Дзынь

Холм, где живет мой друг, хоть и кажется, что близко, на самом деле довольно далеко. И нам предстояло еще пару часов пути, как вдруг я почувствовал, что Араанг сильно сжал мою талию, а его тело пронзило сильной дрожью. Остановившись, я обернулся к нему и увидел, что он крепко зажмурился и тяжело дышит. — Араанг? — встревожился я, изворачиваясь и обхватывая его рукой. — Что с тобой? — Лаки... — простонал он сквозь стиснутые зубы. — Мигранаша... позови ее... Едва договорив, Араанг ослаб и обвис на моей руке. — Миша! — взревел я, совершенно не понимая, что происходит. Какое-то у меня нехорошее предчувствие, очень нехорошее. Девушка обернулась и, увидев потерявшего сознание мумия, тут же спрыгнула с Иргона, устремляясь к нам. Конь же остался стоять на месте, удивленно хлопая глазами. — Господин Лаки, здесь есть поблизости любой водоем? Даже болото подойдет, — взволнованно ощупывая моего мужа, спросила девушка. — А? Да, озеро неподалеку, — не понимая ничего, ответил я, махнув рукой в нужном направлении. — Может, нужен лекарь? Я просто не знаю, как лечить мумий, какие у них могут быть болезни. Нормально ли это — падать без видимой причины в обморок? Хотя, что я говорю, конечно, это не нормально. — Нет, несите его в воду. Быстро! — приказала девушка и стала рыться в своей сумке. Я же подхватил на руки парня и со всей скоростью, на которую был способен, помчался к озеру. Девушка побежала следом, и лишь Иргон, я краем глаза заметил, остался стоять на месте с таким выражением лица, что я понял, мои подозрения на его счет были неспроста. Быстро достигнув водоема, что был небольшим, но довольно глубоким, я встал на берегу, гадая, что делать-то? Когда Миша нагнала нас, вопросительно посмотрел на нее. — Опускайте его в воду, — приказала девушка и присела на колени, выворачивая сумку. — И уходите. Вам не нужно здесь оставаться. Я помогу ему. Черт с два! Я мумиё свое не оставлю. Тем более с ней. — Что происходит? — тупо спросил я, опуская Араанга в воду, парень едва задвигался, с головой погружаясь в воду, я испугался и потянулся вытащить его, но Миша остановила меня. — Нет. Вы же ничего не знаете, поэтому не трогайте его. Так надо. Уходите, пожалуйста. Схватив довольно глубокую миску, девушка из бурдюка, притороченного к поясу ее одежды, вылила в нее какой-то светлый густой настой. — Я не могу оставить его одного, — взволнованно наблюдая, как Араанг понемногу приходит в себя и по течению отплывает к середине озера. — Поймите, Вы только мешаете. Я не так просто в числе делегации, я врач, и по настоянию его преосвященства, я буду жить в Вашем доме, покуда не исчезнет во мне потребность, — сейчас Миша была такой серьезной, что спорить я с ней не мог. И вот куда делась наивная девчушка? Когда ее место заняла серьезная женщина? — Уходите, — закатав рукава хламиды, снова рыкнула Миша и, поднявшись на ноги, пошла в воду. А я понял, что не подчиниться не могу, сердце так и билось где-то в груди, тревожно и безысходно. Она, правда, единственная, кто сейчас может помочь парню? Тогда я должен повиноваться, как бы против не был. Я не знаю, что с Араангом, следовательно, и ни в зуб ногой как ему помочь. Я же обещал защищать его. Так почему сейчас я абсолютно бесполезен?! Как же это тяжело осознавать пауку с настолько завышенной планкой социальной ответственности. Девушка, подойдя к парню, приподняла его голову и что-то зашептала на ухо, Араанг в полусознательном состоянии согласно кивнул, и тогда Миша потянулась руками к его хламиде. Этого я выдержать не мог, жгучая ревность тут же заполнила все, даже оттеснила беспокойство. Понимая, что это ни фига не хорошо, я развернулся и ушел обратно, к Иргону, на котором сейчас и спущу всю злость. Кентавр стоял там же, где и был, с тем же каменным лицом, сжав кулаки и скрепя зубами. Он явно не переживает за мумию, я бы даже сказал, что наоборот, не доволен тем, что ему помогают. Бесшумно приблизившись к Иргону, я