Причудливые игры богов. Жертвы паутины

      Тусклая ломкая синева купола Элизиона выглядела так, как будто готова треснуть. Нефрит опустил глаза, обозревая разрушенный кусок святилища: смятые белые стены и обломки красного с золотыми украшениями дерева. Когда они искали людей, сюда забредать не приходилось из-за темноты. Может, и здесь есть какие-нибудь люди?       — Надейся, что нет, — буркнул Джедайт, когда Лорд Юга поделился с ним своими мыслями. — Если тут так долго были люди, то их вполне мог бы и съесть на закуску Скрут. Я не уверен, что он побрезгует землянами в летаргии.       Рей перемещалась очень свободно — летала сразу через крупные участки, быстро просачиваясь через стены. Благодаря ей осмотр шел очень быстро. Вот и сейчас она вылетела из одного святилища: пятого, кажется.       — Тут много паутины, он был здесь. Но сейчас я его здесь не чувствую, — хмыкнула она. — Он явно переместился куда-то...       — Ты просто сокровище, Рей, — широко улыбнулся Нефрит. — Но как ты можешь в этом быть уверенной?       — Интуиция, наверное... Я не могу объяснить точно, но, может быть, из-за того, что он убил меня, между нами существует какая-то связь?       — То есть ты не думаешь, что он здесь? А ещё предполагаешь, что он бесшумно перемещается, скрываясь от нас? — озадаченно поинтересовался Джедайт, оглядываясь по сторонам. — Мы зря теряем время?       — Нет, — Рей замерла, к чему-то прислушиваясь. — Конечно, он где-то рядом. Но мне кажется, что мы движемся от него прочь...       Она обернулась вокруг своей оси, внезапно остановилась и посмотрела на дворец. Его громада выглядела даже зловещей сейчас, не смотря на светлый цвет стен.       — Он там? — Нефрит нахмурил брови. Идея связи жертвы со своим убийцей не была для него чуждой, поэтому ощущениям Рей он был скорей склонен доверять.       — Не знаю, — растерянно сказала девушка, опустив голову. — Просто такое чувство, будто меня туда тянет...       — Там осталось твоё тело, — сумрачно буркнул Джедайт. — Так что это, наверное, не совсем то чувство.       Рей посмотрела задумчиво на Лорда Востока и, чуть помедлив, кивнула.       — Если он там, мы скоро увидим Гелиоса, — протянул Нефрит. — Если только они не попадут в хитро расставленные сети. Ты помнишь, как тогда в лесу было?       — Ужасно... Разумные монстры — это вообще ночной кошмар любого воина, — Джедайт потупил взгляд. Его раздражал тот факт, что сам он с проблемой в своих владениях справиться тогда не смог, и это чуть не привело к смерти одного из них.       — Кажется, я слышу чьи-то голоса, — всколыхнулась Рей. — Кто-то есть там!       Она махнула рукой за руины храма, широко раскинувшиеся перед дворцом почти до самых холмов, где ещё недавно резвились нимфы и прочие светлые духи, сохранившие присутствие в сердце Земли.       — Скрут? — Нефрит прислушался, но его ухо ещё ничего не улавливало.       — Сам с собой разговаривает? — недоверчиво протянул Джедайт.       — Ну, двинутые монстры, питающиеся другими живыми существами и предпочитающие мрак, часто обладают замечательной привычкой вести с самим собой задушевные беседы. Ты "Властелина Колец"*(1) не читал?       — Что? — светлые брови Лорда Востока сошлись домиком на переносице. — Это трактат о монстрах что ли?       — Нет, замечательное произведение в жанре фэнтези, моя преееелессссть, — протянул Нефрит. — Когда я был Масато Санджойном, то провел несколько увлекательных дней, читая эту книгу. И Мако вслух её читал...       — Это “ваша” книга? — озадачилась Рей. — А когда ты успел ей её прочитать? Книга была написана ещё в 50-х...       — Если Мако тебе рассказывала про старого странного дядю, который жил по соседству с домом её родителей, то это был я*(2), — вздернул нос Нефрит. — Я её, считай, растил.       — Ох, — выдохнул Джедайт, глядя, как вытягивается лицо его призрачной возлюбленной. — Ты бы не спешил с откровениями, а то получишь массу неудобных вопросов.       — Это не Скрут, — Рей быстро отбросила тему прошлой жизни Нефрита, услышав голоса отчетливее. — Это девочки... Они здесь!       — Не может быть! — синие глаза Нефрита широко распахнулись. — Где они, Рей?!       Он завертелся, стараясь высмотреть приближающихся воительниц. Ему повезло: прямо за покосившимися ториями он увидел кусочек крыльев.       — Серенити, — выдохнул Лорд Юга, оглянулся на Джедайта и Рей и бросился вперед.       — Неф, постой! — взволновано воскликнул Джедайт, устремляясь за другом. Рей же осталась стоять на месте, словно обратилась в каменную статую. Усаги здесь... Она отчетливо помнила, как ныли уголки губ, когда она пыталась улыбаться своей подруге, вытащенной из черной бездны.       “Все будет хорошо, Усаги. Ты веришь?” *(3)       Усаги тогда замотала головой, а из её синих глаз лились слезы... И потом, потом... Она вызвалась проводить Малышку, которая ушла в небытие... А ведь из-за изменения времени, залечивающего собственные раны, Усаги, скорее всего, и не помнит, что Чибиуса была. Это для неё все иначе, потому что она просто выброшена за пределы тока жизни.       “Усаги”       При одном имени несуществующее во плоти сердце Рей сжималось и ныло. Ей хотелось заплакать навзрыд, но как? Страх увидеть вину, боль и ужас в синих глазах от того, что стало с Сейлор Марс, останавливал девушку.       — Ей и так выпало столь много боли! Как могу я заставить её пережить ещё большую? — эти слова казались ей достаточным оправданием, чтобы оставаться на месте и надеяться, что воительницы её не заметят, а лорды догадаются не говорить о её призрачном присутствии.       Уже разрозненной, не такой плотной как в Тартаре, группой воительницы и их союзники шли по просторам Элизиона. Пасторальный пейзаж вокруг не вызывал светлых чувств — в воздухе ощущалось напряжение, из-за которого окружающие красоты казались выцветающей в лучах золотого света ширмой. Внимательно и зорко отряд изучал территории вокруг, отмечая пугающую безлюдность местности и ожидая, что в любой момент они увидят черную кляксу Скрута.       — Смотрите, это храм! — воскликнула Творец, когда они перемахнули через очередной зеленый холм. — Я вижу тории! С ума сойти, что он почти весь ушел под землю!       — Да уж, — хмыкнула Целитель. — Впечатляет. А там и что-то похожее на дворец, видите? Храм почти к самым его стенам упал... Интересно, что стало с теми, кто не успел покинуть территорию храма?       — Надеюсь, что живы, — отозвалась Юпитер. — Что вообще здесь происходит? Пока не заметна темная активность... Скрут точно здесь?       — Мы с Шакти остановили “затемнение” Элизиона, но Скрут здесь, не обманывайтесь местными красотами. Нам нужно найти генералов и объединить с ними усилия, — отреагировала на её слова Плутон. Она пристально осматривалась по сторонам и вслушивалась.       — А если он уже убил их? — тихо спросила Меркурий, убирая с лица пряди синих волос, подгоняемых легким ветерком.       — Это не отменяет наших планов на проведение разъяснительных работ со Скрутом, — буркнула Уранус. — Жаль, конечно, если тут никто до нашего прихода не дожил...       — Давайте проговорим, пока есть лишняя минута. Что конкретно мы делаем? — спросил профессор Томоэ, замедляя ход и просматривая содержимое своей сумки. — Мы постараемся усыпить или оглушить Скрута и воздействовать очищающими чарами?       — Да, это наш план. А если не получится очистить, то... — у Венеры сел голос, отказываясь заканчивать начатую фразу. Выбор так себе.       — Кстати, у меня тут есть кое-что... Мне это дал дядя Мамору, но я забыл отдать ему обратно. Сунул по инерции в карман, — смущенно кашлянул Соичи, хватаясь за глубокий карман халата. — Сейлор Мун?       Серенити, которая молчала с момента входа в Элизион, сжимая руки в нервный замок, растерянно посмотрела на профессора Томоэ, который протягивал ей запыленный мобильный телефон.       — Это телефон Мамору, — неловко пояснил мужчина. — Я подумал, что, может быть...       Он растерялся и смутился, и Сецуна поспешила подойти к нему и бережно положить на плечо руку, успокаивая взглядом своих теплых вишневых глаз.       Усаги неуверенно протянула руку, принимая черный телефон в руку. О своем телефоне она и не вспомнила дома... Совсем не до того было. Деревянными пальцами она нажала кнопку включения. Смешливая счастливая девчонка, которой она была целую вечность назад, оттягивает рукав старого зеленого пиджака синеглазому молодому человеку, который смотрит и сдержанно улыбается... Их тогда сфотографировал во время свидания в парке какой-то мимо проходящий парень. Ох, этот зеленый пиджак...       Как-то, ещё до этой фотографии и отъезда Мамору на учебу, рукав отошел по шву после того, как Усаги слишком рьяно повисла на руке своего молодого человека. Треск был громкий, и она горько плакала, потому что считала, что навсегда испортила его любимую вещь, а он нежно улыбнулся и сказал, что починит. Тогда Усаги настояла, что сама пришьет рукав. Десять минут, пока Мамору заваривал чай и готовил корзинку со сладостями, Усаги усердно пыталась шить, но только пальцы исколола, и...       — Давай я покажу тебе.       — Ты считаешь, что у меня ничего не получается?! — исколотые пальцы не добавляли ей душевного равновесия. С трудом подавив поднимающийся крик, Усаги грустно понурила голову:       — Все же я неумеха...       — Нет, ты на верном пути, — теплая ладонь Мамору легла на её руки, — мне надо просто только чуть-чуть тебя направить. Позволишь?       И они сделали это вместе... Чтобы старый зеленый пиджак был на Мамору в тот день, когда он сел на самолет в Америку... и погиб от руки Галаксии. Чтобы он был на нем потом в тот день, когда у них было свидание и вдруг прибежали девочки с новостью, что Три звезды вернулись... когда та девочка с фотографии в последний день была безоговорочно счастлива, не вороша понурую листву прошлого. А ещё на фотографии была одна маленькая деталь, от которой мысли Усаги хаотично заметались и её окатило волной ледяного ужаса.       — Усаги? — Венера участливо коснулась её плеча, пытаясь вырвать подругу из странного транса. Девушка встрепенулась, напряженно улыбнулась уголком губ и слегка покачала головой, выдавливая:       — Мне даже негде его спрятать, пусть он лучше побудет у вас, профессор Томоэ.       — Ну да, конечно, — сконфуженный профессор забрал телефон и виновато посмотрел на Плутон. Та вновь погладила его по плечу и вдруг звонко поцеловала в щеку. Нептун не удержалась и прыснула со смеху. Сатурн же украдкой показала старшей сестре большой палец.       Венера ободряюще сжала плечи Усаги, приникая лбом к её щеке. Та вновь извернулась, слегка боднув ободряюще Минако в лоб, и обратилась к остальным:       — Я принесла с Луны один очень важный артефакт, принадлежавший моей матери, мы должны использовать его для увеличения наших шансов на успех. Наверное, мне нужен совет Сецуны. Раз опасность не бросается нам в глаза сейчас, то самое время его активировать.       Плутон приблизилась к Венере и Сейлор Мун, и принцесса стала что-то тихо ей объяснять, показывая браслет, который она извлекла из-под перчатки.       Жюли во время заминки решила пройтись по кругу, осматриваясь и поднимая кристалл. Видимо, показывала Кагеру, куда их занесло...       Юпитер, задумчиво наблюдавшая за маленьким советом и девушкой-экстрасенсом, почесала бровь:       — Наверное, чем раньше применим этот артефакт, тем лучше. Мы, конечно, можем быть уверенными, что Скрута мы на открытой местности заметим, но здания все ближе и ближе... А ещё, как знать, может дьявольская скорость и дальний плевок паутиной тоже входит в число его способностей...       Меркурий кивнула, вновь ощупывая свои перчатки. Она явно рассчитывала на их потенциал и в бою со Скрутом.       — А помните его черное поле, которое он поставил, когда...?*(4)       Синевласая осеклась, оглядывая лица старлайтов и иннеров и избегая смотреть на Макото.       — Да, его только роза Эндимиона пробила, — серьезно кивнула Творец. — Ещё одно странное обстоятельство. Это же не свидетельство того, что только он сам и может помешать себе в такой ситуации?       Меркурий и Юпитер с тревогой посмотрели на неё, но высказать своего мнения по этому вопросу не успели.       — Кто-то бежит сюда! — воскликнула Харука. — Слышу, по меньшей мере, двоих.       Благодаря её предупреждению, воительницы заметили Джедайта и Нефрита сразу, как они выкатились почти кубарем из храма.       — Живы, — удовлетворенно констатировала Нептун. — Значит, все ещё не так плохо.       Юпитер смешалась: несмотря на значительный промежуток времени, миновавший с трагедии в Киото, смотреть в глаза Нефриту она была ещё не готова.       “Ты моя единственная. Ты моя звезда рока. Моя смерть. Моя жизнь. Моя любовь”.       “Так начертано в моей судьбе. И я принял её. Я люблю тебя”. *(5)       И это он говорил в виде призрака! А сейчас к ним бежал вполне себе такой живой Нефрит, нагло поблескивающий своими синими глазами! Макото вспомнила свои жгучие слезы, абсолютную уязвимость, раскрытую перед ним в тот горький день, пискнула и поспешила спрятаться за широкими крыльями Сейлор Мун, нарушив их маленькое уединение с Венерой и Плутон.       — Мако, в чем дело? — удивленно спросила Минако, а потом уже заметила подбегающих лордов. Её сердце сорвалось с ровного хода, забившись как маленькая пичужка, попавшая в силки. Но Лорд Запада не появился следом. Были только Джедайт и Нефрит, которые остановились перед их группой тяжело дыша. Лорд Востока ещё почему-то странно озирался, будто кого-то потерял.       — Вы... Это же просто великолепно! — Нефрит сиял счастливой улыбкой. — Мы уже и не надеялись! Только, когда тьма отступила, Кунсайт сказал, что Плутон дала нам отсрочку!       Он уставился прямо на Хранительницу Врат и громко воскликнул:       — Спасибо! От всей души спасибо! А то мы думали, что нас Скрут в темноте и прикончит! Мы не знаем, сколько времени в темноте пробыли... Отыскали всех людей и выложили перед дворцом. Они будто в летаргии, но Скрут... Мы его сейчас искали, только... Разделились...       — А вы не призраки, — задумчиво протянула Целитель. — Удивительно... А камни где?       — Мы реальны для Элизиона, “живем” в его пределах, а про камни мы понятия не имеем, здесь их сила бесполезна, — сухо пояснил Джедайт, оглядывающий их отряд. — Вы достаточно необычным составом.       — Все, кто может держать оружие, — фыркнула Воин, наткнувшись на особенно неприязненный взгляд Лорда Востока. — А где ваши остальные товарищи? Вас же было четверо?       — Нас тут уже шестеро, — ответил ей Нефрит. — Гелиоса бедного опять забыли за боевую единицу посчитать... Почти анекдот.       — А кто шестой? - спросила Меркурий. К Джедайту и Нефриту она относилась достаточно спокойно, хотя оба доставили в своё время немало головной боли своими боевыми акциями в поддержку Темного Королевства. На их счет ей было легко принять тот факт, что они теперь на стороне защитников Земли. А вот с Зойсайтом все обстояло несколько иначе... Встреча с ним там, в контуре камней поразила её до глубины души, разбередив те воспоминания, которых она страшилась, но, в то же время, к которым отчаянно тянулась.       “Знаю. Верю. Помню. Жду”.*(5)       Та встреча вытащила все самое заветное и сокрытое. Встретить сейчас живого Зойсайта... Ох. Готова ли она к этому?       — Шестой... — Джедайт посмотрел на них всех, а потом откашлялся и закричал: — Рей! Иди сюда! Ты нужна нам, Рей!       Воцарилась мертвая тишина. Воительницы только смотрели во все глаза туда на развалины, куда кричал Джедайт, не в силах пошевелиться. Джедайт со свистом втянул воздух, ударяя кулаком по бедру, и снова крикнул:       — Рей!       ...и она появилась. Несколькими широкими прыжками, продемонстрировавшими её бестелесность и прозрачность, она покрыла расстояние от руин храма до воительниц. Фиолетовая укороченная туника марсианской фрейлины, распущенные своевольные волосы цвета вороного крыла и фиалковые глаза, наполненные безысходной горечью и тоской.       — Рей... — выдохнула Усаги, шагая к ней, смаргивая жгучие слезы.       — Рей... — Макото, Минако и Ами тоже выступили к ней, не собираясь оставаться в стороне. Уранус и Нептун крепко стиснули руки друг друга, но остались на месте, а Сатурн и Плутон смотрели на Марс с горькой печалью и затаенным знанием. Коротким полукругом окружили иннеры свою соратницу. Им так хотелось прикоснуться к ней, но девушки осознавали тщетность этого желания.       — Прости меня. Это все моя вина. Я не смогла ни вернуть тебя, ни защитить, — прошептала Лунная принцесса.       Марс с растерянностью посмотрела в глаза Усаги, отмечая про себя странный серебристый отблеск, придававший лазурным глазам подруги жутковатую древнюю глубину. Будто бы, и не совсем Усаги... Не совсем. Но все же Усаги.       — Это был мой выбор, — тихо сказала она, глядя поочередно на каждую из своих близких подруг. — Я знала, что погибну, но не могла сказать вам об этом. Джедайт видел мою судьбу и предупредил меня.       Генерал Востока отвернулся: не в его силах было дать понять, какую боль он испытывал от этих недавних воспоминаний... от того, что его возлюбленная теперь призрак даже в мире призраков...       — Ты не должна была возвращаться, — хрипло прошептала Усаги. Перед её глазами отчетливо встала картина сражения в Киото. Рей вернулась, чтобы в последний момент подхватить её над пропастью. Что было бы, если бы рука Марс не ухватила её? Как далеко пришлось бы падать Усаги? Но все равно она готова была отдать столь многое, чтобы Рей все-таки была бы живая на пути в Токио, пока шло сражение.       — Должна. Моя жизнь — цена за ваши жизни. Я не могла иначе. Считайте, что это сделка с пауком...       Воительницы опустили головы, чувствуя тяжесть этих простых и таких очевидных слов. Рей натужно фыркнула, стараясь отвлечь их от мрачных размышлений:       — Эй, нам надо найти эту гадину и вытрясти из неё дух, а не поминки по мне справлять. Это ещё успеется.       — Гадину... — эхом отозвалась Ами. — Вы же не знаете...       — Рей, Скрут — это Мамору, — тусклым и ломким голосом прошептала Усаги.       Слова Лунной принцессы долетели до него, как выпущенная его возлюбленной из лука стрела — стремительно и с высокой ударной силой. Джедайт повернулся к Нефриту, который стоял словно в камень обращенный. Им понадобилось несколько ударов сердца, чтобы понять...       — Он знает! — воскликнул Лорд Востока, в ужасе хватаясь за голову. — Нефрит, он это знает!       — Во дворец! — громко воскликнул Лорд Юга, призывно махая рукой всему отряду. — Зойсайт и Кунсайт наверняка уже вступили в бой!       И словно в подтверждение его слов раздался шорох крыльев, и высокий голос Гелиоса провозгласил:       — Скрут во дворце! Мы нашли его! Он в тронной зале!       Воительницы смешались — бросаться совсем очертя голову в незнакомое здание, в котором засел враг, не зная что-либо об этом месте и возможных преимуществах монстра, было довольно рискованно. Время плавно растягивалось, откладывая момент встречи с обращенным принцем, и казалось, что ещё можно что-то обдумать и о чем-то поспорить... Не сказать, что они совершали увеселительную прогулку в парке, но все же... Сначала их торопили чудовища Тартара, угрожавшие мирным жителям Токио, потом Гея, а сейчас все как-то совсем стремительно закрутилось...       — Сейчас, — решительно и властно сказала Плутон Сейлор Мун, и та обвела кончиком пальца в белоснежной перчатке выступающий символ на самой крупной бусине браслета, где красовался символ Сатурна. Полыхнуло фиолетовое марево, окутывая группу. Якорь был установлен... Усаги внимательно осмотрела их группу и произнесла:       — Нам нужно разделиться — вторая группа подойдет на поддержку чуть позже. Он не должен иметь представления о всей нашей мощи.       — Мы идем туда, и это не обсуждается, — сквозь зубы процедил Джедайт, яростно глядя на Серенити. — А вот вы уже решайте между собой, кто идет.       Гелиос, опустившийся на землю, тяжело дышал, упираясь руками в колени. Он мчался из всех сил, стремясь передать новость, и несколько запыхался. Нужно было восстановить дыхание перед марш-броском обратно.       — Я иду в первой группе! — воскликнула Воин. — А вот Целителю и Творцу лучше пойти во второй.       — Нет, вы все втроем пойдете нам на подмогу позднее, — покачала головой Усаги. — Он будет в ярости, увидев меня. Злить его ещё больше нет необходимости.       — Но я же виноват..а перед ним, — горячо возразила Воин. — И не могу оставить тебя одну с этим разбираться! Мне держать вместе с тобой ответ!       — Нет, — коротко качнула головой Сейлор Мун. — Со мной сейчас идут Венера, Меркурий, Юпитер, Плутон... И Марс. Остальных я прошу выждать время и только потом отправиться следом. Если нам не удастся усмирить Скрута, то вы присоединитесь.       — Мы идем вместе с тобой, — подала голос Лилит, приподнимая хрустальный кристалл. — Это желание Кагеру. Ты должна учесть его.       — Это опасно, — Усаги растерянно уставилась на кристалл, внутри которого виднелась маленькая темная фигурка.       — Он знает. Но присоединяться в ударном отряде нам нет смысла. И он хочет увидеть своего племянника таким, каким он сейчас является.       — Я тоже иду сейчас, — встрял профессор Томоэ. — У меня весомый аргумент - снотворное для слонов! И я не могу...       Он быстро взглянул на Сецуну, спотыкаясь об её нежный взгляд.       — Я не могу тебя снова отпустить, - тихо закончил он, мягко беря за руку.       — Хорошо, мы оба с тобой будем в группе “подмоги” и вмешаемся, если диалог со Скрутом ничего не даст. Ударишь снотворным, а я разберусь с временным потоком, сделав все, что получится. Серенити, ты принимаешь мою позицию? — осторожно спросила Плутон.       — Да, — Усаги тревожно посмотрела на Сецуну и нехотя кивнула. Хранительница Врат в её представлении была гарантом того, что все удастся с первого раза... Она понимала, что если все пойдет не так и она погибнет до прихода второй группы, то все повторится снова. Ей нужно было принять решение, как именно сформировать первый отряд. Второму предстоит в случае двух её неудач ставить точку в этой истории, а значит Хотару и Сецуне, как двум самым могущественным воительницам, лучше остаться во втором.       — При заходе на второй круг ты будешь помнить первую попытку. Во всех деталях. Конечно, это будет не самое радостное воспоминание, если попытка будет провальной и спровоцирована твоей смертью... Твоя смерть сразу запустит второй круг, а вот если ты выживешь, но попытка тебя не устроит, тебе понадобится только вновь очертить символ Сатурна, — Сецуна потерла подбородок и вернула браслет Серенити после пристального изучения. — На втором круге ты сможешь изменить план и подстраховаться. Я акцентирую твоё внимание на том, что ты не должна ни в коем случае выбирать свою смерть. Если Эндимиона не вернуть, то нам придется убить Скрута. Это страшный выбор, но твоя смерть сделает все окончательным. Иначе Земля погибнет. На одной чаше весов твоё сердце, а на другой миллиарды жизней...       — Но если Эндимион погибнет, то и Золотой Кристалл не вернуть, — ей было страшно даже думать о таком, но в двух шагах от врага это становилось все более и более реалистичным сценарием. — И... ты же слышала, Плутон.       Повторять при Венере клятву, которую она дала Гее, было нельзя. Минако не примет её смерть ни в каком случае.       Сецуна вздохнула, на её высоком лбу возникла болезненная складка:       — Главное после уничтожения врага провести “замещение”. Дать планете стержень, который заменит разрушенный Золотой Кристалл. А дальше...       Выполнить долг перед теми, кого она защищает. А потом выполнить долг перед тем, кого она не сможет спасти...       — Спасибо, Хель, — она обратилась к ней по "истинному имени” и почувствовала, как волна мурашек хлынула по телу. Когда-то там на Луне на Хель смотрели как на проводницу в “небытие”.       — А почему бы нам не зациклить Скрута, как Тифона? — спросила Венера, задумчиво почесывая бровь.       — Не уверена, что мне хватит сил, — виновато покачала головой Плутон. — Я едва не сорвалась за грань реальности, когда он разрушал сердце Земли, и у меня вышло только задержать его ненадолго. Так сказать, притормозить его. С Тифоном было проще: в Тартаре вялый ток времени, они давно уже “вне” привычного бытия. А вокруг Скрута концентрация временных потоков очень высока. Он ведь тоже “демиург”.       Дальше их прервала Юпитер, и о сущности демиурга Мамору и Скрута Усаги расспросить Сецуну не смогла. Но в принципе это уже не так сильно повлияет на ход “поединка”. С чего начать разговор с монстром?       — Эй! — вырвала её из размышлений Венера. — Лорды уже вовсю бегут туда! Нам нельзя отставать! Если битва будет в самом разгаре, ни о каких попытках разговора не будет и речи!       Усаги встрепенулась:       — Итак, вперед! Остальные расположитесь ближе ко дворцу и ждите. Сигнал о помощи подаст Юпитер или Венера. Их атаки самые яркие.       — Я с тобой! — вновь подала голос Воин, и её глаза горели непримиримым решительным огнем. Она не собиралась оставлять Усаги наедине с этим. — И даже если ты попытаешься меня остановить, я все равно приду туда до сигнала!       Усаги устало прикрыла глаза: ей было не до того, чтобы объяснять Воин почему ей лучше остаться. В принципе, она права — Гладиус и Серенити заварили всю эту кашу. И если вместе не прояснить всё, то Скрут может и не внять её речам. Что ж, попробуем так, может, действительно это выигрышная комбинация?       — Совет, блин, военный, — прохрипел на бегу Джедайт. Больше всего на свете он боялся не успеть и найти два хладных трупа рядом с монстром. Почему-то он не верил в то, что Кунсайт и Зойсайт тихо сидят в укрытии и послушно ждут, когда придет помощь.       — Их можно понять, — выдохнул Нефрит. Ему было сложно повернуться спиной к Несару... но та и не торопилась смотреть на него, будто и не видела вовсе... будто и не значили ничего её слезы и протянутые руки. Однако тратить время на то, чтобы пробить её броню гордости и независимости, возможности не было.       — Черт! Он явно знал все с самого начала! И не зря выбрал дворец! Только бы он не задумал оригинальный способ самоубийства! — ярость и горечь занимали сейчас гораздо больше места в сердце Лорда Юга.       — Он... он не потянет Зоя за собой... Он так не поступит. Он верил, что помощь придет... Верил же... Верил? — Джедайт соскользнул в размышления с самим собой. Его тревожило что-то странное, забытое, затертое... Может ли Кунсайт винить себя в том, что их принц стал чудовищем? Может ли он чувствовать себя настолько виноватым, чтобы отдать Эндимиону свою кровь во всех смыслах?       “Мы - последний рубеж обороны до возвращения Серенити”       — Что происходит?! — сверху раздался голос Гелиоса, летевшего над ними. Он уже оправился и достаточно быстро бросился вдогонку за лордами. — Что-то незапланированное? Вы явно были не в себе!       — Мы узнали, что монстр — это наш любимый принц! — Нефрит и не думал, что с такой легкостью перекричит ветер.       Гелиос качнулся, едва сбившись с курса, но никак не выразил своего удивления, продолжая ровный полет за лордами.       — Так вот что хотел сказать нам лорд Кунсайт... — спокойно и выдержанно произнес он. — Лорд Зойсайт догадывался о чем-то таком, судя по его словам.       — Только коллективного самоубийства нам и не хватало! — воскликнул Нефрит, чувствуя, что и так бежит на пределе своих сил и ещё быстрее бежать не может.       — Сбавьте темп, — тем же голосом сказал Гелиос. — Иначе будет мало сил сражаться. Нам надо пробить проход сквозь галереи.       — Твою ж... — Нефрит выругался и сбавил шаг. — Джедайт! Мы не сможем прорубить проход! Нам нужна помощь воительниц!       Джедайт тоже замедлился и нахмурился:       — Я могу попробовать создать портал... Но я не делал их со времен сбора энергии землян.       — Ты помнишь, как выглядит тронная зала? А её местоположение? — поинтересовался Лорд Юга, складывая на груди руки и выражая тем самым сомнение в действенности предложенного варианта решения проблемы.       — А ты разве нет?       Короткий вопрос был похож на кинжал в сердце, и Нефрит помрачнел.       — Хорошо, тогда пробуй!       — Но, может, вы подождете воительниц? — осторожно предложил Гелиос, опускаясь рядом с ними. — Так будет гораздо эффективнее. Чем потом они будут самостоятельно решать вопрос, как достичь тронной залы.       — Я сейчас пробую создать портал. Это все равно может занять много времени, они успеют нас догнать, — кивнул ему Джедайт и вскинул руки. — А если у меня не получится, то силовые атаки воительниц помогут нам проложить путь.       Кагеру Чиба сидел в центре площадки, переводя поочередно взгляд с одной грани кристалла на другую. Почти все показывали огромные плохо различимые и осознаваемые объекты за пределами кристалла, такими, какими скорее всего они и являлись в сравнении с ним. Центральная же делала все меньше, представляя собой вытянутый по вертикали экран, который показывал ему кусочек мира так, чтобы легче было понять, что происходит сейчас. Она напоминала ему плазменную панель телевизора. Этого не было в самом начале. Изменение произошло, когда они шли по темным подземельям... По Тартару, видимо. Забота Жюли, не иначе.       Тартар показался ему крайне унылым и мрачным местом, наполненным тревожным гулом, отдававшимся вибрациями в его волшебном убежище, и сначала он не видел толком ничего, кроме колыхающегося мрака и вспыхивающих злых огней. Потом в поле зрения попала страшная полуженщина-полузмея. Такого в принципе существовать не должно: серая кожа и опаловые глаза, от взгляда которых холодело все нутро мужчины, извивающееся и колыхающееся тело... Он судорожно припоминал мифологию, стараясь определить, что это, но тут до него донеслось странное слово-полумысль, которую к своему удивлению он понял: Ехидна. Точно, в мифологии это было как раз одно из чудовищ Тартара, с потомством которого сражались герои вроде Геракла, Персея и других...       Чудовище пропало из его поля зрения - Жюли заботливо повернулась вокруг своей оси, давая ему осмотреться, как движется отряд, а потом заняла своё место где-то за спинами Усаги (её он определил по золотым хвостикам и белым крыльям), Сецуны (длинные зеленые волосы) и трио в странных кожаных костюмах. Вот насчет этих девушек ему было все не очень понятно. Ему их не представляли, но он готов был поклясться, что они очень похожи на музыкальное трио парней “Три огня”. И шатенка очень напоминала одного из них, пришедшего ночью перед поездкой в Киото, к Мамору. Может быть, это не было очень значимым событием во всей цепочке, но Кагеру это сильно цепляло по неясной причине... Этот таинственный ночной разговор, после которого Мамору был мрачнее тучи... Да и до него он не блистал оптимизмом:       — Почему же ты сам не свой? Глядя на тебя, не скажешь, что ты счастлив и любим.       — Наверное. Да, ты прав. Я не чувствую себя ни счастливым, ни любимым...*(6)       Эта краткая беседа стала одним из самых болезненных воспоминаний Кагеру... О, как было бы просто по одному этому разговору возненавидеть Усаги, которая подвела его племянника к самому краю и сбросила в бездну!       — Нет, она ведь не вещь, дядя... Я не отдаю и не уступаю. Просто отпускаю её. Верней, хочу отпустить, но я... Я не могу отпустить... Проще отрезать руку*(6)       — Ты так много значила для него, — прошептал он, глядя на спину Усаги. — Слишком много. Я бы хотел, чтобы вы никогда не встречались, если не в твоих силах было сохранить взаимность чувств... Он так много страдал в своей жизни... Так почему же ты?       Тягостный клубок эмоций, который он рационально потрошил, извивался, словно змеи в его сознании. Ему было страшно обнажить злость или обиду на Усаги. Она — единственная надежда на спасение Мамору... И самая очевидная причина всех злоключений. Но горячая речь Жюли, которую она произнесла перед старшими воительницами, произвела впечатление и на мужчину... Совсем юная девочка... стоит ли безоглядно винить её в том, что прошлое оказалось сложнее, чем преподносилось ей изначально? Была ли у неё возможность узнать все и избежать появления монстра? Ведь никто толком о проклятии и не знал... Откуда о нем могла бы знать Усаги до этих мрачных дней?       Когда пейзаж сменился солнечной лужайкой, он сорвался со своего места и прильнул к не измененной магией грани кристалла, разглядывая новую локацию. Какое-то время он просто рассматривал спины воительниц, выжидательно сгрудившихся у отверстия в скалистой стене, окружавшей лужайку. Потом что-то случилось, и воительницы спешно расступились. На пороге пещеры показалась Усаги, поддерживающая маленькую сухонькую старушку, которая, выйдя на свет, освободилась от заботы Сейлор Мун. Почему-то при виде этой сморщенной старой женщины сердце Кагеру сжалось.       “Гея”, — участливо подсказала Жюли.       