Параграфы

Перед глазами мелькали слова не самого ясного происхождения. Единственное, что я смог вспомнить, так это тот самый случай с сидевшим на скамейке мужчиной. Я не уверен, что эта история стоит такой огласки, но по просьбе самого себя я решился рассказать и эту историю. Однажды в парке я находил свое каждодневное уединения, упираясь своей ленью и желанием отдохнуть в местную природу этих зеленых пейзажей на фоне городских мольбертов. Здесь можно углядеть все, что будет радовать глаз эстета или человека, просто наслаждающегося красотой момента самой природы. Я был что-то между теми, кто любит природу и теми, кто «я здесь пройдусь быстро, отдохну, вам мешать не буду. Что вы, я здесь мимоходом. Прошу прощения, нет, что вы, я здесь не отдыхаю и только до той улицы. Что, простите? Нет, да что вы! Мне нравится здесь ходить. Только и всего! Никаких картин я не рисую, а фотоаппарат позволить не могу. Такие дела». К тому моменту я мог бы припомнить лишь то, (я имею в виду что-то особенное), что я постоянно смотрел на птиц, коих всегда располагалось в этой части парка слишком много. Своими пернатыми тушками они усеивали всю траву и деревья, которых не успевали оккупировать городские обыватели. Заветное место – это маленький пруд чуть юго-западнее от центра этого парка. Тот день всегда казался мне немного странным и объяснения для него найти так и не удавалось. Я, как и все, смотрел на пруд, который так и приманивал непутевые взгляды всех, кто норовил пройти мимо. Небо… небо собой представляло скомканное одеяло, на которое кто-то пролил свежую синюю краску и боится теперь признать свою оплошность, но в некоторых местах оставались белые вмятины чистой белизны. Перед глазами всё поплыло. Я потерял дар речи, из-за чего не мог воскликнуть или возмутиться своим состоянием. Моя рука уцепилась за скамейку и последнее, что я видел перед глазами, так это человека мирно читавшего газету и совсем не подозревающего, что за его спиной почти пополам сгибается моя личность. В газете я углядел странное название заголовка, что-то вроде «Royal big clock», но вот другие буквы беспредельно заметались по бумаге, сбивая с толку. То перед глазами становилось мутно, как около английский замков, где дальше своего носа не видишь, то эти сами буквы начинали игриво скакать между собой, играя в озорные салочки. С этим надо было что-то делать, но выхода я не находил. Он не мелькал перед глазами, не шептал на ухо нужные варианты действий. Брошен самому себе на погибель от чего-то неясного. Созрел план, безумный, но голос, крутящийся рядом с головой в виде буковок, уверял меня в самой истинности этого решения и в том, что другого выхода нет. Перед глазами начинали скакать люди, дома, которые виднелись где-то далеко за деревьями парка. Мое решение было принято, и я стремительно ринулся его исполнять. Держась одной рукой за голову, а другой за грудь, я кинулся к этому прудику и решился нырнуть в него. Утонуть в парке не самый лучший вариант остановки в этом мире – много шума, скандал. Но у меня не было другого выхода. Это был единственный способ привлечь внимание. Первый шаг в воду, второй. По самое колено я был в воде и чувствовал, как холодная вода становилось теплой, наверно, я уже стал привыкать к её температуре. Движения становились тяжелыми и неуклюжими, боль уходила. Боль ушла полностью, как только я оказался по пояс в воде. Открыв глаза, я увидел перед собой пустыню, которая поглотила меня по этот самый пояс. А на песке передо мной медленно улетучивались слова, явно написанные пальцем: «You – a royal big clock».