Последняя из эльфов Эрегиона

Дивное утро. Настолько дивное, что не передать словами. Моя душа поёт, мне хочется броситься гулять в лес и петь песни дни на пролёт. Солнечные лучи ещё едва касаются пушистых облаков над Гондором, а я уже на ногах. Стоит ли говорить, что и спала я сегодня от силы часа два максимум. Меня обволокла эйфория, которой ещё вчера вечером не было. Надев сапоги и собрав растрепавшиеся волосы в причёску, я выскользнула из комнаты и спустилась в цитадель дворца. Только я хотела выйти на улицу, как меня остановили. — Нет, ты вообще когда-нибудь спишь? — раздался голос, эхом разнёсшийся по залу. Обернувшись, я посмотрела на Мельтира с нескрываемой улыбкой на лице. — Конечно, сплю, Мельтир. Что за глупые вопросы? — спросила я. — А вот спишь ли ты хоть иногда, я уже начинаю сомневаться. Неожиданно возмущённый взгляд темноволосого эльфа превратился в мягкий и насмехающийся. — Постой-ка, а что это у тебя с глазами? — спросил брюнет. — А что с ними? — спросила я, скрестив руки на груди. — Тенита... — восхищённо и в то же время тихо сказал Мельтир, преодолевая между нами расстояние. — Они искрятся звёздным светом! Моя правая бровь дёрнулась вверх. — Я не ослышалась? — Вот так смотрю на тебя, и вижу давно знакомую мне Тайнитель, разумную и порой строгую. Но глаза... Твои глаза, Тенита! Я знаю тебя больше тысячи лет, и за это время я ни разу не видел, чтобы они так светились. Из тебя буквально струятся тепло и счастье. — За нашу долгую дружбу ничего не изменилось, — сказала я, улыбнувшись. — Ты никогда не утратишь умение описывать красивые вещи так, что это будет повергать окружающих в ужас. — Я тебя напугал? — Нет, я уже привыкла к твоему стилю описаний, — сказала я. — Но что-то устрашающее всё-таки было в твоих словах. — Тенита, как же я рад, что у меня есть такой друг, как ты, — широко улыбнувшись сказал Мельтир. — Это взаимно, — ответила я. — Если не возражаешь, я прогуляюсь? — Не смею больше задерживать Вас, принцесса, — шуточно поклонившись, сказал эльф. Рассмеявшись, я вышла из дворца на улицу. Наверное, у меня уже вошло в привычку каждое утро прогуливаться по ещё спящему Городу Королей. Но я не знаю, как объяснить эту потребность. Скорее всего, я скучаю по дому. По широким коридорам с резными дверьми, по светлым залам с витиеватыми окнами, по своей опочивальне, в которой всегда гулял свежий воздух и новый порыв ветра развевал лёгкие занавески. Не могу не признать тот факт, что сон в тяжёлых помещениях из четырёх стен с одним небольшим окошком меня утомляет. Хотя, казалось бы, во время сна тело отдыхает. Такими темпами, я скоро переберусь спать в королевский сад, находящийся чуть поодаль Фен Холен. И именно туда сейчас лежал мой путь. Ступая лёгкими шагами по вымощенной камнем площади, я вышла на небольшой участок с высаженными кустарниками и каменными скамьями. В центре сада стоит небольшая поилка для птиц, почему-то пересохшая. Видимо, наместникам не было дела до подобного рода проблем. Утешает только то, что их время ушло. Близится время Короля, которое приближается к нам с каждой секундой, с каждым шагом вперёд, с каждым принятым верно или не верно решением. Моё одиночество было нарушено. Пока я стояла в центре садика, погружённая в собственные мысли, на мои плечи легли тёплые руки. Отвлёкшись от размышлений, я подняла голову и тут же получила лёгкий поцелуй в щёку. — Доброе утро, Тайнитель, — прошептал на ухо голос. Передо мной тут же появился небольшой букет из белоснежных цветов. — Это тебе. Крепкие