Богиня Земли, хотя и казалась уязвимой и дряхлой, вызывала душевный трепет. Кагеру видел, как робеют перед ней воительницы, которые для него уже должны быть сверхсуществами. Но, что было удивительным: почему-то он не думал о них так. Нет, его восхищала и воодушевляла их сила, но при этом, возможно, что из-за их юного возраста, он воспринимал их очень человечными... А может потому, что не смог увидеть в полную силу в бою. Вспышки, которые мелькали, когда они проникли в Тартар, были для него обезличены, пока Жюли не позаботилась об удобном способе наблюдения.       Гея создала совершенно обычную земную дверь... Может быть, он заснул у постели Жюли в больнице и ему снится сон по мотивам странной истории, что рассказала ему девушка? Откуда дверь?       “Она создала проход по нашим представлениям. Это нормально. Проекция из нашего сознания просто. Для неё, я могу вас заверить, она выглядит совершенно иначе”.       Кагеру только головой помотал и украдкой ущипнул себя за руку.       Жюли пронесла его через дверной проем, и скалы, словно по щелчку пальцев исчезли. Простор вокруг был широкий, но, будто, искусственный... Слишком уж “прилизанный”: ровного насыщенного цвета трава, золотистый светлый цвет небесного купола, опрятные цветы, какие обычно рисуют на открытках. Среди “пасторали” встречались обломки мрамора, возможно, принадлежащие когда-то стоявшим тут постройкам. Иногда Кагеру мерещилось, что он видит какие-то туманные тени, которые мелькали и истончались в воздухе...       “Нимфы или ещё какие-то светлые духи. Вам не кажется”, — успокоила его Жюли.       — Мы в Элизионе? Мамору же здесь, как я понимаю? — Кагеру вскинул голову вверх, пытаясь высмотреть сквозь грани кристалла лицо своей помощницы.       “Да. Мы сейчас пытаемся его найти. Там впереди виднеются более плотные постройки... Кажется, это пропавший храм”.       — Он весь здесь под землей? — Кагеру вновь прижался к стеклу, разглядывая действительно какие-то пятна близкие к оранжевому цвету в отдалении. — И люди, которые исчезли тоже?       “Скорее всего. Сейчас будет небольшой военный совет, как я понимаю”.       Кагеру почувствовал, как кристалл приподнялся выше: Жюли давала ему возможность лучше оглядеть окрестности. Какое-то время они молчали...       Интересно, вернется ли Мамору обратно? Снимут ли с него проклятье? Кагеру остро осознавал, что если ответов на эти вопросы нет, то и для него обратной дороги нет... Завещание у него составлено давно, как урок из горького опыта гибели брата и его жены. Крушение семейного бизнеса казалось ему такой мелочью в сравнении со страданиями племянника... В конце концов, может быть правление разберется и Чиба групп какое-то время ещё просуществует, прежде чем исчезнуть и затереть воспоминания о носителях этой фамилии. Ему было тяжело думать об этом. Тем более, как он понял, хрустальный кристалл на свой лад раскрывал чуть ли не дословно его мысли Жюли. Иначе как она отвечала на его вопросы? Однако у девушки хватало такта делать вид, что она не слышит о его готовности к смерти...       В панели кристалла отобразились двое молодых людей, выбежавших к их группе. Шатен и тусклый блондин. До Кагеру донеслась энергичная речь. Союзники — уловил он общую тональность.       “Двое из защитников Эндимиона, Небесные Короли, — пояснила Жюли. — Они говорят, что пропавшие люди на площади храма лежат в летаргическом состоянии”.       Ранее девушка рассказала ему, что он был вместилищем одного из Небесных Королей. Интересно, которого? Всего их четыре, сейчас перед ними двое...       Появилась ещё одна участница разговора, как предположил по началу Кагеру, нимфа. Однако она была куда более отчетливой, мало походя на смазанную фигуру, и очень напоминала Кагеру кого-то. Её появление сильно повлияло на воительниц, лица которых исказило болью.       “Это погибшая во время битвы в Киото Сейлор Марс, одна из воительниц внутреннего круга”.       Точно! Он видел её лицо в бумагах по пропавшим без вести, собранных полицией, с которыми ему повезло познакомиться ещё до обращения за помощью к Жюли. Рей Хино, служительница храма Хикава и внучка его настоятеля. По ней, со слов его знакомого, поднялась знатная шумиха по особым каналам. Она была дочерью какого-то маститого политика, усмотревшего в теракте в Киото чуть ли не удар, направленный лично на него.       Разговор прервался восклицаниями, и Кагеру увидел, как мужчины, подоспевшие к ним, резко изменились в лице, как будто их молнией поразило.       “Они не знали, что Скрут — это Эндимион. А ещё они считают, что двое других Небесных Королей уже вступили в бой”.       — Они знают, где он?       “Да, он во дворце. И сейчас мы туда направимся”.       Кагеру увидел, как их группа стала разграничиваться на две части. Похоже, что воительницы решили идти не все вместе... Он заволновался, будучи уверенным, что их сейчас оставят в тылу, забыв про его намерение увидеть племянника в любом случае. Отговорятся, что это опасно... Он понимал, как это может быть опасно. Что его племянник может не узнать его, будучи поглощенным личиной монстра. Но... Но... Но...       “Все в порядке, не волнуйтесь. Мы идём с первой группой, но будьте готовы ко всему”.       Это то, чего он так желал. Он уже в “стране чудес”, кроличья нора завела его так глубоко, что удивляться или сомневаться поздно, но жуткий тягостный страх обволакивал все его существо. Не было знания, каким он увидит Мамору... И как ему помочь. Но в то же время он повторял себе снова и снова, что его место там. Даже если это означает его смерть.       Кунсайт смотрел прямо в желтые безумные глаза жуткого создания, замершего в ожидании их действий на ступенях к трону. В нем можно было узнать Эндимиона: его черты лица, его телосложения. Однако цвет кожи глубоко темно-серый, глаза не человеческие — выпуклые шары, почти вываливающиеся из орбит, а силуэт изломан, будто руки и ноги в то же время являются паучьими лапами. Кунсайт услышал, как Зойсайт всхлипнул за его плечом, прерывисто втягивая воздух. Фигура развернулась к ним всем телом, и плащ закрутился вокруг тела черно-багряными кольцами, словно завораживающие движения кобры перед броском.       — Преступникам свойственно возвращаться на место своего преступления, — произнесло существо металлическим дребезжащим голосом, от которого все внутренности были готовы завязаться морским узлом. С обретением голосовых связок Эндимиона Скрут больше не нуждался в телепатической трансляции своих реплик.       Кунсайт тихо спросил:       — Раз ты так выглядишь, значит ты окончательно поглотил его?       Тварь с чертами Эндимиона запрокинула голову и рассмеялась сухим колючим смехом, которым можно было бы кожу сдирать при пытках:       — Малая толика его удрала за черту, сбежав, как и положено благородному трусу, но все остальное досталось мне. Но вот загвоздка — он это я. Так что по сути твой вопрос бестолковый.       