Когда мы вместе

Раз в году наступает время, когда все начинают суетиться, пытаясь переделать все текущие дела, судорожно вспоминают о долгах, обнуляют кредитки, толкаются в очередях, действуют на нервы родственникам и турагентствам. Для Такахиро Такахаси Новый Год традиционно совпадал с визитом тестя и тещи. Родители Манами, Наоми и Осаму Каджио, жили в пригороде Токио. Новогодние каникулы они считали едва ли не священнодействием, когда должна была обязательно собраться вся семья. 29-ого декабря Такахиро вернулся с работы в прекрасном настроении, так как уже с 30-ого начинались праздники. Мужчина предвкушал спокойный сон и приятные пробуждения. - Что, тиран домашний, - Такахаси обратился к будильнику, - власть меняется. На мгновение ему показалось, что стрелки часов превратились в ехидную усмешку, а через несколько минут раздался звонок в дверь. - Такахиро, открой, это папа с мамой! – крикнула из кухни Манами. «Опять власть меняется», - мужчина нехотя поднялся с дивана и взял ключ. На пороге стояли скромно одетые мужчина и женщина пенсионного возраста. - Здравствуй, Такахиро, - Наоми поцеловала зятя в щеку. - Сынок, как ты? – Осаму подал руку. – Уже сидишь дома? Помнится, мы в твои годы пахали до самого Нового Года. Тогда было совсем другое время: уйти с работы пораньше или опоздать считалось дурным тоном. Все радели за общее дело. «И трава была зеленее, и солнце ярче светило», - мысленно дополнил Такахаси, а вслух спросил: - Вы к нам надолго? - Пока не надоедим, - пыталась шутить Наоми. - Что, даже чаю не попьете? – пробурчал себе под нос Такахиро. В это время подошла Манами. Последовали дежурные разговоры о погоде, новогодних распродажах и политике. - Дочка, а что это у тебя так пыльно? – спросила Наоми. – Надо бы прибраться. - Завтра, - Манами старалась говорить спокойно, - я устала после работы. - Нет, мы всю ночь дышать этим не будем, - возразила Наоми, - тряпку бери, а то у меня давление. «В таком случае дома надо сидеть», - мысленно выругалась Манами, но за тряпкой все же пошла. Через час Мисаки привез Махиро. Бабушка и дедушка расцеловали внука и предложили Мисаки остаться попить чаю. - Давно не виделись, - мягко начала Наоми, - родственники, а почти не встречаемся. - У меня все хорошо, - вежливо ответил юноша. - Как с личной жизнью? Девочка не появилась? - А разве вы не знаете? – удивился Мисаки. – У нас теперь и мальчик и девочка, близнецы Джеймс и Эрика. - Так ты до сих пор живешь с другом? – вмешался Осаму. - Да… - юноша понял, что сейчас ему будут читать лекцию о морали. - И вам отдали сирот?! Куда катится мир?! – воскликнул папа Манами. – Не обижайся, но ваш, кажется, Усами, на редкость разнузданная личность. Знакомство супругов Каджио с Акихико состоялось летом. Несмотря на громкие протесты, Махиро все-таки отправили на неделю к бабушке с дедушкой. Решив серьезно заняться воспитанием внука, Наоми и Осаму стали брать его с собой в храм и стояли там по четыре часа. Время просмотра телевизора ограничивалось 15-ю минутами в день, футбол был признан опасной игрой, вставать нужно было строго по режиму в шесть утра и сразу делать зарядку. Не выдержав резких перемен, Махиро через три дня вызвал по телефону МЧС в лице своего дяди. К обеду Акихико приехал за своим племянником. Разругавшись в хлам с супругами Каджио, писатель забрал мальчика с собой. Вечером того же дня они вместе с близнецами и Мисаки отправились в Киото. - Это же конченый псих! – возмущался Осаму. - Да ладно вам, - Такахиро улыбнулся, вспомнив летнее происшествие. – Акихико не агрессивен, если не провоцировать. - Думаю, будет лучше забрать Мисаки сюда на какое-то время, - серьезно сказала Наоми. - Попробуйте… - усмехнулся старший Такахаси, не отрываясь от чтения газеты. Чувствуя, как нарастает напряжение, Мисаки быстро попрощался с Манами и поспешил скрыться. - Дядя Мисаки, - закричал Махиро, - я Новый Год с вами хочу встречать! Можно? - Конечно, ждем, - юноша еще раз кивнул племяннику, закрывая за собой дверь. - Такахиро, - Осаму продолжил свой ликбез, - когда вы собираетесь переезжать? - Куда? – измучено спросил мужчина. - За город, а то здесь же невозможно дышать! Или твоя зарплата не позволяет? Вот моя жена никогда не работала. Я, как кормилец семьи, даже в самые сложные времена мог их обеспечить. Такахиро покраснел от возмущения. Чтобы не взорваться, он пошел к жене на кухню. - Дорогая, - шепотом произнес мужчина, - я тоже хочу Новый Год встречать с Усами. Можно? - Я и так вся на взводе, ты хоть на мозги не капай! – Манами продолжила лихорадочно вытирать пыль. Такахиро сделал глубокий вдох, затем вернулся в комнату. Прямо на его глазах тесть достал из буфета припрятанную бутылку шампанского «Дом Периньон» и выкинул в мусорное ведро. - От этой гадости нужно избавляться, - пояснил Осаму. – Наш сосед был замечательным человеком, пока не спился. Потом сам спасибо скажешь. Деньгам можно найти лучшее применение. Если судьба младшего брата тебя не волнует, хоть о жене и сыне подумай. Собрав всю волю в кулак, Такахиро еле-еле поборол желание стукнуть тестя бутылкой по голове.

