Трамвайная принцесса

      У нашей мамы Оди, доброй, весёлой и чуть подслеповатой старушки, была своя закусочная. Бывала я там в последнее время редко. Но сегодня решила зайти туда, «отвести душу». Ещё в трамвае я позвонила Лотти и позвала её с собой.       Когда я открыла дверь в закусочную, надо мной звякнул колокольчик. Звук, знакомый с детства. Была занята всего пара столиков, а мама Оди стояла за барной стойкой и насыпала кофейные зёрна в кофеварку. - Здрасть, мама Оди! – поздоровалась я, подойдя к стойке. - Тиа, ты ли это? – улыбнулась своим беззубым ртом старушка. – И не узнать! - Сама в шоке, - ответила я, смеясь. – Как вы тут? - Да вот, живём, работаем, как всегда. Кстати о «как всегда». Тебе как всегда? - Естественно, - ответила я хозяйке кафе. – И в двойном экземпляре: сейчас придёт Лотти. - Будет сделано, - заверила меня мама Оди и, поставив кофе вариться, достала два высоких стакана.       Нашим «как всегда» был особый коктейль. Однажды, когда мне было лет пять, мама Оди взяла меня к себе за барную стойку и показала, как делать молочный коктейль. Но я не была бы собой, если бы пила простой, белый коктейль. Я тогда собрала всё, что попалось под руку: шоколадный сироп, разноцветные взбитые сливки, корицу (благо, перец не попался)… Всё это я добавила в коктейль, а мама Оди позже, под мою диктовку записала рецепт этой безумной смеси и добавила её в меню под именем «Полосатый вальс». Я тогда только начинала заниматься в музыкальной школе, и именно вальс запомнился больше всего с уроков сольфеджио; а полосатость коктейля определило надетое на меня в тот день платье.       Я села за свой любимый столик у окна в ожидании Шарлотты. Она не заставила себя долго ждать, появившись в дверях закусочной спустя пятнадцать минут после моего звонка. - Ностальгия? – спросила меня подруга, усаживаясь напротив и осматривая с детства любимое место. - Точно, - ответила я. Нам принесли по «Полосатому вальсу», и я рассказала Лотти про свой день: с самого утра вплоть до нашей встречи. - Ну ты даёшь… - протянула Лотти, когда я закончила свой рассказ. - Я? Я таких желаний не загадывала! – воскликнула я.       В очередной раз звякнул колокольчик на двери закусочной. Вошёл высокий парень лет семнадцати, с русыми, отливающими рыжим, волосами, в спортивной одежде и солнцезащитных очках. Он поприветствовал маму Оди, а она обрадовалась ему так же, как и нам с Шарлоттой. «Странно, - подумала я, - первый раз его вижу. Но если мама Оди его знает, то и мы должны».       Парень прошёлся взглядом по залу, выбирая себе столик, но вдруг остановился на мне и начал подходить к нашему столику, сажая свои очки на лоб. - Тиана? – неуверенно, но с улыбкой произнёс он. Я недоумённо смотрела на него, пока он не подошёл совсем близко. - Луи! – радостно сказала я, узнав старого друга. – Тебя трудно узнать без твоей трубы. - На трубе я всё ещё играю, - почесал затылок парень.       Я не могла поверить, что этот качок – иначе не скажешь – и есть тот пухленький коротышка, который играл на трубе и бегал за Лотти. А, кстати говоря, подруга моя сейчас сидела, открыв рот. - Ло, ты чего? - Ло? – переспросил Луи, посмотрев на Лотти сверху вниз. – Шарлотта? Ля Бафф? - Это я, да. А ты тот, кто не умеет обегать лужи?! – смело ответила Лотти. - Лужи? – не понял Луи, а затем они хором сказали: - Так это была ты? - Так это был ты? - Прости, прости, прости! Если бы я знал… - начал извиняться Луи. - Присядь уже, атлет, - сказала я, придвинув Луи стул. Он сел и начал рассказывать о своих переездах, учёбе и о том, что возвращается в нашу школу. Я пыталась одновременно слушать Луи и мысленно отмечать все изменения за эти пару лет. Он больше не пухляш – это раз. Ровные, белые зубы без брэкетов – это два. И он настоящий красавец – это три! Я заметила, что Шарлотту тоже интересуют отнюдь не только переезды Луи, и она уже давно забыла про всякие там лужи. «Лу и Ло», - вдруг подумала я.       