«17 июня.
Дорогой Дневник!
Я только проснулся и сразу же решил написать тебе, так как меня все еще переполняют эмоции. Не знаю, получится ли у меня правильно изложить свои мысли, но я постараюсь, потому что ужасно хочется поделиться с кем-то случившимся. А так как такие вещи рассказать Рейчел или кому-то другому я не могу, дабы не навлечь неприятности на Блейна, ты мой единственный слушатель.
Черт, я даже не знаю, как правильно и лучше всего будет начать. Ведь с поцелуя Карофски и начинается моя короткая история, но вспоминать о горилле совершенно не хочется. И я ведь обещал Блейну, что забуду о Карофски, если он меня поцелует.
Так, все, перестаю тянуть кота за хвост и просто рассказываю по существу. Мы с Блейном поцеловались. Да-да, ты все правильно понял, я не описался из-за своей влюбленности и действительно поцеловался с вожатым Блейном. И нет, это не был сон, хотя я тоже сначала так подумал. Но я тут же отмел этот вариант, ибо нашел на тумбочке своеобразное доказательство. А именно книга „Дети капитана Гранта“, которую мне подарил после поцелуя Блейн. Он сказал, что в школьные годы зачитывался ей. Мы уже проходили эту книгу в школе, но перечитать все же стоит. Особенно теперь, когда у меня есть собственный экземпляр, который мне подарил Блейн — человек, ставший моим первым поцелуем (забыли о поцелуе с Карофски, я не хочу о нем даже вспоминать).
Да, я веду себя как влюбленный дурак, но ничего не могу с собой поделать. Мое сердце чуть ли не выпрыгивает из груди, когда я его вижу. А теперь, после нашего поцелуя, я и не знаю, как буду на него реагировать. Ведь я все еще помню, как приятно ощущались губы Блейна на моих. Поцелуй с Карофски не идет ни в какое сравнение. Блейн не давил на меня, а с нежностью и заботой целовал меня. Я же боялся показаться ему неловким и неумелым, но Блейн ни слова не сказал. И как бы я хотел вновь поцеловать Блейна, но я понимаю, что это никогда не повториться. Ведь я обещал, что не буду напоминать ему об этом. А я всегда держу свои обещания.
Поскорей бы закончилась эта летняя влюбленность. Я не хочу страдать.»
Волновался ли Курт, когда выходил утром в холл? Конечно, куда же без этого. Он понимал, что не должен как-либо демонстрировать свои чувства к Блейну, но это было так трудно… Хотя, чего Курт так боялся? Блейн ведь уже наверняка все понял после просьбы о поцелуе. Тут только бы до дурака не дошло, коим Андерсон уж точно не являлся. Но при всем произошедшем между ними Курт не знал, что этот поцелуй значил для него, Блейна. „Размечтался, Курт, он поцеловал тебя лишь из жалости. Зачем ему такой, как ты?“ — мысленно одергивал себя мальчик и тяжело вздыхал, потому что сердце начинало противно ныть. Ему срочно нужно было на что-то переключиться, на что-то, не связанное с Блейном. Конечно, теперь Курт не собирался вожатого избегать, игнорировать, как делал пару дней назад, но какое-то увлечение поискать следовало. Ведь это лето должно запомниться ему не только страданиями по вожатому, но и чем-то большим.
Во время зарядки Курт постоянно оглядывался, боясь наткнуться на разъяренного Дейва. Ведь наверняка парень очень злился из-за вчерашнего, и уж точно не на себя. Но с одной стороны Курт его понимал: очень трудно признаться даже самому себе в том, что ты гей. Вот только Хаммел не думал, что станет жертвой такого человека и никому бы этого не пожелал. Но как всегда случается именно то, чего меньше всего ожидаешь. Сегодня же, к счастью, Дейва на зарядке видно не было. И хоть Блейн обещал, что они обязательно разберутся с Карофски, вряд ли вожатый бы так рано пошел к директору. Да и все это время с начала подъема он не отходил от Сантаны, которая из-за чего-то снова негодовала. Нет, вряд ли Блейн все рассказал директору. Тогда почему Карофски нет на зарядке?
И, как выяснилось позже, на то были свои причины. Дейв Карофски рано утром забрали из лагеря родители. Курт услышал об этом совершенно случайно, когда проходил мимо двух девочек, что были в одном отряде с Дейвом.
„Ты слышала, что Дейв Карофски уехал из лагеря?“ — спрашивала одна.
„Уехал? Но почему?“ — по голосу девочки было понятно, что она расстроена.
