Алфея.
Раннее утро вторгалось в свои владения, с небрежной лёгкостью спроваживая ночь. Оно гордо покрывало землю своими лучами, как бы показывая, что всё здесь сейчас под его властью. И далеко не каждый мог знать, что где-то внутри солнце — тот ещё озорник, любивший дурачиться по поводу и без. Так оно тихонько проникало сквозь щели занавесок, чтобы своим лучом разбудить мирно спящих учениц Алфеи. К его несчастью, не всех удавалось застать врасплох. Хотя это и было редким исключением. Уж феи-то многие любили подольше поспать, что доставляло ему огромную радость. Так одна из «исключительных» учениц давно проснулась и сейчас стояла на балконе, вдыхая запах утренней росы. Утро для неё всегда, с самого рождения, было чем-то волшебным. Будто свет одолевал тьму и своим восходом обозначал новый, прекрасный мир. Будто рассвет подбадривал, вселяя надежду и говоря, что ужасы остались позади. А, возможно, она настолько привыкла сражаться, что новый день для неё значит, что она смогла пережить предыдущий и есть шанс, что этот пройдёт лучше. Однако, сейчас было не до философских мыслей. Учебный год подходил к концу, «Энчантикс» получен (пусть и частично), Валтор побеждён, а мысли о родителях не уходят. Девушка прикрыла глаза, рыжие волосы развевались на легком ветру и были не в лучшем своём виде. Блум, хоть и проснулась не менее часа назад, всё ещё оставалась в своей, по-детски наивной, пижаме голубого цвета с цветочным узором. Кто бы мог предположить, что она уже совершеннолетняя девушка? Право, в душе Блум — ребёнок. Ситуация, что так тревожила её, была связана с Хагеном. За долгое общение с директрисой она успела научиться улавливать её настроение. Пусть и поверхностно. Мисс Фарагонда с чистым сердцем поделилась информацией, но при этом оставалась грустной. Что-то связывало этих двух людей. Блум чувствовала, что для директрисы встреча может пройти не бесследно. И она тут же приняла решение, что по возможности не позволит случиться их встрече. Может, эгоистично, может, ошибочно, но так будет лучше. А если уж это не поможет, то «чему быть, того не миновать». — Винкс… — чуть слышно произнесла фея, грустно улыбаясь. Они столько натерпелись за этот год. Блум было совестно за это. Девушка не желала втягивать их в очередное приключение, которое может ещё хуже закончиться. Они только начали отходить от пережитого. Может, она часто поступала опрометчиво, но сейчас хотелось сделать всё правильно. Блум улыбнулась, чувствуя чуть больше умиротворения на душе. Итак. Ей предстояло встретиться с Мастером Сверкающей Стали. Когда-то давно этот человек был близким другом её родителей. Значит, по идее, опасности от него ждать не приходиться. Он клялся защищать её семью. С другой стороны, он покинул Команду Света, оставил их. И она не знает настоящих причин. Что стоит от него ждать? И что будет правильнее сказать при встрече? Как доказать, что она дочь Марион и Оритела? С помощью Огня Дракона? Как вариант. Да и внешне она должна походить на родителей, если верить Фарагонде. Хотя последнее всегда можно подделать, так что сему он точно не доверится. А что если он в любом случае не поверит? Тогда все надежды быстро разрушатся и превратятся в осколки, которые очень трудно собрать. Поэтично, конечно, но не менее жестоко. Отгоняя плохие мысли подальше, принцесса решила переодеться и попросить всё-таки совета у директрисы Фарагонды. Выбор пал на практичную одежду: тёмно-синие джинсы и футболка в бело-синюю полоску, на ноги — балетки того же цвета, что и джинсы. Волосы заплела в две косы, оставив несколько прядей эстетично спадать на лицо. Удивительно, что она сумела никого не разбудить, но это было несомненным плюсом. Путь до кабинета был не самым долгим, о чём Блум успела пожалеть, ибо подготовить речь она не смогла, а волнение только усиливалось. Фарагонда нашлась у себя в кабинете и, казалось, ожидала, что огненная фея придёт к ней. В этот момент она стояла подле своего панорамного окна, смотря на просыпающуюся природу, и размышляла, как же Хаген поступит с Блум. Поверит ли он ей? Или сразу прогонит, когда поймёт, с кем именно связана девушка и кто подсказал ей дорогу? Скорее, второе. А, может, вообще станет нападать? В конце концов, она не знала, насколько он изменился. За эти годы он мог стать слишком жесток. Однако, также он мог отпустить прошлое. Сердце сделало кульбит, а сама женщина вздрогнула, совершенно не понимая, как могла настолько погрузиться