***
В Цитадели всё было довольно-таки тихо. Наши друзья сидели за столом и ужинали. Наконец, наша компания пополнилась – к нам присоединились хоббиты. — Доброго вечера всем неспящим в столь поздний час, — сказал Арагорн, как только мы вошли в зал. — А вот и они! — громко сказал Гэндальф и улыбнулся. — О каком позднем часе идёт речь? — спросила Кера. – Время ещё детское. — И как раз детям стоило бы идти в свои опочивальни, — сказал Гимли, выразительно посмотрев на хоббитов. — Эй, не надо нас сравнивать с детьми. Мы взрослые мужчины, — важно сказал Пиппин. — К тому же, я выспался на всю оставшуюся жизнь, пока лежал в палатах врачевания, — добавил Мерри. — Конечно, уже завтра будете спать до обеда, — усмехнувшись, сказала Эллин. — А вот и не будем! — сказал Пиппин. — Хотите поспорить? — подняв одну бровь, спросила брюнетка. — Не связывайся с ними, Эллин. Эти хитрые натуры до жути любят споры, — сказала Кера, разрезая кусок мяса у себя в тарелке. — Пожалуй, соглашусь с Керой, — сказал Гэндальф, на мгновение выпуская изо рта трубку. — Так что, спор? — спросила Эллин, смотря на хоббитов. — Да! — решительно сказал Мерри. — На десять золотых монет! — важно добавил Пиппин. — Каждому! — дополнил друга Мериадок. — А губа-то не дура, — усмехнувшись, сказал Гимли. — Хорошо, с меня по десять золотых монет, если вы, многоуважаемые хоббиты, завтра проснётесь чуть только солнечные лучи осветят облака над Минас-Тиритом. Просить кого-либо вас разбудить запрещено. — Договорились! — сказал Пиппин, протягивая Эллин руку для пожатия. — Подожди, а что будем должны мы, если проиграем спор? — перекрывая руку друга своей, спросил Мерри. — Уже не настолько уверены в своей победе? — хохотнула Кера. — Выполните любое моё желание, — выдала Эллин и растянулась в улыбке. Хоббиты повернулись друг к другу и в следующую секунду, синхронно повернувшись к брюнетке, кивнули. — Согласны, — сказали они в один голос. Пиппин и Эллин пожали друг другу руки. Свидетелем рукопожатия и тем, кто его разбил, выступил Гимли. — Хоть какое-то разнообразие в эти серые дни, — довольно сказал гном. Окинув друзей взглядом и не скрывая улыбки, я развернулась и направилась на улицу. Четыре стража неизменно стоят вокруг Древа и охраняют его. Миновав их, я направилась к самому краю каменной стрелы. Оттуда открывается прекрасный вид. И сейчас он был как никогда завораживающим. Внизу, на Пеленноре, было множество огней – это горы трупов догорают в пламени. Ввысь поднимались клубы дыма, и любой, даже самый лёгкий ветерок с востока нёс этот запах горящих тел на город. Вот и сейчас я не могу сказать, что воздух в Минас-Тирите пропитан чистотой и свежестью. Самая настоящая вонь, точнее только её часть. Настоящий кошмар сейчас творится на равнине, где несколько отрядов гондорских солдат выполняют приказ – освободить Пеленнор от тел. За размышлениями я и не заметила, как моё одиночество было нарушено. — Завораживает, не правда ли? — совсем рядом раздался спокойный голос Леголаса. — Да… — только и ответила я, смотря на языки пламени внизу. — Почему ты ушла? — спросил эльф. — Я… Мне сейчас не до веселья, Леголас. Вчера больше половины моего войска погибло, защищая этот город. Нужно решить, что делать дальше, потому что Саурон не остановится. Его гнев ужасен, не нужно обладать эльфийским чувством, чтобы понять это. Я перевела взгляд на горы вдалеке, за которым раздавалось алое зарево. — Как много ужасных мыслей в голове у такой прекрасной девушки, — сказал принц Северного Лихолесья. Мне кажется, или он улыбается? На мгновение повернув голову в сторону Трандуиллиона, я