Когда мы вместе

Из всех друзей только Амина разделяла увлечение Джеймса. Девочка сама занималась в музыкальной школе, поэтому понимала, где ставится басовый ключ, а где скрипичный, что такое аппликатура, и чем отличаются октавы. Обычно Амина приходила в гости к Усами, но случался и обратный вариант. Еще со времен, когда Джеймс занимался в музыкальной школе, Мисаки находился в хороших отношениях с матерью Амины Эсу. Ситуация, когда творческая женщина неверно поняла намерения своего друга и попыталась к нему переехать, давно стала семейным анекдотом. Гражданский муж Эсу Куро Ито периодически подкалывал ее на эту тему. - Джеймс, поехали, пора домой, - Мисаки звал сына. - Еще пять минут, - взмолился мальчик. - Засекаю, - шутливо ответил его папа. - Да ладно тебе, еще рано, - вступилась Эсу. - Его пять минуточек плавно растянутся на час, - объяснил Мисаки. - Так ты из этих соображений, - Эсу понимающе кивнула. - А где твой мужчина? - поинтересовался Мисаки. - Опять что-то празднует со своими сослуживцами. То ли машину обмывают, то ли дачу. Кстати, не мог бы ты в следующий раз привести Акихико? - Зачем? - Для Куро. Хочу, чтобы мы дружили семьями. Понимаешь, у моего сожителя больной желудок, а дружки систематически накачивают его пивом, которое врач категорически запретил, и вредными продуктами, вроде чипсов. Я ругалась, уговаривала - все бесполезно. Один Куро держится, но в компании не может сказать твердое "нет". Боюсь, такими темпами дело дойдет до язвы и пузо у него, как у беременной. - И ты решила найти своему сожителю нового друга? - догадался Мисаки. - Акихико, между прочим, пьет виски. - Да, пожалуйста. Виски врач не запрещал. Я подумала, что Куро нужна альтернативная мужская компания. - А я, по-твоему, кто? - нахмурился юноша. - Ну... - Эсу замялась. В глубине души она считала Мисаки женой Акихико и своей лучшей подругой, но вовремя спохватилась. - Ты мой друг. Не хочу делиться твоим вниманием с Куро. - Польщен, - Мисаки снова заулыбался. - Ладно, в следующий раз я приведу своего благоверного. А сейчас, Джеймс, домой! А то завтра опять не встанешь! Вернувшись в пентхаус, они поразились необычной тишине. - Есть кто живой? – позвал Мисаки, заподозрив неладное. На втором этаже из спальни выглянул Акихико. - Тут у нас вышел небольшой инцидент… - начала писатель с виноватым видом. Заглянув в детскую, Мисаки увидел Эрику, Нарузе, Махиро и Акеми. Дети валялись на кроватях и футонах с закрытыми глазами. - Спят так рано? – удивился Джеймс. - Не совсем спят… - протянул Акихико. – То есть спят, но… - Говори, как есть, - строго произнес Мисаки. - Напились в хлам, - писатель отошел в сторону, чтобы не получить от мужа пощечину. - Как понять «напились»?! – рассердился юноша. – А ты где был?! Я предупреждал, чтобы все запасы виски хранились под замком! - Мои алкогольные заначки здесь ни причем, - оправдывался Акихико. – Родители Айкавы прислали из деревни посылку со всякими соленьями-копченьями и бутылкой домашней наливки. - И ты дал ее детям?! - Я думал, там лимонад, так как свой фирменный напиток Горо и Юми налили в бутылку из-под кока-колы. Когда стало тихо, я забеспокоился. Прихожу, а они лыка не вяжут. Попробовал содержимое бутылки, понял, в чем дело. В их возрасте много не надо. - Что мы теперь родителям скажем?! - Они еще должны быть благодарны. Думаю, Нарузе на всю жизнь останется трезвенником. Он выпил больше всех, а что такое похмелье я по себе знаю. - Алкаш! – выругался юноша. Малолетних пьяниц оставили проспаться. Желая наказать мужа за