***

Если в семье Такахаси надоедливые тролли приезжали на дом, то Джеймс Усами к своему ездил сам. В начале декабря в музыкальный класс привели нового мальчика Джучо. С тех пор уроки превратилась в помесь цирка с комедийным клубом. Незадолго до зимних каникул на уроке музыкальной литературы учитель объяснял новый материал. - Сенсей, а правда что мама Бетховена болела сифилисом? – выкрикнул с места Джучо. - Это все, что вас интересует? – холодно отреагировал преподаватель. - Я за внимание к деталям, а вы? – продолжил Джучо. «Начинается…» - подумал недовольный Джеймс. Ко всем замечаниям и крикам в свой адрес Джучо был абсолютно равнодушен, а вот других доводил до ручки профессионально. На занятиях по фортепиано он понимал задание только с пятнадцатого раза, на уроке хорового пения ни с того ни с сего принимался орать «We will rock you». В результате большая часть времени уходила на то, чтобы призвать нарушителя спокойствия к порядку. Джучо терпеть не мог музыкальную школу и надеялся, что его исключат. Однако родители мальчика были другого мнения, и каждый раз уговаривали директора оставить сына, не забывая при этом внести добровольное пожертвование в фонд школы. Раздосадованный не меньше учителей Джеймс пообещал себе придумать что-нибудь за время праздников. Новый Год начал входить в свои права. 31-ого декабря поднятый ни свет ни заря Акихико поехал за племянником. В квартире Такахаси он столкнулся с Осаму Каджио. - Приветствую, я приехал забрать Махиро, - дружелюбно начал писатель. - Думаю, мальчику не стоит с вами общаться, - назидательно произнес Осаму. – Потому что вы такой… - …блистательный? – шутливо переспросил Акихико. - Нет же! – воскликнул Каджио. - Что так? – продолжил издеваться писатель. – Махиро, иди сюда. - Акихико, вы можете разговаривать как взрослый человек? – вмешалась Наоми. - Давайте без формальностей. Можете называть меня просто господин Усами, - серьезным тоном предложил мужчина. - Не стоит пропагандировать детям свою ориентацию! – выпалил Осаму. - «Великий и Божественный» всего лишь кличка, данная газетчиками, - Акихико сделал вид, будто глубоко польщен. – На самом деле ни я, ни кто-либо другой не в силах произвольно изменить ориентацию. – Но все равно спасибо, что так верите в мои сверхспособности. - Мама, ты утром яичницу жарила? – спросила вышедшая из кухни Манами. - Дочка, я чуть-чуть, - стала оправдываться Наоми. - У тебя же желчный пузырь больной! – разозлилась Манами. – Врач категорически запретил яйца! Опять плохо станет! - И эти люди еще называют меня ребенком, - вставил Акихико. - Усами, бери Махиро и езжайте уже! – женщина вывела из комнаты закопавшегося сына вместе с недособранным рюкзаком. Бросив названной сестре на прощание полный сочувствия взгляд, Акихико уехал с племянником. У себя дома Мисаки вел битву с плитой, духовкой и близнецами одновременно. - Папа, а это зачем? – Джеймс взял венчик. - Положи, - юноша пытался нарезать овощи. - Пап, давай пирог проверим? – Эрика нагнулась к духовке. - Стой! Он же опадет! – Мисаки резко повернулся, и все овощи полетели на пол. - Пап, я тоже умею готовить, - с этими словами Джеймс полил мясо сгущенкой. - Не надо, - обреченно вздохнул юноша, но было поздно. - Дядя, там свекла под диван закатилась, - раздался голос справа. Обернувшись, Мисаки увидел своего племянника. - Что здесь произошло? Испытания ракет? – в кухню вошел Акихико. Заметив недовольный взгляд мужа, писатель стал его успокаивать. – Не переживай. Вообще Новому Году уделяется слишком большое значение. А эта примета «как встретишь праздник, так его и проведешь» на самом деле программирование неприятностей. - Слушай ты, философ, шел бы лучше с детьми елку выбирать. Я еще вчера просил. - Вчера у меня было