руки опустились с моих плеч на талию. — И тебе доброе утро, Леголас, — ответила я, поворачивая голову к плечу, чтобы наконец увидеть лицо принца, стоящего позади меня. — Они такие красивые. — Увидев их, я вспомнил о тебе, — ответил Трандуиллион. — Не нужно было срывать такую красоту. Они ведь так же живут, как и мы с тобой. — Я их не срывал, — ответил эльф. — Я увидел их у цветочницы, торговавшей цветами и травами. И выбирая, дать им умереть на палящем солнце или в твоих руках, я выбрал второй вариант. Не было больше слов. Был только нежный поцелуй, который мне подарил принц, слегка наклонившись к моим губам. Целый поток эмоций бушует внутри меня. И сродни этому, будто в продолжение, поднялся сильный ветер, сильным потоком ударяясь об наши лица, спутывая и переплетая пряди волос. Еще некоторое время мы сидели с Леголасом на одной из каменных скамеек и разговаривали. Лишь только когда солнце появилось над городом, мы направились к цитадели. В главном зале уже во всю кипела жизнь. И не изменяя себе, на привычном месте сидели наши друзья и завтракали. — Мать моя бородатая гномиха! — воскликнул Гимли, чем тут же привлёк к себе внимание всех присутствующих. — Не ругайся за столом, волосатый! — сказала Кера, толкнув гнома локтем в бок. — То ли я сплю, то ли во вчерашний чай попала какая-то дурманящая трава, — не обращая внимания на слова гномихи продолжил сын Глоина. — То ли я тебе сейчас тресну так, что мало не покажется, — добавила Кера. — Да погоди ты, женщина, — возмутился Гимли. — Ты со своими едкими фразами много интересного из виду упускаешь. — Ты с кем так разговариваешь? — спросила Кера, поднимаясь из-за стола. — Я тебя сейчас отучу, как со мной в таком тоне разговаривать. — Всем доброе утро, — сказал Леголас. К этому времени мы уже подошли к столу, за которым сидели наши друзья. Кера мгновенно повернулась в нашу сторону. — Доброе... — закончить она не успела. Светло-карие глаза дочери Шалар расширились, и она бухнулась обратно на скамью. — Это, что? Букетик? — спросила она. — А я тебе о чём говорил, пышечка? — проворчал Гимли. Я посмотрела на Арагорна, что не отрывал от нас взгляда с того момента, как мы вошли в замок. Столкнувшись взглядом с дунаданом, я удивлённо подняла брови, задавая мысленно вопрос «Что?». Эстель лишь сильнее улыбнулся, превращая лёгкую улыбку в широкую, и медленно кивнул головой. Этот хитрый взгляд дунадана. Знаю я, что он означает. Но какой подтекст он несёт в данный момент мне ещё предстоит выяснить. — Это что же... — сказала Кера и снова замолчала. — Не обращайте внимания. Мыслительный процесс в этой голове обычно затягивается надолго, — оповестил всех Гимли. — Я тебя сейчас стукну, — сказала гномиха. — Уже боюсь, — сказал карлик. Мы с Леголасом переглянулись и сели за стол. Взяв так привычные мне кубок с водой и яблоко, я принялась завтракать. — Никто не видел Гэндальфа? — спросила Эллин. — Мага сложно найти и легко потерять, — сказал Арагорн. — Особенно, если это наш Митрандир. Так что, не беспокойся. Когда будет нужно, он сам появится. — Хочешь сказать, он исчез? — спросила Кера. — То есть, растворился в воздухе? Он и такое умеет? Я подавила волну смеха, чуть не подавившись яблоком. Где-то рядом захихикала Эллин и согнулись от хохота хоббиты. — Что? Что такого смешного я спросила? — не поняла гномиха. — Ничего такого, — сдерживая смех, ответил дунадан. — Просто растворяться в воздухе наш Гэндальф, да и остальные маги, не умеют. — Эти сказки придумали для малышей, — сказала