в мысли, чтобы её напугал обычный стук в дверь. Она не успела ответить, как упомянутая поверхность открылась, с тихим шорохом пропуская героиню мыслей Фарагонды. — Простите, мисс Фарагонда, что я вас потревожила, — проходя в кабинет, сказала фея. Начать с извинений она посчитала лучшим вариантом. Женщина всё также стояла спиной, и только потом Блум поняла, что она ведь могла ещё спать, отчего фея лишь сильнее смутилась своей глупой выходки. — Я хотела… Нет… Мне нужен ваш совет. Я пыталась найти наилучший вариант сама, но так и не получилось. Без вас совсем не справиться… Дело в том, что я не представляю, что мне сказать Хагену для того, чтобы он поверил и помог мне. По правде говоря, я жутко боюсь услышать слов, что предлагаю бессмысленную идею и у меня ничего не выйдет. Вы ведь знаете его… Подскажите, как мне быть? Фарагонда обернулась, в удивлении понимая, что слышит отчаянные нотки в голосе всегда неунывающей феи. Действительно, сражаться за будущее — это одно, а потерять шанс вернуть прошлое — совсем другое. Здесь всё зависит не от того, насколько сильна Огненная Фея физически и магически. Всё зависит от одного человека и отчаянной веры, что шанс на спасение, всё же, есть, что это не пустая надежда. Женщина вздохнула, массируя виски и чуть морщась. Ночь была тяжелой, ей постоянно снился Хаген и те роковые слова. Тряхнув головой, она покровительственно улыбнулась, подходя к Блум и тепло обнимая. — Не волнуйся, милая, — ответила директриса, хотя и сама, на самом деле, не представляла, как он отреагирует на её визит. Фарагонда прекрасно понимала, что в случае опасности ей придется прийти к нему в замок. Переступить через болезненные воспоминания, через страх неизвестного, но всё-таки прийти. — Он очень мудрый, он тебя поймёт. Да и твою семью он очень уважал и ценил. Честно говоря, он единственный до последнего верил, что их можно вернуть. Я не смогу сказать тебе четкую фразу, которая тут же сразит его, но совет дам. Говори с ним сердцем. Говори всё, что чувствуешь. Только правду и ни капли лжи. Я уверена, он обязательно поверит и поможет тебе. — Большое спасибо за поддержку! — она отстранилась, заглядывая в глаза Фарагонды и улыбаясь с уже большей верой. — Я не подведу вас! Дверь с тихим хлопком закрылась, оставляя женщину наедине со своими мыслями. Неспешно присаживаясь в кресло, она прикрыла грустные глаза. О, как же ей самой хотелось верить в то, что она сказала Блум. Девочку нужно было поддержать, дать ей силы не сдаваться. И кто бы знал, насколько это тяжело для самой директрисы: говорить то, что на деле далеко может оказаться не правдой, преуменьшать значимость чего-либо, чтобы дать феям больше веры в себя. А ведь в итоге можно столкнуться с тем, что им не по силам. Чего врать? Так часто и случалось. Миру нужны герои, Фарагонда не могла поступать иначе. Винкс действительно совершали невозможное. Что же о Хагене? Здесь её ошибка. Ей и исправлять, если всё пройдет не так удачно. Она не виделась с ним много лет и где-то в душе до дрожи боялась, что он окончательно изменился в худшую сторону. Столько чувств разом одолевали сердце, что женщина невольно охнула, нахмурив брови. Она боялась за Блум, за себя, если встреча состоится, но и одновременно желала увидеть его так сильно, что дыхание сбивалось. Хотелось заглянуть во всё ещё любимые глаза и увидеть проблеск безмолвной улыбки. Глубоко вздохнув, Фарагонда подошла к зеркалу, сурово смотря на себя. Не дело уважаемой директрисе предаваться мечтаниям о встрече. Не в том она уже возрасте. Голова-то седая, а там и до окончательной старости недалеко. По губам скользнула ухмылка, которую она невольно позаимствовала у Гриффин, но не думать о Хагене не могла. Она вспоминала, как он ухаживал за ней, как сражался за неё, хотя прекрасно понимал, что Фарагонда сильна, и она может сама постоять за себя. Просто ему хотелось всего этого, а своим желаниям он редко отказывал. Решение феи, пожалуй, было одним из таких редких случаев уступки. Печально, но и удивительно понимать, что даже спустя более пятнадцати лет она всё ещё его любила. Что ж, судьба сама подталкивает её к встрече с ним. Если он правда убьёт её, значит, так и должно быть. Волнение ушло прочь, а на лице появилась безмятежная улыбка. Осталось лишь одно желание, узнать: изменился ли он за столько лет? А пока можно позвать Гризельду и попросить у неё чашечку кофе. День будет трудным.***