невнимательность, Мисаки весь вечер с ним не разговаривал. Акихико сидел у себя в кабинете, размышляя как выйти из сложившейся ситуации. - Пап, послушай мою музыку, - попросил Джеймс. - Пошли, - с радостью согласился писатель. - Я написал ее для Амины на День Рождения. Хочу подарить что-нибудь особенное. Понимаешь, она не такая, как другие девчонки… - Понимаю, - Акихико мягко улыбнулся. – Амина говорила тебе, о чем мечтает? - Да, хочет быть принцессой. - Это можно. Устроим бал в ее честь. - Но как? Тут столько всего нужно, – усомнился Джеймс. - Перечисли. - Для начала - дворец. - Я знаю великолепный ресторан в солидном историческом здании. Дальше. - Принцы, королевы, волшебники. - Принцем будешь ты, Эсу королевой, я и Мисаки - волшебниками. Дальше. - Карета и гости. - В конноспортивном клубе, наверняка, хоть одна есть. Учитывая количество ваших с Эрикой приятелей, гостей наберется на пять дворцов. Дальше. - Вроде все. - Видишь, - Акихико потрепал сына по голове, - то, что должно быть сделано, может быть сделано из подручных материалов. А теперь слушаю твой шедевр. Джеймс стал играть. Писатель любовался, как ловкие пальцы юного музыканта уверенно переходят от одной октавы к другой. Инструмент словно был продолжением рук Джеймса. - Как тебе? – с волнением в голове спросил мальчик, закончив исполнение. - Красиво! – похвалил Акихико. – Но я не могу быть объективным. Твой слух намного острее. - Завтра я попрошу сенсея послушать, - сообщил Джеймс. - Тогда морально приготовься к критике, - предупредил писатель. Чуть позже Акихико застал Мисаки читающим книгу в спальне. Юноша на супруга даже не посмотрел. - Прости меня, - Акихико изобразил детский голос, затем поднял одеяло, открыв ступни любимого, - я очень сожалею, - мужчина поцеловал мизинчик. Мисаки собирался сказать что-нибудь колкое, но чувствовать легкие поцелуи на своих ступнях было так приятно, что юноша передумал. - Как можно перепутать лимонад с наливкой? – голос Мисаки звучал совсем по-доброму. - Я не пробовал и готов за свою невнимательность понести наказание, - писатель приподнял одеяло чуть выше. - Кое-что ты можешь сделать, - хитро откликнулся Мисаки. - Слушаю и повинуюсь, - прошептал Акихико, коснувшись чувствительной кожи на внутренней стороне бедра. - Да не это! – юноша дернулся и подтянул колени к себе. – Пошли со мной к Эсу. Она хочет, чтобы ты начал общаться с Куро. - Что?! – опешил мужчина. – Мне-то он зачем?! - У Куро больной желудок, желчный пузырь и что-то там еще, а сослуживцы постоянно зовут его пить пиво, которое запретил врач. Эсу решила найти для него альтернативную мужскую компанию. - Как ты себе это представляешь?! Я подойду к нему и скажу: «Мальчик, тебя как зовут? Давай дружить». У взрослых мужчин так не принято. - У взрослых, может, и не принято, а для вас с Куро самое то, - шутливо заметил Мисаки. – Завтра идем к ним на ужин. - Что мне за это будет? – Акихико стал укладывать супруга на спину. - Неугомонное создание! Нормальные люди так себя не ведут! - Нормальные, может, и не ведут, а для меня самое то, - передразнил писатель, прижимая руки юноши к подушке. - Что ты со мной делаешь? – Мисаки слабо сопротивлялся. - Люблю тебя. История с наливкой закончилась благополучно, хотя на утро у Нарузе сильно болела голова. Придя домой, мальчик заявил родителям, что больше никогда не будет пить спиртное. Испытывая смешанные чувства, супруги Тагути для приличия отчитали Акихико по телефону. Писатель в ответ поклялся своей репутацией, что впредь будет пробовать незнакомые напитки