резко возник перед его лицом и схватил за горло. — Говори! — я сказал это со всей яростью, на какую был способен, уверенный, что меня он поймет. — Я... — обхватив мою руку своими двумя и испуганно глядя на меня, прошептал Иргон. — Все говори. — Я немного знаю, — прохрипел мужик, когда я сильнее сдавил его горло. — Это давно началось, много столетий назад. Мы воевали с ними и проигрывали, тогда наш царь заключил сделку с человеческим магом, и тот наложил проклятие на весь их род. — Что ты подразумеваешь под «ними»? — мои черные глаза блестели от ярости и желания узнать, а иначе смерть информатору. — Я же говорю, это давно было. Никто теперь и не помнит, кто они такие, во всех летописях не упоминается их раса, просто — они. Я ничего больше не знаю. Только то, что им не позволено покидать болото. Для этого я и живу в том городе. — Это вы травите болото? Зачем? — Город рядом с болотом не просто так, это штаб, там много кентавров, которые приглядывают за ними. Они не имеют права покидать болото надолго. А если кто-то ушел, мы останавливаем и возвращаем их. А чтобы туда к ним никто не рвался, болото и отравляют. Они должны остаться и погибнуть там. Такова их участь. Это началось слишком давно, я мало знаю, — кентавр явно боялся меня, и умирать он не хотел. Я видел, что он правда знает слишком мало, но его слова звучат не в его пользу. — Почему вы хотите, чтобы они погибли? — я хотел знать и сейчас же. — Не знаю, давняя вражда. Я потому и пошел с вами, чтобы вернуть их, — дрожа от ужаса, прохрипел кентавр, когда я еще сильнее сдавил его шею. — Это из-за вас они вынуждены ходить в бинтах? — спросил я, надеясь, что с Араангом все будет хорошо. — Зачем? — Это проклятие, — выдавил Иргон. — Если они не будут пользоваться бинтами, смазанными специальным составом, то умрут. Их болото вымирает, их царство уже почти погибло. Они должны умереть. Все. Нажать ногтем на кожу шеи, выпустить яд. И передо мной кучка бессознательного мяса, отравленного мною на несколько часов. Я не просто разбираюсь во всех ядах и сам их вырабатываю, так же могу не только убить одной каплей, но и усыпить, подпортив здоровье. И Иргон это заслужил. Не им решать, кому жить, кому умирать. Теперь я отчасти понял, почему Инга так хотел, чтобы Араанг и я поженились. Это, видимо, единственный способ уберечь сына от смерти. Никто не пойдет против арахнида. И теперь я должен быть начеку, ведь Иргон ясно дал понять, что за моим мужем и Мишей еще придут. Ладно, позже с этим разберусь, нужно узнать, как там Араанг. Только я вознамерился развернуться в сторону озера, как послышался приглушенный вскрик. Обернувшись, я увидел, как Миша и Араанг, вполне себе такие живые-живехонькие, смотрят на меня с ужасом. — Вы знали и не сказали мне, — обвинительно прошипел я, опаляя обоих яростным взглядом. — Вы не спрашивали, — со слезами на глазах и прикрывая рот рукой, проговорила Миша, глядя на кентавра. — Я спрашивал... Его, — твердо ответил я, указывая на Араанга. Медленно приблизившись к парочке, что вздрогнула и отшатнулась, зло проговорил: — Скажи мне, Араанг, разве я не спрашивал? Почему ты не ответил? — Прости, — выдохнул мумиё, опуская глаза. — Я думал, что потом расскажу. Понятно, сам не может ответить на этот вопрос, а тут я еще интересуюсь. — А ты, Миша, — перевел я тяжелый взгляд на девушку. — Почему ты так радовалась встрече с ним, — я ткнул в сторону кентавра, — если знала, что вы враги? Девушка прекратила плакать и, выпрямившись, гордо ответила: — Вражде много лет, а я не хочу ее продолжать. Я стремлюсь к ее концу. — Ты думала подружиться с тем, кто пришел за тобой? — взревел я, испытывая такое непреодолимое желание убить кого-нибудь, что пришлось кулаки сжать, дабы не позволить этому взять надо мной верх. — Лаки Ананси... — послышался шипящий голос за моей спиной. — ??? — Ты пришел... Видя, что мои спутники побледнели, я медленно обернулся, надеясь, что вот она, жертва моей ярости...