я. — Точно так же, как и то, что эльфы могут читать мысли. — А вы не можете? — ахнула Кера. — Можем, но этим даром обладают лишь единицы, — ответила я. — А я как дурак при нашем остроухом князьке сдерживался, чтобы что-нибудь такое о нём не подумать, — сказал Гимли, вызывая новую волну смеха за столом. — Думал, он меня во сне пристрелит. — Эх, гномы, не перестаю вам удивляться, — сказал Леголас. — А сколько мы о них ещё не знаем! — сказал Арагорн, и фраза эта прозвучала угрожающе. Вскоре завтрак был закончен. За столом остались лишь мы с Эллин и хоббиты, которые никак не могли насытиться. — Тенита, а мы будем сегодня тренироваться? — спросил Пиппин. — Если вы хотите, значит будете, — ответила я, улыбнувшись. — Мы тогда сейчас доедим, и пойдём, — сказал Тук. — Тренироваться сразу после завтрака? — спросил Мерри. — А что? Битва может застать и во время еды, — с видом великого мудреца сказал Пиппин. Повисла небольшая пауза. — А мне кажется, что вы с Леголасом будете красивой парой, — сказал Мерри. Кончики моих ушей начали гореть. — Что? Ты о чём? — не понял Перегрин. Брендибак закатил глаза. — Ну ты и невнимательный! — сказал он. — Ай, ладно! Потом тебе расскажу. — Так, давайте заканчивайте с трапезой, — сказала Эллин. — Вы такими темпами все запасы в городе опустошите. Посмотрев в мою сторону, брюнетка подмигнула мне, и снова перевела взгляд на полуросликов. Всё-таки, хоббиты не отправились тренироваться в воинском деле сразу после завтрака. Поэтому, время шуточных схваток было перенесено на полдень. Солнце в зените, чуть поодаль от Древа Королей развернулась нешуточная баталия. — Давай, Мерри, нападай, — кричала Кера. — Пиппин, не отступай! Это он только с виду такой грозный! — вторил гномихе Гимли. — Вперёд, я в тебя верю! — продолжала дочь Шалара. — Мы их сделаем! — сказал Гимли. — И тогда вы поймёте, кто тут лучший воин. Последняя фраза была адресована Кере. — Это на что это ты намекаешь? М? — спросила Кера, повернувшись к карлику и сузив глаза. Ко мне подошёл Арагорн. — Мне кажется, или тренировка хоббитов перерастает в баталию между гномами? — спросил он. — Тебе не кажется, — ответила я. — Ещё немного, и они сами начнут устраивать показательные бои. — Давай прогуляемся, — сказал Арагорн. Мы направились к носу скального выступа, медленно делая каждый шаг. — Не знаю, заметил ли кто ещё, но твои глаза... Они сверкают как солнечные лучи на воде, — сказал Эстель. — Ты не первый мне сегодня это говоришь, — улыбнувшись, сказала я. — Леголас хороший воин, — сказал Арагорн. — Он преданный и надёжный друг. А его воспитанию и характеру могут позавидовать многие эльфы. Я рад за тебя, Тенита. Несмотря на то, что ты намного старше меня, я почему-то считаю тебя младшей сестрой. Как ты всегда опекаешь меня, я так же волнуюсь и оберегаю тебя. И сейчас я уверен, что, отдав тебя в руки Леголаса, с тобой всё будет хорошо. Он об этом позаботится. — Твоё мнение для меня всегда было очень важным, — сказала я, смотря в глаза старого друга. — Спасибо, Эстель. Обняв мужчину, я прижалась к его груди и вдохнула уже такой родной запах сырости и табака. Мощное крепкое сердце бьётся в его груди, отдаваясь эхом в моей голове. Мой давний друг, мой брат. — Гэндальф собирает совет! — раздался голос Эллин со стороны цитадели. Девушка быстро спустилась по лестнице и направилась к тренирующимся хоббитам и не обращающим ни на что внимания ссорящимся гномам. Отойдя от Арагорна, я повернулась в сторону Миндоллуина. — Что-то мне подсказывает, что это