Дикие дети, сукины дети

За окном бушует зима, ветер завывает в водосточных трубах, в Четвертой — много людей, все греются, пьют и пропитываются атмосферой, столь семейной и теплой, — Четвертая в полном составе, Валет, Стервятник, Красавица, Рыжий, Мертвец, Ангел и Лорд — новичок, сумевший влиться в их компанию. Сфинкс и Волк сидят на кровати. У ее изголовья примостился Слепой. Поначалу к нему пристает Мертвец, но, поняв, что вожак на разговор не настроен, откатывается к Ангелу. Сфинкс пьет горячий чай из рук Волка. Слепой глушит стакан за стаканом дерьмовой «текилы» Стервятника. Сфинкс смеется очередному остроумию Волка. Слепой сжимает зубы и прячет руки в рукава, словно в муфту, делая вид, что греется. — Бледный, ты в порядке? — Сфинкс обеспокоенно свешивается с кровати и пристально смотрит на абсолютно спокойного Слепого. На лице — ни тени раздражения или злобы, но что-то обеспокоило его. — Конечно. Я в порядке, — отвечает Бледный. Отвечает и отчетливо слышит, как шуршит по одеялу рука Волка, как обнимает Сфинкса за плечи и как он валится Волку на грудь. Выждав минуту, Слепой поднимается с пола и, не высовывая руки из рукавов, бредет до ванны, открывая дверь плечом. Руки его — разодраны в кровь, беззвучная злоба на Волка, на Сфинкса и больше всего — на себя самого за эту глупую ревность. Сохраняя спокойствие на лице, Слепой расцарапывал ногтями ладони, в мясо, в клочья, пока кровь не пропитала рукав. Слепой выкручивает кран с холодной водой, смывает с рук кровь, умывает лицо и мочит рукава, скрывая кровь за мокрыми пятнами. Волк прячет усмешку в кружке с чаем и прижимается к Сфинксу еще тесней. Его наивность поражает — неужели за столько лет он не научился главному в общении со Слепым? До сих пор не понимает, что нужно смотреть не на его лицо, а на руки? Чутье не подводит Волка — от Слепого отчетливо пахнет кровью и злобой. Сфинкс не чувствует — переходит на кофе и улыбается идущему за окном снегу. Слепой хмурится, принимая чашку Хвойной от Македонского, садится на пол и нашаривает рядом с собой гитару. Израненные ладони привычно обхватывают инструмент, Бледный плюет на разодранные до мяса царапины, плюет на запах торжества, идущий от Волка, на сверлящий руки взгляд Сфинкса и начинает играть Снежную. — На нас летят снега! Просыпайся, ребенок метели! Сегодня ушли дожди! Сегодня скворцы улетели! Топи печаль в морозных кучах, И вой на белое небо… — затягивает Шакал, и ему подпевают остальные. Сфинкс молча спускается с кровати на пол, прислоняется к Слепому и тихо начинает подпевать. Волк делает вид, что не заметил и опустошает чужой стакан с текилой.