***

— Лаки... Ананси... Ты пришел... — прошипели мне в спину. Ну, уж точно не приполз. Медленно оборачиваюсь и смотрю на будущую жертву моей ярости. Меня сейчас так разрывает убить кого-нибудь, и совесть не будет против, она в доле. В крайнем случае, зубы ей повыбиваю, и пусть нежно обсасывает, где-нибудь в потаенном уголке моей широкой души. Смотрю я, значит. Метрах в пяти передо мной стоит большое чудовище, состоящее из трех разных голов — кошачья, человеческая и ящера. Все три пары красных глаз устремлены на меня. Пасти-рты открыты, истекая слюной на землю. Две передние лапы кошачьи, вторые, посередине, с крыльями, и задние тоже кошачьи. Длинный хвост ящера недовольно лупит по земле. На спине видны лишь пластины по всему позвоночнику, отходя новым рядом от затылка каждой из голов. Я оскалился и подался вперед плечами, сжав кулаки. Химера в этот же миг сорвалась с места и полетела на меня с бешеной скоростью, выставив перед собой передние лапы, намереваясь меня ими схватить и разодрать острыми когтями. Уворачиваться я не стал, лишь выкинул вперед руки, хватая лапы чудовища, что тут же остановилось и стало меня толкать, ну а я его. Гладкий хвост твари тут же попытался меня достать из-за спины, но я умудрился придавить его кончиком лапы, да так надавил, что химер тихо заскулил, на глаза ящерной головы даже слезы навернулись. Блин, аж жалко стало. — Ананси... — прошипела тварь, пытаясь укусить меня кошачьей головой, на передних же лапах выпустила когти до предела, надеясь кончиками поцарапать мои руки. Ага, так я и дался. Фиг тебе на постном масле. — Фуфу, — оскалился я, уворачиваясь от острых клыков. — Рад тебя видеть... — прошипел химер и, резко прекратив нападение, обнял меня лапами, средними с крыльями даже накрыл мое брюшко, от чего тут же стало тепло. Кошачья голова тут же стала облизывать мое лицо и мурчать, ящер уткнулся в шею, довольно прикрыв глаза и лизнув тонким длинным языком, человеческая башка просто улыбалась, радуясь встрече. Башковитый ты мой! — Лаки... — послышался потрясенный, дрогнувший голос Араанга. Ох, гхыр, забыл же ж. Похлопав химеру по могучей спине, я отстранился и оглянулся на пораженных спутников. — Фуфу, позволь представить моих друзей, — улыбался я, протягивая руку в сторону супруга и, как оказалось, его лекаря. Что вообще-то не мешает ей быть в него влюбленной. Гр. Миша благополучно лежала на земле, Араанг поддерживал ее голову на коленях, во все глаза глядя на меня. — Фуфу, это мой муж — Араанг, а девушка, что на земле и без чуйств, его врач, — проговорил я, химер отпустил меня и встал, как и полагается кошке, только не на четыре, а на все шесть лап. — Приятно познакомиться, Фуфу, — преклонив все три головы, представился мой давний знакомый. — Надеюсь, мы станем друзьями. Араанг от шока лишь согласно кивнул, все еще не веря в то, что видит. По его взгляду можно легко понять, что от такой дружбы он бы с удовольствием отказался, но вот же незадача, врага такого иметь хотелось еще меньше. А чтобы чего не того ляпнуть, парень и молчит. С этой химерой я знаком довольно давно, умный, добрый, хоть и страшный, сильный, опять-таки если надо за пару минут легко перевалит целое войско в сплошное месиво, у него богатое прошлое, но сейчас остепенился. В основном на новом месте жительства занимается рыболовством и пашней. Он вообще мастер на все руки. И я рад, что мы с ним друзья, такого врага и врагу не пожелаешь. — Ну что, Фуфу, — я похлопал друга по спине. — Примешь гостей? — А то, Лаки Ананси, тебе я рад всегда, — доверчиво и преданно глядя мне в глаза своими кошачьими, ответил химер человеческой головой. — Ну, тогда вперед. Я был в отличном настроении, давно не виделись и счастье от встречи с другом, на энное время оттеснило мое недовольство по поводу кое-какой утаенной информации. Я подошел к Араангу и поднял Мишу на руки, кивнув супругу, чтобы садился на спину. Дрожа всем телом, кидая на Фуфу настороженные взгляды, мумиё кое-как влез на меня и до синяков на моей нежной коже впился в мои бока. Я уже было направился в строну холма, когда Фуфу, заметив кентавра, спросил: — А этот? — А этот уже не с нами, — помрачнев, ответил я и, отвернувшись, направился на поиски тропы, что приведет к дому химеры. — Тогда можно я его съем? — тут же заинтересовался Фуфу, уже облизываясь, представив весь вкусовой спектр от съедения Иргона. — Я его отравил, — смилостивился я над конем. Все же убивать его у меня причин веских