столкнулась со взглядом голубых глаз. Эльф и вправду улыбается. Отвернувшись, я вновь принялась рассматривать Пеленнор. — Сегодня ты можешь отдохнуть. Ночь обещает быть спокойной, — сказал сын Трандуила. — Я могу отдохнуть, но не могу успокоиться. Чем дальше, тем сложнее отпустить эти мысли. Создаётся впечатление непосильной ноши. На меня столько возложили. Наследница Феанора. Я чувствую неподдельную ответственность, но сомневаюсь в своих силах. В этот момент моей правой щеки легко коснулись тёплые пальцы. Повернувшись к Леголасу, я снова столкнулась с ним взглядом. Опустив руки мне на плечи, эльф серьёзно посмотрел на меня. — Ты сильная, Тенита. Сильнее, чем ты думаешь. Гораздо сильнее, чем думает кто-либо другой. Сильнее, чем думает Саурон. И ты со всем справишься. Не потому, что должна по воле своей судьбы. Ты справишься, потому что никто другой кроме тебя с этим не совладает. Ты готова ко всему, ко всем испытаниям и трудностям. Готова просто потому, что с детства в тебе живёт тот воин, которого мы видим сейчас. Та маленькая эллет, любящая лазить по башням в Ост-ин-Эдиле, потерявшая свою опору – Келебримбора, она выросла и стала прекраснее любого цветка. Она стала сильнее любого старого воина. Она мудрее любого старца и знает побольше многих эльфов. Руки Леголаса опустились на мою талию. Я неотрывно смотрела в глаза лихолесского принца, переваривая всю его пылкую речь, а он терпеливо смотрел на меня. Вскоре Леголас стал медленно наклоняться, сокращая между нами расстояния. В голове затесалась мысль ещё связывающая меня со здравым смыслом, но она была одна против целого потока эмоций. Расстояние стало совсем маленьким, когда… — Где эти эльфы? Тенита! Леголас! — раздался справа голос Гимли. Замерев, Леголас выпрямился и опустил голову, убрав с моей талии руки. Я повернула голову и кинула взгляд на алое зарево вдалеке. — У нас тут внеплановый совет намечается! — продолжил Гимли, прошагав в сторону скального выступа и остановившись возле Древа Королей. — Нужно идти, — сказала я и, развернувшись, направилась в сторону гнома. Следом за мной медленно последовал Леголас, сообщая о своём присутствии только тихими шагами. — Вы так незаметно покинули нас, — начал Гимли. — Мы даже не сразу заметили ваше отсутствие. — Ты ещё не привык к эльфам, друг мой? — слегка улыбнувшись, спросила я. — Ну… Не то, чтобы не привык… Просто вы – эльфы, и для меня это всегда будет в некой степени странным. Потому что вы отличаетесь от гномов, — сказал карлик. — Я поняла, что ты имеешь в виду, — сказала я, смотря на сына Глоина. — Ох, мифриловая, ты ценнее любой драгоценности Эребора, — расщедрился на комплимент гном. — Прямо-таки любой, — вступил в разговор Леголас. — Знаю я, что есть там такой камень, ценность которого гномы ни с чем не сравнивают. — Аркенстон, драгоценная моя, — пояснил мне Гимли. — Во истину завораживающее зрелище. — Сердце Горы, я знаю, — сказала я. Мы вошли в Цитадель. — Вот приедете вы когда-нибудь к нам в гости, я покажу вам всю красоту гномьего королевства. Помяните моё слово, — сказал сын Глоина. — Звучит так, будто ты им угрожаешь, — сказал Арагорн, услышав слова гнома. Раздался громкий смех Керы. — Ну чего вы все с такими кислыми лицами ходите? — спросила гномиха. — По какому поводу совет? — спросил Леголас. — Да вот, приспичило им дозорных к Вратам Мордора отправить, — сказала Кера. — Зачем? — не поняла я, садясь за стол. Что интересно, к нам присоединился Мельтир, неизвестно где бывший до этого. — Чтобы предотвратить возможное нападение, — пояснил мне эльфийский военачальник. — Саурон не станет сейчас готовить