Между 25-м и 138-м километром

Голова трещала так, будто я накануне получил конкретный удар мячом. Разлепил глаза. Чертов Мигель, таки затащил меня в свои грязные трущобы. «На север едем, на север…» Вот я дурак – нашел, кому верить! Видать, кто-то из его грязных дружков битой приложил. Не иначе. Попытался пошевелить руками и ногами. Хреново. С трудом повернув голову влево, увидел пастушка в порванной одежде, сидящего на пригорке, задумчиво смотрящего на меня и жующего чахлую травинку. — Очнулся? Хороший вопрос, мексикашка. Сейчас я соберусь с силами, поднимусь, вломлю тебе так, что ты забудешь свои имя и адрес, а потом уже разберусь, что же произошло. — Сложно сказать. Дай попить! — Попить? – на лице мелкого гада появилась загадочная ухмылка. – А может, и поесть сразу? Я приподнялся на локтях, размышляя, хватит ли у меня сил задушить гаденыша, или все же придется подождать до выяснения, где я нахожусь и как далеко отсюда до дома? Странно, но часов со встроенным навигатором на запястье не оказалось. Автоматически прощупав карман джинсов, я обнаружил, что сотового тоже нет. Зашибись. И как меня родители искать будут? — Что-то потерял? – голос сочился ехидством. — Сука! Где телефон с часами?! — Вероятно, там же, где и все остальное – в глубокой, мать ее, заднице. Я окончательно очнулся. Все, бэби, ты – мой, сейчас мы с тобой выясним… О, чёрт. Что за странный пейзаж? Куда ни кинь взгляд – голая равнина. Земля серого цвета. Пасмурные тучи, плывущие по небу над головой. Чахлые кустики травы. Ни единой тропинки, ни единого намека на то, что здесь когда-либо ступала нога человека. WTF? В голове отчетливо прозвучало тоненьким голосом Элли "Сдается мне, Тотошка, что мы уже не в Канзасе». — Слышь, пастушок, я бы на твоем месте сейчас очень-очень быстро рассказал, в каком месте планеты Земля я нахожусь. Ибо совершенно точно это не Миддлтон. — Хансен, расслабься. Все в порядке. Держи, это – тебе. – в мою сторону полетела колба серебристого цвета, на пробке, закрывающей горловину, витиеватыми буквами было написано: «Дэниэлю Хансену. Лично». Ага. Типа тут полстепи заполнено Хансенами Дэниэлями. Ок, надеюсь, это не очередной прикол от мексикашки. Из колбы вывалилась бумажка странного желтоватого цвета. Учитель истории однажды демонстрировал нам такую же ерунду, называя ее… Да, манускриптом. Не, ребята, я смотрел «Властелина Колец», не нужно описывать мне дорогу на Мордор! Что это за «Черные горы» или «Мертвый ручей»? — Мигель, я не понял. — Я тоже, чувак. — Не. Ты не понял, что именно я не понял. Это что за лажа такая? Новый прикол от миссис Норрис? Мы снова чешем в какой-то поход? Внезапно Мигель расхохотался искренне и от души. Я обратил внимание на потрескавшиеся губы и странный шрам, устремляющийся из-под футболки к горлу. Вроде бы раньше его не было? — Иди сюда. Кряхтя и охая, я собрал себя в кучу и сделал шаг. Складывалось ощущение, что за время моей отключки мне выдали новый скелет, а пользоваться им не научили. Во всяком случае, руки и ноги двигались так, будто достались мне в аренду от покойной прабабушки Риты. Мигель спустился с пригорка и стоял у какой-то лужи, подернутой радужной маслянистой пленкой. — И что я должен здесь увидеть? Ты нефть нашел? Поздравляю. – из пересохшего горла вырвалось лишь карканье. Ужасно хотелось пить. — Посмотри на свое отражение. Я с подозрением взглянул на Мигеля. Так. Вроде бы не спятил. В глазах – разум. В руках – такая же серебристая колба. Стоит и ржет, глядя на то, как я переминаюсь, боясь подойти к идиотской луже. Хрен с тобой, пастушок. Подошел и постарался разглядеть свое отражение в радужных мутных разводах. Ну, и что я должен здесь увидеть? Ясен пень, я грязный и чумазый, на шее шрам… Секундочку. Я помотал головой. Голова ответила мне легким гулом. Заглянул в лужу еще раз. Ничего не изменилось. Шрам, опоясывающий шею. Протянул руку, пощупал. Рубец. Судя по