Блум уверенно ступила в замок, удивляясь, как она действительно могла надеяться, что уговорит подруг не следовать за ней. Они всегда были вместе в любых ситуациях. Винкс не могли оставить её, когда вершились судьбы Блум, её семьи и целой планеты. Естественно, они отправились следом. В замке стояла мертвая тишина, будто никого здесь и вовсе не было. Не самое приятное ощущение для и без того мрачного места. — Хэээй, есть здесь кто-нибудь, или гостей никто не хочет встречать? Что за манеры? — прокричала Стелла, оглядываясь вокруг себя и в надежде ожидая, что их действительно ещё могут принять по-королевски. Будто в насмешку появилась армия совсем не красивых роботов-мечников, заставившая скривиться фею Солнца и Луны. Это служило сигналом, что мирно поговорить не получится, потому подруги хором крикнули: «Винкс! Энчантикс!». Превратившись в фей, девушки стали нападать, с неприятным удивлением осознавая, что так легко от них не избавиться. Вроде, ты точно добил одного, как он тут же вернулся в строй, при этом само количество роботов поражало воображение. Достаточно быстро Винкс додумались, что существует центр их управления, который нужно уничтожить, чем Блум и занялась, когда это место было найдено на карте замка. Особо долго не думая, фея просто выпустила свой огонь, который разом уничтожил окружающие механизмы комнаты. Пусть не изящно, но очень действенно. В ту же секунду роботов перемкнуло, и они свалились на пол с громким грохотом поражения. Найти самого Хагена было сложнее, потому подруги просто плутали по коридорам и комнатам замка, в одной из которых удача повернулась к ним лицом. Либо же окончательно отвернулась, потому что, когда они поняли, что в комнате есть человек, было уже поздно. Длинный сверкающий меч находился у горла Блум, заставляя всех замереть. И никто не знал, что сейчас делать. «Пожалуй, такого я точно не смогла бы предугадать заранее…» — с мысленным смешком подумала Блум, на секунду прикрыв глаза.***
Мерный разговор с Гризельдой на школьные темы не смог успокоить директрису, и где-то подсознательно она чувствовала, что нечто плохое может случиться. Беспочвенные ли это волнения или чутьё, полученное благодаря многолетнему опыту? Фарагонда не знала, где правда, но что-то сильно тянуло ее туда. Нечто такое, чему было просто невыносимо сопротивляться. Сжав губы в тонкую линию она долго смотрела немигающим взглядом в стену, пока не хлопнула ладонью по столу, тут же удивившись своей эмоциональности. — Если уж я настолько нервничаю, значит, что-то там случится. Им нужна моя помощь… — прошептала Фарагонда, тихо вздыхая и приводя мысли в порядок. Хотелось оттянуть момент встречи, но промедление всегда может дорого стоить. Женщина накинула плащ, чтобы скрыть свою личность. В последний раз взглянув в зеркало и убедившись, что у неё не осталось и капли смятения на душе, она быстро телепортировалась к замку Хагена. Увиденное заставило вздрогнуть и нахмуриться. Раньше это было достаточно цветущее место, а сейчас замок Мастера Сверкающей Стали расположен в глуши каменных глыб с заострёнными концами. На самой массивной и стоит «дворец», окружённый ореолом мрачного света. Будто сейчас она находилась в вулкане, готовом пробудиться. Не медля ни секунды, женщина переместилась в замок и двинулась вперёд, прислушиваясь к каждому звуку. Судя по огромному количеству разгромленных роботов, тепло их не приняли, что заставило лишь сильнее тревожиться. Остановилась Фарагонда только у двери, за которой услышала до боли родной голос. Слушать диалог было неприятно, потому, устав терпеть это всё, она исчезла с небольшим свечением.***
— Кто вы такие, что вы забыли в моём замке?! Вы посмели прийти ко мне без приглашения и уничтожить всю мою охрану! Честно скажу, — его голос резал подобно клинку, а в каждой букве слышался яд, — я удивлён не вашей смелости, но такой глупой безрассудности. Заявиться в замок, хозяина которого вы совершенно не знаете. Вы не дума… Не успел он закончить свою гневную тираду, как мягкое свечение, появляющееся из ниоткуда, заставило резко отшатнуться и принять боевую стойку. Сражаться не хотелось, от света исходило какое-то ужасно знакомое и близкое тепло. Сей факт заставил нахмуриться, напряженно наблюдая за тем, как из света появляется человек в плаще. Если бы молчание со стороны человека продлилось больше секунды, он бы беспардонно сам скинул капюшон, но звучный голос пригвоздил его к полу. — Хаген, не очень-то ты гостеприимен! — весело сказала