Семья Оками

Я была из тех людей, которым было тяжело общаться с другими. Это чувство у меня до сих пор, поэтому мне немного неудобно на работе. И свою проблему я решала в играх. Куклы, конструктор и мягкие игрушки в детстве меня спасали от одиночества. Я разговаривала с куклой, как с человеком. И сама отвечала за нее то, что я хотела услышать. Разговоры с самой собой до сих пор проскальзывают, но сейчас это больше возможность что-то обдумать с разных точек зрения или помечтать. Такие разговоры легла в основу моего другого рассказа «Разговоры с тенью». Когда мы с мамой переехали в новый дом, моя проблема решилась. У меня появилась подруга. Анютка, или просто Нюта. Мы не сразу стали лучшими подругами, долго приглядывались к друг другу. В общем, нашлись общие интересы, а на них уже и выросли наши взаимоотношения. Я до сих пор с ней дружу, и наша дружба проверена и временем, и замужествовами. Нам легко с друг другом. Я делилась с ней своими заскоками вроде мюзикла Нотр-Дам-де-Пари и его актерами, именно в то время я начала писать фанфы про себя и одного актера, игравшего там Гренгуара. Потом были неформализм, КВН, аниме, яой, фанфики и прочая хрень. Она была рядом всегда, и пусть так будет и дальше. Нюта была со мной и когда в мою жизнь пришел Волк. Познакомились мы, когда я была в восьмом классе. Точно, в восьмом. Мы с соседкой играли в бадбинтон, и он первый раз вышел во двор. С ним было так легко общаться. Что могло волновать школьников пятнадцать лет назад? Надоедливые учителя, тупые одноклассники, непонимающие родители и мечты. Он тогда еще не был нефором, поэтому я заинтересовалась симпатичным сероглазым парнем. Помню, поранила палец, и он слизнул кровь, в медицинских целях конечно. Или он уже тогда думал о себе как об оборотне, и решил мной полакомиться, я не знаю. Я его больше во дворе не видела. Хотя прикладывала к этому колоссальные усилия. Его мало кто знал из нашего двора. К концу лета я окончательно разочаровалась в возможности с ним встретиться. Потом были школа, вокальная студия, куча других детских восхищений и влюбленностей, о них надо писать отдельный рассказ. Вообще, такое ощущение, что многие мои поступки были продиктованы не головой, а сердцем. Но что ожидать от маленькой девочки? Только глупости. В десятом классе я снова обрела своего принца. Он занимался у мамы физикой для сдачи ЕГЭ. Я сейчас и не помню как именно мы столкнулись и почему я не испугалась его. Я помню, как приглашала его на гренки, которые сама готовила. Это было 8 марта. А после этого я с одноклассницей пошла в кино на Турецкого Гамбита и прожужжала ей все уши. Помню, как приходила к нему в гости, и он читал мне свои рассказы. И музыка. Он познакомил меня с роком. У меня были слабые музыкальные предпочтения, скорей всего из-за того, что я пела в хоре, а там не исполняют Нирвану или Децла. А он мне открыл старый русский рок. Агата Кристи, Чиж, Наутилус, КИШ. Я сейчас жизни уже не представляю без Би-2 в плейлисте. И он спел для меня один раз. Пел Лесника, не особо романтичная песня, но я влюбилась. В его глаза. В серые волчьи глаза. А потом было самое настоящее свидание за просмотром кино. Все. Я принадлежала ему. И он же меня потом и бросил. Но суть даже не в этом. Именно с ним я и начала игру в семью. Он не выглядел на шестнадцать лет. Из-за большой бороды и мешковатой одежды он походил на Че Гевару. И точный возраст его никто назвать не мог. Ему давали от двадцати до сорока. Однажды меня приняли за его дочь. И понеслось. Мы любили играть в эту игру. Я называла его папа, он меня дочка. Смеялись, что у нас инцест. Я втянула в это и Нюту. Она стала наша дочь. Его друзья так же были приняты. Его друг Леха был ему братом. Нюта тогда влюбилась в Леху, там бы кто угодно влюбился, с его то телом и харизмой. И тут мы видели инцест – дядя и племянница. Но это было просто шутками. Особого смысла никто в это не вкладывал. Даже я. Тогда у нас была потребность в том, чтоб наши семьи принимали нас такими какие мы есть. Но не все родители относились к нашему неформализму нормально. Хотя были такие семьи, где родителям было не до детей. Работа. Мы были предоставлены сами себе, я толком не разговаривала со своей мамой. Не могу сказать, что мы подруги. У нас такого нет. Мама у меня одна. Родного отца я слабо помню, а отчима я стала называть папой слишком поздно, за пару лет до его смерти. И в основном мои отношения с мамой заканчивались на ее просьбе не позорить ее, хорошо учиться и помогать по дому. В остальном я была предоставлена сама себе. Может все эти игры в семьи я и затевала потому, что мне не хватало ее тепла. Но когда все кончилось с Волком, я вышла из игры с нашей связью с Нютой. Мы так и остались мать и дочь. Волк еще немного побыл моим папашкой, но вскоре пропал с горизонта. Со-всем. Я была в выпускном классе, когда я попала в команду КВН. У нас был секси – руководитель, взрослый, умный парень, студент, рок-музыкант, само очарование. В команде у нас тоже возникли игры в семью, я была мама, Изотов папа, хотя он об этом и не знал, остальные наши дети, братья, сватья и прочие. Помню, мы даже генеалогическое древо рисовали. У меня была куча детей от Изотова, и одна дочь от Волка. Когда в «2Д» мы все «породнились» я привела туда Нюту и Свету, мою подругу по КВНу. Они так и остались в нашем древе как мои дочки от первых браков. Я думала, что «2Д» будет таким же, как и предыдущие мои семьи – просто веселой игрой. Но это обернулось чем – то иным, чем – то, о чем я тогда не помышляла.