Не знаю, что бы сделала я на месте разоблаченного мастера - вообще настоящий ниндзя в случае провала тайной миссии выходит на открытый бой с противником, стремясь одолеть его, используя любое из доступных ему искусств. Он же, не теряя самообладания, не медля, но и не суетясь, вытащил из потайного внутреннего кармана джемпера чековую книжку и короткую, в полдлины обычной, ручку. Быстрым движением вписанная сумма, в которую был оценен проигрыш, роспись, и оторванный лист с презрением брошен на захламленный стол. Помощник господина Кавагути заметно побледнел, но проявил чудеса владения собой.
- Прекрасно, только... - он лукаво улыбнулся, - кто же докажет, что вы откупились?
- Откупился? - в голосе господина Ороку прозвучало явное удивление, неужели он на миг усомнился в правильности собственного решения? - Всего лишь отдал долги.
Успокоенный ответом якудза расслабился и вновь почувствовал себя хозяином положения:
- Вы в моей власти.
- С какой стати?
Помощник Кавагути усмехнулся и скрестил руки на груди:
- Как должник клана. Да, проигрыш возмещен, но чего-то же стоит ваша жизнь и существование вашей подстилки.
Спокойствие, излучаемое мастером, физически ощущалось и мной, правда, но за обидное слово, брошенное в лицо мастеру и касавшееся меня напрямую, это ничтожество ответит. Чуть позже, как только господину Ороку ничто не будет угрожать.
- Подстилки? - он обернулся ко мне, но никакого приказа не последовало: ни тайного знака, ни кивка, ни движения глаз, лицо оставалось каменным, взгляд безучастным.
- Ее! - раздраженно воскликнул наш оппонент и ткнул в меня пальцем, тут же в указанном направлении отправился один из его людей, довольно крупный мужчина, с трудом обтянутый сероватой рубашкой, чьи пуговицы норовили вот-вот расстаться с петлями, и помятым пиджаком, который вряд ли застегивался на своем обладателе.
Тварь приблизилась и, ухватив меня за правую руку, попыталась заломить назад. Передо мной слабый и глупый противник, и чтобы расправиться с ним, мне не понадобится даже концентрироваться, усиливая свои умения – исключительно лишняя возня. Один удар свободной рукой в солнечное сплетение и заключительный лбом в его мясистый не оптимистично хрустнувший нос.
- Довольно оригинальное наименование для моей охраны, - равнодушно (мастер вполне логично предполагал, что мой статус продемонстрирован, и сказанное им подтверждено наглядно) пожал плечами Шредер, - у вас еще остались ко мне вопросы, Хагу-сан? Как хозяину, я предоставляю вам право задать их, а потом перейду к своим.
- Травмировав моего человека, Саки-сан, вы встали на тропу войны, - прошипел названный и кивком головы указал на освобожденный по безмолвному приказу диван, - садитесь, разговор предстоит долгий.
Помощник господина Кавагути, который, без сомнения, являлся его правой рукой, не имел права объявлять войну, такая привилегия принадлежала только главе клана. А господин Ороку, фактически загнавший преступный клан в угол, был неугоден. Оголтелые якудза задумали избавиться от нас – тут не приходилось сомневаться. Опозоренный Хагу-сан приложит все силы, чтобы скрыть оплошность своих «шестерок», и нам необходимо держать ухо востро, помощник хитрого Кавагути коварен так же, как и он сам.
Неожиданно скромно притулившийся на краю мастер взглянул на представителя Якудза, он, видимо, ожидал продолжения разговора, переход на вопросы по существу. Я тоже обратилась в слух. Но мгновенно выросший передо мной идиот заслонил от меня мастера, а на него сзади, как я успела заметить, бросился еще один. Не принимая бой, ускользнув, в два прыжка оказалась у дивана и опоздала. Незадачливый противник господина Ороку с разбитым лбом (эффектный удар мастера затылком, пусть и опасный для него же самого, достиг своей цели) уже стонал за спинкой, бессильно рухнув на колени.
- Может быть, не будем отвлекаться, Хагу-сан? - многозначительно полюбопытствовал мой хозяин и уселся на диване намного свободнее, положив руку на спинку мебели и закинув ногу на ногу.
С таким же успехом после демонстрации силы он мог и удобно улечься, велев членам Якудза разыграть перед собой любую постановку театра кабуки. Вряд ли бы кто-либо из присутствовавших отказал мастеру в такой мелочи.