И он опустил голову, прижав подбородок к груди, как черепаха втягивается в панцирь:       — Неужели не признаешь во мне владыку Земли, Кунсайт?       Черный узкий язык высунулся и облизал деформированные губы, ставшие окаймлением уродливой широкой щели рта, в которой виднелась бездна мрака.       ...то, что Скрут принял облик человека говорит о многом. Поглощенный азартом и тщеславием монстр стал куда более уязвимым, чем раньше, по-прежнему помышляя о своем могуществе. Есть шанс остановить его. Кунсайт опустил руки вдоль тела, готовясь материализовать свои клинки.       — Значит, мне звать тебя Эндимион?       Тьма всколыхнулась за плечами существа, словно отбрасываемая им тень.       — Почему бы и нет? — в омерзительном голосе проскользнула какая-то странная удовлетворенность и даже что-то похожее на улыбку, хотя Кунсайт многое отдал бы за то, чтобы никогда не видеть, как “это” улыбается. — Это ведь так и есть. Я — Эндимион. А раньше был Кретей. Такие дела, мой милый предатель. Кстати, как забавно получилось, это же вы вдвоем предложили ту замечательную идею со жребием? Какая извращенная логика и фантазия! Я бы хотел поощрить вас за неё: какую смерть предпочтете? В бою или на коленях?       — Твою смерть мы предпочтем в бою, — отрывисто бросил Кунсайт, коротко коснувшись руки Зойсайта, стоявшего прямо за его плечом.       “Пока есть возможность — беги”, — мысленно взмолился он. Себя щадить он не собирался... Его вину перед Эндимионом не избыть, но вот его протеже... Он не виноват, как бы сейчас не хотел судить Скрут.       Ладонь Зойсайта коротко сжала его ладонь в ответ.       “Ни за что”.       — Что ж, вы будете аперитивом! — проскрежетал “Эндимион”, и тень за его спиной хлынула на них высокой волной, грозясь поглотить все тускло освещенное пространство.       Зойсайт среагировал мгновенно: лисий огонь вырвался с его ладоней двумя широкими дугами, создавая высокую стену, заставившую тьму отпрянуть. Скрут зло зашипел, превращая свои руки в черные лезвия. Не медля, он обрушился на Кунсайта, нанося ряд быстрых ударов. Лорд Запада блокировал удары своими энергетическими мечами. В движениях, характере ударов он с болью признавал Эндимиона. Скрут плотно сплелся с телом принца, пожрав того, кто был Кунсайту так дорог... Пожалуй, если бы его спросил кто-нибудь, он сказал бы, что дорожил принцем больше, чем Истар. И знал, что Истар это понимает как никто другой.       ...тогда в лесу... это был удивительно хитрый и сильный монстр... но монстр... У него не было родного лица. У него не было знакомых движений, которые сам же Кунсайт разъяснял своему воспитаннику... А теперь... Это все гораздо сложнее, чем он полагал, когда решился остановить Скрута во что бы то ни стало.       Заревело пламя, и Кунсайт едва успел отпрянуть от противника: старательный Зойсайт выпустил поток огня, улучив момент, когда противники наименее активно обменивались ударами. Скрут утробно заурчал, накрываясь плащом перед тем, как огонь его коснулся. Тьма моргнула серебряным светом, вызвав в душе Кунсайта странный отклик... Где-то он уже это видел. Но не давая Скруту опомниться, он устремился в атаку, полосуя плащ своими мечами, воспользовавшись подмогой Зойсайта, чтобы отнять инициативу противника и навязать бой на своих условиях. Черные лезвия глухо брякали, скрещиваясь с мечами Лорда Запада, а Зойсайт активно метал шары в длинный плащ чудища.       Видимо, Эндимион подзабыл способности своей гвардии. Создавалось впечатление, что Скрут недооценил угрозу, которую они ему представляют. Очень странно. В лесу они впятером с огромным трудом с ним справились ценой жуткого кровопролития, а тут... Все выглядит так, будто они вполне могут его одолеть... Это тревожило. Кунсайт был уверен, что здесь скрыт подвох, хоть и питал надежду, что чудище не ожидало ослабления в человеческом облике... Плюс тогда Скрут был в чаще, на своей территории, а тут тронная зала дворца. Колонны не очень срабатывают за деревья.       Эндимион будто услышал его мысли, скривив жуткую щель рта в усмешке, и отступил к колоннам, начиная втягивать Кунсайта в кружение вокруг них, словно предлагая потанцевать. В воздухе витал запах паленной шкуры, что внушало надежды на методы Зойсайта, пусть пока не было видно ярких результатов.       Лорд Севера выпустил поток пламени в колонну, когда Скрут появился с её внешней стороны, но тот, принимая оба меча Кунсайта на правое лезвие, отбил поток левым. Зойсайт вскрикнул, резко пикируя вниз, позволяя огню промчаться мимо, слегка подпалив ему волосы. Кунсайт поспешил атаковать вновь, но Скрут вновь блокировал удар, отвернув при этом под неестественным углом голову, демонстрируя, что ему необязательно смотреть на своего противника, чтобы оказывать ему достойное сопротивление. Пока Кунсайт менял позицию, стараясь нанести более неожиданный удар, Скрут плюнул паутиной в замешкавшегося Зойсайта. Тот в последний момент отвернул лицо, помешав паутине ослепить его, как было в задумке Эндимиона, и липкие вязкие нити попали на ухо, волосы и шею.       — Твою ж...! — громогласно ругнулся Лорд Севера, отступая с поля зрения чудовища за противоположную колонну. А чудовище с нечеловеческой гибкостью, которую Кунсайт видел у некоторых йом, повернулось к нему и выдало ещё один залп. Лорду Запада пришлось отогнуться максимально назад, отпустив мечи и откинув руки назад. Нефрит часто такое дело называл “прием Нео”*(7) во время их спаррингов в безвременье Элизиона (что-то из поп-культуры, чем Лорд Юга регулярно разбрасывался, демонстрируя свою осведомленность миром смертных).       Скрут не стал медлить и бросился вперед, делая резкие выпады жалами, стремясь достать тело генерала. Тому пришлось перегруппироваться, быстро подтянуть тело и сделать сальто назад, а затем броситься за колонну, чтобы выгадать долю секунды и постараться перехватить инициативу в бое.       — Не отклеивается! — со злыми слезами в голосе выкрикнул Зойсайт, выбрасывая очередь из огненных шаров в лицо Эндимиона, стараясь тем самым выгадать время. Хорошо, что обычно вред “безупречной” внешности больше младшего злил, чем вгонял в ступор. Скрут низко взвыл, вскидывая плащ, как щит от огня. Кунсайт призвал мечи в руки и бросился на него, но чудище, словно превратившись в цельный сгусток тени, бросилось назад за колонны и, петляя, обрушилось на трон. Тьма, уподобившись огромному водному потоку, ударилась об пол и брызнула плотными сгустками во все стороны. Кунсайт и Зойсайт едва успели спрятаться, чтобы они не коснулись их.       