перед тем, как дать их детям. От Манами мужчина получил дружеский подзатыльник; мама Акеми была так занята магазином, что ничего не заметила. - Дорогая, может, я к соседу схожу? – предложил Куро. – А то скоро Джеймс с Аминой снова начнут мучить пианино. - Сегодня к нам придут Акихико и Мисаки. Будешь развлекать гостей. - О чем я, по-твоему, должен говорить с этим писателем? Он же гей. Хотя интересно, у него глаза действительно фиолетовые? - Придет – посмотришь, - Эсу решила сохранить интригу. Через полчаса раздался звонок в дверь. - Джеймс, Эрика, кто к нам пришел! – Куро играл роль любезного хозяина. Привет, Мисаки. Привет… - мужчина замялся. - Акихико, - писатель протянул руку и, заметив заинтересованный взгляд, ответил. – Да, глаза фиалковые. Это не линзы. Я таким родился. И пепельные волосы тоже от природы. - Необычно смотрится, - Куро осторожно пожал гостю руку за кончики пальцев. - Что с тобой? – тихо спросила Эсу своего гражданского мужа. – От Мисаки ты так не шарахаешься, хотя он тоже гей. - Так то Мисаки, а то… - Куро не знал, как объяснить свою реакцию. За столом Акихико посадили рядом с хозяином дома. - Может, наливки? – предложил Куро. - Только не она! – испугался писатель. - Не обращайте внимания, - вежливо объяснил Мисаки, - у него с этим напитком связаны особые воспоминания. - Любите гонки? – Акихико заметил спортивный журнал. - Фанат, - Куро оживился. – А вы? - Еще как! Однажды мне довелось прокатиться на настоящем болиде. С этого момента обстановка стала веселее. Через несколько минут Куро и Акихико разговорились, как медсестры в регистратуре. Писатель пообещал достать билеты на гран-при Формулы-1 в Токио. Довольные результатом Эсу и Мисаки подмигнули друг другу на прощание. Ко дню проведения токийского гран-при Куро готовился, как невеста к свадьбе. С утра мужчина побрился, вымылся, надел новые джинсы. - Эсу, глянь, я нормально выгляжу? – мужчина спросил мнение любовницы. - Вполне себе ничего. А с каких пор это тебя волнует? - Не слишком вызывающе? – Куро застегнул тенниску на верхнюю пуговицу. - Перестать! Не съест он тебя! – отмахнулась Эсу. - Просто не хочется стать объектом приставаний, - пояснил мужчина. Сожитель Эсу не был гомофобом, но и абстрагироваться от ориентации писателя тоже не мог. Однако перспектива просмотра Формулы-1 из VIP-ложи оказалась слишком заманчивой. Рев моторов, интрига гонки увлекли Куро. Вместе с Акихико он болел за любимую команду, давал советы, обзывал механиков криворукими черепахами. - Знаешь, с тобой весело, - прокомментировал Куро, когда они спускались с трибун. - Стараюсь, - с легким сарказмом в голосе откликнулся писатель. - Мы с мужиками обычно отмечаем победу или запиваем поражение. Идем в бар, обсуждаем девочек, но тебе, наверное, не интересно. - Почему же? – возразил Акихико. – Я в состоянии оценить женскую сексуальность. - Может, на стриптиз пойдем? – оживился Куро. - Есть мысль получше. Садись в машину. Будут тебе девочки и эротика. Заинтересованный Куро доверился новому приятелю. Через двадцать минут они остановились у дверей салона красоты. На ресепшн мужчин встретила симпатичная девушка с убранными в высокий хвост темными волосами. - Привет, - администратор по-свойски здоровалась с писателем. – Ты сегодня с другом. - Знакомься, Куро Ито. Позови ему Хонг Ли. - Как скажешь. - Зачем мы здесь? – Куро начал нервничать, когда они зашли в раздевалку. - Ради лучшего в мире расслабляющего массажа. - Слушай, когда я говорил о девочках… - Ничего такого! – строго ответил Акихико. – Это