нет. А совесть в этом отношении довольно нудная. Не убьет, но задолбает так, что сам самоубьюсь. — Ну, Лаки Ананси, ты вот так всегда, — огорченно и разочарованно попенял друг и последовал за мной. Через полчаса мы достигли его дома. Это был с виду простой холм, большой и зеленый, только с дверью, которую могли найти только посвященные. Внутри холм являлся большим просторным домом химеры с удобной мебелью, даже кресло-качалка была, каминной и всем, что только может понадобиться, или понравиться, ужасной, но доброй химере. — Фуфу, покорми, пожалуйста, Араанга, и за Мишей пригляди, а я сосну пару часов, а то сил уже нет ни на что, — укладывая Мишу на мягкую софу, и помогая спешиться Араангу, попросил я друга, зная, что уж он-то любому гостеприимству фору даст. В этом деле он лучший из лучших, жаль, не все в это верят, а проверять боятся, оттого и друзей у чудовища почти нет. Но если есть, то достойные его. — Не вопрос, Лаки Ананси, — кивнул Фуфу. — Только пусть муж твой сам за девицей приглянет, а? Боюсь, она снова сознание потеряет, если увидит меня. Ей бы привыкнуть, — направляясь к той части огромной комнаты, где была кухня, ответил химера. — Спасибо! — уже практически подползая к стопке соломы в углу, ответил я, чувствуя, что глаза вот-вот сами закроются. Как хорошо, когда можно доверять и знать, что тебя не предадут. Вот бы нам еще с Араангом таких отношений достичь. Дзынь, это дзынь — любовь, трепет, стопроцентное единение телами, а остальное все на нашей совести. Если так и буду постоянно причинять неудобство парню, он и на дзынь не посмотрит, деру даст, и ищи-свищи в чисто поле. Я буквально провалился в сон, как только мои лапы коснулись сена. Высплюсь, и уж после устрою раздачу «призовых» бонусов.

***

— Вот так вот все и произошло, — вздыхаю я, допивая уже третью кружку самогона Фуфу, что выносит мозг основательно. Меня, конечно же, тоже, и сейчас я был в таком распрекрасном расположении духа, что хоть на «Коршунов» с топором. Рассказал я другу все, что со мной приключилось за последние дни. И нет, чтобы посочувствовать, он за меня искренне порадовался, особенно на моменте, когда я рассказал о женитьбе, еще и так приложился лапой по плечу, что оно теперь ныло. — Н-да, — выдал Фуфу, сидя рядом со мной у камина, когда рассказ закончился. Напивался химер точно так же, вместе со мной. — И что ты собираешься делать? — А что я могу? Утром сразу же расспрошу Араанга, пусть все рассказывает, — пожал я плечами. Мы сидели и пили. Араанг и слабовольная Миша спали уже несколько часов. Девушка вновь поспешила расстаться с адекватностью, когда Фуфу заговорил с ней. Все же не каждый день химеру видишь, еще и разговаривающую. Араанг, правда, к тому моменту как я проснулся, весело щебетал с чудовищем, а то и радо было. — А отбиваться как будешь? — полюбопытствовал Фуфу. — Как-никак кентавры воины хорошие, по опыту знаю. И тебе с ними одному трудно будет. Особенно, если они табуном нападут. А то я не знаю. И скорее всего, задом чую, придут они именно табуном, свидетелей, что мумии ушли со мной, хватает. И даже просто чтобы подстраховаться, коняги и придут сворой. Удастся ли мне одному с ними справиться? — Ну а что ты предлагаешь? — нахмурился я, слыша, как на улице громыхает гром. Думаю, будь окна у фуфуного дома, еще бы и сверкало. — В такую погоду мало того что мы не сможем продолжить путь, так еще и если придут кентавры, можем не услышать. Лично я бы именно грозу и использовал, чтобы подобраться к опасному врагу. Надеюсь, кентавры так не считают. У них же копыта, а земля мокрая и скользкая. — Я помогу тебе, — прошелестел Фуфу головой ящера. — Вдвоем мы сможем отбить и не один табун. Но ты прав, погода не на нашей стороне. Это плохо. Придется караулить. Фуфу лег на живот, уложив голову на передние лапы, средние же расставил в стороны. Я посмотрел на друга черными глазами. — Я не могу подвергать тебя опасности... — заговорил было я, но был нагло перебит: — Мы друзья, — коротко и понятно. Фуфу вообще был умной тварью, но это я уже говорил. — Спасибо, — улыбнулся я и, протянув руку, потрепал по очереди все три головы за ушами. Смешно, но даже человеческая голова химеры любила подобную ласку. Под собственное мерное мурлыканье через пару минут Фуфу уснул. Я же улыбнулся и бесшумно поднялся. Сторожить — так сторожить. На улице было сыро и прохладно, мелкие капли дождя приятно охлаждали кожу. Молния, как я и ожидал, довольно часто освещала округу. Взобравшись