Новая жизнь

      POV Пит       Солнце совсем скрылось за пеленой туч. Наблюдаю, как последний лучик пытается вырваться за горизонт, но и его затягивает темнота. Я стою возле окна и пытаюсь поймать движение за шторой в доме напротив, но они идеально спокойны. После разговора возле входа в Деревню, Китнисс, видимо, не рискнет подглядывать; поняла, что я поймал её с поличным. Завтра сложный день: с утра буду помогать готовить торт для миссис Эвердин, а потом, и само торжество. Последний раз такое торжество в их доме было в честь нашей с Прим свадьбы. Прикрываю глаза и вспоминаю Игры. Я ведь выжил только ради Китнисс. Мысли о ней помогали мне идти сквозь непогоду, терпеть жажду и делать против воли ужасные вещи. Хотя на тот момент между нами ничего и не было... Один поцелуй и взгляд полный тоски, когда меня уводили с площади после Жатвы. Я дал ей обещание сохранить жизнь её любимой сестры, её Прим. И я сдержал это обещание. Но Капитолий решил, что моя забота – это нечто большее. Это любовь. Меня никто не спрашивал.       Сажусь в кресло, свет включать не хочется. Дома действительно меня ждала Прим, бросила взгляд полный ярости и скрылась на кухне. Я не клялся ей в любви. Я клялся, что буду беречь её «и в горе, и в радости»... Я эгоист, но представляю, что если бы Китнисс вызвалась вместо сестры, мы бы вместе вернулись, сыграли свадьбу, у нас, наверное, сейчас уже были бы дети. Улыбаюсь своей мысли… Пит, ты идиот. Любишь тешить себя мечтами, которым никогда не сбыться. Может, выкрасть Китнисс, уехать в другой Дистрикт или вообще за пределы? Пределы… Есть ли что-то за пределами Панема? Ведь если есть наше государство, должны же быть и другие? Мы бы могли там скрыться. Отгоняю эти мысли, снова мечты.       Не хочется выходить из комнаты, решаю, что обойдусь без ужина. А раз ужина не будет, то надо ложиться спать, пока желудок не стал протестовать! Засыпаю почти мгновенно, сны сразу же завоёвывают сознание. Странно, но вместо Арены, смерти близких и криков Китнисс, я вижу совсем другую картину. Мы сидим с Китнисс на берегу моря, держимся за руки, а рядом с нами бегает наш малыш. Это мальчик. У него мои глаза, но тёмные волосы любимой. Счастье переполняет меня изнутри, кажется, что счастливее нельзя быть. Я никогда не видел моря, но почему то меня не удивляет его величество и спокойствие одновременно. Волна набегает на волну, шум успокаивает. Китнисс берёт мою руку и кладёт на свой округлившийся живот. Пальцы чувствуют, как внутри шевелится малыш. Тянусь за поцелуем к жене и просыпаюсь. К жене? Я чувствовал и знал, что там, во сне, она была моей женой! Смотрю на часы – спал всего пару часов. Желудок предательски урчит, решаюсь, всё-таки, спуститься на кухню, в надежде на то, что Прим уже легла.       Проходя мимо её комнаты слышу всхлипы. Она мне абсолютно безразлична, но я всё же человек. Приоткрываю дверь и вижу Прим, сидящую на краю кровати и закрывшую лицо руками.       - Что случилось? – мнусь на пороге: не знаю, имею ли право пройти в комнату.       - Пит? – Прим оглядывается и снова отворачивается. – Всё хорошо. Минутная слабость.       - Прим, если ты хочешь поговорить, давай поговорим. Я же вижу, тебя что-то мучает уже несколько дней, как…       - Как приехала Китнисс… - завершает она за меня.- Пит, я уже не та маленькая Прим, я взрослая Примроуз, я многое теперь вижу.       Что именно она знает? И главное – откуда? Мне кажется что-то, что было, навсегда останется между мной и её сестрой. Никто не мог узнать, что мы были близки накануне свадьбы. Не знаю, что ответить жене, решаю ретироваться.       - Пит, я люблю тебя.       Сердце пропускает удар. Этой фразы я боялся больше всего. Снова делаю шаг вперёд и захожу всё-таки в комнату. Больше всего на свете хочется бежать, но понимаю, что так нельзя. Нельзя снова быть эгоистом, нужно всё разъяснить.       - Прим, мне правда очень приятно, что такая девушка, как ты, обратила на меня внимание, но я, к сожалению, не могу ответить тебе взаимностью, - смотрю на девушку и вижу слёзы на её щеках. – Прости меня, прошу. Я не могу соврать, обманывать тебя, давать ложную надежду.       - Значит, это правда? – Прим не называет, что именно, но мы оба понимаем о чём, точнее о ком, она.       - Правды нет, Прим. Я твой муж, вот, что правда. Мы семья…       - Якобы семья, не забывай, - перебивает она меня.       - Якобы? Хорошо. Мы с тобой якобы семья, - делаю ударение на предпоследнем слове, - мы прошли вместе с тобой Голодные игры, ты меня любишь, а я тебя нет. Вот она – правда! – кровь закипает в жилах, хочется закатить скандал, как вредная барышня и сбежать из дома, но разум берёт верх, и говорит успокоиться.       - А ты любишь Китнисс! – Прим подливает масла в огонь. – Но она тебя не любит, дорогой! У неё все хорошо в Четвёртом, и, заметь, без тебя!       Срываюсь с места и сбегаю. Понимаю, что поступаю, как ребёнок, который во время игры в прятки просто накрывает голову полотенцем и думает, что его никто не видит. Но я не могу слушать, как же хорошо Китнисс в Четвёртом. Не могу находиться в доме, с шумом захлопываю входную дверь. На улице прохладно, но возвращаться я не собираюсь. Завтра утром всё равно идти в пекарню, поэтому решаю заняться тортом уже сейчас, сон всё равно не идёт.       Проходя мимо дома Эвердин, замечаю свет в комнате Китнисс. Идея приходит в голову мгновенно. Один раз я уже зашёл туда так же, без приглашения и нисколько не жалею об этом, почему бы не повторить? Поднимаюсь по чердачной лестнице, цепляюсь ногой за перила и вот я на балконе. Осторожно берусь за ручку двери - не поддаётся. Сквозь стекло вижу Китнисс. Она закрылa лицо руками и, похоже, плачет. Сердце разрывается от боли, хочется успокоить её, обнять. Вспоминаю Прим: она так же сидела на кровати и плакала, закрыв лицо руками, но мне не было её даже жалко, просто сострадание. Решаюсь и стучу в стекло. Вижу, как Китнисс подскочила на месте и вскрикнула, увидев меня в окне. Показываю ей жестами, чтобы она открыла балконную дверь, но она отрицательно машет головой. Что, чёрт возьми? Она не хочет открывать мне? Руки отчаянно дёргают за ручку, теперь мне уже нечего бояться. Что-то хрустнуло, и я понимаю, что путь открыт. Девушка сильнее жмётся к кровати, во взгляде я читаю… страх? Она меня боится?       - Ты боишься меня? – протягиваю руки, но Китнисс отодвигается дальше к спинке кровати. – Я не обижу тебя, ты что? – сажусь на кровать.       - Пит, это неправильно. Я не смогу жить в предательстве, не важно, что между нами было, - голос Китнисс лишен всяких чувств.       - Ты сдаёшься? – не верю, что это правда.       - Да, - Китнисс отворачивается и беззвучно плачет.       Не понимаю, зачем она это говорит против своей воли, я ведь вижу, как ей тяжело. А я не собираюсь сдаваться, моя жизнь наконец-то обретает смысл. Подхожу к девушке, беру за руки и заставляю подняться. Я не зря пробрался сюда. Притягиваю Китнисс и целую её губы. Она не отвечает на поцелуй, но мне всё равно. Отстраняюсь через пару мгновений и покидаю комнату через дверь. Мне плевать, увидит ли меня её мать; я не собираюсь ничего объяснять, похоже, все и так всё понимают.