Черные

Едва перешагнув порог, Аластор «Шизоглаз» Моуди почувствовал себя неуютно. Дом изменился. Вместо привычного пыльного убожества, прибежища докси и штаба Ордена Феникса, особняк на Гриммо вдруг вернул себе часть былого величия. В воздухе разливалась непонятная, но явно чуждая, непонятная, а потому непременно опасная магия. Родовые вещички, чистенькие и торжественные, не валялись по углам, а были с любовью расставлены на надлежащих местах. Родовые гобелены почищены, с портретов кто-то стер пыль и паутину. Если вместо Азкабанского узника войдет весь такой из себя лорд Блэк, предательство Сириуса можно считать доказанным. Не переметнулся тогда, так уж теперь, от обиды и ради мести, наверняка перекинулся. И в перешагнувшего порог умытого, трезвого, гладко выбритого, одетого в вычищенную и выглаженную мантию Сириуса Блэка полетело сразу несколько заклинаний. От проверяющих на оборотку и чары подчинения, до обезоруживающего, оглушающего и парализующего. Но все до единого были приняты на щит. Палочка! Откуда у Блэка могла взяться палочка?! Моуди ведь предупреждал маразматика Дамблдора, чтобы беглецу ни в коем случае не выпала возможность заполучить хоть чью-то палочку. Первое, что сделали по просьбе Альбуса Уизли на Гриммо (пока Сириуса отвлекал светской беседой Северус Снейп)  — собрали и унесли все палочки, оставшиеся в доме от прежних Блэков. И потом Молли тщательно следила, чтобы никто не бросал оружие без присмотра. А палочка, что бы ни думали себе клуши с Хаффлпаффа, это в первую очередь оружие. И вот, пожалуйста! Негодяю есть чем ударить в спину орденцам! Наверняка это Снейп! Пожиратель недобитый! Сговорились под видом ссор. Надо было записывать их скандалы, чтобы выявить шифр вовремя. А теперь пожиранская тварь принесла предателю Блэку палочку. В клювике притащила!!! — Какого черта?! — Блэк изобразил на своей аристократической морде благородное негодование. Но Аластора не проймешь таким дешевым фарсом. Не вступая в полемику (прошлый раз как раз во время монолога в сундук загремел — ошибки обязательно нужно учитывать), Моуди вновь выпустил цепочку заклинаний. Уже позаковыристей. Щадить предателей он никогда не был склонен. В ответ гадский Блэк толкнул щит вперед, словно шомполом утрамбовывая вояку в дуло камина. Мерзкий домовой эльф швырнул пороху, а роль спускового крючка сыграл выкрикнутый Блэком адрес директорского камина. Падение из камина Моуди сопроводил многочисленными оглушающими, чтобы ошеломить противника, если его отправили не к Альбусу в кабинет. Перекатился, блокировал четыре встречных оглушающих и еле увернулся от тяжеленного пресс-папье, которое швырнула в раздражении Минерва. Он оказался именно в кабинете директора. Как раз на учительском собрании.

***

Молли со сковородой наперевес выбежала уже к финалу драмы. — Что тут происходит?! — Моуди окончательно сошел с ума. — Сириус Блэк! — Я абсолютно серьезен. Хочешь, подарю тебе это незабываемое воспоминание, как в собственном доме на меня прямо с порога напал один из предположительно союзников? — Что значит, «предположительно»? Ты на что намекаешь? — Я намекаю на то, что вот прямо сейчас весь наш - НАШ, понимаешь ли, Молли, я тоже его часть, я, если не забыла, еще в Первую войну в него вступил — наш Орден, весь абсолютно, занят не защитой Гарри и не войной с Волдемортом. Начиная с психа-Моуди заканчивая Альбусом и тобой с твоей поварешкой, все заняты изгнанием моей гостьи. Вы хотите, чтобы я вышел из Ордена? Правда хотите? Так можем об этом поговорить на следующем собрании. А пока, иди, откуда пришла. Или лучше сходи потренируйся в том, что ты должна делать для войны. Жрать и Кричер отлично приготовит. — ЧТОООО?!!! Но возмущение миссис Уизли, которое она испытала от одного только предположения, что ее на кухне может с легкостью заменить какой-то домовой эльф, выслушивали только стены да сам злорадно подхихикивающий Кричер — Сириус спешил в музыкальный салон. Если Азиль решит вдруг трахнуть Артура, крики будут куда громче. А может Молли и в рукопашную пойти решит. За один день несколько битв с бывшими соратниками — это уже слишком для расшатанных нервов.

