Кукла

«Прекрати это немедленно! Тут же девушки! Мы все видим, дурак!» — возмущалась Лизелотта. С недавних пор утро стало испытанием для ее нежного девичьего сердца. И конечно во всем был виноват Паша. «Нет! Хватит! Ну, хоть одеялом прикройся, чертов эксгибиционист!» Из памяти о своей прошлой жизни она знала, что такое близость с мужчиной, но эта память была в ней так слаба сейчас, что утренняя «проблема» Паши неизменно ее расстраивала. — Простите девочки, что-то это стало происходить постоянно, — сказал он, поднимаясь и направляясь в ванну. «Сделай с этим уже что-нибудь. Я не хочу этого видеть!» — Раньше я думал, что заниматься подобным на глазах у кукол неправильно, а сейчас это уже переросло в привычку. Чувствую себя извращенцем и растлителем малолетних, — продолжил он мысль, возвращаясь в комнату и начиная одеваться. «Ты и есть извращенец! Сознайся, что тебе нравится думать, будто за тобой наблюдают?» — Пожалуй, мне нравится то что, вы, девочки, смотрите на меня, — улыбнулся Паша, посмотрев на полку с куклами, отчего Лизелотта пожалела, что не может спрятать взгляда. Такого смущения она давно уже не испытывала. «Совсем совесть потерял, бесстыжий извращенец!»

* * *

Хранитель, как называл себя Паша, всегда был добр к своим куклам. Он чаще покупал одежду им, чем себе. Вернее, Лизелотта вообще не видела, чтобы он покупал себе что-то кроме еды. Он мыл и рисовал их, стирал и гладил им одежду, пытался что-то шить и вязать, фотографировал и разговаривал с ними. Порой Лизелотта жалела, что не может хотя бы обнять его в ответ, что все сказанные ею слова он услышать не может. И все же даже так, в образе бессловесной куклы, находиться рядом с ним было приятно. — Аня, проходи, — послышался голос Паши из прихожей. — Может, хочешь чаю? Он вернулся поздно и на этот раз был не один. — Ну нафиг этот чай. Мы и так упились уже. Пойдем сразу в кроватку, а то боюсь, что еще чуть-чуть и делать все придется мне самой. — А ты серьезно настроена. — Конечно, ты такой мальчик-одуванчик, что так и хочется приласкать. Девчонки давно спорят, девственник ты или нет. Я не прочь это проверить. — Польщен, — сказал Паша, открывая дверь в спальню. На пороге кроме самого парня застыла высокая, ярко накрашенная девушка с длинными, высветленными волосами, собранными в высокий хвост, но самой бросающейся в глаза деталью ее внешности была грудь. Что нужно было делать, чтобы отрастить такое вымя, Лизелотта не знала, но ее женская гордость была ущемлена. «Паша, это что за корова?» — У тебя куклы? — без энтузиазма спросила Аня. — Да. Тебе они мешают? — Нисколько. А кроватка ничего так. Будет где разгуляться. «Вы с ума сошли! Собираетесь заниматься этим прямо на моих глазах? Даже не шутите так!» Как бы Лизелотта ни возмущалась, ее никто не услышал. Аня разделась до нижнего белья, помогла Паше полностью обнажиться и, опрокинув парня на кровать, оседлала его бедра. Несмотря на то, что не хотела видеть того, что происходит, Лизелотта не отводила взгляда от соблазнения Паши. Впрочем, Ане это плохо удавалось, несмотря на все старания и более чем откровенные действия, даже высвобожденная из оков одежды грудь не могла помочь девушке расшевелить партнера. «Убери от него свое вымя, корова! — не выдержав, взвыла Лизелотта. — Ему не нравятся такие арбузы, он вообще лоликонщик. Хватит домогаться до моего извращенца!» — Паша, а ты уверен, что тебе нравятся девушки? — спросила Аня. — Ну, раньше проблем с этим не было. Наверное, я много выпил, — предположил парень. — Вот черт! Ладно, сделаю вид, что поверила, но на будущее, милый, не обнадеживай девушек — это жестоко. — Прости. — Да ладно, — сказала Аня, садясь на кровати и начиная одеваться. — У меня как-то была подруга, которая тырила мое нижнее белье. Я все думала, что у нее клептомания. Пока однажды напившись мы не переспали. От правды, знаешь ли, не убежишь. — Эм… думаю, ты неправильно все поняла, — попытался объяснить Паша. — Главное чтобы ты во всем разобрался и правильно все понял, сладенький, — сказав это, Аня поцеловала его в лоб. — Давай, подними свою пятую точку и выпусти меня. — Как скажешь, — согласился Паша, поднимаясь. Вернувшись в комнату, он не выглядел слишком расстроенным. «Эм… Паша? Только не говори, что ты и правда извращенец, которого заводят куклы?» — опасливо спросила Лизелотта. — Кажется, настоящие девушки меня и правда не волнуют, — пробормотал он, подходя к полке с куклами. «Паша, ты что задумал? Полиуретановые куклы вовсе не для того созданы! Хватит смотреть на меня своими похотливыми глазками, ты меня пугаешь». — Как и думал. С куклами тоже не могу, — вздохнул он, отходя от полки. «Зачем было так пугать, чертов извращенец?!» Так утренние действия Паши перестали досаждать Лизелотте. Нет, парень не прекратил вести себя бесстыдно, но теперь она решила это потерпеть. В конечном счете, кто кроме его кукол имел право видеть его таким?