Черные

Не снимая с жены силенцио, Артур аппарировал с Молли в Нору. Там, отправив удивленных близнецов своим отцовским повелением на Гриммо, он долго объяснял жене, кто такая Азиль, и что это может значить для Гарри. И для Фреда с Джорджем, если Азиль не лишит их своего благосклонного взгляда. К сожалению, в тот самый момент, когда Молли была почти готова согласиться, полыхнул камин и в гости явился директор Дамблдор. Неожиданно для себя Артур с раздражением вспомнил о церемониях, с какими Кингсли и Снейп обставили свое прибытие на Гриммо, и подумал, что вообще, неплохая привычка — хоть за пять минут предупреждать о своем визите. А не вываливаться вот так из камина в момент, когда тебя совсем не готовы видеть. Дамблдор удивленно посмотрел в глаза Артуру и благостно улыбнулся, лукаво сверкнув синими глазами.

***

А близнецам не обломилось. Сперва Азиль была занята. Потом все вокруг кипело и бурлило — дулся Рон на Гарри, громогласно возмущалась Гермиона, у которой были свои понятия о том, как надо и как правильно. Хохотал Блэк, визжала с портрета разбуженная Вальбурга, рыдала взахлеб в своей комнате Джинни, роняла вещи Тонкс… Впрочем, Тонкс роняла вещи недолго. Кингсли связался камином с Андромедой и они вместе с Нимфадорой перенеслись в квартиру Тонксов. — Кажется, кто-то в скором времени соберет мальчишник. Погуляем, как встарь, Луни. А? — пихнул Сириус рядом стоящего. Люпин хмыкнул совсем с другой стороны. — Не все застряли в детстве, Блэк. Как встарь не получится. Очень на это надеюсь, во всяком случае, — непередаваемо-ядовито процедил получивший локтем по ребрам Снейп. — Вот же ***! Как тихо вы ходите оба! Я на вас колокольчики повешу, — хохотнул, как пролаял Сириус. Но если б раньше зельевар уже хватался за волшебную палочку, то сегодня лишь невозмутимо парировал: — Я тут же перевешу его на твой ошейник. — Чуть подумал и добавил. — Антиблошиный. Фред и Джордж очень надеялись на то, что до завтрашнего утра родители будут заняты своими разговорами. Они даже чуть помагичили над камином, втайне от взрослых. Потому что, ну должно же им повезти?! Всегда же везло! А тут такая история! Нет, не повезло. К ужину, когда все уже чинно собрались в столовой снаружи раздался хлопок спаренной аппарации и в дом вошли приглашенные Молли и весьма воинственно настроенные Минерва и Августа. Волшебные палочки они держали в руках. — Сириус, ты должен немедленно выгнать из дома эту женщину. — Дооооолжен, Минерва? Да что ты?! Я доооолжен. Ха-в! — Сириус рывком раздвинул штору на портрете Вальбурги. — Матушке моей как объяснишь, когда тебе успело задолжать Древнейшее и Благороднейшее семейство Блэков, так сразу же и я тебя выслушаю. Портрет старухи хрипло и страшно расхохотался. Леди Августа воинственно вскинула голову, отчего стервятник на ее голове словно бы нацелился на Блэковскую коллекцию сушеных голов домовиков. Но сказать ничего резкого, замотивированная подругами на бескомпромисную войну «железная бабушка» не успела. В камне взревело. Потом как-то странно заперхало и закхекало. Пламя взметнулось так высоко, что едва ли не показалось из трубы. Раздался голос Дамблдора, выкрикивающий отрывистые фразы. Через минуту и сам он, сломав поставленный близнецами блок и прихлопывая рукой тлеющую бороду, шагнул из камина. За ним вышла обеспокоенная Молли, тут же отыскав взглядом своих сыновей. — О! Доброго всем вечера! Закрыть камин таким образом было не очень благоразумно. Кто-то из Ордена мог нуждаться в убежище. — Закрыть камин? Каких пикси? Камин был