ощущениям – явно не вчерашний. — Что, удивлен? — Откуда шрам, на хрен? Что за глупые шутки, Герреро? — Расслабься, Хансен. Пообещай, что не будешь истерить и падать в обморок. — Так. Пастушок, ты зарываешься! — Оу, мой милый ниньо снова в седле? Ну, так вот. Мы с тобой умерли. — Что?! — Ага. Я уже сутки сижу и жду, когда твое высочество соблаговолит очнуться, дабы сообщить тебе эту веселую новость. Смотри. – Мигель задрал футболку, и я увидел, что уродливый рубец, ползущий по его телу к шее, берет основание из центра грудной клетки. — Боже… Что это? — Это – рулевая колонка, детка. А тебе, вообще-то, почти оторвало голову. Я аккуратно пощупал сперва собственную шею, затем – голову, затем – остальные части тела. Все было на месте. — Мигель, не пошел бы ты… — С удовольствием, но, к сожалению, пойти в данный момент я могу только в одном направлении. Дай мне твою инструкцию. - Мигель изучал ее минут пять, сравнивая со своей, лежащей у него на коленях. Затем улыбнулся и посмотрел на меня. — Праведник, мать твою… А я до последнего сомневался. — Завязывай с этим бредом! Я хочу есть, пить, и домой. Где выход из этого места? — Нигде. – Мексиканец улыбнулся потрескавшимися от обезвоживания губами. – Мы в чистилище, дружок. *** Когда я очнулся, была ночь, на небе светила луна, а сам я лежал, скрючившись, на чем-то очень жестком. Нет, это сейчас я знаю, что ночь и луна в чистилище выглядят вот так, а на тот момент я увидел перед глазами огромный желтый эллипс на темно-сером фоне. Тишина стояла – как будто оглох. Перед глазами мелькнули всполохи светофора на перекрестке, я услышал скрежет тормозов фуры, почувствовал боль… И покой. Пальцы рук коснулись сухой земли. Мысли в голове завертелись калейдоскопом, пытаясь сложиться хоть в какую-то картину. Я жив. Я могу чувствовать. Я шевелюсь. У меня целы кости. Перекатился на живот. Справа виднелся еще один силуэт. Как пить дать, Хансен. Логично – в машине мы были вместе. С неба упало и шлепнулось в пыль перед носом что-то, похожее на колбу. О, черт! По телику часто показывали сюжеты про инопланетян. Теперь я понял – все подстроено! Мы живы, и нас похитили зеленые человечки со щупальцами! «Мигелю Герреро. Лично». Если мне, да еще и лично – могли бы и позвонить! Развернул выпавший из колбы желтоватый пергамент. В тусклом свете оранжевого эллипса было понятно только одно – нужно куда-то идти. Осторожно сел. Кружилась голова и очень хотелось пить. С надеждой потряс колбу, затем посмотрел в небо – эй, там, наверху! Если хотите эксперимент – имейте в виду, подопытного кролика мучает жажда! И радуйтесь, что этот… Хансен… пока в отключке. Он бы уже и пить запросил, и обед из трех блюд. Колба с водой не прилетела, живительный дождь не пошел, родник не забил под моими ногами, я облизнул пересохшие губы, устроился поудобнее на каком-то пригорке и принялся ждать. На горизонте светлело. Пятьдесят оттенков серого сменились пятьдесят первым – пепельным с жемчужным отливом. Наконец, я разглядел тело, лежащее неподалеку. Точно, Хансен. Живой, судя по тому, как равномерно поднимается и опускается его грудная клетка. Бормочет что-то…. Прислушался. Ах, да, конечно. Мама, оладушки… Посмотрю я на тебя, когда ты очнешься. Как только освещение позволило различать буквы на бумаге, развернул пергамент. Вежливо охренел. "Уважаемый Мигель Герреро! Рады приветствовать Вас здесь, в Чистилище! Ознакомьтесь, пожалуйста, с Вашей индивидуальной инструкцией. 1. День первый. Начинайте движение на север. Переход через Черные горы. На 20-м километре пути Вам встретится старое дерево. Там Вы найдете продуктовый набор. 2. День второй. Сверните на восток. Через Серые болота двигайтесь до тех пор, пока на Вашем пути не появится Мертвый ручей. Рекомендуем запастись водой. 3. День третий. Вступив в Красную пустыню за болотами, расходуйте силы рационально – путь не близкий. Направление – согласно Вашей интуиции. 