Семья Оками

Но вернемся в Беломору. Все было нормально, знаете. Порой ходили в кино, или гуляли, или собирались компанией в его комнате. Это были обычные отношения между парнем и девушкой. Первые месяцы полны бабочек в животе, томных вздохов, длинных поцелуев. Затем я решилась. Именно можно сказать решилась, ибо был страх и перед болью, о которой я так много начиталась в женских порнушных романах, и перед тем, что я могу его разочаровать в этом плане. Ведь он уже был с девушкой до меня. А детская психика добивает сверху мыслью – вдруг я хуже? А я была хуже по моему мнению. Сергей познакомил нас, она была очень красивой девушкой. После пришла страсть. Причем не такая прям романтичная, с лепестками роз на кровати, или совместной ванной. Нет, это была страсть, чтоб утолить голод тела. Но голод не утолялся так, как мне этого хотелось. Я не понимала, что я должна ощущать. Что-то ощущала, но вот что, ответить не могла. И вскоре я поняла, что если я не получаю от этого того удовольствия, о котором все так вздыхают, то и смысл что-то искать. Надо ему разрядиться – пожалуйста. Поскандалили мы с ним – сексом помиримся. Чешется у меня там – ну хоть есть чем почесать. Вскоре, мы просто засыпали в одной постели. После пришла бытовуха. И она длилась все три года наших отношений. Были конечно и радостные дни, были скандалы. Было и серьезное решение жить только нам двоим отдельно от родителей. Я все это называла любовь. Я говорила ему, что люблю его. Но что тогда было реально – я боялась, что никогда не выйду замуж, что мои комплексы по поводу внешности съедят меня, что я не рожу ребенка. Я не думала, хочет ли Сергей жениться на мне, хочет ли детей, кота, я ставила его перед фактом. Сначала он соглашался, видимо находясь еще в состоянии бабочек в животе, позже начались факты ставиться передо мной. Сейчас я бы охарактеризовала эти отношения, как недогражданский брак. Полной ответственности мы за друг друга не брали, но права качать качали. Та детская любовь постепенно угасала, но вот новая взрослая зажигаться не желала. Причины были разные. Сергей настоял на том, чтоб я ушла из КВНа и профкома. Он считал это безалаберной тратой времени. Ведь это детские игрушки, а мы же с ним взрослые люди, ведь он воспитывал меня для себя. Так же мы с неким пренебрежением относились к друзьям друг друга. И еще он жутко ревновал меня к Илаю. Почему – то в какой-то момент он был убежден, что я ему изменяю с Илей. Он не верил, что мы можем сохранять нашу связь не запятнав ее постелью. Причиной тому видимо была его собственная неверность, о которой я узнала не в самый лучший момент своей жизни. Но еще сильней меня угнетало его физическое не проявление любви. Мальчик дарит девочке цветы, потому что любит. Девочка печет мальчику печеньки, потому что любит. Именно такой была для меня романтика. Для Сергея она заканчивалась диваном и Доктором Хаусом на мониторе. Ну может приобнимет меня. Он говорил, что не способен на телячьи нежности, максимум подарок на праздник. Цветов я от него так и не дождалась. Мне было тоскливо в этих отношениях. Я сама того не осознавая, начала смотреть на других парней. Флиртовала с ними, заигрывала, рисовалась. И опять воспарили бабочки, опять рождались стихи в блокнотике. И долгие –долгие разговоры с братом по телефону о том, как мне стыдно, но тот-то мальчик такой чудный, такой милый. Илай просил не переходить черту. Вправлял мозги. Старался, чтоб отношения с Беломором занимали мою бестолковую голову. Но он не мог меня остановить в тот момент, когда я ехала праздновать день рождение приятеля на дачу со всей приемкой второго курса. Не мог вырвать у меня из руки очередную рюмку водки. Не мог повлиять на меня, чтоб я не поцеловала парня на год младше меня в ту ночь. И тут тумблер щелкнул. Я