The Close One

«And the two of you…can stay here together. And rot». Niklaus Mikaelson «И вы двое... можете оставаться тут вместе. И гнить». Никлаус Майклсон       Она нашла его по локоть в земле, когда он обрабатывал розовый куст. Мужчина средних лет в рабочем комбинезоне, согнувшись пополам крутился среди пышной клумбы кремовых роз. Спина слышно хрустнула, когда он выпрямился и потянулся вместе с маленькой садовой лопаткой в руке.       Она потратила на его поиски много лет, теряя драгоценное время, дарованное ей магией Табора. Бессмертные не умеют ценить свое время.       Позвав его по имени, девушка с ожиданием уставилась на его фигуру, но мужчина спокойно повернулся на ее голос. В его ореховых глазах не отразилось и тени узнавания, и вампирша опасалась, что в его памяти стерся тот разговор среди зимнего леса, когда он согласился помочь ей, если она снова его найдет.       Его смешные подсказки заставили ее понервничать: найти юного парнишку из линии наследия Кетсии, который оказался при смерти, но чудным образом спасся, и светло-карие глаза. Ни намека на имя или место рождения. Первый из пяти никогда не знал, каким будет его лицо в следующей жизни. Будет ли у него семья, деньги, положение в обществе или даже крыша над головой. Его веселило многообразие его личной русской рулетки: когда смерть встречало одно тело – второе – ловило его сущность.       Из-за особенностей его дара – отследить его невозможно. Самый надежный хранитель смерти и верный слуга беспробудного сна великого колдуна.       Девушка не была уверена, что застала его в следующей же жизни. Он говорил, что нельзя предсказать, сколько ему отведено в каждом теле, особенно, пока его предназначение погружено в сон, близкий к смерти.       - Простите, - она вздрогнула от изменившего голоса охотника. – Кто Вы?       - Надия Петрова, - с улыбкой назвала свое имя вампирша, дожидаясь тени воспоминания, но мужчина настороженно оглядел ее хрупкий вид.       - Я не знаю Вас, - размеренно проговорил он. – Но я знаю, что Вы – вампир. И магия странно кружит вокруг вас, порванные нити…       - Разве вы не помните, как встретили меня в ту зимнюю стужу? Я появилась на вашем пороге нежданно-негаданно, вы предложили мне меда… - Надия затихла, понимая, что пугает его. Словно удар тупым предметом по голове, понимание настигло ее разум: он не помнит.       Чертов дед обманул ее! Он же утверждал, что всегда помнит себя!       Предчувствуя свою панику, Надия поджала губы, вспоминая что-либо из известной ей информации о текущей жизни наследника дара Кетсии. Погибшая при непонятных обстоятельствах мать, резко ушедший из жизни от рака отец, нет жены, нет детей.       Одинокий и потерянный мужчина средних лет, который роется в розовых кустах под паленным солнцем.       Он смотрел на нее с непониманием и напряжением. Он, несомненно, знает о своей ведьмовской природе и бессмертных вампирах, но осознает ли он свой дар?       Удивительное спокойствие разлилось внутри девушки – она поняла, что делать. Неожиданные факты ситуации сыграют ей на руку, и Надия мягко улыбнулась ожидающему собеседнику.       У нее родился план, во многом повторяющий стратегию по завлечению новобранцев в табор.       Странно, что в тот момент Петрова не предполагала, как она похожа на свою мать в этом удивительном свойстве – приспосабливаться и извлекать свою выгоду из ситуации.       Июнь 2014       Алиция преградила ему путь, но Кристиан посмотрел на нее с искренним непониманием. Она точно осознавала, что время вышло на всю финишный круг. Клаус недавно уточнял у него последующие действия, со скрипом в голосе от желания пригрозить магу: какая судьба может ждать наследника в случае провала в приближающемся ритуале на новолуние. Гибрид не покидал свою женщину, изредка поднимая взгляд на приготовления: Раганович повторяла заклинания, на которые указал Кристиан, а он искал среди принесенных ему трав сочетания, которые могут пригодиться. На закате колдун тяжело вздохнул и велел девушке отдохнуть, а сам направился на выход.       - Почему ты боишься? Не веришь в свою магию? – Лукас щелкнул ее по носу. – Мы готовы, ты знаешь это. Успокойся, Алисия.       - Куда ты направляешься?       Ее вопрос завис в воздухе, и колдун с грустной улыбкой прошептал ответ, а затем поцеловал щеку истощенной темноволосой девушки. Раганович прикусила губу и заморозила свой взгляд на точке слева от нее, чтобы не смотреть ему в лицо. Кристиан изобразил умиление от ее чувствительности и покинул комнату, без труда прорезая себе выход из купола, которым окутала Алисия пространство.       