„Никто не знает. Азимио говорит, что после дискотеки Дейв позвонил родителям и попросил его как можно скорее забрать. Но что случилось — никто не знает“.
„А я, к сожалению, знаю“, — мысленно сказал Курт и поплелся дальше к беседке.
Из-за того, что ночью прошел сильный ливень, поход на озеро сегодня отменялся. Курт, конечно, расстроился, но потом понял, что это прекрасная возможность начать читать книгу. Было немного прохладно, поэтому на мальчике были серые джинсы из легкой ткани и толстовка. Впервые за все две с половиной недели в лагере солнце скрылось за тучами, но воздух после дождя был свеж, так что Курт не жаловался.
С Блейном Курт сегодня толком и не разговаривал. Лишь перед зарядкой вожатый спросил, как мальчик себя чувствует, и, получив положительный ответ, улыбнулся. Они не разговаривали о поцелуе, все было как и раньше, что одновременно и радовало Курта, и расстраивало. Он понимал, что нужно жить, как и раньше, но как же это трудно, когда хочется обнять этого мужчину и не отпускать…
Курт вздохнул, прижимая к груди ногу. Он аккуратно открыл новую книгу, надеясь, что с ее помощью сможет отвлечься. Хоть воспоминания о поцелуе и вызывали на его лице улыбку, но вот мысли о том, что это никогда больше не повторится, угнетали. Курт даже моментами не понимал, что на него нашло, почему он попросил Блейна его поцеловать. Да, он влюблен в вожатого, но ведь Хаммел хотел, чтобы его первый (а в данном случае второй) поцелуй был с кем-то особенным. С кем-то, кто будет рядом. И в этом ошибка Курта. Блейн не будет рядом, они не смогут гулять за руки и целоваться у всех на виду. Почему? Да хотя бы потому, что у вожатого нет чувств к мальчишке, которому приходилось несладко из-за своей ориентации. Кажется, Курт по полной облажался.
На удивление, „Дети капитана Гранта“ смогли захватить Курта с головой, и уже через несколько прочитанных страниц мальчик забыл о Блейне. На время, конечно, но хоть что-то. Хаммел не обращал внимания ни на что, полностью погрузившись в книгу. Курт любил такие моменты: время теряло какой-либо смысл, проблемы забывались, пока он вместе с героями книги искал сокровища или спасал отца. Непередаваемое словами чувство!
— Жюль Верн? Я люблю его книги, — услышал Курт над ухом незнакомый голос.
Когда кто-то выдернул его из трюма корабля, разрушив всю атмосферу, Курт начал злиться. Ему было плевать, кто находится за его спиной, но этот человек просто не имел права поступать так жестоко. Хаммел повернул голову, чтобы посмотреть и все высказать разрушителю книжной иллюзии, и встретился взглядом с голубыми глазами, из-за чего даже потерял дар речи. Это был высокий парень, с крашенными в черный волосами и сережкой в ухе. Курт никогда его прежде не видел в лагере, поэтому не мог определить, кто этот человек: вожатый или отдыхающий. Но зато Хаммел мог смело сказать, что незнакомец красив.
— Прости, что отвлек от книги. Но я не удержался. Просто нечасто встретишь человека, любящего Верна, — парень улыбнулся и прошел в беседку, чтобы сесть рядом с Куртом. — Кстати, меня Эллиотт Гилберт зовут.
Парень протянул руку и Курт приветливо ее пожал, скромно улыбаясь.
— Курт Хаммел, — представился он и принялся внимательно рассматривать лицо нового знакомого. Нет, он точно не встречал его здесь раньше, уж эти бы улыбку и глаза он запомнил.
Эллиотта, по всей видимости, смутил такой пристальный взгляд, он выгнул одну бровь, вопросительно глянув на Курта.
— У меня что-то на лице? Почему ты так смотришь? — Эллиотт провел ладонью по своей щеке, а Курт словно очнулся и одернул себя. Он повел себя так глупо. Просто Хаммел так привык к лагерю, где всех знал в лицо, что даже мог забыть о существовании мира за пределами территории „Алоха“, и если встречал кого-то незнакомого, он казался инопланетянином. Как получилось в случае с Эллиоттом.
— Прости. Просто я впервые тебя здесь вижу, — забормотал Курт и вложил в книгу закладку.
— Наверное, потому что я только сегодня приехал? — в голосе Эллиотта не было ни капли упрека и Курт смог расслабиться, засмеявшись. Почему-то, уже после первых минут знакомства Гилберт внушал доверие, и Курту даже не хотелось убить его из-за прерванной книжной иллюзии. Кто знал, может, это действительно была судьба?