на один из ближайших дубов, я удобно устроился под зелеными ветками, вглядываясь вдаль, потому что прислушиваться было бессмысленно. Вот что мне делать, если погода, подобна этой, продлится и завтра? Как мне уберечь Араанга? Да и к Мише я привык, хорошая девушка, хоть и любит мое мумиё. Еще и делегация. Что сделали кентавры с ее членами? Хох, сколько вопросов. Но, даже не зная, что сделать, я уверен, что предприму все, чтобы помочь мумиям снять проклятие. Араанг не может больше ходить в лоскутах, я хочу увидеть его лицо, поцеловать его губы без ощущения ткани, напрямую. Сбоку что-то скользнуло, и я рефлекторно выпустил из руки паутину, хватая незваного гостя. Еще и на дереве. Что с этим миром? — Ай! — послышался знакомый голос. Я же притянул к себе Араанга и удивленно оглядел его. Ну вот не думал я, что он будет тут в такое время, да и в таком месте. — Ноги-руки переломаешь, — прошипел я, смущенный своим поведением. Но мумиё только усмехнулся и позволил стянуть с себя паутину, тут же прижавшись ко мне. — Лаки, можно тебя попросить? — спросил Араанг таким томным голосом, что я даже растерялся. Лунатик, что ли? — Проси, — кивнул я, хотя не был уверен, что он меня слышал, так как в это же время вновь громыхнуло. Мумиё теснее прижался ко мне, и я тоже обнял его, не зная, что сейчас будет, но будучи точно уверенный, что хочу его здесь и немедля. Парень схватил меня за уши и притянул мою голову к себе, страстно прошептав на ухо: — Возьми меня. Тук. Тук! Тук!!! Тук-тук-тук... Сердце, стоять! Плоть, куда... Ох, да пофигу. — Араанг, — прошептал я и, подхватив парня под зад, поднял, впиваясь в его губы и чувствуя осточертелую ткань под своими губами. Р-р-р... — Араанг, мы не можем... — несколько придя в себя, я выпрямился и отпустил парня. — Не на дереве, не в дождь, и не так. Ты же весь перемотан, да пока распутаешь, упадет уже все. Мумия мне попался настырный и, схватив меня за руку, приподнялся на носочки и положил мою конечность на свой зад. А-а-а, родите меня обратно! — Лаки, это должно произойти сегодня. Я сниму все, чтобы ты мог... чувствовать, — томно шептал Араанг, но я все еще пытался удержать сознание на вершине управления моим телом. — Только позволь завязать тебе глаза, тебе еще рано видеть меня. Пожалуйста. Вот разве можно отказаться, когда твой дзынь так откровенно тебя соблазняет?! И пусть неумело, все равно возбуждает. Да если надо, то я и ошейник с ним надену. — Хорошо, но мы все-таки на дереве, — напомнил я, понимая, что все, приплыл, и если сейчас же не коснусь своего мумия — умру от переизбытка желания. — Ничего, — отмахнулся Араанг и вскарабкался на мою спину. — Садись, я завяжу тебе глаза, — жарко дыхнув мне в шею, приказал мой мумий. Я послушно уселся на стыке широкой ветки и основного ствола дуба. Араанг быстро туго завязал мои глаза черной лентой, а спустя пару мгновений послышался тихий, едва уловимый в такую погоду шорох мокрой ткани. У меня же аж дыхание перехватило, руки так и зачесались в стремлении коснуться кожи моего супруга. Губы горели от нестерпимого желания поцеловать, зацеловать парня. — Араанг, — позвал я, чувствуя, что вот еще чуть-чуть — и буду «жмурика» представлять. — Я здесь, — раздался его чистый и мягкий голос, а в следующий миг он взял меня за руки и протянул ладонями к своему телу... Я сейчас скончаюсь... от восторга. Еще через миг парень уже был жадно залапан мною, прижатый к моему торсу. Кожа Араанга была такой нежной, хоть и мокрой, я прямо представлял, как в лунном свете блестит его тело, распростертое на зеленом покрывале поля. Я практически видел, насколько он худой и хрупкий. Скользнув руками от округлых ягодиц и выше, по спине, я обхватил острые плечи, губами жадно шаря по лицу моего дзыня. Его губы без преграды были не просто нежными и сладкими, а невероятно страстными. — Араанг... — простонал я, готовый лишиться рассудка только от прикосновений к его нежнейшей коже. — Л-а-к-и, — пропел мумий, обнимая меня за плечи. Я же скользнул губами к его шее, руками к волосам, что оказались шелковистыми, хотя и мокрыми. Оставив засос на шее парня, я скользнул к его уху, с наслаждением вдыхая аромат его волос... — фе, болотом тянет. Но зато какие они приятные на ощупь. Интересно, какого они цвета? — Араанг, ты уверен? — спросил я, вновь схватив мумиё за плечи и отстранив немного, впился в его сосок, сорвав с пухлых губ тихий стон. — Да, Л-а-к-и! Ну все, теперь кому-то будет что-то... Ух...