Прижимаясь спиной к шершавой поверхности колонны, Кунсайт пытался собраться с мыслями. История не знала примеров исцеления Скрутов... Кретея им пришлось убить... Потому что он совершил страшные деяния, способов о спасении никто не знал, и сам принц вынес ему приговор за преступления против народа Земли и вершил казнь. Эндимион убил Сейлор Марс, отринул свой свет, обратил в пыль Золотой Кристалл и вполне успешно пытается разрушить Землю. Но хватит ли у Кунсайта мужества убить его? Глупо уповать на Серенити... Лунный свет бесполезен против Скрута. Но все же... все же... Робкая надежда на то, что принцесса Луны сможет все исправить, теплилась в сердце Лорда Запада. Хотя никто не мог гарантировать, что она на самом деле вернется, не выбрав безмятежное счастье со своим чертовым Гладиусом... И ещё. Была одна совсем тусклая надежда, от которой ему было сложно избавиться, как бы его разум ей не сопротивлялся: что Эндимион, даже став чудовищем в полном смысле этого слова, может вернуться... Абсурд. Бред. Но, не зная наверняка, что все безнадежно, Кунсайт не мог вынести смертный приговор самому дорогому для себя человеку.       — Но мы должны его остановить, — прошептал он, сжимая рукояти мечей. — Мы — последний рубеж. Отдадим задарма свои жизни — и Земля непременно погибнет, не дождавшись спасения от Серенити...       Он посмотрел на Зойсайта, который прильнул к колонне на противоположной стороне, явно сканируя пространство.       — Вы решили затаиться и выгадать время пока подойдет подмога? — меланхолично проскрежетало чудовище. — Что ж, это будет неплохо. Я прихлопну вас всех пятерых разом. И лордов-предателей, и хранителя-неумеху.       — Это ты отступил, — бросил ему Кунсайт, выглядывая из укрытия, чтобы посмотреть на Скрута, сидевшего на троне. Зойсайт тоже выглянул.       Голова чудовища опять менялась, серая кожа мялась, словно глина, вытягиваясь в длинную драконью морду. Желтые глаза вваливались, превращаясь в узкие щели, а тьма обретала вид крыльев и хвоста. Человек-дракон взирал на них с нескрываемой жаждой убийства. Нервы у Зойсайта сдали.       — Нет, я ещё готов понять, что ты вступил на путь тьмы, Эндимион, но какого хрена ты такой урод-то?! — запальчиво закричал младший генерал. — Даже Берилл, впустившая в себя Металлию, такого уродства себе не позволяла!       Чудище расхохоталось, а его морда все бугрилась, теряя сходство с чертами Эндимиона. Ни одна легенда о такой форме Скрута не рассказывала... Похоже так его трясло от могущества принца... Вот и форма дракона выползла от вступления в права правителя Земли.       — Сейчас ты умрешь, и я выпью твою кровь, Зойсайт. Ты убил тех, кто ещё был верен мне в охваченном бунтом Берилл замке. И это не поддастся в веках забвению.       Пасть распахнулась, и струя черного огня устремилась к Зойсайту, тот высоко подпрыгнул, уходя от него, но огневая мощность у Скрута оказалась высокой. Он выпустил ещё три прерывистых струи, стараясь предсказать траекторию рыжего, и тот не смог полностью уклониться от третьей. Пламя задело его правое бедро. Коротко вскрикнув, Зойсайт полетел на пол, и Кунсайт в последний момент успел его подхватить и откатиться сразу под защиту колонн.       Пахло паленной плотью. Лорд Запада коротко осмотрел повреждения товарища: не такие сильные, но ожог был заметным. Зойсайт выглядел бледным, на лбу выступила испарина.       — Смрад, — простонал он. — У него странный запах... Кажется я надышался... Прости, был недостаточно быстр.       Кунсайт ободряюще сжал его ладонь:       — Собирайся с силами. Мне сейчас понадобится твоя помощь.       — Эй, — судя по звукам, Скрут спускался с трона вниз. — Вы же понимаете, что я вас сейчас убью? Прощаетесь с жизнью?       — Ты уже четверть часа обещаешь это сделать, — Кунсайт быстро выступил из укрытия, отвлекая его внимание на себя. — И получается, что тебе это не так просто сделать, как бросать слова об этом, Эндимион. Интересно почему?       — Ха-ха-ха, — растянуто засмеялся Скрут, — ты надеешься воззвать к моей прошлой природе? Думаешь, я не спешу с этим не потому, что мне доставляет удовольствие играть с вами как кошка с мышкой, а потому, что “свет” где-то во мне?       — Соглашусь, звучит как бред, — фыркнул Кунсайт, бросаясь в атаку.       ...он старше Эндимиона всего на четыре года. Двухлетний взъерошенный малыш серьезно смотрит на него исподлобья. “Бьякко”...       ...ему надо нанести достаточно сокрушительный, но не смертельный удар, который остановит Эндимиона...       …Десятилетний мальчик ежится и сдержанно, но едко ругается, пока Кунсайт пытается привести в порядок его распаханный на тренировке локоть...       ...быстрые летучие движения мечей, чтобы ввести Скрута в заблуждение... не даром он самый быстрый фехтовальщик...       ...четырнадцатилетний Эндимион радостно потрясает тренировочным мечом и кричит: “Бьякко! Выходи на бой!”       ...он слишком близко... пламя не вариант... Остаются черные лезвия, а их можно блокиро...       ...синие глаза Эндимиона всплывают где-то сверху, и он чувствует, как его обнимают крепкие руки принца, перебивая ощущение от горящей огнем раны в левом плече. “Не умирай, Бьякко! Слышишь меня, лорд Кунсайт?! Я приказываю тебе! Не умирай!”       ...вступив в близкую схватку со Скрутом, Кунсайт блокировал оба лезвия. Он не ожидал, что выскользнет третье прямо из груди принца, оттуда, где предположительно находится сердце, и пронзит его под правой ключицей...       — Нет! Ублюдок! Нет! — услышал он срывающийся в хрип крик Зойсайта, который явно не усидел в своем укрытии. Поток пламени пролетел над их головами, младший лорд палил из позиции на коленях и, скорее всего, наведенный дурман ещё не развеялся, сбивая прицел. Скрут только фыркнул, обращая взор безумных желтых глаз на Кунсайта. Черное лезвие медленно втянулось обратно, и лорд осел на пол, словно подкошенный. Его правая рука надломилась, переставая удерживать удар противника, и тот скорректировал траекторию руки-лезвия, чтобы пробить Лорду Запада голову, превратив его тело в пустую оболочку.       — Нет! Не смей! — пронзительный и дикий крик резанул по барабанным перепонкам. Увесистая золотая цепь ударила Скрута прямо в морду: сосредоточенный на Кунсайте он не успел отклониться. Монстр пошатнулся, а цепь ударила ещё раз, но уже по груди, сбивая с ног. Сила удара была просто невероятной.       Кунсайт, успевший уже примириться с мыслью о своей безвременной кончине, шепнул с нежной улыбкой, едва качнув головой:       — Я не знал, что ты так громко можешь кричать, Вайя.