незнакомка, надеясь, что голос не звучит слишком нервно. Ожидание ужасно тревожило. — Директриса Фарагонда! — с восторгом воскликнула все та же Стелла, обрадованная, что решение проблемы так легко нашлось. — Фарагонда, это правда ты? — чуть хрипло сказал Хаген, находящийся в полнейшем недоумении. Женщина скинула капюшон, заглядывая в его глаза, но не замечая того, что так желала увидеть. Раздался чуть слышный выдох, который заставил очнуться мечника и вспомнить, при каких обстоятельствах они расстались. — После тех слов ты всё-таки посмела явиться? Что за решимость? Ты не боишься, что я воплощу их в жизнь? — Боюсь, Хаген… — спокойно произнесла Фарагонда, стараясь не показывать, как внутри всё содрогается от страха. Бояться любимого? Нет. Бояться, что он стал монстром. — Однако, я не могла не помочь Блум! Убери меч перед последней принцессой Домино! Голос Фарагонды прозвучал столь яростно и твёрдо, что присутствующие вздрогнули. Женщина всё сильнее приближалась к тому, чтобы разочароваться в своей любви, но как же злилась из-за этого, потому не смогла сдержать столь резких слов. Надежда умирает последней, и она держалась за неё всеми силами. С едва различимым отчаянием во взгляде она всматривалась в его глаза, стараясь понять, осталось ли там что-то от любимого или нет. Медленные шаги в сторону со звонким стуком каблуков вывели из транса. Хаген неверяще посмотрел на рыжевласую, качая головой. — Она дочь Орителя и Марион? — он был так удивлен, что не смог сдержать столь эмоционально вскрика, потеряв на мгновение своё холодное презрение. Хотя уже по внешнему виду можно заметить, насколько она похожа на Марион. — Именно поэтому Блум пришла к тебе. Она хочет спасти семью. И ей необходима твоя помощь! — не дав вставить и малейшей фразы, перебила его Фарагонда, уже с открытой надеждой смотря в глаза мечника. Она быстро вернула свое спокойствие, понимая, что никого он здесь не тронет. — Но с чего ты взяла, что я помогу ей? Я не собираюсь потакать вашим глупым просьбам! Это пустая трата времени, её родителям ничем уже не помочь! — он отвел взгляд от Блум, смотря на возлюбленную и с некой горечью, перемешанной с яростью, произнес: — И уйдите лучше побыстрее! Я могу сдержать свое слово, Фарагонда. — Хорошо, Хаген, мы уйдем… — чуть промедлив, ответила названная, вызвав удивлённый вздох со стороны Винкс. Её глаза сверкали уверенностью, она шагнула к нему. — Только знай, я так просто не сдамся, ты меня ещё увидишь… Он поразился её решительности и на миг испугался, что слабовольно поддался ее словам, потому предупреждающе дернул мечом, чтобы она не приближалась. Фарагонда же отчаянно желала коснуться его лица, совершенно игнорируя эти действия. Разозлившись, он замахнулся и оставил глубокий порез на плече женщины. Та охнула, но не сдвинулась, все также глядя в его глаза. Только тогда Хаген понял, что она и смерти не боится, если та будет от его руки. И эта мысль привела к двум выводам: либо она хочет умереть, либо так сильно любит, что ни капли не боится. И почему-то, глядя на неё, он осознавал, что первое здесь точно не при чем. «Она меня всё ещё любит? Даже столько лет спустя? Несмотря на то, что я лично её ранил, грозился убить? Господи, я только что чуть это не сделал. Нет, она права. Я сошёл с ума. Ещё тогда, в прошлом. Иначе, почему я не выслушал причину отказа, почему не попытался добиться её вновь? Собственное эго закрыло глаза? Сказать жестокие слова и уйти куда легче, чем бороться за счастье. Какой же я дурак. Столько лет потраченной жизни. Господи, Фарагонда, прости меня, если сможешь…» Рука женщины истекала кровью, заставляя ту невольно стискивать зубы, чтобы не издать и звука. Она видела изменения на лице любимого, понимая, что он всё тот же. Никогда не менялся, просто закрылся идиотской броней ото всех. А она испугалась, не попыталась всё исправить тогда. По щекам невольно потекли слезы. И боль в руке здесь совсем была не при чём. Стояла тишина, которую никто не мог нарушить. Винкс осознавали, что в эту сцену нельзя вмешиваться, как бы им не хотелось ответить за директрису. Лишь сжимали кулаки от бессилия и ждали сигнала, чтобы уйти. Из оцепенения его вывели слова Фарагонды, произнесённые столь тихо, что он еле расслышал: — Прости меня за глупость, совершённую в прошлом. Прости… После этих слов Стелла перенесла всех своим порталом, а Хаген понял, что, возможно, окончательно потерял самое ценное сокровище во всём мире.