***

Утром я проснулся, сидя на дереве в гордом одиночестве, и в теле была такая легкость, что хотелось петь. Ага, моим-то голосом народ пугать, ну. Оглядевшись и удостоверившись, что еще и дождь закончился, я был в определенно отличном настроении. Только вот неплохо бы узнать, меня так ночью глюкануло от выпитого, или же все было на самом деле? Хотя я отлично помню, точнее, тело мое помнит, как сотряслась земля, или просто дуб, когда я и Араанг достигли пика наслаждения. Но было ли все это взаправду, или мне уже сперма в голову ударила? Спускаюсь с дерева и захожу в дом. Фуфу воркочет и готовит завтрак, Миша сидит рядышком, чистит картофель и нерешительно поглядывает на химеру. Араанга не видно, а я только настроился узнать у него, что к чему. — Всем утра! — пробасил я, подходя с большому столу и деревянным ковшом черпая рассол, что друг заранее приготовил. — Доброе утро, — в унисон. — Где муж мой? — Там, — Миша нерешительно ткнула пальцем в сторону комнаты, отгороженной грубо сколоченной стеной из кривых досок. — Спит. — Ну что ж, пойду, проверю, — надеясь, что с парнем все в порядке, пробубнил я и быстро достиг комнаты. Араанг, свернувшись калачиком и укутавшись в одеяло, спал на широкой постели Фуфу, где виднелся еще один комплект пустующей подушки и одеяла, видно вместе с Мишей тут ночевали. Так, не понял, мне уже ревновать, или как? Подхожу к Араангу и аккуратно трогаю за плечо. — Араанг, — позвал я, парень не отреагировал, пребывая в глубоком сне. — Эй, дзынь ты мой, просыпайся! Мумиё завошкался и спустя пару минут с трудом раскрыл припухшие глаза. — Лаки, — прохрипел он, а я заволновался. — Араанг, ты что простыл? И вот что мне делать, если он болен? — Я Мишу позову, — и я двинулся было на кухню, но Араанг удержал меня. — Я не болею, — успокоил он, хотя и выглядел ужасно. — Просто ты ночью не особо нежничал. Было? Точно было?! — Так мне не приснилось?! — ошарашенно спросил я, даже лапки подогнулись, и я осел. — Нет, конечно, — улыбнулся парень, ну вроде как улыбнулся, фиг поймешь, он же снова весь замотан. Араанг, протянув ко мне руку, успокаивающе провел ею по щеке. — Все хорошо, просто мне выспаться бы. Я же млел от его прикосновения, теперь отлично понимая, почему Фуфу так нравится, когда его гладят. Я бы тоже не против помурчать. — А, да, конечно, — встрепенулся я, когда до меня дошел смысл слов мужа. — Но, зачем? Ну, вот не мог я не спросить, почему именно вчера, почему именно в ночь, когда небо было затянуто тучами, но при этом и луна светила? Это знаю, так как когда пришел в себя, луна освещала всю округу. А вообще, такие ночи случаются раз в два-три года. — Господин Лаки, оставьте его в покое на какое-то время, — вмешалась Миша. Э, блаженная, тебе никто не говорил, что подслушивать не хорошо?! Я ж тебя сейчас научу уму-разуму. Но и не согласится с ней, я не мог. — Араанг, позже Вам все объяснит. Но если Вам так не терпится, то могу я рассказать, хотя знаю меньше, — продолжала вещать лекарша. — Спасибо, я подожду, — испытывая, ну вот ни с чем несравнимое, желание убить девушку, чтобы не мешалась. Но в то же время мне так хотелось остаться в постели с мумиём. Но придется ждать. Тем более, что Араанг уже снова уснул.