вдохновение, времени на прогулки не осталось. - Твое вдохновение появляется исключительно тогда, когда надо увильнуть от домашних обязанностей, - пробурчал Мисаки. - Да иду я, иду, - писатель позвал детей выбирать елку. На первом елочном базаре, по словам Акихико, стояли только ободранные жертвы Фукусимы, на втором деревья выглядели так, словно побывали в руках группы детского сада, а на третьем присутствовали одни пеньки-мутанты. - Пап, мы так без елки останемся, - сокрушался Джеймс. - Я лучше поеду в лес и срублю дерево сам, чем поставлю у себя дома эти наборы сухих палок и желтых иголок. - А это что? – Эрика показала на окно цветочного магазина. На витрине располагалось ветвистое, похожее на небольшую пальму дерево. - Пошли, посмотрим, - Акихико открыл дверь. - На елку не похоже, - вздохнул Махиро. - Ты просто ничего не понимаешь в ботанике, - возразил писатель, - это очень редкий сорт пальмообразной горной ели. - Вообще-то это фикус, - к ним подошел продавец. - А у коренных народов Курильских островов данное растение считается разновидностью ели, - не унимался Акихико. – Дети, вам нравится? - Да! – хором ответили все трое. - Значит, берем, - согласился писатель. – Хотя, если это фикус… - мужчина хитро смотрел на продавца. - Как же я сразу не вспомнил. Конечно, это пальмообразная ель. Сейчас выпишу чек. Когда покупку грузили в машину, Махиро еще раз усомнился: - А разве пальмы растут на Курильских островах? Может, перед нами все-таки фикус? - Да хоть карликовый эвкалипт! – Акихико изо всех пытался засунуть дерево в багажник. – Праздник – это повод проявить фантазию, а не набор инструкций. Вернувшись домой, писатель к своему удивлению обнаружил в гостиной еще восемь ребятишек разных возрастов. Некоторых он знал, а кого-то видел первый раз в жизни. До писателя, наконец, дошло, о чем именно переписывались по мобильным телефонам близнецы во время поездки. - Папа, знакомься, это мои друзья, - представил Джеймс, - мы вместе учимся в музыкальной школе. - Но этой юной леди всего пять лет, - недоумевал Акихико. - Моей сестренке пять с половиной, - поправил стоящий рядом мальчик. - Она тоже с нами, - уточнил Джеймс, - а то получается дискриминация женщин. - Вот именно! – вступилась Эрика. – Раз его друзьям можно праздновать с нами, то и моим. - И моим, - вмешался Махиро, - по баскетбольной команде. - Мисаки, - писатель позвал супруга, - что здесь произошло? - Их привезли родители, - юноша выглянул из кухни. - Сказали, что уже договорились с тобой. - И ты поверил?! - Я пытаюсь испечь задуманный пирог уже в четвертый раз, - ответил Мисаки. – Сам разбирайся, что кому наобещал! - Моя мама уже уехала к тете, - пояснила Амина. - А мои сказали, что тихий вечер будет для них лучшим подарком, - сообщил Нарузе. - Пойдем город строить? – предложила Эрика, и все маленькие гости побежали наверх, так и не дождавшись ответа хозяина. - А это что за фикус? – снова спросил Мисаки. - Не фикус, а пальмообразная ель, - закричал Джеймс с лестницы. К двум часам дня количество детей достигло 18 человек. За десять минут Махиро обзвонил всю свою команду, и маленьких баскетболистов привезли. Потеряв контроль над ситуацией, Акихико со страхом ответил на звонок мобильного телефона. - Привет, дорогой, - радостно начала Айкава. – Уже празднуешь? - Куда там, - писатель решил пожаловаться. – У меня здесь Голгофа на колесах. Дети атакуют. Их уже 18, представляешь? - 19, - поправил Мисаки, - Эрика еще кого-то позвала. - Вот видишь, - устало продолжил Акихико. – Одни на пианино бренчат, другие играют в комнатный баскетбол, а третьи сделали из старого матраца боксерскую грушу. - Слушай, - в голосе Айкавы звучал интерес, - я собиралась праздновать со своим бойфрендом Ямато Муцухиро. Помнишь, я