неспроста, — сказал Арагорн. — И эльфийское чутьё мне говорит то же самое, — добавила я. Улыбнувшись друг другу, мы с дунаданом направились к цитадели. — Меня кто-нибудь слышал вообще? — возмущённо спросила Эллин, стоя около хоббитов. — Мерри, Пиппин, заканчивайте, — сказал Арагорн, как только мы приблизились к друзьям. У сына Араторна поистине командный голос. Иначе, как объяснить то, что хоббиты вмиг отскочили друг от друга и опустили свои маленькие мечи. — А я уже подумала, что меня никто не слышит, — сказала Эллин. — Мы тебя слышали, — слегка улыбнувшись подруге, сказала я. — И это при всём при том, что вы находились на краю выступа, — возмущённо сказала брюнетка. — И если с тобой и твоими врождёнными качествами всё понятно, то Арагорн вряд ли обладает острым слухом. — Ну ты чего так взбунтовалась? — спросил дунадан, смотря на наследницу трона Артедайна мягким взглядом. — Будто ты хоббитов и гномов не знаешь. Кстати о гномах... Мы дружно посмотрели на продолжающих спорить карликов. — Господа гномы, вам особое приглашение надо? — спросил мужчина. Эллин хихикнула. Гномы затихли и повернулись в нашу сторону. — Что? — не понял Гимли. — Ты это о чём? — спросила Кера. — Гэндальф собирает совет, — сказала я. — А почему мы об этом не слышали? — спросил Гимли. Эллин недовольно фыркнула и скрестила руки на груди, отвернувшись от гномов. — Видимо, нам всё-таки говорили об этом, — осторожно сказала гномихи, кивая на Эллин. — Вас не остановишь – до конца мира будете спорить, — сказала я и направилась к входу в цитадель. — Не злись, мифриловая, — сказал сзади Гимли. — Будто ты нас – гномов – не знаешь. — Я знаю. А вот у Эллин вам придётся попросить прощения, — сказала я. Мы вошли в замок. — Я и сам об этом уже задумываться начал, — сказал гном. — Мы только вас и ждём, — сказал Мельтир, подходя ко мне. — Гномы. Стоит ли что-то объяснять? — спросил Арагорн, усмехнувшись. — Я понял, друг мой, — улыбнувшись, сказал темноволосый эльф. — Что случилось? — спросила я, подходя к Гэндальфу. Немного поодаль майа стояли Эомер и Леголас. Взгляд последнего остановился на мне, а на лице эльфа появилась лёгкая едва заметная улыбка. Опустив глаза, я сама не сдержала улыбки, но, вспомнив, зачем мы здесь все собрались, вмиг стала серьёзной и посмотрела на Митрандира. — На протяжении всего нашего похода я чувствовал состояние Фродо, я всегда знал, как ему становится тяжелее с каждым шагом нести кольцо, — начал Гэндальф. — Это должно быть неприятно, — выдвинула предположение Кера. — Думаю, не противнее, чем ощущает свою ношу сам Фродо, — сказал Гимли. Заметив, что к ним обращены взгляды всех присутствующих, гномы замолчали. — Фродо стал недосягаем для моего взора, — продолжил свою речь Гэндальф, меряя шагами зал. — Мрак сгущается. — Я не говорила об этом, но последние несколько дней я чувствую некую тревогу. И с каждым днём она становится всё сильнее, — сказала я. Мимо меня прошёл Гимли и, сев спиной к колонне, закурил трубку. — Если бы Саурон получил кольцо, мы бы это узнали, — сказал Арагорн. — Это вопрос времени, — ответил майа. — Он потерпел поражение, да. Но за стенами Мордора наши враги соберутся вновь. — И пусть остаются там, — сказал Гимли, вытаскивая изо рта трубку и выпуская дым. — Пусть там сдохнут! Какое нам дело? Нахмурившись, Гэндальф повернулся в сторону гнома. — Такое, что десять тысяч орков стоят между Фродо и Роковой Горой, — ответил он. Повисло молчание. Гимли медленно выпустил дым изо рта. — А если его заметят? Или уже заметили? — спросила