***

На лестнице столкнулся с Флетчером. Сперва пробежал мимо, но сразу затормозил. Что ж такое, орденцы? Достали! По полу все еще катился Орден Мерлина, полученный дедом Сириуса. И трижды начхать, что в детских воспоминаниях дед не выглядел героем! Это не значит, что Флетчер должен все непременно стырить и продать! Видно что-то такое промелькнуло во взгляде, из-за чего Мундунгус заголосил: — Э! Сириус, ты чего? Да подумаешь, Сириус! Погоди, погоди! Сириус, послушай, послушай, я все объясню. Это же просто недоразумение, да, дружище? — Силенцио. Стой и слушай. Имел я такие недоразумения. Знаешь, как твое поведение назвали бы Азкабанские сидельцы? Знаешь, как это зовется, дружище? Это крысятничество, Флетчер. Крысятничество. А знаешь, как я люблю крыс? А? Зверьки, наверное, полагают, что я крысофил какой-то. Вечно на моем пути сидит жирная наглая тварь. И свято верит, что способна внушить мне, что «это недоразумение». Разве сможет усомниться человек, настолько любящий крыс, да, Флетчер? Так? От этих слов, от тяжелого взгляда вновь повеяло тем безумцем, каким был Блэк сразу по вселению в особняк. Только тогда ему было глубоко плевать на все раритеты и ордена. «И чего, я один тащил? Штуки всякие пропадали, как ветром их уносило. Одних инкунабул по зельям штук десять упер кто-то. Пока хватился, пока сообразил, что книжки тоже денюжка. Тыщ пять полновесных галлеонов ушами прохлопал. Молли их точно не жгла. Я ж почти все, что на сжигание шло тщательно осматривал и аккуратненько менял на маггловский мусор с ближайшей помойки. И почему попался именно я? Невезучий потому что, наверное. Эх, жизня!» — думал лишенный голоса вор, преданно уставившись в глаза хозяину дома и надеясь, что сильно бить не станут. Все же в один Орден входят. — Размышляешь, способен ли побить тебя ногами? Я не маггл, Флетчер. Я больше не маггл, который все делает ручками-ножками. Я тут вспомнил вдруг, что являюсь магом. И даже, что являюсь Блэком. Размышляю, не наложить ли на крысу заклинание гниения плоти. А? Как думаешь? Мундунгус отрицательно замотал головой. — Не крути, отвинтишь! Чего мне бояться? Азкабана? Ха-ха-ха! Хорошая шутка, да? Моуди оценит! Вор понял, что еще минута этого безумного смеха, и он испачкает штаны. Но Блэк внезапно посмотрел очень серьезно. — У тебя только один выход. Ты принесешь мне сейчас Непреложный Обет, что в течение года вернешь все, что вынес из особняка. Да? Мундунгус отрицательно замотал головой. — Или я отвинчу. Помочь? Вор замер. Блэк был страшен. Но из особняка уже утащено немало, все распродал по вещичке, можно и не успеть все выкрасть обратно. И что тогда? Смерть? Сириус снял заклятье немоты. — Ну? — Да я согласен, согласен все вернуть. Я ж раскаиваюсь! Я ж не хотел, Сириус! Только я ведь не успею так быстро. Ты ж пойми, тут дела Ордена… — Ч.т.о. т.ы. с.к.а.з.а.л? — Сириус, Сириус, успокойся! — не скрывая страха завизжал Флетчер, еще сильнее напоминая Сириусу крысу Петтигрю. — Сириус, дружище, ты же должен понимать! Мне же Дамблдор не дает на месте сидеть, у меня же дела, я помога… Лихорадочный поток слов оборвался хрипом. Заклинание, которого Флетчер не знал, безжалостно сдавило горло. Еще чуть и голова отвинтится от шеи, как и обещал Блэк. Что б их, этих темных магов! — ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?!!! — Молли выскочила и теперь спешила спасать незадачливого вора. — Отлично, Молли. Скрепишь Непреложный Обет. Приступай, Флетчер. «Что ж, лучше попробовать вернуть украденное, рискуя жизнью, чем сдохнуть прямо сейчас», — быстро изменил решение Мундунгус, глотнув наконец воздуха и откашливаясь.

***

Азиль прекратила кружиться под незамысловатый мотивчик, который Артур наигрывал на клавесине и мгновенно оказалась рядом, заглядывая в глаза, проводя рукой по лбу, что-то смахивая с груди, оттуда, где сердце. И чуть просветлело вокруг, легче вздохнулось, утих шум в ушах, отдалилось мерзкое слово «крыса», которое он повторял и повторял, зло взбираясь по ступеням. Какие могут быть крысы, когда рядом стоит эта невероятная женщина?! Он впился поцелуем в ее губы. Быть может, получилось резковато, даже зло. Почти так, как хотелось при самой первой встрече. Но Азиль ответила с такой же страстью, прикусив ему губу до крови. Треснула под ее руками рубашка, разлетелись по залу лоскутами порванные заклинанием юбки. Судорожно оборвалась музыка, и Артур бегом поспешил скрыться прочь. И запер колопортусом дверь. А то не он один среди гостивших в особняке фениксовцев забыл, что в дверь надо стучать. Просто раньше как-то обходилось без таких неловких ситуаций. Пора вспоминать, как ведут себя воспитанные гости.