4. День четвертый, пятый, шестой. Красная пустыня. Если движение – в правильном направлении, под гигантским камнем Вас ждет мазь от ожогов. 5. День седьмой. На выходе из пустыни подойдете к Анжелике. Получите паек и пропуск в Ад. Убедительная просьба – по пути никуда не сворачивать, иначе Вы рискуете провести остаток бесконечности в Чистилище! Дополнительные пояснения: Жажда, голод, сон, жара, болезни, депрессия и «хочу обратно» являются неизменными атрибутами Чистилища, вплоть до достижения посетителями пунктов «Ад» или «Рай», именуемых в дальнейшем А и Р. Администрация Чистилища не несет ответственности за утерянные или оставленные в процессе достижения пунктов А и Р личные вещи посетителей. Если вы участвовали в бонусной программе, предлагаемой Адом или Раем еще при жизни, сообщите об этом в пункте выдачи пропусков. Вам полагается дополнительная скидка. Желаем Вам хорошего времяпрепровождения! С уважением, Администрация». Наверное, только после третьего прочтения инструкции, я перестал дико хохотать и осознал. В принципе, все логично. Падре Руис на своих проповедях частенько рассказывал, за что люди попадают в ад. Из семи смертных грехов я разве что последний обошел стороной. Гнев, алчность, зависть, гордыня. Разве нет? Лень и чревоугодие – было дело… Сколько раз, заработав деньги на наркотиках, я пропускал учебу, набивал живот пиццей и бургерами, валялся на диване и смотрел телик? Миновало меня только сладострастие –вот уж повезло, так повезло. Пару раз попробовал… Тот же Санчес подсунул сперва племянницу свою. Затем – сестру. Входишь – будто в собственный кулак. Никакой разницы. Расплывшиеся ореолы сосков. Жесткие волоски, колющие пах. Странный запах. Охи, вздохи, подмахивание бедрами, а по факту – ничего нового. Дрочить на Дуэйна Джонсона – и то веселее было бы. Ад, так ад. Заметано. Эй, там, наверху! Я все понял! Может, договоримся насчет Пакито? Я - в ад иду, а вы там ему – наставление на этот... путь истинный, блин! С неба прилетела очередная серебристая колба, упала рядом с Хансеном. Интересно, а этому красавцу что выпало? Подобрал. Попытался выковырнуть пробку. Хрен. «Дэниэлю Хансену. Лично». Лично, видите ли! Да я ему в этой ситуации лучший друг, товарищ и брат! Семья, можно сказать! Ну и ладно. Пить хотелось все сильнее. Взглянув на Хансена в очередной раз, я заметил уродливый шрам, появившийся у него на шее. Что, мистер Голливуд, не быть тебе больше любимцем девочек? Точно. Не быть. Потому что со шрамом, или без него – ты умер и находишься здесь. И до девочек отсюда – как до Луны пешком. Тьфу-тьфу, Герреро, сплюнь. Хрен знает, где ты сейчас находишься? Может, и Луна недалеко. Как раз там, строго на север, за Красной пустыней, где тебя ждет некая Анжелика. Воображение нарисовало знойную красотку с рожками и хвостом, торчащим из обтянутого латексом пышного зада. Однозначно, нужно было читать меньше комиксов. Окей, детка. Подведем итоги. Ты сидишь посреди какого-то чистилища, из которого в ад тебе чесать, согласно полученной инструкции, неделю. И то, при условии, что твоя интуиция сейчас сильно напряжется и определит, для начала, где в этой дыре север. Должно быть дерево со мхом. Или Полярная звезда. Или ручей. Или муравейник, в конце концов! Ты видишь здесь хоть что-то из перечисленного? Я хмуро взглянул вверх. Могли бы хоть указатель со стрелкой воткнуть. Какие вообще могут быть стороны света в чистилище? Шутники, блин. Сделал несколько шагов вниз, с пригорка, оставив Хансена мечтать об оладушках и дальше. Наткнулся на лужу – то ли нефть, то ли мазут, для питья непригодна… Хотя хрен его знает? Ну, выпью я оттуда – и что? Умру? Так я уже… Пришел к выводу, что экспериментировать не стоит – раз уж инструкцией гарантированы голод и жажда, то и диарею могут подбросить. Мимоходом полюбовался на свое отражение – абсолютный красавец! Не узнать. Надеюсь, воон те холмы на горизонте и есть