познакомилась с ним у тебя на свадьбе? Проблема в том, что его бывшая жена редкостная стерва. - Хуже тебя? – прервал писатель. - Гораздо! В последний момент эта змея подкинула Ямато их общую дочку Акеми, чтобы напомнить бывшему мужу про отцовские обязанности. Я привезу ее через полчаса. Тебя уже все равно не спасти, а у меня есть шанс. - Я против! Слышишь? Нет! - Ты сама доброта. Знала, что согласишься, - женщина повесила трубку. Звонок в дверь раздался уже через 20 минут. На пороге стояла Айкава с симпатичной худенькой девочкой десяти лет. К гостье моментально подбежал Махиро и увел ее в комнату, прежде чем Акихико успел что-либо возразить. - Она прекрасно впишется в коллектив, - заметила редактор. – И не надо сверлить меня глазами. Ты как никто другой должен понимать необходимость хорошего секса. Кстати, симпатичный фикус, - с этими словами Айкава скрылась в лифте. Смирившись с суровой реальностью, Акихико отправился наряжать купленную «пальмообразную ель». Ближе к вечеру Мисаки удалось справиться с пирогом, и они все вместе стали петь в караоке. Этажом ниже в тихой обстановке сидели бабушка, дедушка и внук. - Что там за хаос наверху? – пенсионерка нахмулилась. - Да это Усами развлекается! – проворчал ее муж. – Нет, ну сколько можно слушать эту какофонию?! Он там что обкурился! Пойду разберусь. Воинственно настроенный пенсионер отправился наверх. - Эй, Усами, открывай, не то я полицию вызову, - дедушка нажал на кнопку дверного звонка. – Живо прекрати этот детский… В этот момент Акихико распахнул дверь, и пенсионер смог увидеть всех ребятишек. - Вот именно, Такеши-сан, детский сад, - оправдывался писатель. – Я сам без понятия, как так получилось. - Усами, подожди минут пять, - сосед удалился, а через некоторое время вернулся вместе с внуком. - Хочешь к ним? – спросил мальчика Такеши. Ребенок радостно кивнул. - И как прикажете это понимать? – недоумевал Акихико. - Мы с женой уже лет 10 не были в ресторане, - объяснил находчивый дедушка. – Спасибо, что согласился присмотреть за внуком. Твоя жертва не будет забыта! Подумав, что один ребенок погоды не сделает, писатель не стал возражать. До самого утра в пентхаусе Усами не смолкали музыка и смех. В программе присутствовали гонки на стульях, компьютерные стрелялки, строительство крепостей из медведей, прятки, море сладостей во главе с многострадальным пирогом и, конечно, хороводы вокруг «пальмообразной ели с Курильских островов». На веранде зажгли небольшие фейерверки в виде фонтанов разноцветных искорок, и запустили в небо бумажные фонарики желаний. Такахиро приехал за сыном на следующий день ближе к четырем часам. В большой комнате валялись обрывки серпантина, плюшевые мишки и кусочки разноцветной бумаги. Около журнального столика сидели трое сонных ребятишек, а под наряженным фикусом в куче мишуры что-то двигалось. - Похоже, вечеринка удалась, - заметил старший Такахаси. - Еще как! – ответил Мисаки. – Большую часть наших гостей родители уже разобрали, но кое-кто остался. - А где Акихико? - Вон там, спит под пальмой. - Живой? Вы бы его потыкали. - Живой, не волнуйся. Он слишком тяжелый, чтобы переносить, а на попытки разбудить не реагирует. А ты как? - Разгадывал с Осаму кроссворд, потом слушал нотацию о том, как важно знать реки Исландии. Хорошо хоть сын повеселился, - Такахиро поднял с дивана спящего Махиро и понес его в машину. В последний день каникул Манами сидела в оздоровительном центре на мраморной скамейке рядом с Акихико. Оба опустили ступни в воду, где плавали гарра руфа, небольшие рыбки семейства карповых, которые достигают в длину 10–12 см и любят обкусывать с человеческих ног ороговевшую кожу. - Согласна, это успокаивает, - Манами лениво повернула голову. - Педикюр от самой