Видимо, влиятельный Хагу-сан к подобному обращению, выказанному ему господином Ороку, не привык, сквозь желтый оттенок кожи явно проступала бледность бессилия и тревоги. Похоже, план мастера, пока не окрашенный его точными намерениями, который сейчас ясен и мне, был разгадан им раньше меня, а вот попытка повернуть обстоятельства в желаемую сторону с треском провалилась. На высоте (кто бы сомневался) оказался мой хозяин.
Положение владельца офиса, являвшееся и без того очень шатким, ухудшалось с каждым мигом повисшей в воздухе тишины. Сказать ему было нечего, а мастер не собирался делать очередной попытки начать переговоры - не идиот же Хагу-сан, уже наверняка сообразил, какое дело привело сюда господина Ороку, - я же видела, процесс шел. И пусть я сама до конца не разобралась, что хотел мой хозяин от Якудза, но его собеседник, кажется, догадывался.
Я насторожилась: рука авторитета дернулась в сторону груды вещей, наваленных на углу стола: мелкие монеты, крышки пивных бутылок, скомканные пакеты уничтоженной легкой закуски. Пистолет пусть и не усматривался среди всего этого мусора, но следовало держаться начеку. Впрочем, где-то в этой куче был мирно похоронен и мобильный негодяя Хагу.
- Господин Кавагути, в наш офис прибыл Саки-сан.
Его собеседник либо промолчал, либо произнес что-то настолько тихо, что скрыл динамик телефона даже от острого слуха ниндзя. Но вопрос все же был, ибо, несколько помедлив, Хагу-сан тяжело прохрипел:
- Нет, не по своей воле.
Господин Кавагути, обходительный мужчина, вдруг сорвался на ругань - издалека толком не понимая слова, я отлично разбирала его интонации, и они пугали своей безысходностью. Якудза попался, загнан в угол, все пути отступления отрезаны, он в западне. Не захотел заключать соглашение с мастером по доброй воли, получил иной расклад.
- Босс сейчас приедет, - кратко проинформировал господина Ороку Хагу-сан, - он не уполномочил меня вести переговоры.
На последнем слове мастер, видимо, и без того считавший вопрос решенным, презрительно фыркнул.
- Может быть, чай для вас и вашей охраны? - жестом отдав приказ убрать со стола карты и хлам, вполне гостеприимно предложил якудза, без подобострастия бросив взгляд на господина Ороку.
Мой хозяин отрицательно качнул головой и подбородком велел мне переместиться - встать поближе к нему, практически за спиной, чуть сбоку.
Опершийся локтями на очищенный и даже вытертый от липких пивных подтеков стол Хагу-сан погрузился в себя. Он ни секунды не задержал взор на нас с мастером. Его люди, в том числе и поверженные нами, выстроились за креслом хозяина. Я наблюдала за сосредоточенными лицами представителей Якудза, больше из любопытства, нежели по соображениям безопасности, - сейчас они неопасны. Приказа разделаться с нами от их оябуна явно не поступало, и, похоже, прозвучало что-то альтернативное, что-то выглядевшее более весомо, нежели просто оставить господина Ороку в покое.
Все расставило по своим местам прибытие господина Кавагути. Оставленная им у двери охрана, сразу опустившая глаза, он сам, чье подвижное лицо омрачала смертельная печаль, бросив перед Хагу на стол тонкий кинжал, приблизился к мастеру с извинениями и подвинул по столешнице в нашу сторону ранее заполненный мастером чек, возвращая деньги, правда, отвергнутые господином Ороку. Низкие поклоны, наполненные болью и сожалением слова. Господин Кавагути давал время своему незадачливому помощнику подготовиться.
Тонкий светлый платок, вытащенный из кармана пиджака, укутал мизинец левой руки господина Хагу. А кинжал мужчина зажал в правой, примерившись, пока слегка приложил к замотанному пальцу. Подвинувшись, чтобы не загораживать мастеру обзор, Кавагути скрестил руки на груди, мрачно наблюдая за действом. Его человек провинился: схватил своего же, привел в офис, довел ситуацию до кризиса - теперь Кавагути вынужден согласиться на исполнение желание Ороку Саки, что не вызывало удовольствия оябуна.
Юбитсуме (отрубание пальца) мне доводилось видеть впервые, хотя я и была наслышана об этом наследии Средневековья, принятом в среде Якудза и также применяемом и поныне. Господин Хагу, к его чести, показывал себя бесстрашным человеком - примерившись, он, сопоставив собственную силу с необходимым эффектом, решительно замахнулся и быстро опустил кинжал на палец.