***
На самом деле, Блейн корил себя за слабость, за то, что поддался просьбам Курта и поцеловал его. Это было так непрофессионально, вожатый не имел права на подобную связь с подопечным. Если бы кто-то узнал о поцелуе и доложил тому же Себастьяну, Блейна бы тут же выкинули с работы. И это только в лучшем случае. В худшем же Андерсона запекли бы за решетку за растление несовершеннолетнего. А с такими людьми, педофилами, в тюрьмах обращались гораздо хуже, чем с убийцами.
Блейну постоянно приходилось себя одергивать, ибо от подобных мыслей к горлу подступал ком, а в животе противно щекотало. Он всем своим видом старался не показывать своего волнения и через силу говорил с Куртом так, будто ничего не произошло. Но произошло ведь! Блейн действительно целовался с Куртом. И если бы кто-то спросил, понравилось ли ему, он бы не смог соврать. Да, понравилось, причем очень. Хоть и было мокро, ведь до этого Курт плакал и постоянно кусал, облизывал губы, это ничего не испортило. Курт был расслаблен и податлив, жался к Блейну, как котенок, что останавливаться не хотелось. Но Андерсон на задворках сознания понимал, что нельзя. И поэтому остановился.
Хотел ли Блейн поцеловать Курта еще хотя бы раз? Без всяких сомнений, хотел. И поэтому не знал, что с собой делать, ведь после поцелуя Блейн окончательно убедился в том, что влюбился. Идиот! Ну как так можно влюбиться двадцатилетнему парню в шестнадцатилетнего мальчишку, который так невинен, что вчера состоялись его первые поцелуи, и то не с теми, кто был ему дорог. Курт — романтичная натура и его первый поцелуй должен был состояться с кем-то действительно дорогим, а не с геем-гомофобом и уж точно не с вожатым. Лучшего, Курт заслуживал только лучшего. И даже если он вдруг влюбился в Блейна (хоть Андерсон и молился, чтобы это было не так), его первые поцелуи должны были достаться кому-то другому. И Блейн корил себя за это.
Из-за волнения, Блейн толком не спал из-за чего под глазами появились синяки, на которые не могла не обратить внимание Сантана. И всю зарядку она допытывалась, чем же он занимался всю ночь, ведь она видела, как он вернулся в одиннадцатом часу в лагерь. Блейн даже успел испугаться, что Лопес видела, как он заходил в корпус отряда, но успокоился, когда та заикнулась о Бриттани. Если они были вместе, то увлечены были друг другом гораздо больше, чем каким-то Андерсоном, что решил проверить отряд. Молодец, Блейн, хорошо „проверил“ отряд, а заодно и поцеловался с подростком. Хорошо хоть камер в корпусе нет.
Но на самом деле разговор с Сантаной немного помог Блейну. Ему не пришлось идти к директору и писать жалобу на некого Дейва Карофски, который задирал его
мальчика подопечного. Потому что этот трус сам сбежал из лагеря. И правильно сделал, ибо нечего травмировать психику Курта своими ненужными поцелуями. Да и Блейн чувствовал, что мог бы поступить очень непрофессионально и ударить несовершеннолетнего. Хотя после поцелуя с Куртом он уже не понимал, что правильно, а что нет.
Блейн рвался поговорить с Куртом, но впервые за все лето он не знал, с чего же начать разговор. Он переживал, что скажет что-то не то или вообще сорвется, прижмет Хаммела к себе и вновь поцелует. И чем он тогда будет лучше Дейва? Вот именно, ничем, да еще и окончательно испортит отношения с Куртом. Нет, Блейн этого не хотел. Но ведь и избегать мальчика не нужно, достаточно лишь просто держать себя в руках. Андерсон ведь сильный, он сможет.
И тут возникла причина заговорить с Куртом. Близился обед, а весь отряд разбежался по территории лагеря. А Курт был где-то поблизости, Блейн чувствовал это, как бы глупо это не звучало. Сантана дулась на него, ведь как он, кудрявый хоббит, посмел оставить ее одну с отрядом. И сколько бы Блейн не говорил, что это от него не зависело, она ничего не желала слушать. А в итоге еще и заперлась с Бриттани в комнате, отказываясь дежурить в столовой. И Блейн решил попросить Курта помочь, ведь „один он не справится“. И хоть под этим скрывались личные мотивы, мальчику об этом он не будет говорить.