Эллин. — Что тогда? — Я отправил его на смерть... — сказал Гэндальф. От этих слов по моей коже прошёл холод. — Всё не может закончиться вот так, — сказала я. — Мы не зря прошли такой долгий путь, чтобы сейчас отчаяться! Нужно что-то делать, нельзя сидеть на месте. — Я отправил его на смерть... — повторил свои слова Митрандир. — Нет, — сказал Арагорн. — Для Фродо ещё есть надежда. Ему нужно время и свободный проход по равнинам Горгорота. Мы сможем устроить это. Поняв, к чему ведёт дунадан, я улыбнулась и кивнула. — Да. — Как? — протянул Гимли, с сомнением переводя взгляд с меня на Арагорна и обратно. — Выманить армии Саурона. Опустошить его земли, — сказал Эстель. — Потом собрать все силы в кулак и напасть на Чёрные Врата. Послышался кашель. Это Гимли поперхнулся дымом. — Отличный план для массового самоубийства, — отчеканила Кера. — Нам не одержать победу только силой оружия, — сказал Эомер, медленно подходя к сыну Араторна. — Мы не победим, — ответил последний. — Но мы дадим Фродо шанс, если прикуём Око Саурона только к себе. Отвлечём его армию от других передвижений. — Согласен, — сказал Леголас, на долю секунды приковывая к себе мой взгляд. — Верная смерть, — сказал Гимли, продолжая дымить трубкой. — Никаких шансов на успех. Так чего же мы ждём? — Саурон заподозрит уловку, — ответил Гэндальф. — Так его не обмануть. — Я думаю, здесь нужно сделать ставку на то, чувствует ли он приближение кольца? — сказала я. — Он всегда ощущает его присутствие, будь оно в Шире, или в Мордоре, — ответил Митрандир. — Другое дело, кольцо само чувствует приближение к хозяину. И более чем уверен, оно тяжелеет с каждым шагом, приближающим Фродо к Роковой Горе. — Тогда тем более нельзя медлить, — сказала Кера. — Нельзя допустить, чтобы хоббит тащил кольцо по земле. — Я знаю, как сделать так, чтобы наш план сработал, — сказал Арагорн. — Я думаю, он попадётся. — Не нравится мне этот тон, — сказала я, косясь на Арагорна. Дунадан лишь с улыбкой посмотрел на меня. — Что ты задумал? — спросила я. — А этот тон не нравится мне ещё больше, — сказал Гимли. — Эстель, — продолжила я. — Сыграем на том, что он искал меня столько лет, — ответил мужчина. — Пообщаюсь с ним через палантир. — Да ты с ума сошёл, дорогой! — оценив ситуацию, сказала Кера. — Даже не вздумай, это плохая идея, — хмуро сказал Гэндальф. — Зато это наш шанс заманить его в ловушку, — сказал Арагорн. — Как бы потом нам ловушку не устроили, — сказал Гимли. — Давай лучше я это сделаю, — сказала я, положив руку на плечо дунадана. — Мифриловая, и ты туда же! — воскликнул гном. — Тенита, нет, — послышался голос Леголаса. И что уж говорить, его голос был полон стали и холода. — Это должен сделать я, — сказал Эстель, положив свою руку на моё плечо. — Хорошо, будь по вашему, — наконец согласился с этой затеей маг. — Глядишь, и получится. — Не попробуем, не узнаем, — сказал Мельтир. — Будь осторожен, — сказала я и крепко обняла Эстеля. — Схожу за палантиром, — сказал Гэндальф. — Надеюсь, не за тем, что в Белой башне? — с опаской спросил Гимли. — Нет, за тем, что нам любезно подарил Саруман, — донёсся до нас голос Гэндальфа. — Час от часу не легче, — сказал Гимли. — С вами не заскучаешь. — А разве это плохо? — спросил Пиппин, появившись рядом с гномом. Последний аж подпрыгнул. — Я и забыл, что вы тут! — сказал он, вызвав тем самым дружный смех, разнёсшийся по залу. Шелестя мантией, в помещении появился Митрандир, неся видящий камень, завёрнутый в тёмную материю. — Советую всем выйти из