***
Впереди виднелись серые очертания полуразрушенных домов и башен. Измученный долгой войной и частыми битвами, сейчас Осгилиат выглядел мертвым и безмятежным. С каждым шагом мы приближались к бывшей столице некогда великого королевства. На мгновение прикрыв глаза, я увидела этот город в самом расцвете, как он живет и дышит жизнью. Открыв глаза, я вновь окунулась в суровую реальность, где от былого величия не осталось и тени воспоминаний. — Не так должна выглядеть Цитадель Звёзд, — сказала я и в ту же секунду почувствовала на себе несколько взглядов. — Чья Цитадель? — спросила Кера. — Цитадель Звёзд, — повторил едущий впереди Гэндальф. — Осгилиат, притом, что это людской город, носит название эльфийское. — А почему многие из городов в Средиземье носят эльфийские названия? — послышался голос Мерри. — Ну ты и глупый, — сказал Пиппин. — Эльфийский язык самый красивый. — И не только поэтому, — сказал Арагорн. — Эльфы первые и величайшие из существ. К ним всегда прислушивались, прислушиваются и будут прислушиваться. Тем временем мы почти приблизились к разрушенному городу. Теперь его можно рассмотреть лучше: уже у разрушенных ворот валяются несколько трупов, некоторые в неестественных позах, и далее картина не лучше. Тела начали гнить, но даже несмотря на это ещё можно разобрать, где люди, а где орки. Эллин нервно сглотнула слюну и, прикрыв одной рукой рот, опустила голову, продолжая ехать вперёд. — Защитники Гондора, — сказал Леголас. — Их жертва не будет забыта. — Скоро Саурон ответит за все смерти, — сказал Эомер. Мы въехали в город. То и дело переводя взгляд с одного мёртвого воина на другого, я всё чётче ощущала мысль, давно затесавшуюся у меня в голове: почему я до сих пор жива? Почувствовав на себе взгляд, я подняла голову и столкнулась глазами с Леголасом. Его губы тронула едва заметная улыбка, на которую я не смогла не ответить. — До чего же вы милые, — сказала Кера. Переведя взгляд на неё и заметив, что она смотрит то на меня, то на Леголаса, я спустилась. Кончики ушей начали гореть. — Перестань, — сказала Эллин. — Вас же с Гимли никто не подкалывает. — Что? — ахнула дочь Шалара. — Я и... Этот? Вы в своём уме? Да никогда! — Не сокрушайся, пышечка, — послышался спереди голос гнома. — Я тоже не горю желанием терпеть тебя всю жизнь. Обойдусь как-нибудь. Кера начала пыхтеть, злобно смотря в спину впереди идущему Гимли. — Ну вот кто вас просил заводить гномов? — спросил Арагорн, усмехнувшись. — Кера сейчас нашего доброго Гимли взглядом сожжёт. — Любит так сильно, наверное, — хохотнул сын Глоина. Снова послышался дружный смех. Я перевела взгляд на гномиху. — Не злись на них, — сказала я. — Просто сейчас смех – это единственный способ отвлечься от предстоящей битвы. Кера кивнула и улыбнулась, подхватывая волну смеха нашей компании. Лучи солнца игриво отражаются в тёмных водах Андуина, уходя в бездну глубины великой реки. Тёмно-синий омут так и манит нырнуть в него и смыть с себя все страхи и сомнения. Пока мы двигались по мосту – главному в Осгилиате – я, кажется, неотрывно смотрела в воду, чем, наверное, и привлекла внимание Мельтира. — Тайнитель, если тебя так манит река, мы можем сделать привал, — сказал он. Отвлёкшись от своих мыслей, я обернулась и посмотрела на улыбающегося эльфа. — Не стоит, — сказала я. — Сделаем привал вечером, когда достаточно отойдём от этого заваленного трупами, города. — Вот вам и Цитадель Звёзд, — вздохнул Арагорн. — Когда-нибудь всё вернётся на круги своя, — сказала я, смотря в спину дунадана. Он, видимо, почувствовав мой взгляд, а может и просто на голос, обернулся. Спустя мгновение на лице Эстеля появилась мягкая улыбка. Благодарно кивнув, он снова посмотрел вперёд, где за многочисленными домами вдалеке нас ждали разрушенные врата Осгилиата — сторожевой крепости Гондора. Крепости, навек упокоившей своих защитников.***