Как Блейн и предполагал, Курт был неподалеку. Сам Андерсон играл на гитаре в музыкальном классе, а Курт был в беседке. Блейн улыбнулся, направляясь к нему, но потом он увидел, что мальчик не один, напрягся. Курт над чем-то весело смеялся, постоянно кокетливо (хоть он и сам этого не понимал) поправлял челку, а у Блейна внутри закипело чувство, которого просто не должно было быть. Ревность. Чувство, которое просто не должно существовать, ведь от нее нет никакого толка, кроме истраченных нервов или испорченных отношений. Да и ревность была сейчас просто неуместна. Но Блейн никак не мог перебороть ее. Какая ирония:, а ведь еще недавно он думал, что сильный и сможет сдержать порывы.
Блейн подошел к беседке и через силу натянул на лицо улыбку. Его взгляд сразу же метнулся от Курта к неизвестному юноше. Блейну он тут же не понравился. Хоть парень и не мог находиться в роли отдыхающего, если ему больше 16, но он выглядел уж слишком взросло. И это лишь одна из причин, по которой он так не понравился Блейну с первого взгляда.
— Блейн? — услышал Андерсон высокий голос. Он тут же перевел взгляд на Курта, который вопросительно смотрел на него. — Ты что-то хотел?
Голос Курта успокаивал, помогал Блейну немного прийти в себя и не срываться на подростках. Хоть он и ревновал, но все же смог улыбнуться и перевести взгляд на Курта.
— Да, хотел, — кивнул он, стараясь не обращать внимание на парня, что слишком близко сидел к
его Курту. — Сантана зап… занята и не может пойти в столовую накрывать. Не мог бы ты помочь мне?
Курт по-доброму улыбнулся и повернулся к юноше с серьгой в ухе, кивнул, а потом дал ответ:
— Да, конечно, — ответил Хаммел, а потом обратился к тому парню: — Эллиотт, увидимся попозже, хорошо?
Юноша, которого Курт назвал Эллиоттом, посмотрел на Блейна в упор, а потом ответил:
— Конечно. Я заодно заряжу плеер и дам послушать тебе ту песню, — он встал. — Был рад познакомиться, Курт.
Эллиотт слишком уж слащаво протянул имя Хаммела, на что Блейну ужасно хотелось закатить глаза, но все же удержался. Но вот когда он заметил, как Курт из-за этого покраснел, не удержался от рыка. Взгляды Курта и Эллиотта сразу метнулись в его сторону, но Андерсон поспешил оправдаться:
— Что-то в горле першит. Пойдем, Курт.
Эллиотт подмигнул Курту и ушел, а мальчик, не говоря ни слова, пошел в сторону столовой. На его лице застыла глупая, но такая красивая улыбка, от чего внутри у Блейна все болело. Эта улыбка не предназначалась ему, Блейну, и никогда не будет. И от этого хотелось выть, словно волку-одиночке.
***
Курт в очередной раз закатил глаза и тяжело вздохнул. Рейчел вот уже полчаса выбирала, что же надеть на дискотеку. И чего было так переживать из-за того, как ты будешь выглядеть на дискотеки, если тебя все равно никто не приглашает на медленный танец? Даже Курт в лагере перестал особо переживать из-за своего внешнего вида. Хотя вот сегодня он остановил свой выбор на черной водолазке и кардигане, а также на темно-серых джинсах стрейч. Он не старался никого сразить наповал своим внешним видом, хотя бы потому, что его сердце было занято. Чертовым вожатым Блейном Андерсоном, о поцелуе с которым он старался не вспоминать лишь из-за того, чтобы не делать себе еще больней.
Когда Курт разговорился с Эллиоттом, который приехал в лагерь вместе со своей сестрой Дани уже после начала смены из-за того, что участвовали в престижном музыкальном конкурсе, он ведь действительно смог отвлечься. Эллиотт оказался очень интересным собеседником, а еще не был похож на других сверстников Хаммела. Да хотя бы потому, что он не стеснялся своей экстравагантной внешности. А еще любил Гагу. И рок. И Жюль Верна. Кажется, Курт нашел идеальную компанию. Конечно, Рейчел тоже ничего, но она слишком быстро утомляла. Не то что Эллиотт.
— Все, Курт, я готова, — наконец-то вышла из комнаты Рейчел. Многие из отряда уже давно ушли на танцплощадку, но Курт был просто вынужден ждать Берри.
— Наконец-то! Пошли, — облегченно вздохнул Курт и развернулся к лестнице, собираясь уйти, но вместо этого врезался в Блейна. И когда он только успел придти?