замка, — сказал он. — Трое уже познакомились с Тёмным Властелином и эта встреча не оставила хороших впечатлений. Не будем же давать ему ещё большего удовольствия. Все на улицу! Я посмотрела в глаза дунадана. Он в свою очередь кивнул мне и мягко улыбнулся. — Не переживай, у меня свои сюрпризы имеются, — сказал Эстель и вытащил из ножен Андрил. — Скованный из обломков Нарсила, — сказала я, проводя пальцами по холодному лезвию. — Ему не понравится сиё зрелище. — Я готов ко всему, — сказал дунадан. — Помни: всё, что он покажет, это всего лишь иллюзии, — сказал Гэндальф. — Он захочет тебя напугать, захочет, чтобы ты отрёкся от своей затеи и снова вернулся в тень. Ни в коем случае не поддавайся. Арагорн молча кивнул. Я развернулась и направилась к выходу из цитадели, где нас с Гэндальфом ждали друзья. — А двери тоже закроют? — спросил Пиппин, увидев действия мага. — Тебе в Эдорасе было мало, Перегрин Тук? — грозно спросил Митрандир. Хоббит виновато опустил голову. Все разбрелись по скальному выступу. Эллин и гномы сидели на одной из скамей недалёко от Белого Древа и о чём-то разговаривали, периодически громко смеясь. Хоббиты стояли на самом конце скального выступа и что-то обсуждали указывая руками то в одну, то в другую сторону. Эомер и Мельтир обсуждали какой стиль ведения боя более эффективен, а Гендальф, стоя недалёко от входа в цитадель, закурил трубку. Я глубоко вздохнула и опустила взгляд. Леголас, стоящий рядом со мной, взял меня за руку. — Всё будет хорошо, — сказал он. — Арагорн сильный, и он выдержит это. — Я в нём не сомневаюсь, — ответила я. — Но кто знает, что может сделать Саурон? В этот момент по моему телу прошлась волна дрожи. Закрыв глаза, я попыталась перебороть её, но почувствовала чувство полёта. Уши заложило, никаких звуков не было слышно. Лишь только через некоторое время я сквозь пелену начала слышать приближающийся голос Леголаса. Открыв глаза, я обнаружила, что сижу на лестнице, а передо мной стоят Митрандир и эльф. Последний смотрел на меня с беспокойством. — Я в порядке, — ответила я. — Ничего страшного. — Ты чуть не упала с лестницы, — сказал Трандуиллион. — Если Саурон так действует на тебя, нам придётся выяснить причину этого, — сказал Гэндальф, внимательно смотря на меня. Я кивнула. В этот момент с громким скрежетом открылись тяжёлые дубовые двери. Из цитадели вышел Арагорн. Я тут же поднялась с холодных ступенек и подошла к мужчине. — Что ты видел? — спросила я, видя пустой взгляд дунадана, направленный куда-то в пол. — Арвен... — ответил он. Не нужно долго думать, чтобы понять, что именно показал Арагорну Тёмный Властелин. — Это всё иллюзия, неправда, — сказала я. — Ты же знаешь, что я почувствовала бы, будь с ней что-то не так. — Да, — наконец дунадан поднял взгляд на меня. — Нельзя больше медлить. Завтра на рассвете выдвигаемся в путь. К этому моменту к нам подтянулись и остальные. — Дождался-таки продолжения веселья! — захохотал Гимли. — А то в этом городе совсем скука смертная. Усмехнувшись, я вошла в замок и увидела лежащий на полу палантир. Ноги сами понесли меня к нему, а глаза не могли оторваться от созерцания идеально круглого тёмного камня. Творение моего предка – Феанора. Сколько тайн они хранят? Какую загадку они в себе несут? Остановившись, я окинула взглядом видящий камень и, развернувшись, направилась в свою опочивальню, чтобы собрать вещи. Кто знает, может, в дальнейшем, от палантиров будет зависеть многое в этом мире. Что-то мне подсказывает, что их история ещё не закончена.