приличное заведение, так что веди себя корректно по отношению к здешним специалистам! - Ладно. – Куро снял тенниску. Когда дело дошло до брюк, мужчина предусмотрительно спрятался за дверцу шкафа. - Не льсти себе, - прокомментировал Акихико. – Я не западаю на пузатых. - Я упитанный, - Куро чувствовал себя так, словно его облили ледяной водой. Хонг Ли оказалась красивой молодой девушкой и мастером своего дела. Куро лежал на массажном столе в полудреме. - Не больно? – массажистка провела пальцами по плечам Куро. - Нет, хорошо, - ответил мужчина. - Моей девушке тоже нравится, - улыбнулась Хонг Ли. - Лучше бара? – спросил лежащий на соседнем столе Акихико. - Успокаивает, - Куро слегка повернул голову. - А у меня новый бойфренд, - сообщила Мей, массажистка писателя. - Слушаю и внимаю, - Акихико разговаривал с ней, как с подругой. - В общем ты был прав, когда сказал, что минет сводит все проблемы на нет, - прощебетала Мей. Куро вскинул голову. - Что-то не так? – поинтересовалась Хонг Ли. - Все в порядке, - мужчина подумал, что ослышался, но не тут-то было. Мей принялась рассказывать в подробностях, что именно, и в какой позе делает со своим парнем. Акихико реагировал совершенно спокойно, давал советы, будто речь шла о выборе автомобиля. Куро покраснел, как подросток в женской бане, на его лбу выступила испарина. - Расслабьтесь, - попросила Хонг Ли, - не нужно так бояться за свой позвоночник. - Да причем тут позвоночник?! – Куро резко вскочил со стола и убежал. - Крепкий, - прокомментировала Мей. – Твой предыдущий приятель Такахиро продержался всего пять минут. - Не понимаю этих мужчин, - философски произнес Акихико. – Сам же хотел красивых девушек и эротику. - Я еще не дорассказала. Через неделю он сделал мне предложение! – похвасталась Мей. – Посоветуешь что-нибудь эдакое на первую брачную ночь? - Всегда, пожалуйста, - согласился писатель. По дороге домой Куро долго не мог прийти в себя: кровь пульсировала в висках, сердце билось со скоростью пулеметной очереди. За свою жизнь ему случалось бывать в разных ситуациях. Куро считал себя опытным мужчиной, которому все нипочем. - Почему такой всклокоченный? – спросила Эсу, увидев своего любовника. - Это был самый странный день в моей жизни! – с порога заявил Куро. - Хочешь холодненького пивка? - Нет, мне надо худеть, - мужчина неожиданно отказался. – Кстати, а где Амина? - В музыкалке, а что? – Эсу заметила хищный взгляд гражданского мужа. Второй участник спортивных событий вернулся домой в прекрасном настроении. - Недавно звонила Эсу. Говорит, такого дикого секса у нее со студенческих времен не было, - сообщил Мисаки. – Куда ты водил Куро, и что вы там пили? - Мы посмотрели гонки, потом пошли в салон красоты, - честно рассказал Акихико. – Я же помню, что он больной-разбольной, поэтому ничего крепче минералки ему не давал. Кстати, Мей замуж выходит. - Мои поздравления, - ответил юноша. – А с Куро что случилось? Он даже на диету сел и сам все пиво из дома выбросил. - Без понятия. Мей стала рассказывать про своего жениха, а Куро неожиданно сбежал. Странный какой-то. - Как бы там ни было, Эсу довольна! – заключил Мисаки. - Значит, я отработал наказание за наливку? - Отработал, - весело ответил Мисаки. – Иди наверх, позови близнецов. Будем кушать. Похвалив себя за хорошо проделанную работу, Акихико поднялся по лестнице. - Джейми, - писатель постучал в дверь комнаты сына, - маэстро, мы желаем лицезреть вашу персону за ужином. Мальчик не ответил. Тогда Акихико осторожно открыл дверь. Джеймс лежал под