Луи закончил свой рассказ. - Вот так. А вы тут как живёте? - Всё скучно, - ответила Лотти. – Было, - улыбаясь мне, добавила она. - Я же говорила: день такой, - сказала я ей. - Вы о чём? – спросил Луи. - Длинная история, - сказали мы хором с Ло. - Расскажете как-нибудь. Вы живёте всё там же? Мы с Лотти кивнули. - Тогда увидимся, - больше обращаясь к Лотти, сказал Луи и встал из-за стола. Когда наш Теперь-Уже-Спортсмен вышел из закусочной, Лотти, видимо, до сих пор сдерживающая себя, странно заулыбалась и покраснела. - А я говорила, - сказала я, выловив соломинкой взбитые сливки из своего стакана. – Пора бы начать мне верить. - Точно, - смотря в свой стакан и глупо улыбаясь, ответила Шарлотта. – Пора. ***       Досидев у мамы Оди до семи вечера, мы с Лотти решили, что пора домой. Несмотря на боль в ноге, я отказалась ехать с Лотти и её отцом, Большим папочкой ля Бафф, на машине и похромала к трамвайным путям.       Люди шли с работы, а солнце медленно опускалось за дома. Я шла, наслаждаясь размеренностью звуков города. Какой-то мужчина, сидя на крыльце своего дома, играл на губной гармошке. Многие несли домой пакеты с продуктами…       Я услышала громкий гогот. Позади меня шла небольшая компания, явно не совсем трезвая. И все до единого в синей школьной форме. Я догадалась, что это были ученики нашей частной школы. Видимо, наплевали на свои факультативы и выбрались на вечер в город. Я зашагала быстрее, насколько могла, пытаясь не выдать больной ноги. - Милая девушка, - кто-то из компании явно обращался ко мне. – Не хотите ли прогуляться с нами? Я сглотнула. «Только бы не ляпнуть лишнего, только бы не ляпнуть…» - Простите, но, боюсь, я слишком скучна для вас. Не получилось. Я уже сделала шаг прочь от этой компании, но меня схватили за запястье. - Куда же вы? – сказал мне подвыпивший старшеклассник. – Вы не так скучны, как думаете. – Для пьяного он говорил очень связно. - Займись им, дружище, - спокойно сказал кто-то вполне трезвый. А потом другой голос добавил: - Не трогай её. К моему «ухажёру», положив руку ему на плечо, подошёл Рэй. - Как скажешь. Как скажешь… - сказал ухажёр, подняв руки ладонями вперёд. Видимо, Рэй пользовался неким уважением в своей школе. Да и то, что он был трезв, прибавляло ему очков. - Всё хорошо? – спросил меня Рэй. - Отлично, - ответила я, и компания пошла прочь от меня, оставив на прощание только улыбку Рэя и жест «Я о них позабочусь». Обладателем первого голоса, как ни странно, оказался Мистер-Чистые-Ботинки. - Ты следишь за мной? – спросила я. - Или ты за мной, - ухмыльнулся он. - Больно надо, - сказала я и поморщилась от боли в ноге. - Пожалуйста, - сказал Принц. - В смысле? - Давай представим, что ты сказала нам с Рэем «спасибо» за спасение. - Да, - опомнилась я, - спасибо. Откуда ты знаешь его? - У меня встречный вопрос, - продолжал улыбаться Навин. - Длинная история? - Точно, - подтвердила я. Навин посвистел и позвал: - Эрни, ко мне! Высунув язык, к нам подбежал рыжеватый лабрадор и радостно запрыгал рядом. - Привет, дружище! – я склонилась к собаке и погладила её по голове. Наверное, я бы больше обрадовалась, если бы только Эрни пришёл меня спасать. - Странно, - сказал себе под нос Навин. - Что странно? – спросила я, пока чесала Эрни за ухом. - Он обычно никого не подпускает вот так, с первого раза. Только… - Что «только»? - Ничего, неважно, - помотал головой Навин. – Так в какой стороне твой дом? - У старого депо, - сказала я, уже хромая к остановке. - Я сама доберусь. - Ну нет. С твоей удачливостью…       Навин подхватил меня под правую руку, чтобы больная нога была навесу. Я прыгала на одной ноге, а Эрни скакал рядом с нами на всех своих четырёх лапах. Мне помогли забраться в вагон трамвая, и мы покатили в сторону дома. - Спасибо за чудесное спасение, мой герой, - театрально сказала я уже у своего дома, окончательно высвободившись из объятий Принца. - Куда мне до вас, Ваше высочество, - Навин поклонился мне, одну руку убрав за спину, а другую согнув впереди. – Будем друзьями? – добавил он, протягивая мне руку. - Друзья, - подтвердила я, сохраняя недоверие и отвечая на рукопожатие. Затем я наклонилась к Эрни и поцеловала его в лоб. – Спасибо, дружище. Огромный пёс лизнул мне щёку и побежал за своим хозяином, прочь от старого депо. Уже лёжа в постели этим вечером, я посмотрела на Луну и, обдумывая свой длинный, неспокойный день, сказала: - Мне бы твоё воображение: я бы и не такое придумала… - Ненормальная, - сказала я уже себе и уснула.