повторное нападение, потерпев большие потери у стен Минас-Тирита, — сказала я, смотря на темноволосого эльфа. — Я им об этом же сказал, — вступил в разговор Арагорн. — Вы считаете, что Тёмный Властелин поддаётся какой-либо логике? — спросила Эллин. — Помимо тирана с навязчивой идеей порабощения Средиземья, он ещё является безупречным тактиком и стратегом, — сказала я. — Нападения на Гондор в ближайшее время не ждите. — Для разведки можно отправить кого-нибудь из эльфов. Их разместили недалеко от палат врачевания, сидят там целыми днями и скучают, — сказал Мельтир. — А если их заметят? Кто любит лазутчиков, Мельтир? Ты, как начальник королевской стражи, должен в первую очередь заботиться о безопасности своих воинов, — сказала я. — Мне кажется, или совет плавно перетекает в перепалку между эльфами? — раздался тихий голос Гимли. — Тенита, эльфы. Туда и назад. Их никто не заметит. Тем более, если Саурон действительно сейчас занят не планом мести Минас-Тириту, — продолжил брюнет. — Эльфы или нет, они остаются воинами, которые сейчас очень ценны. Каждый воин на счету, а ты хочешь сделать вылазку прямо к воротам противника. Думаешь, там нет дозорных? Думаешь, никто не заметит мельтешения на пустынной равнине? Они даже приблизиться не успеют к границе – их поразят стрелы. Более того, Мельтир, кони, любые кони, чувствительны ко всей этой тьме. Ты думаешь, они не помчатся прочь почувствовав эту гниль и страх? — спросила я. — А что насчёт Минас-Моргула? — спросила Эллин. — Часть войск была оттуда, их вёл Ангмарский Король-Чародей. — Там вряд ли есть дозорные, — продолжил Мельтир, смотря на меня. — И там могут собираться войска для повторного удара. — Мёртвый город, — сказала я. — Отправишь туда дозорных пешком? Кони к нему не приблизятся и на сто лиг. — Нельзя сидеть на месте! — воскликнул Мельтир, вставая со скамьи. — Довольно! — сказала я, повторив действие друга. — Думаешь, я не понимаю, как может быть дорога каждая секунда? Я прошла пешком от Ривенделла до Эдораса, Мельтир, я знаю, что такое война, так же, как и ты. И я, как предводитель в настоящее время, как принцесса своего народа обязана оберегать его от бессмысленных потерь. Завтра же выжившие эрегионские эльфы отправляются обратно в Лихолесье. Выйдя из-за стола, я направилась к коридору, ведущему в сторону опочивален. — Но, Тенита… — начал эльфийский военачальник. — Это приказ, Мельтир, — сказала я и скрылась в узком проходе. — Как понимаю, совет окончен, — раздался голос Гимли. Поднявшись по лестнице на второй этаж, я зашла в свою комнату и, закрыв дверь, села на кровать. Столько всего навалилось, теперь еще и перепалка с другом. Эру, ты проверяешь меня на прочность?***
Утро выдалось тихим. Выйдя из опочивальни, я спустилась в главный зал Цитадели. — Доброе утро, мифриловая, — раздался голос Гимли, сидящего за столом и завтракающего. — Доброе утро, Гимли, — сказала я. — Ну, вы вчера с эльфом и повздорили, — сказал карлик. — Надеюсь, он поймёт, почему я так поступаю, — сказала я. — Скоро вернусь, не скучай. — Не задерживайся, драгоценная. Тебе тоже нужно подкрепиться, — крикнул мне вслед гном. Выйдя на улицу, я осмотрелась: всё небо было затянуто серыми тучами, ветер стал сильнее. Что-то назревает. Спустившись с крыльца, я направилась к спуску на шестой ярус. Мой путь лежит в палаты врачевания. — <Доброе утро, Нарамакил>, — сказала я, заметив одного из эльфов. — <Доброе утро, моя принцесса>, — ответил эльф. — <С Вами всё в порядке?> — <Да, спасибо за беспокойство. Как обстоят дела с ранеными?