Когда солнце приблизилось к закату, Арагорн решил сделать привал. Воины рассёдлывали лошадей и обустраивали места для ночлега. Напоив Калистрата, я оставила его отдыхать, а сама направилась к костру, за которым расположились мои друзья. — Почему у тебя такой грозный вид? — спросил Мельтир. — Наверное, завтрашняя битва порождает такой настрой, — сказала я. — Как у вас настроение? — Если честно, мне немного не по себе, — сказала Эллин. — Я и представить себе не могла, что когда-нибудь буду сражаться возле Врат Мордора. — Держу пари, ты также не могла себе представить, что когда-нибудь станешь участвовать в великом походе к Роковой горе, — усмехнулась Кера. — Если бы кто-нибудь из нас мог видеть так далеко, — сказал Мельтир. — Не знаю, как остальные, а у меня настрой более чем боевой, — сказала Кера. — Хочу поскорее надрать задницы этим мерзким тварям. — Ты сейчас о Сауроне? — спросил Гимли, чем вызвал громкий смех друзей. Даже, казалось бы, всегда серьёзный Гэндальф, и тот рассмеялся. — А что? Я бы его наказала за все его злодеяния! Он бы у меня месяц сидеть не смог, — вошла во вкус гномиха. — Бери выше, — сказал Эомер. — Как минимум год! — Вот это мне и нравится в вашей компании, — сказал Мельтир, когда все посмеялись. — Какой бы тяжёлой ни была обстановку вокруг, вы всегда развеете её, поддержите и ободрите. О таких друзьях, наверное, стоит мечтать. — Не нужно мечтать, друг мой, — сказал Арагорн. — Ты уже давно и прочно влился в наш коллектив. — И никто тебя отсюда не выпустит, — добавила Кера. — Я рад, — сказал эльф. — Благодарю, друзья мои. — Рано радуешься, — сказал Гимли. — Ты ещё не понимаешь, куда ввязался. Под новую волну смеха Леголас взял меня за руку и незаметно увёл от костра. — Куда мы идём? — спросила я у эльфа, когда мы обходили очередной костёр и отдыхающих возле него воинов. — Подальше от посторонних глаз, — тихо сказал эльф и, взглянув на меня, улыбнулся. — Верь мне. Подчинившись, я пошла ведомая эльфом. Вскоре мы вышли в поле, где не было света, только горящие костры вдалеке создавали едва заметно свечение. — Зачем же мы здесь? — спросила я. — Этот вечер, возможно, последний в моей жизни, — начал Леголас. — И я хочу провести его с тобой. — Не говори так, — сказала я. — Он может быть равно последним и для меня. — Ты будешь жить, Тайнитель, — сказал Леголас. — Я сделаю для этого всё возможное. Я сделаю всё, что в моих силах, и больше. Я хочу, чтобы ты жила, радовалась жизни, пусть даже без меня. — Но я так не хочу, Леголас. На моих глазах непроизвольно выступили слёзы. — Послушай, — взяв моё лицо в свои руки, сказал эльф. — Я влюбился в тебя с первого взгляда. Я сам тогда этого не понимал, но твоя притягательность каждый раз была для меня всё сильней. Я верю, что Эру благоволил нашей встрече, я верю, что нам суждено быть вместе, но я знаю одно: если погибнешь ты, я жить не смогу. Я стану призраком ветра, исчезну и отправлюсь вслед за тобой в чертоги Мандоса. Но если погибну я, ты должна жить дальше. Я всегда буду с тобой, буду твоей тенью, буду рядом и оберегать тебя. Только живи. — Всё это прекрасно звучит, Леголас, такие красивые слова. Но как бы я тебе не обещала, я, равно, как и ты, не смогу жить без тебя. В этот самый момент тёплые губы эльфа накрыли мои. Нежный и притягательный поцелуй, в который Трандуиллион, кажется, вложил всю свою нежность и любовь. Остаток вечера мы провели сидя на земле и смотря на звёзды, которые бесконечным поясом расположились на небе. Кто знает, может, действительно, это последний вечер в нашей жизни? Кто знает, что ждёт нас завтра? Кто знает, что будет дальше...