— Аккуратней, — по-доброму рассмеялся Блейн. Он прижимал Курта к себе за плечи, словно невзначай, от чего сердце мальчика то ускоряло темп, то пропускало несколько ударов.
И Курт был бы рад всю дискотеку простоять вот так, уткнувшись в плечо Блейна и вдыхая будоражащий запах его одеколона, но он не мог, поэтому пришлось отстраниться и скромно улыбнуться.
— Прости, — тихо пролепетал Курт, пытаясь обойти Блейна.
— Вы чего так долго? Уже все давно на дискотеке, — Андерсон, по всей видимости, сделал вид, что ничего особенного не произошло, из-за чего Курт даже немного расстроился. Глупый влюбленный подросток! На его же вопросе Хаммел метнул строгий взгляд в сторону Рейчел, которая лишь продолжала убирать волосы.
— Уже идем, — быстро вставила она, прежде чем Курт успел сказать какой-нибудь комментарий в ее сторону.
Они втроем вышли из корпуса. Курт вспомнил, как после поцелуя с Карофски споткнулся об порог, и поджал губы. Дейв Карофски уехал, Курт больше никогда его не увидит, переживать не из-за чего. Но почему-то эти воспоминания все равно заставляли напрячься. Все-таки поцелуй Блейна не сработал, Курт не смог забыть свой первый поцелуй.
На танцплощадке звучала громкая музыка, и Хаммел обратил внимание, как Блейн стал тихо подпевать. Это показалось ему довольно милым, но полностью насладиться этой картиной ему не удалось, потому что его окликнули:
— Курт!
Курт обернулся на зов и увидел своего нового знакомого, Эллиотта, в компании синеволосой девочки, которая, по всей видимости, и была той самой Дани. Они направлялись к нему, а на лице Гилберта застыла такая заразительная улыбка, что даже самый угрюмый человек не смог бы удержаться от того, чтобы улыбнуться в ответ.
— Знакомься, это Дани, моя сводная сестра, — представил Эллиотт девочку, когда они их догнали.
— Приятно познакомиться, я Курт. А это Рейчел, — ответно представил Хаммел свою подругу. — Рейчел, это Эллиотт и Дани.
О вожатом, что все это время стоял неподалеку, Курт даже не думал и не смотрел в его сторону. А ведь зря, тогда бы видел, как исказилось лицо Блейна, стоило лишь ему завидеть Эллиотта.
— Кстати, я зарядил iPod, и мы можем послушать ту песню, о которой я тебе говорил, — Гилберт достал из кармана наушники и плеер, один дал Курту и нажал „Play“.
Курт качал головой в такт и улыбался. Песня действительно оказалась интересной. Ему так и хотелось подпевать, хоть слов он еще толком и не знал. Но дослушать Курту не удалось, ибо Рейчел схватила его за руку.
— Курт, идем на дискотеку! — заныла она, словно маленький ребенок.
Курт вздохнул и вернул Эллиотту наушник, грустно улыбнувшись ему и Дани.
— Простите, еще увидимся, — бросил Курт на прощание, прежде чем Рейчел смогла утащить его.
Чего она так рвалась на дискотеку, Курт не понимал. Он бы с радостью сидел в корпусе, читал книгу или же подольше постоял с Эллиоттом и Дани. Но Рейчел не могла ему такого позволить, что очень раздражало.
— Я бы попозже подошел, чего ты утащила меня? — Курт перевел взгляд с нее на спину Блейна, который шел впереди них.
— Потому что хочу узнать, кто этот красавчик, — проворковала Рейчел, хитро улыбаясь.
— Его зовут Эллиотт Гилберт, я же сказал, — закатил глаза Курт. Почему Рейчел в большинстве случаев была такой невыносимой?
— Тебе он нравится, да? — Рейчел чуть ли не промурлыкала вопрос, а Курту захотелось завыть. Он ненавидел прямолинейность Рейчел, к тому же ее вопрос был совершенно безоснователен. Они с Эллиоттом были знакомы всего день, а так быстро та самая симпатия, которую имела в виду Берри, не просыпается. Да, Эллиотт интересный, но это не повод их сводить!
— Хватит, пошли уже танцевать, — Курт не желал это обсуждать. И поэтому постарался как можно скорее перевести тему, а для этого взял Рейчел за руку и, обогнав Блейна, побежал к их отряду, что стоял в кругу, пока Майк Ченг танцевал под Майкла Джексона.
Курт не видел, как Блейн злился и скрипел зубами, до ужаса ревнуя.