Черные горы, поскольку ломать голову над определением севера и прочей хрени я больше не намерен ни секунды. Отряхнув штаны от пыли, я вернулся на пригорок, снял жилетку и решил изучить содержимое своих карманов. Ну ясен-красен, телефона нет, денег нет. Да и зачем они здесь? Кому звонить, за что платить? Эй, мистер, мне стакан содовой, а если не нальете, я позвоню своему адвокату? Исчезла записная книжка, в которой я хранил свои «дебеты и кредиты». В верхнем кармане я нащупал что-то продолговатое. Ключи от дома? Да нет. С хрена ли они мне теперь нужны? Дрожащими пальцами я выудил на поверхность свой нож. Это, с виду неказистое, «перышко» подарил мне отец. Еще тогда, когда у нас все было хорошо, мать почти не пила, а Пакито только собирался в начальную школу, мы иногда ходили охотиться в леса за чертой Миддлтона. Подарил после первого убитого мной оленя, и сказал, что теперь я мужчина. Добытчик. Не знаю, как насчет участия в бонусных программах, но кто-то там, наверху, сделал мне сегодня просто рождественский подарок. Я провел подушечками пальцев по остро заточенному лезвию, наслаждаясь тяжестью клинка на своей раскрытой ладони. С ним я не пропаду. Ну, собственно говоря, север определен методом прислушивания к своей интуиции, инструкция в кармане, можно и идти. Напоследок я обернулся и посмотрел на все еще неподвижное тело Хансена. Прощай, красавчик. Извини, что так получилось. *** — Допустим. — Мы уже часа два обсуждаем это твое «допустим»! – Мигель устало подпер голову рукой. — Тебе нужно, чтобы молния в твою задницу вонзилась? И глас с небес произнес: «Дэниэль Хансен, Вы умерли официально»? Видео с похорон на ютубе? Что еще, Дэн? — Мигель, но так не бывает… - Раскачивающаяся фигура Дэна действовала на нервы. – Я же чувствую свое тело. Я могу думать, разговаривать, я дышу, в конце концов! Значит, я живой! — Твою мать! Живой? Ну так вызывай такси и езжай – куда там тебе надо! Я еще вчера мог бы свалить в сторону этих гребанных синих… Нет, черных гор! Так нет же! Сидел , как идиот, ждал, пока ты придешь в себя! — Хорошо. Мигель с удивлением приподнял голову. Ну, надо же! Наша американская звезда прекратила истерику – не прошло и половины дня! Смотри-ка, взгляд стал осмысленным, никому не нужно отвешивать пощечины в третий раз… При воспоминании о том, как пришлось впервые наотмашь хлестать по щекам капитана сборной Миддлтона по регби, Мигеля прошиб дикий смех. — Ну, что, гринго, ты в сознании? – всхлипывая и хохоча одновременно, спросил он у оторопевшего блондина. – Может, теперь мы пройдем хотя бы пять метров в направлении условного севера? Раз уж первая часть пути у нас общая? — Пошли. Дэн огляделся по сторонам, будто запоминая безликий пятачок земли, на котором они находились уже вторые сутки. Сунул колбу с инструкцией в карман грязно-голубых джинсов и решительно пошел вперед. Мигель тщетно пытался сдержать смех. — Ниньо! Север в другой стороне! — Откуда тебе знать? – Дэн огрызнулся, но остановился, переминаясь с ноги на ногу. — Пока ты дрых, я выяснил это опытным путем, воткнув нож в землю и наблюдая за его тенью. Так что слушайся меня, красавчик, и через неделю нас ожидает встреча с Анжеликой! — Я предпочел бы, чтобы нас в ближайшее время ожидала встреча с водой! – буркнул Дэн. Странно было видеть его таким. Растерянным, потерявшим точку опоры под ногами. Школьный авторитет рассеивался в пепельном мареве, перед Мигелем стоял неуверенный в себе обычный белокурый парень в грязной одежде, тревожно оглядывающийся по сторонам. *** Самыми тяжелыми оказались первые шаги. Казалось, что пустошь, на многие мили расстилавшаяся вокруг, не имела границ, но почему-то спасительный островок, на котором они провели столько времени, еще долго маячил за спиной, как бы предлагая: «Вернитесь, ребята! Здесь вам знакома каждая травинка, каждая кочка, здесь – ваша любимая лужица, покрытая пленкой мазута, здесь вы