- Стоп! - голос мастера, останавливая, прозвучал резко и безапелляционно, - я прощаю вашего помощника, господин Кавагути, - добавил Саки-сан, - он прошел испытание и не нуждается в лишении пальца. Такие люди мне нужны здоровыми и без отметин. Да и кроме того, что мне с его травмированной конечности?
Но Хагу-сан не спрятал ни кинжал, ни платок. Ожидавший команды своего оябуна он лишь замер, отодвинув во времени тот миг, когда должен будет принести в искупление своей провинности первый палец. Приятные мне его мужество и покорность господину полились успокаивающим бальзамом в утомленную душу - это понятно, просто близко и понятно, именно так, как должно быть, как учили меня наставники, как значилось в старых книгах, зачитанных мной до дыр в старой монастырской библиотеке. Сейчас Хагу-сан был в моих глазах не пособником Якудза, а благородным человеком, искупавшим свою вину так, как того требовали древние традиции. От мужчины вполне обычной современной внешности словно веяло самурайским духом, духом моих предков. Но оцененное мастером зрелище закончилось по команде господина Кавагути. Хагу-сан, отложив кинжал, спрятал в карман платок и замер в сидя совершенном полупоклоне - он готов служить своему хозяину и дальше.
Обилием тайн
Руки обжег Токио.
Шепчу молитвы.
- Итак, господин Ороку, - оябун опустился на диван напротив мастера.
- Мне незачем говорить, - показно смиренно отозвался Саки-сан, - вам все известно.
- Известно... - задумчиво повторил за ним собеседник, тонкие черты его лица изменило беспокойство, странные изгибы линий, настолько болезненные, что казалось, мой господин использовал против него какой-то незаметный эффективный прием, - но неужели вы и правда считаете...
Он не договорил, но Саки-сан быстро кивнул, и господин Кавагути продолжил:
- Вы точно хотите воевать с мертвецами?
Я вздрогнула от пришедшего в голову правильного ответа: мастеру требовались люди, чтобы заполучить реликвии. Неужели он сомневался в мощи и преданности собственного клана?! Неужели считал, что мы не годимся для претворения в жизнь его планов?!
- Вам не приходило в голову, что задуманное не только опасно, но и чревато последствиями? - похоже, лидера клана Якудза беспокоили совсем иные вещи; недалекие европейцы, позабывшие о том, что существует и нематериальный мир, на его месте рассмеялись бы мастеру в лицо, приписав сумасшествие, но господин Кавагути реагировал как и положено японцу, обстоятельно и сдержано.
- Вам не приходило в голову, что слышать такие слова от человека, возглавившего большую резню в Йокагаме, по меньшей мере странно, - уголки губ Ороку Саки дрогнули в призрачной ухмылке, а в глазах запылал страшный огонь. Мастер не злился, нет, он радовался еще не объявленной победе и недоумевал, почему поверженный противник медлит, не спеша открыто признавать свое фиаско.
Господин Кавагути загадочно улыбнулся - они говорили об известном им двоим факте, похоже, вызывавшем гордость якудза.
Наконец вдоволь насладившись приятными воспоминаниями, вмиг ставший серьезным оябун мрачно полюбопытствовал:
- У меня есть выбор?
- Есть, - позволивший себе усесться на диване еще более свободно мастер удивил меня ответом, мои предположения лежали в противоположной области, и я ошиблась, что осознала после сказанного им, - я вижу здесь несколько видов пива.
Опять дрогнули уголки его губ, но я, так и не поняв шутки, напрасно вглядывалась в составленные на пол бутылки. Господин Кавагути, видимо, умевший читать мысли моего хозяина, оскалился в понимающей улыбке и, велев поднести указанное, послал было одного из «шестерок» за стаканами. Но махнувший рукой Саки-сан уже взял откупоренную для него бутылку, поясняя заявленный выбор:
- Обойдемся без саке, время дорого.
Сила воли двух
Заменит саке, крепко
Слово мужчины.
Молча согласившийся с ним якудза лишь кивнул и отпил свое пиво. Несколько глотков, не больше. Сделка совершена - клан Кавагути теперь находился в подчинении Фут, не безоговорочно, не навеки, но у нас появились подручные-союзники. И скрепленный распитием спиртного договор немедленно вступал в силу. Это победа мастера! Его силы и дипломатии!