***

К вечеру погода снова испортилась, и вновь за пределами холма лил дождь, сверкала молния и громыхало. Мы же вчетвером сидели у камина, Араанг страсть как не хотел ничего рассказывать, но выбора у него не было. Тем более что напирали и я, и Фуфу, что был любознательным до дрожи. — Я даже не знаю с чего начать, — отводя глаза, признался мумий. — А ты с самого начала, — подтолкнул я парня, обнимая его за плечи. Даже учитывая, что я сидел, мне все равно приходилось склоняться к парню, чтобы обнимать. — Эх, — вздохнул мумиё и заговорил, глядя на огонь в камине: — Все началось несколько столетий назад. Мы были дружными народами. Сейчас по нашей стране не скажешь, но раньше она была большой. Она представляла собой множество небольших островов, связанных между собой тонкими тропами. Кругом была вода, много чистой живой воды. И на дне наших рек и озер было много камней, разных размеров, невероятной красоты, даже цвет всегда был иным, хотя если обособить, то все они были синими и голубыми. Просто оттенки разные. Чистые и прекрасные, даже без огранки. Мы их продавали, делали украшения, благодаря им, в нашей стране было все, что мы могли только пожелать. Фух, ну вроде начало многообещающее. — Но тогдашний король кентавров был ужасно эгоистичным и жадным, и как только прознал, что наша страна богата на драгоценные камни, решил для начала взять желаемое мирно. Мы даже брак заключили между наследными принцами. Но это не дало королю желаемого — приданого, что было у принца, ему было мало, он хотел больше, гораздо больше. Еще и сами принцы не сошлись характерами, а ведомый отцом принц-кентавр убил нашего. Поначалу никто ничего не заподозрил, нашему народу сообщили, что парень погиб в результате несчастного случая. Но через какое-то время это всплыло на поверхность. Тогда уже народ не мог оставаться в стороне, подданные буквально ополчились на кентавров, что посмели убить, хоть и не наследного, но принца. Пока король всеми силами стремился уладить, стребовать с кентавров плату за сына и не допустить кровопролития, пока велись переговоры, наши народы начали холодную войну. Король кентавров тайно отправлял на наши воды мародеров, но плавать кентавры не умеют, не так как мы. Народ, ясное дело, хотел защитить свое, и это привело к кровопролитию. И так длилось несколько десятков лет. После, королей сменили их наследники, и война уже перешла в открытую. Погибло столько хороших существ, даже те, что были не причастны к нашей вражде. Потом к основной причине добавились и другие: убийства послов, отказ от мирового соглашения. Другие расы уже перестали обращать внимание и стали сторониться обоих государств. Араанг тяжело вздохнул и спустя минуту продолжил: — Через какое-то время все же удалось заключить кратковременный мир, который и привел к тому, что сейчас есть. Кентавры не сдержали своего слова, не знаю почему, подобное за ними не числилось. Но тем не менее снова что-то пошло не так, снова не удался фиктивный брак, который привел к смерти теперь уже принца кентавров. Я вообще не понимаю, зачем его заключали, если два существа брезговали даже слышать имена друг друга. Снова развязалась война, на этот раз более открытая и жестокая, потому что кентавры вообще не могли и допустить мысли, чтобы простить нам смерть своего прямого наследника. Им даже в голову не пришло, что стоило нашему народу не таить на них зла за убийство нашего принца несколько лет назад. Их это просто не интересовало, они хотели лишь отмщения. И, возможно, все бы закончилось, как и в первый раз. Возможно, удалось бы вновь перейти в стадию холодной войны, но вмешались люди, которые заключили какой-то договор с кентаврами. Он малозначительный, вроде бы на часть тех камней, что добывались в наших водах. Их союз и вылился в проклятие. Человеческий маг проклял нас... Голос мумии сорвался, Миша так и вообще уже ревела, уткнувшись лицом в загривок Фуфу. Н-да, слезы сближают, а ведь еще пару часов назад шарахалась от него, как от прокаженного. Я же крепче обнял Араанга, давая понять, что все хорошо. Когда парень пришел в себя, я спросил: — Но это все было в прошлом, почему же сейчас кентавры хотят вашей смерти? Насколько я слышал у них сейчас добрый король, — я не понимал, зачем продолжать эту бесполезную вражду, если она надоела всем. Кентавры по природе не так жестоки, но тут, видимо, зависит от того, кто ведет их. — Его удерживает клятва предыдущему королю, отцу. А все знают, что клятва на смертном одре обязана быть исполнена, иначе тот, кто ее дал, умрет в страшных муках, — пояснил Фуфу. И откуда он