столом, свернувшись калачиком. - Что случилось?! Заболел? – мужчина стал доставать сына из укрытия. - Ничего, - последовал грустный ответ. - Не умеешь ты врать, - писатель обнял мальчика. - Вот… - Джеймс показал на исчерканную красной ручкой нотную тетрадь. – Моя музыка никуда не годится. - Понятно. Показывал свое произведение сенсею, - Акихико изучил правки. – Учитель прямо так и сказал «никуда не годится»? - Нет, но это очевидно. - С логикой у тебя также плохо, как с умением врать. Посмотри внимательно, сенсей отнесся к твоей работе добросовестно, проверил каждую мелочь, значит, он воспринимает тебя как серьезного композитора, а не просто как подающего надежды ребенка. - Не совсем понимаю… - Джеймс слегка оживился. - Большая часть так называемых творческих личностей так и остается в рядах любителей. Их хвалят родственники, друзья - и все. На профессиональном уровне любое творчество еще и бизнес, поэтому критики много. - Значит, я уже профессиональный композитор? - Начинающий, - поправил Акихико. – Как только научишься не убиваться по поводу замечаний, станешь профессионалом. Вера в себя – это то, что должно быть по определению, в противном случае найдется тысяча и один желающий занять твое место. - А у тебя такое было? - Именно у меня нет, но я видел талантливых авторов, которые сомневались в своих способностях. Издатель не семья и не может постоянно подбадривать. - С ними отказывались сотрудничать? - Да, - коротко ответил Акихико. - Мне такое не грозит, - категорично заявил Джеймс. – Я совсем не расстроился! Сразу после ужина сяду работать над музыкой. Амина заслуживает лучшего. - Слышу композитора, - похвалил сына Акихико. – Теперь пошли кушать. Йоширо Хасимото, декан композиторского факультета академии Мусашино, был строгим человеком. За свою долгую карьеру он повидал множество поломанных жизней. После вступительных экзаменов, заметив расстроенных провалом абитуриентов, он любил повторять: «Несчастные те, которые здесь остались». Помимо преподавательской деятельности Хасимото занимался бизнесом. Он владел одной из лучших в стране звукозаписывающих студий. Мусашино профессор рассматривал не как основное место работы, а как возможность поиска молодых дарований, поэтому на его факультет традиционно был высокий конкурс. «Моя воля – из всех учеников я бы оставил только пять человек. Остальные пересмотрели голливудских фильмов и теперь мнят себя гениями. Вот что это за безобразие?! - Хасимото посмотрел на очередную взятую из стопки работу. – Первый класс, вторая четверть. А это явный плагиат. Вчера у меня был малолетний Джеймс с факультета фортепиано. Он в свои годы и то лучше соображает, чем некоторые в двадцать с лишним. Жаль парня: здесь почти все, кроме парочки таких же одаренных детей, старше его. Они талантливы, не спорю, но не хватает стойкости». Профессор услышал стук в дверь. - Да, входите, - повернувшись, Хасимото увидел Джеймса. – Только что о тебе думал. Богатым будешь. Что у тебя с глазами? Неужели подрался? - Нет, просто долго не спал, - мягко ответил мальчик. – Я переделал всю первую часть. Не могли бы вы взглянуть, правильно ли взято направление? - Переделал?! – профессор искренне удивился. – Давай сюда, мне интересно. Хасимото открыл ноты, а потом долго молчал. - Сенсей, скажите что-нибудь, - не выдержал Джеймс. - Я…я.. – замялся декан, - под впечатлением. - Лучше? – в голосе мальчика звучала надежда. - Намного, - Хасимото пришел в себя. – Умение воспринимать критику, само по себе, особый талант. С удовольствием жду