сможете провести остаток вечности!» — Не оборачивайся так часто! – не выдержал Дэн, плетущийся позади Мигеля и сам украдкой бросающий взгляды назад. – У нас в инструкции горы, а на двадцатом километре – еда, так что лучше пошевелиться, пока ночь не настала! — Я пока особой разницы не заметил между здешними временами суток! Давай, шагай молча! – ехидно ответил Мигель. — Эй, пастушок, слышишь, ты там не сильно-то увлекайся командованием! — Да что ты? С радостью уступлю тебе это место! Правда, тогда нам предстоит еще трое суток просидеть на месте, выслушивая твои рыдания, но нет худа без добра – ты как раз наплачешь нам целое болото! — Говнюк! Это по твоей милости мы сейчас здесь! — Если бы кто-то не вел себя, как король Вселенной, то сидел бы сейчас дома и оладушки трескал! — Если бы кто-то следил за машиной! — Если бы кто-то не лез не в свои дела! — Если бы кто-то… — Тсс... Мигель бесшумно развернулся на пятках и прижал ладонь ко рту Дэна. Достал из кармана нож и скользнул вперед, по чахлой траве, туда, где резко обрывалась полоса дневного света и колыхался туман. Дэн застыл, вслушиваясь в окружающие звуки. Затем, нимало не заботясь о создаваемом им шуме, рванул за исчезающим в тумане Мигелем. — Ты куда это собрался?! А вдруг там??? — Что? – одними губами улыбнулся мексиканец. – Злой Бука из гардеробной? Хансен… Мы умерли. Что бы там ни было впереди – хуже уже не будет. — Не знаю, как ты со своим адом, а я хотел бы добраться до рая, раз уж ты столь любезно приволок нас в это чертово место! – обиженно пробормотал Дэн, удивляясь смелости компаньона. Сам бы он точно не рискнул сунуться в колышущееся марево. А что бы он сделал? Ну да. Постоял бы минут десять, а затем, как всегда говорил тренер, совершил бы «обводной маневр». Вернулся назад и постарался бы найти еще один путь на север. Плотное облако серого цвета обволокло их со всех сторон. Стало жарко. Капли пота скользили по вискам, стекали ручьем между лопаток… А еще говорят, что мертвые не потеют! Дэн на секунду замер, потянулся вперед и нащупал руку идущего впереди Мигеля. Спустя несколько секунд теплые пальцы скользнули в его ладонь и ободряюще сжали. Сердце, которое, согласно законам логики и физики, перестало биться двое суток назад, сжалось и сказало «Тум-тум». Где-то в глубине души разлилось приятное тепло. Я здесь не один. *** Глупо было бы предполагать, что от тебя будет польза. Я с самого начала знал это. Еще с того момента, как ты, тринадцатилетний, сидел над своим новым аккуратным свертком с палаткой и не знал, с какой стороны к нему подступиться. Твоя рука коснулась моей. Что, страшно, красавчик? Это тебе не в лабиринте ужасов девочек зажимать! Против воли, мои пальцы потянулись и сжали теплую кисть. Не бойся, глупый. Нас все равно уже нет. Ну, вылетит из тумана какая-нибудь премилая гарпия. И что? Просто представь, что мы с тобой в Голливуде, на съемках ужастика. Ничего нам не будет! Давай, передвигай там ногами, нам еще к ночи нужно до дерева какого-то дойти. Не говоря уже о том, что мы должны пересечь Черные горы. Инструкцию явно писал какой-нибудь чистилищный мистер Сток – абсолютно непонятно, что должно быть раньше, горы или дерево. — Мигель! Слева! Дежавю. Не отпуская дрожащей руки, сделал взмах ножом в сторону тени, мелькнувшей в тумане. Обиженное бульканье, раздавшееся в серой пелене, сказало о том, что я не промахнулся. — Что это было???? — Птичка, Дэн. Не останавливайся. — П-п-птичка???? — Ага. Пингвин. Полюса перепутал. Дорогу спросить хотел. — Мне… как-то не по себе. — Не переживай, мне тоже не по мне. Расслабься. Туман уже редеет. И прекрати трястись. Теплая рука еще сильнее сжала мои пальцы, но это была не судорога страха. Дружеское пожатие. Типа: «я рядом». И мое сердце, которое, согласно законам логики и физики, перестало биться еще двое суток назад, замерло, окуталось этим теплом и сказало «Тум-тум». Я здесь не один.