знает? — Поэтому он должен закончить то, что началось так давно. Вот он и стремится все завершить, иначе должен будет требовать исполнения клятвы от следующего короля. А насколько я знаю, своего сына он слишком любит, а значит, не станет подвергать риску. Как же все запутано-то, а! Не одно, так другое. — Что это за проклятие такое? — начал я злиться. Вот почему все так должно быть? Ну хочет король кентавров закончить вражду — помер бы. Все равно ведь все там будем. Нет же, он лучше убьет целую расу, чем сам помучается. Нефиг было давать подобных клятв. Араанг поднял голову и посмотрел в мои глаза таким печальным взглядом, что меня пробрало. — В проклятии говорится, что мы не сможем больше ходить под солнцем, это позже наши лекари нашли способ, поэтому мы и ходим обмотанные. Так же говорится, что мы не сможем прикоснуться к своим драгоценностям, и вообще никто не сможет их коснуться, иначе умрет. Те камни, что были на церемониальной чаше, не наши, — я вот сразу об этом и подумал, и мумиё, видимо, это прочитал в моих глазах. — Так же нам нельзя без этих тряпок, — глянув на свою руку, прошептал Араанг. — Иначе тот, кто не будет их носить, станет камнем. И не только это. Нас даже не должен никто видеть, иначе тот, кто посмотрит, станет каменным изваянием навеки. — Поэтому ты вчера мне глаза завязал? — пораженно спросил я, уже поняв, что так оно и было. Заботливый мой дзинь, мне это определенно нравится. Вот только бы заботу другую немного. — Да, и вчера была та ночь, в которую мы можем быть самими собой, когда можно не бояться стать камнем. Я воспользовался этим, хотел, чтобы ты коснулся меня, даже если и не увидишь. Ведь следующая подобная ночь только через три года. Хм, вот тут я его понимаю, тяжело было бы не видеть любимого три года, хотя, что я говорю, я и так его еще не видел-то толком. Но что если, и правда, мы сможем быть близки только раз в три года?! Не! Не! Не!!! Я ж здоровый арахнид, мне секс нужен как минимум три раза в день, а не раз в три года. Блин, срочно-срочно нужно найти способ снять это гхырово проклятие! Иначе я помру от невозможности коснуться любимой твари. Куда же я ввязался?! И главное — зачем? — Как снять проклятие? — спросил я, зачарованный глазами Араанга. Даже сейчас я каждой клеточкой тела ощущал все его чувства: боль, огорчение, разочарование и безысходность. Эти чувства буквально нахлынули на меня и чуть не задушили. Как же мумиё мое с этим справляется?! — В ночь дождливой луны сольются в экстазе два разных существа, что будут безгранично любить друг друга, и тогда часть проклятия потеряет свою силу, — вновь посмотрев на огонь, ответил Араанг, сжав тонкими пальцами мою руку, что обнимала его поперек груди. — И вот почему ты настоял на близости вчера? Была подходящая ночь, — наконец-то уразумел я истинные намерения супруга. Что ж, и полезно, и приятно, хотя и обидно немного. Все же использовали. — Отчасти, я хотел этого не меньше тебя, — улыбнулся Араанг и, вновь посмотрев на меня, провел ладонью по моей щеке. — Так, я не совсем понял, проклятие теперь разрушено? — спросил Фуфу. — Часть его, — кивнул Араанг. — Судя по тому, что мне удалось узнать, а то, что я вам рассказал, лишь часть. Близость этой прошедшей ночи снимет проклятие с нашего дома. Не больше. — А вы проверяли? Ну, я имею в виду, что вполне ведь может быть, что мы сняли все проклятие, — с надеждой спросил я. Ну ведь она помирает последней, вот и у меня пусть живет до последнего. — Нет, — перебила Миша. — Я проверяла утром. Нет, уже сдохла. — И? — Птица, что посмотрела на меня, камнем упала с дерева и разбилась на мелкие кусочки, — печально ответила девушка. Пипец! Так, надо бы сделать зарубку — не смотреть на них, как бы ни хотелось. Вот разрушим проклятие, и налюбуюсь на моего дзынанутого. — Но часть-то сняли, — кивнул я, не унывая и чувствуя, что надежда пока просто без сознания. — Но чтобы его полностью разрушить, нужно еще что-то. — Именно, — кивнула Миша. — И что же? — спросил я, полагая, что они знают, хотя по лицам их наглым вижу, гхыр чего они не знают. Вот же попадос! — Мы не знаем, — опустила голову Миша, не имея больше сил смотреть на меня. Абзац! Приплыли, блин. А-а-а-а!!! Чего теперь-то делать? Половина работы уже сделана, надо бы закончить как-то. Но, вот вопросик такой маленький — как? — Та-а-ак! — протянул я. — А кто знает? Араанг развел руки в стороны, мол, не имеет ни малейшего представления. В этот же миг послышался шум с улицы, даже сквозь грохот грома я отчетливо его слышал, а по напрягшемуся Фуфу понял, что и он слышит. Ну что ж, гости прибыли.