сделал что-то недозволительное, но никто об этом в тот момент не доложил Сереже. И наши отношения все еще такие же, как были до поездки. Даже лучше. Чувство вины перед ним открыло новую грань. Я же его обманула, я должна была любить его еще сильнее, ведь он такой хороший, он не обманывал меня. О, как мало я тогда о нем знала. Но окончательно добило все мое знакомство с Олегом. Он был идеальным темным. Тем, кого я искала в самом начале своего пути в универе. Я выпытала у Ильи все, что он знает о нем. Илай сначала посмеивался, думая, что пройдет это все. Но тяга к этому парню тянулась очень долго, вплоть до замужества. А это так почти 7 лет. 7 лет я видела во сне его глаза и сходила с ума от его улыбки. Это к нему я собиралась ехать в отпуске в Москву, а не к родному папаше, когда меня пригласила к себе на пару недель пожить двоюродная сестренка. Это его фотографию я выкрала из личного дела в деканате и прятала в потайном кармашке кошелька, украдкой доставая ночью, когда Сергей спал рядом. И как я рыдала, когда этот кошелек украли. И не потому, что там были последние деньги, пропуск в универ, а именно из-за тайного кармашка. Я посвящала Олегу стихи, почти в каждом разговоре с Ильей я вспоминала его. Я знала, что только с братиком могу быть откровенна в своих чувствах, он где-то осуждал, где-то подбадривал. А где-то сам участвовал в моих попытках выследить Олега в университете, чтоб хоть немного с ним пройтись по таким коротким коридорам. И однажды он сам совершил роковую ошибку сказав мне, что заметил, как Олег на меня смотрит, что он со мной флиртует. Возможно, так Илья хотел подбодрить меня, но это забило огромный такой гвоздь в мое сердце – я хотела Олега. Это не укрылось и от Сергея. Я стала холодна к нему. Он и сам понял, что я хочу и почти уже собралась уйти от него на третьем курсе. Тогда он высмеял всех тех парней, с которыми я общалась, показывая, что нет никого для меня лучше него. А про Олега он сказал – ну, попробуй, ты его не привлечешь, ты ж моя, это я терплю то, что ты толстая. И это сломило веру в будущее во мне окончательно. Я должна была держаться за Сергея, поддерживать его в глазах всех друзей. В подтверждение того, что я полностью принадлежу ему, он поцеловал меня на глазах Олега. После этого случая Олег стал меня избегать, пока совсем не пропал до моего пятого курса. Моя поддержка внесла свою лепту. Беломор стал главой семьи Макаронников. Так мы начали называть себя, когда семья разрослась до невообразимы размеров. В ту пору детская игра уже начинала обретать более взрослую форму. Мы думали о своем будущем, о том, чем займемся после учебы. Илай подружился с Ефимом, репером – казановой, и они загорелись заниматься вечеринками. Естественно, мы смеялись, что клуб, который они откроют, будет прикрытием барделя, хозяйкой которого буду я. А крышевать нас будет Беломор. Но в шутке есть только доля шутки. Мы действительно хотели подниматься дальше по жизни, помогая и поддерживая друг друга. Я получила звание наследника семьи Макаронников, так как по мнению Сергея больше никто из нас, типа его детей, этого звания не достоин. И к этому званию многие прислушались. От меня много чего ждали, мудрости и поддержки. Но и веселья. Мое 19-летие праздновали огромнейшей толпой на набережной, или на Хэллоуин вырядились кто во что горазд и пошли пугать народ на улицах. И все это было с поддержки Сергея, нашего мамы. Но мне все равно было с ним тоскливо, так тоскливо, что я на луну была готова выть. Я не могла вернуться в команду по подготовке мероприятий в универе, писать рассказы и стихи я почти не могла, ему они были не интересны. И тогда в моей жизни появилось аниме. Точнее, он сам подсадил меня на него, сделав меня отъявленной анимешницей. И мой брат Илья поддержал меня и в этом.