продолжения. Направление, безусловно, правильное. Если есть еще, приноси. Такими темпами через год-другой ты сможешь участвовать в международном конкурсе композиторов в Брюсселе. Там будут все: артисты, пресса, музыкальные коллективы, продюсеры. - Я с радостью поучаствую. - Посмотрим, - декан снова принял серьезный вид. – Скажи вот что: твоя фамилия, кажется, Усами? - Да. - Есть такой писатель Акихико Усами. Вы, часом, не родственники? - Это мой папа. - Значит, династия… Интересно. Джеймс вышел с кафедры окрыленным. Почти сутки назад он стоял на том же самом месте и смотрел, как красная ручка безжалостно проходится по его сердцу. Хасимото комментировал все свои правки, и все аргументы звучали объективно, но мальчик при этом чувствовал, словно его препарируют. Еле сдерживаясь, чтобы не расплакаться, Джеймс кое-как досидел до конца занятий. По дороге домой в его голове крутилось только одно слово «бездарность». Теперь начинающий композитор бодро топал на лекцию. В Мусашино оказалось гораздо интереснее, чем в школе. Поддержанный семьей Джеймс чувствовал себя уверенно несмотря на тот факт, что большая часть учащихся была старше него на несколько лет. «Мозги компенсируют возраст», - отвечал Джеймс в случае, если кто-то намекал на его года. У молодого музыканта была своя муза. Ко Дню Рождения Амины организовали импровизированный бал. Эсу подарила дочери пышное платье с блестками. Вместе с мамой принцесса поехала на праздник в карете, запряженной четверкой белых лошадей. У входа в ресторан героиню дня встретил Джеймс и вежливо подал ей руку, чтобы было проще спуститься. Девочка восторженно смотрела на украшенный по случаю зал, составленные из фруктов и сладостей причудливые башни. Гостей разного возраста набралось больше ста человек, включая родственников и их друзей. Больше всего ребятам понравились приглашенные фокусники, играющие роль добрых волшебников. Взрослые с удовольствием наблюдали, как их чада соревнуются в разных веселых конкурсах, а самые смелые родители даже решились поучаствовать сами. Гвоздем программы стал подарок Джеймса. Под всеобщие аплодисменты мальчик исполнил тщательно проработанную музыкальную токкату. - Вам понравилось, моя принцесса? – Джеймс подошел к имениннице. - Ты самый лучший парень на свете! – Амина поцеловала его в щеку. В стороне за милой сценой наблюдали Эсу и ее гражданский муж. - По женской части этот мальчик еще мне фору даст, - Куро скептически качал головой. – Сейчас каждая девчонка хочет быть на месте нашей Амины. - Умение очаровывать – их семейная черта, - согласилась Эсу. – Кто знает, может, родственниками станем. - Пойду выпью, - испугался Куро. – Есть здесь что-нибудь покрепче соков и молочных коктейлей? - Не предусмотрено форматом, - отшутилась Эсу. Акихико на несколько минут отвлек управляющий рестораном. Вернувшись в банкетный зал, писатель заметил, что обычно активный Махиро хмуро катает апельсин в углу. - Что головушку повесил? – Акихико подошел к племяннику. - Я тут думаю: Джеймс пишет музыку, Эрика гений математики, Акеми из мусора соберет микропроцессор, а я? Во мне нет ничего особенного. - Ошибаешься, - ласково ответил писатель. – Ты умеешь общаться с самыми разными людьми, и всем нравишься. Это особый дар, который при правильном использовании станет гарантией успеха. - Получается, у каждого есть талант? – спросил повеселевший Махиро. - Верно, только вот не каждый способен его развивать. - Развить способности ребенка – задача родителей! – парировал мальчик. - Ах, вот ты как! – игриво воскликнул Акихико. – Туше!