Поворачиваясь, чтобы закрыть распахнутые им двери, Берд увидел Клауса, который стоял перед ним. Он точно слышал ответ, который дал Кристиан, и кивнул ему в подобии понимания и благодарности.       «За кровавой данью».       Колдун усмехнулся своим словам, шагая по длинному коридору, игнорируя взгляды жителей Веселого замка. Хотя он заметил, что Маркос готовит явно незамедлительный отъезд, но решил не предавать значение происходящему вокруг него – ему предстоял тяжелый разговор.       Вполне вероятно, последний разговор.       Поднимаясь по круговой лестнице на верхний этаж башни, Лукас подумал о том, что пленница не заслуживает своей судьбы, но многочисленные года, оставленные позади наследника Кетсии, научили его: несправедливость правит этим миром так же ловко, как и безумная любовь.       Она оглянулась на него, не сразу узнавая, с усмешкой оглядела его фигуру. С долей пренебрежения, девушка махнула ему в сторону кресел. Ей выделили неплохие апартаменты, хотя и связали ее магию от возможностей выйти из Веселого замка. Саманья лично устроила ей клетку.       Все тело вампирши было пронизано неловкой болью, словно ее ломало изнутри, рассыпалось под ударами незримых волн. Кристиан выждал, пока она не села напротив него с пустым взглядом, освещенная последними лучами солнца. Маг был уверен, что бессмертная первая заговорит, но она продолжала сохранять тишину, иногда оглядываясь на сумеречный свет из окна.       Слабая догадка проявилась в разуме Берда, и он рискнул:       - Он рассказал тебе, не так ли? – ее взгляд похолодел и вцепился в него. Кристиан усмехнулся подтверждению своей легкой мысли. - Решил воодушевить напоследок?       Она была в шаге от желания вцепиться в его горло за несправедливость своего существования, и с грудным рыком вымолвила:       - Ты знал.       Лукас моргнул, качнув головой и заявил:       - Я вспомнил. – Ответ отразился на ее лице мрачной тенью вины. - Есть разница, не так ли, Надия Петрова?       Дочь известного двойника поджала губы, словно обиженный ребенок, смотря на собеседника с болью и обвинением, но придавленная пониманием отдачей за ее действия.       - Ты утаил это от меня с самого начала, - прошептала вампирша, сглатывая горечь неожиданного предательства.       - Не притворяйся оскорбленной невинностью! – отмахнулся Кристиан от ее жалобного вида. - Ты использовала мою амнезию себе на пользу, Надия Петрова, без тени вины и сомнения.       Она хотела ему возразить, но Берд одним взглядом остановил ее.       - Ты затащила меня в табор, используя историю моей безумной матери, которая якобы пала из-за моей силы, подкрепила мою вину за потерянного отца. – Он рассказывал ей историю их знакомства и использования его тоном светской беседы. - Да, ты просчиталась, не понимая, что моя память была не потеряна, а подавлена магией. И стоило мне вновь научиться пользоваться своим даром - я вспомнил.       Надия развернула голову, не выдерживая его замутненную лекцию о ее ошибках. Лукас вздохнул, понимая, что ей не стоит слушать историю своих промахов. Она прекрасно понимает, когда и в чем просчиталась, опустошенно сидя напротив него. Кристиан не желал быть судьей – он давно принял и ее обман, и ее намеренное использование его провала в памяти. С самого начала – она всего лишь искала потерянную маму.       Безнадёжно искала Катерину Петрову, чтобы узнать ответы.       Как и он в тот момент. Ответы на вопросы, бурлящие в его крови, в его роде.       Колдун задумчиво почесал висок и заявил:       - Ты не разочаровала меня из-за своей яркой коварности, хотя я был зол на тебя некоторое время, - он мягко пожал плечами. - Но я достаточно стар, чтобы понять твое отчаяние, - его голос потеплел. - Поэтому я помог тебе воссоединиться с твоей матерью, как ты и хотела. Потому что в некотором смысле - ты - часть моей путанной и длинной родословной.       - И дочь потомка Валентина.       Сухой и безжизненный голос. Она совершенно не была счастлива по поводу объявившихся родственников. Маркос мог рассчитывать на ее лояльность, наконец-то, признаваясь в том, кто был отец Надии, участливо рассказывая о нем, возможно, показывая портреты. Проблема в том, что умная дочка своей прозорливой матери тут же разглядела настоящую причину.       - Он просчитал мою ценность, поставил на нее.       Кристиан кивнул, не собираясь ее обманывать в этих догадках. Она слишком долго пробыла в самом близком круге табора Валентина, чтобы понять, как видит мир Маркос. Великий Кесарь пытался задержаться в веках, игнорируя свой кровавый след, просчитывал и использовал каждого, даже своих прямых потомков. К его неудаче, его род был прерван, хотя он так тщательно его оберегал.       Но это не изменило его планов на Надию.       - Меня фактически создали в угоду Магии Связи. Он надеялся, что я стану романипэ. И его проклятая мечта осуществилась!       Берд склонил голову к плечу, разглядывая слезы в глазах Нади. Она неловко стирала их, старалась сдержать окружающую ее боль, которая стремилась отправиться по связи к матери. Кристиан усмехнулся тому, как много людей вокруг него используют возможности древней связующей магии. Опасной и дикой, способной поставить на колени.       То ли глупы, то ли доверчивы?       Переводя взгляд на потемневшее звездное небо, колдун начал издалека:       - Маги-путешественники так изобретательны в присвоении и распространении слухов да домыслов. Любимая байка о побочной силе магии связи. Полагаю, много юных ведьм и колдунов продалось в поисках подобного чуда? – задавая вопрос, он не ждал ответа, решая продолжать рассуждать. - В мое время, когда я был в своем теле, такие, как ты, имели другое звание. И гордились им. Они жили во имя его.       Весь вид Нади выражал недовольство и недоверие. Она уже определила себя как паршивую овцу в стаде, которую зарежут в ближайшие праздники.       - Подумай, Надия, - подобно старичку в том домике на полянке, Кристиан выглядел по-отечески добродушно. – В твоем теле живет магия, недоступная никому, кроме тебя. Неповторимая магия. Подобной Селине, Святой Волчице, которая хранила в себе, в своей крови магию, которая спасает от яда оборотней бессмертную расу. Ту самую, что прижилась в Клаусе. Живая магия в Обреченном, выплескивающаяся тут и там в огне. Или малыш Бей…       - Их могущество не сравнить с моим жалким предназначением, подобием кислорода для разжигания огня! – не верила рассуждениям колдуна девушка. – Я – просто побочный продукт…       - Твоя мать – двойник Кетсии, - настойчиво продолжил Лукас. – Она - та которая содержит в себе уникальную магию создания новых существ, искры которой передались тебе. И вампирское заклятие с блеском улучшило, усилило в тебе эту искру.       Надия недоверчиво смотрела на него. Колдун чувствовал ее негодование по поводу своей бесполезности.       - Дело не в уровне силы! – внезапно повысил голос Берд. – Могущество, величие, сила – это относительные величины. Независимо от причин их возникновения. Дело в сути, в звании, которое существует множество веков, которое существовало еще до Себастьяна Рошеля и его ловкого обозначения «романипэ», Маркоса и даже Сайлоса. Легенды, сущность, магическое происхождение. Колесо два раза не изобрести!       - Тогда кто я, по-твоему, наследник!? Кто? Ты поставил меня в один ряд с непобедимыми…       - Жрица, - спокойно ответил на эмоциональный вскрик девушки, заставляя ее замолчать. – Ты - жрица Магии Связи. Редкая, но диковинная птичка. Жрицы избираются магией, природой, балансом, они созданы магией, и она в них живет. И поэтому они самые лучшие жертвы во имя нее.       Наде понадобилось несколько минут, чтобы осознать. Кристиан ждал ее реакции со слабым интересом, удивляясь себе – зачем на самом деле он поделился с ней этими знаниями. Неизвестно, как долго отведено ей существовать, но, возможно, понимание этой чертовой схемы Маркоса поможет ей не уповать на его жалкое подобие родительского участия.       - Селина была жрицей красных ягод рябины, - проговорила вслух Петрова. – Рябина – магическое дерево. Но Клаус стал носителем дара Святой Волчицы, потому что стал жрецом этих…       - Клаус – загадка. Он создал себя сам, возвысил себя сам, - Берд усмехнулся своим словам, прозвучавшим как гордость за успехи близкого друга. - Я могу предположить, что Клаус – жрец тех самых врат, отделивших наш мир от мира другого, так как оборотень всегда был на страже природы. Природа приняла его, хотя стремится обезопасить. Рябина давно охраняла мир от зла своей силой, от потустороннего – как верная стражница, чья любовь была способна на чудеса, - Кристиан улыбнулся. – А Селина отдала свою любовь без остатка своей семье.       - Меня отпустили из Табора не просто так, верно? – в каждом звуке начали скользить понимание и осознание. – Им нужна была жрица, но они использовали меня, чтобы добраться до моей матери.       - Они всегда хотели Катерину, - кивнул Кристиан. – Яромир спас ее однажды от посредников Валентина, которые собиралась вовлечь ее в табор. Помимо собранной Триады даров Кетсии, Маркос жаждал собрать всех возможных жрецов со всего света подобных Святой Волчице. Ведь однажды его ритуал провалился – он не желает проиграть и в этот раз. Жрецы всегда верная кровавая дань матушке-природе.       - И мое жертвоприношение близится? – с пугающим смирением внезапно сказала Надя. – Поэтому ты здесь.       Кристиан подумал о том, как правильно преподнести свою печальную весть, но она уже считала выражение его лица: озадаченного вопросом с молчаливым ответом. Девушка натянула сладко-коварную улыбку, боясь спросить, когда ее время придет, и Берд аккуратно проговорил:       - Тебя скормят Святой Волчице, - озвучил известный ему ритуал. – Я могу только догадываться о сделке, но Клаус определённо вынудил их пожертвовать тобой в обмен на себя. Маркос с радостью ухватился за этот шанс, ведь дочь гибрида – перерождение уникальной жрицы красных ягод, а сам Клаус – ее наследие, которое не должно существовать, но признано балансом как необходимое. Его шкура ценнее твоей.       - Другими словами… Моя жертва… Я спасу Кэролайн или ее ребенка?       Кристиан приоткрыл губы в невольном желании уточнить это слабое заявление, но в глазах Нади пробудилось опасное смирение с надеждой на ту жалкую нить важности в судьбе дорогих ей людей. Колдун смолчал и кивнул, вновь вглядываясь во тьму ночи. Ему пора возвращаться.       Наверное, ему стоит приободрить свою давнюю знакомую, но он не знал правильных слов. Поднявшись со своего места, Кристиан прошел мимо нее, ласково скользнув по макушке девушки ладонью, словно в слабом желании погладить ее как маленького котенка.       - У меня есть шансы выжить? – тихий вопрос догнал его у выхода. Не желая давать ложные надежды, наследник Кетсии не оглянулся на нее, заявляя:       - Тебе придется проверить самой, - его голос не дрогнул, хотя грустная улыбка показалась в уголке губ. - Насколько сильна любовь матери к ребенку.       - Спасибо, …, - неожиданно услышал Кристиан перед тем, как закрыл дверь за собой.       Застывая в коридоре перед первыми ступенями, ведущими вниз, он внезапно понял, что она произнесла его имя. Жутко было его услышать от той, кто услышал свой смертный приговор, но сердце колдуна не дрогнуло, а лишь посмеялось над тем, что он не сразу понял и узнал свое настоящее имя.       Происхождение - наше проклятье.       - Спасибо, - кивнул Берд, слегка оглядываясь на закрытую дверь. – Надия Петрова.       Он спешился.       Прошептал заклинание и отпустил коня, зная, что тот воротится к нему, когда он призовет. Будучи настороже, воин шел, пригнувшись среди лесных зарослей, вглядываясь и вслушиваясь в переговоры. Неприятный запах жженого сала и заметная вонь гнили давила по мере приближения к месту обряда. Шестеро фигур маячили перед костром, продолжая выкладывать белыми камнями пятиконечную звезду. Одна, слабая и едва дышавшая, часто обхватывала свое горло ладонью, но ее магия была узнаваема.       Выпрямляясь, он не поверил своим ощущениям, чувствуя ее в этом разлагающемся теле. Она перестала поддерживать жизнь в умершей девушке, явно предпочитая быстро закончить ритуал, и ускользнуть в мир завесы.       Свет огня выловил его силуэт из тьмы ночи, и пятеро постепенно заметили его, а она заулыбалась, видя его сияющие глаза цвета неочищенного золота.       - Мой дорогой мальчик, - вымолвила она, протягивая руки к нему в мольбе об объятии.       Он быстро подбежал к ней, не веря своим чувствам.       - Бабушка, - прошептал воин мягким и низким голосом. – Невозможно.       Она усмехнулась его неверию, но быстро разомкнула свои объятия. У них было мало времени.       Тело погибшей Татии едва справлялось с ее прибыванием в ней, а ее названный брат не так давно почил во сне, в ожидании своей жены. Она должна была облегчить участь своего наследника.       Должна разделить единый меч на пять частей, позволить магии Подвластия разойтись по миру, чтобы дать ее милому мальчику выжить в бесконечном ожидании пробуждения сущности его проклятья.