* * *
Паша редко брал ее на БЖД-встречи. За что Лизелотта была ему искренне благодарна. Ее нисколько не привлекало общество маньячно-настроенных по ее тело и наряды БЖДшников. Однако, совсем избежать таких мероприятий ей не удавалось. В среде БЖДшников были свои негласные правила приличия и если тебя просили принести определенную куклу, обычно с этим не возникало проблем. — Прости, Лизелотта! Света просила тебя принести. Ей надо йорик померить. Не мог же я ей отказать, — оправдывался Паша. «Как это не мог? Очень даже мог. Сказал бы, чтобы она отвалила и не смела тебя больше обзывать прилюдно. И всего делов», — не согласилась с ним Лизелотта. Йориком в среде БЖДшников называли кукольную голову. Порой найти для такой головы подходящее тело было сущим мучением и растягивалось это на года. «И вообще, как ты только мог согласиться отвинтить мне голову ради этой злобной дряни?» В такие моменты Лизелотта понимала, как повезло домашним питомцам. Те в знак протеста могли хотя бы покусать хозяина или нарычать на него, а вот кукла, увы, почти ничего не могла. Впрочем, даже в столь безвыходном положении она была способна выразить свое недовольство. — Ой! Лизелотта, ты прищемила мне кожу шарниром! — возмутился Паша, упаковывая ее в переноску. «Так тебе и надо, предатель!» — злорадно подумала она.* * *
На встрече как обычно ей не досталось ни одного кукела. Все кукло-мальчики кучковались в сторонке. Лизелотту фотографировал Паша. Кроме него на встрече были одни женщины и девушки с куклами. «На тебя без слез не взглянешь, — сделала вывод Лизелотта. — Сидишь тут один под розовым кустом. Нет, ты не подумай, я против девиц легкого поведения, но все же». — Лизелотта, знаешь, я давно думаю, что ты отличаешься от других кукол. «А? Паша, ты меня пугаешь. Знаешь, признание кукле в любви — это слишком даже для тебя». — Ты самая живая из всех, кого мне приходилось видеть. Может, я сам себе это внушил, но чувствую именно так. Каждое мгновение у тебя иное выражение лица. Ты своевольная и непоседливая, такая далекая и родная, кажется, еще чуть-чуть и я смогу услышать тебя. Впервые мне захотелось, чтобы кукла ожила, хотя раньше я о подобном не задумывался. «Не то чтобы ты был неправ, но сам понимаешь, что кукла навсегда останется только куклой. И тебе, как большому мальчику, пора бы это знать», — хотелось ей сказать. — Даже думал, что тебя одной мне бы хватило… — Паша, ты чем тут занимаешься? Не забыл, что обещал мне дать померить на тело йорик? — к ним подошла Светлана. «Ты как всегда влезаешь куда не просят и совершенно не вовремя!» — разозлилась на нее Лизелотта. — Да, конечно, — спохватился Паша. — Идем к сумкам. Пока Светлана доставала йорик, Паша аккуратно снял голову Лизелотты. Как и прежде она продолжала смотреть на мир и видела, как Светлана примеряет на ее тело несоразмерную голову. — Прости, Светлана, а ты в размерах вообще что-нибудь понимаешь? — очень мягко спросил Паша. — Это явно СД голова. С чего ты взяла, что МСД тело ей подойдет? — Ой, ну подумаешь. Не так сильно они и отличаются, — проворчала женщина. — С каких пор пятнадцать сантиметров в росте перестали быть для кукол ощутимой разницей? — Ну, все, хватит. Признаю, я была неправа. Доволен? — Нет. Я не люблю брать Лизелотту на БЖД-встречи, а ты меня вынудила это сделать, и я очень недоволен. — Пф! Подумаешь, недоволен он! Ты со своей Лизелотой как с писаной торбой носишься. Только о ней и говоришь. Можно подумать, кроме нее кукол других нет, а людей и подавно с ней не сравнить. — Возможно, так оно и есть, — тихо ответил Паша. — Что, прости? — Надо вернуть голову на место, — перевел он разговор. — Да, сейчас. Светлана потянулась за головой Лизелотты, и тут случилось то, что уже произошло однажды, Лизелотта полетела вниз. Асфальт медленно приближался, и если бы у нее было сердце, оно бы билось часто-часто. «Нет! Прошу, Боже, нет», — успела она подумать напоследок. После чего ее ждала полная тьма.* * *
— Не-е-ет! — крик Паши заставил расхаживающих рядом голубей сорваться в небо. Прохожие на мгновение замерли, чтобы взглянуть на трагедию, и продолжили свой путь. БЖДшники похватали вещи и поспешили подойти к месту происшествия. — Черт! Прости, Паша! Я не специально. Ты же знаешь, я бы никогда... Поднятая с асфальта голова смотрела на мир все теми же голубыми глазами, но ее мейкап был безвозвратно испорчен: грубые царапины, казалось, прошли по всему кукольному личику, глубоко проникая в полиуретан, местами между царапинами краска отслоился вовсе. — Паша, я заплачу за мейкап. Отправишь йорик производителю. Они сделают точно такой же, — приговаривала Светлана чувствуя свою вину. — Хорошо, — только и смог выдавить из себя парень. Светлана оплатила не только мейкап, но и все расходы по пересылке. Однако Лизелотта так и не стала прежней. Вернувшаяся с мейкапа голова казалась полностью идентичной тому, что было, но стоило поставить глаза и надеть парик, как разница становилась очевидной. Брови были более ровными, губки не такими пухлыми. Общее впечатление от куклы было приятным и светлым. Строптивость, капризность и своеволие ушли из образа без следа. Единственный, кто мог заметить эту разницу, был Хранитель. Паша страшно переживал эту потерю. Он погрузился в депрессию и забросил любимое хобби. Если бы Лизелотта увидела его в нынешнем состоянии, то очень опечалилась. Вот только она больше не могла быть рядом с ним.