> — <Серьёзных ранений нет, и те, что есть, уже практически затянулись>, — ответил эльф. — <Это хорошо. Мельтир ещё не сообщил вам, что сегодня вы отбываете обратно в Лихолесье?> — <Нет, наверное, он не успел>, — ответил воин. — <Вы в курсе, что происходит на эльфийских землях, моя принцесса?> Этот вопрос заставил меня прекратить осматривать раненых и посмотреть в лицо эльфийскому воину. — <А что происходит на эльфийских землях, Нарамакил?> — спросила я. — <Мельтир не говорил Вам? Война шагает по нашим землям. Орки Дол-Гулдура покушаются не только на границы Лихолесья. Несколько отрядов видели у границ Лотлориэна>. — <Это ужасные новости>, — сказала я. — <Если до этого момента я сомневалась в правильности своего решения, то теперь это сомнение полностью исчезло. Собирайтесь в путь. Передай другим эльфам, пусть готовятся к дороге>. — <Будет сделано>, — поклонившись, сказал Нарамакил. Развернувшись, я направилась к выходу и далее обратно на верхний ярус города. Заметив Арагорна, стоявшего около Белого Дерева, я подошла к нему. — Ещё не поменяла своё решение? — спросил дунадан. — Нет, в эльфийских землях тоже не всё радужно, — сказала я. Сын Араторна посмотрел на меня. — Я распоряжусь, чтобы эльфам подготовили провизию в дорогу, — сказал он. — Спасибо, — ответила и, кинув взгляд на Древо, направилась в Цитадель. За столом рядом с Гимли уже сидели Кера и Эллин. — Ты задержалась, драгоценная, — сказал гном. — Прошу меня простить, дорогой гном, — сказала я и села за стол рядом с принцессой Артедайна. — Кажется мне, кто-то проиграл спор, — улыбаясь, сказала она. — Полурослики до сих пор спят? — спросила Кера. — А уже полдень, — добавила Эллин. В следующую секунду за столом материализовались хоббиты. — Легки на помине, — усмехнулся Гимли. — Доброе утро всем, — сказал Мерри, беря в руки яблоко. Я улыбнулась. — Приятного аппетита, наши маленькие друзья, — рассмеявшись, сказал Гимли. — Почему вы улыбаетесь? Я вроде пригладил волосы после сна, — сказал Пиппин, тем самым вызвал смех дочери Шалара. — Ну, хоббиты, ну, смешные же вы, — сказала Кера. — Пип, мы же проспали, — видимо, вспомнив про вчерашний спор, сказал Мерри, замерев с яблоком в руке. В этот момент двери в зал отворились, и вошёл Гэндальф. — Тайнитель, твоё войско тебя ждёт, — сказал он. Встав из-за стола, я направилась на улицу. Сзади послышалось шебуршание – друзья последовали за мной. Перед входом в цитадель в несколько шеренг были выстроены эльфийские воины. На крыльце стоял Мельтир. Посмотрев на меня, он повернул голову, смотря на своих подчиненных. — <Вы храбро сражались. Честно защищали этот город от мордорских легионов. Не без потерь, но мы выстояли в этой сложной битве и одержали победу. За это, от меня лично, спасибо>, — сказала я. — <Пришло время вам вернуться домой и защищать от захватчиков свои земли. Да пребудет с вами благословление Элберет!> — <До прибытия в Южное Лихолесье главным назначается Эленандар>, — сказал Мельтир, заставив меня посмотреть в свою сторону. Практические синхронно забравшись на коней, эльфы направились к спуску на шестой ярус. Я подошла к эльфу. — Ты можешь говорить мне, что угодно, — начал Мельтир. — Да, ты отдала приказ. Но я не оставлю своего друга здесь одного бороться с тьмой. Да, у тебя отличная компания, но я не могу тебя оставить. Смотря в серые глаза эльфа, я, молча, обняла его. — Помирились! — воскликнула Кера сзади. Отойдя от друга, я обернулась и увидела всех членов Братства. Подойдя к краю каменной стрелы, мы смотрели вниз, на Пеленнор, где горы трупов почти сгорели, где кровь почти впиталась в землю. Где светлая вереница эльфийского отряда скакала обратно домой.