природы, - прокомментировал писатель. – Почему такая кислая? - Родители опять наелись того, чего им нельзя и все праздники жаловались на болячки. Причем свои ошибки они признавать не хотят. Видите ли, это мы с Такахиро их нервируем. Несколько раз я вышла из себя, потому что родители проели всю плешь своей церковью: и на службы то они ходят, и молитвы читают. В общем, от праздников я устала больше, чем от работы. А вот родители уехали бодрые и поздоровевшие. Даже странно. - Правильно, всю грязь они оставили вам, - пояснил Акихико. - Чувствую себя помойным ведром, - вздохнула Манами. - Если желаешь устроить родителям в отместку «веселую жизнь», есть мысль, - писатель подмигнул. - Поделись! – глаза женщины заметно повеселели. Акихико долго шептал ей что-то на ухо, затем уже громче произнес: - Доверься мне, после этого их в любимую церковь еще месяца два не пустят. Неделю спустя писатель выступал на телевидении в программе «Герой дня». Сначала обсуждали недавний фильм, снятый по книге Усами. - Как вы относитесь к тому, что известный критик опять назвал вас «трехгрошовым писакой»? – спросила ведущая. - Учитывая, что у него все современные писатели делятся на грошовых и трехгрошовых, мои акции поднимаются, - Акихико дружелюбно улыбался. Они немного поговорили о культуре, экономике, увлечениях. Наконец, сделав хитрое лицо, журналистка решилась затронуть скользкую тему: - Могу я задать личный вопрос? - Задать можете, но вот отвечу ли я. - Вы когда-нибудь участвовали в гей-парадах? - Нет, - спокойно ответил писатель, - борьба за права меньшинств не мой конек. Но вот мои близкие друзья – совсем другое дело. - Интересно, расскажите, - ведущая почувствовала, что попахивает скандалом. - Каджио Осаму и его супруга Наоми, - Акихико четко произнес имена и фамилию, - родители моей невестки. Они все свободное время посвящают проблемам адаптации геев. Такие лояльные, никого не осуждают. Помогают людям принять себя такими, какие они есть. Усами продолжил рассыпать комплименты, и результат не заставил себя ждать. На следующий день после выхода передачи в эфир писателю на мобильный позвонила Манами: - Шикарно! К маме с папой пришла целая делегация соседей читать уроки морали. Едва ли не товарищеский суд устроили. - Пусть испытают на себе сколь интересно слушать нотации, - с сарказмом ответил Акихико прежде чем повесить трубку. - Пап, тебе тетя Манами звонила? – к мужчине подошел Джеймс. - Да. Я публично поблагодарил ее родителей, а они этим слегка недовольны. - Как можно не радоваться комплиментам? – засомневался мальчик. - Иногда не соответствующие действительности комплименты могут ранить больнее, чем ор или мат, - объяснил писатель. – Ладно, поехали в музыкальную школу, а то опоздаем. «Страшнее, чем крики… Как интересно», - задумался Джеймс. Перед началом занятий он подошел к своему давнему мучителю Джучо. - Ботаник Усами, чего надо? – с вызовом приветствовал хулиган. - С этого момента - чтоб был тише воды, ниже травы, - твердо сказал Джеймс. - А то что? Побьешь меня? – засмеялся Джучо. - Я подойду к твоим родителям и распоюсь соловьем. Скажу, что все учителя считают тебя музыкальным гением и постоянно хвалят. - Не смей! Они же тогда с меня не слезут, итак достали своей музыкой. - Вот именно. Мне, круглому отличнику, точно поверят. И сидеть тебе потом с репетиторами помимо школы. Впрочем, есть выход: молчи в тряпочку, получай свои двойки, а через месяц-другой энтузиазм у твоих предков иссякнет, и тебя отсюда заберут. Что выбираешь? - Я буду тихо сидеть, - испуганно согласился Джучо. - Договорились. «Действительно, комплименты могут быть эффективнее ругани. Наверное, в этом и заключается искусство дипломатии, о котором папа говорил», - рассуждал довольный Джеймс.