открыт! — нахмурился Сириус. — Оставим это! — великодушно махнул рукой старик. — Я к твоей гостье. — Я запрещаю. Вам лучше уйти, директор. — Сириус, мальчик мой, ты не понимаешь. Боюсь, что ты ничего не понимаешь. Азиль, если ты действительно нимфа… Хоть, согласно истории магии, ни одной нимфы нет на Земле еще с 1485 года, когда Артуз Кривозуб открыл для них портал на туманный Авалон, спасая от безумного маггла Торквемады… Но если ты действительно нимфа… Как старейшина общины, согласно Древним Законам я взываю к Великой Матери и ее именем велю тебе удалиться вон и н… — НЕТ!!! — слился в один голос крик сразу нескольких людей. Но если Сириусу было жаль расставаться с подругой, Северусу — что он не догадался с порога наложить на директора пару проклятий, а близнецы оплакивали упущенную возможность секса с красивой, веселой и незакомплексованной девчонкой, то леди Лонгботтом воспользовалась наконец волшебной палочкой. Правда, совсем не для тех целей, какие предвидела, идя «войной» на «какую-то шалаву» («Повыдергать бы тупой Уизли-Прюэтт ее рыжие кудельки! Дура! Предательница крови, прокляни ее Моргана!» — пронеслась и исчезла злая мысль). А меж тем с палочки уже сорвалось сильнейшее флиппендо. Отталкивающее заклинание с силой отбросило директора в камин. Что-то вполне ощутимо хрустнуло (не то в камине, не то в директоре). Но за сантиментами — к Азиль. Леди Лонгботтом излишней чувствительностью не страдала. Решительным шагом она подошла к каминной полке и прямо из банки сыпанула летучий порох в вытаращенные глаза, к несчастью не полностью защищенные очками-половинками: «Вон!» Альбус исчез во взметнувшемся пламени. Вылетел в трубу и унесся в гости к людям с таким странным каминным адресом. — Августа! Что… Что ты наделала? Как ты могла вообще? Куда ты отправила Альбуса??? — МакГонагалл не могла глазам своим поверить. Да что там, все, кто был знаком с почтенной леди не могли поверить в то, что видели их глаза. — Яххх? Кх-кх! Я, Минерва? Что я х-х-х-х?.. Как я могла? Проклинаю! Ненавижу и проклинаю!!! — выла леди страшно. «Это, что ли, всех аристократок так учат? Прям как портрет надрывается», — озабоченно подумал Гарри и впервые задумался о своей будущей жене и ее вероятном характере. В этот же миг он принял судьбоносное решение найти себе жену в России, Германии или Франции. Или вот семья Чжоу, она откуда? Главное, чтобы молчала побольше. Хватило и тетушкиных воплей, на всю жизнь, так сказать. Ну и не плакала, когда целуется. За время их разборок, Азиль, как была босиком и в домашнем платье, подошла к входной двери. — Азиль! Постой, подожди! — все обернулись на вскрик Джорджа. Молли мгновенно подошла к сыну, примеряясь уцепить того за ухо. И только благодаря Римусу Люпину, решительно вставшему между ними, мальчишка не лишился уха навсегда. — Куда ты? Директор уже ушел. Если правда нужно уйти отсюда, пойдем ко мне. — Нет, Северус, спасибо. Я чувствую, что должна уйти от всех вас. Так на самом деле надо. Я уже позвала Толика. Скажешь ему, что я в парке? — Азиль, — тоскливо простонал Сириус. — Прости! — Все в порядке, — улыбнулась она. — Должна же я была когда-то вернуться домой. Все идет так, как нужно. Азиль тихо прикрыла за собой дверь. В холле воцарилось похоронное молчание. Нарушаемое только всхлипами из гостиной. Минерва хотела было отправиться следом за директором — вдруг ему нужна помощь? Но выяснилось, что банка с порохом пуста. Остальные, потоптавшись в прихожей, тоже втянулись в гостиную. Молли шла со странным чувством — с одной стороны торжество: она-таки добилась изгнания этой бесстыжей девки, но с другой — с другой она пребывала в глубокой растерянности: «Как могла Августа так поступить? Ее тоже околдовала эта шалава? Но до этого на женщин, вроде бы, не действовало… Да и на мужчин — не на всех». — Миссис Лонгботтом,. Леди Августа… — Сириус не представлял, как успокоить безутешно рыдающую женщину. — Не плачьте. Хотите воды? — Лучше огневиски мне налей. Да не разбавляй ничем. Прости за порох. Я пришлю потом с домовым эльфом. — Леди старательно пыталась взять себя в руки. Но эти самые руки бессовестно дрожали. Мисс Грейнджер не выдержала. На ее вопросы Рон, Джинни, Фред и Джордж только пожимали плечами. Поэтому она решила спросить разъяснений у рыдающей ведьмы. Ну, как умела, так и спросила: — Как Вы могли так поступить с директором Дамблдором? Это выглядело странной беспричинной агрессией. Августа было вскинулась, но увидев, что с ней говорит магглокровный подросток, проклинать не стала. Так, заклятье мыла на язык, чтобы не забывалась, обращаясь к старшим. Когда Грейнджер отплевалась, а близнецы, по легкости характера уже позабывшие свое огорчение, отсмеялись, Августа снизошла до объяснений. Говорила она коротко, рубленными фразами. Боясь устроить истерику или упустить магию. В ее состоянии и ненависти ко всем, кто знал о гостье на Гриммо и не сказал об этом ей, матери Фрэнка, вполне можно было непроизвольно сотворить что-нибудь черномагическое. Директору она искренне желала сдохнуть. И даже начала прикидывать — чем может ему в этом помочь. Как минимум, надо будет срочно поддержать министерскую травлю и демонстративно перевести внука из Хогвартса. Но подростков было жаль. Поэтому приходилось объяснять, запивая невыплаканные слезы огневиски: — Когда Невилл вернулся после первого курса. Я его отругала за ложь. Как можно было поверить, что весь год, весь учебный год Альбус Дамблдор держал в руках Философский Камень — эту алхимическую легенду — и не сделал ни одной попытки помочь моему мальчику?! Ведь Фрэнки входил в Орден! Ведь мы все, всей семьей доверяли Дамблдору! Как поверить, что потом Альбус уничтожил камень? Уничтожил, чтобы тот не достался мальчишке Риддлу! Он же мог. Мог полностью истратить его на моего мальчика. Пусть бы камень не сработал, но вдруг? Пусть попытки бесполезные, но они бы были, — слезы текли по морщинистым щекам, но леди не вытирала их — просто не чувствовала. Боль в груди забивала любые другие ощущения. — И тут… и сейчас… простите, сложно говорить… Но ты же не поняла, да, девочка? Нимфа способна на многое. В старинных трактатах ее описывают, как элементаля жизни. Она — воплощенное чудо. Чудо Великой Матери Магии. Вернуть семя в мужские чресла, излечить от скорби и недуга… Нимфа. Свет и жизнь. И Альбус изгонял ее, как нимфу. То есть не сомневаясь в ее сущности. Тогда как Фрэнки, мой мальчик, во тьме и почти что смерти. Столько лет. Столько долгих лет. Без шанса. Без надежды. И вот так со мной… с ним… с нами… — Но… она же недалеко ушла, наверное, — Гермиона была подавлена скорбью, что окутала комнату, почти ощутимо разливаясь вокруг леди Лонгботтом. — Он прогнал ее ото всех, — покачала головой старуха. — Ну, а нельзя вашего Фрэнка как-то отчислить из Ордена? Просто попробовать, как вы говорите. Можно же просто попробовать, да? — Можно… — задумчиво проговорила леди. — Можно! Умница, девочка! И грубо отпихнув Гермиону с дороги, подобрав полы мантии, Августа Лонгботтом побежала в парк, искать Азиль. Уж она-то найдет нужные слова. Она мать — она не может не найти!