50 эльфов Трандуила

      Просторная зала в доме старшего сына Агроха была освещена утренним ярким солнцем: огромные окна пропускали оранжевые лучи, заливая светом все пространство. Не было ни одного темного угла. Обычно Фритхоф находил эту залу воздушной и легкой, за окнами расстилалось оранжевое утреннее небо – самое светлое небо Муспельхейма было именно на восходе. Однако сейчас мужчина понимал, что все здесь на него давило, не давало покоя ни мыслям, ни телу. Мысли муспельхеймского бога терялись в лабиринтах, сделав его или совсем невнимательным, или слишком сосредоточенным – он сам пока не понял своего странного состояния. Что касалось тела, то, наверное, впервые за долгие столетия или даже впервые в жизни в груди у него было так тяжело: что-то давило, мешало дышать, мешало мыслить. Любая потерянная в лабиринте мысль вдруг находила выход лишь при звучании имени «Кендра». В душе или сердце жестокого бога, чувства которого проявлялись лишь безудержным желанием сражаться и воевать, вдруг поселилось что-то новое. Слабые ростки теплых чувств безжалостно разрушали каменное сердце мужчины. А времени было так мало… Разрываемый противоречивыми чувствами, мужчина совершенно не знал, что делать дальше. Ослушаться Ларса, которому так некстати доверял отец, было для него непростительным предательством, но позволить брату воплотить план в реальность - было также страшно.       - Ты же сказал, что связан клятвой! – хватался за последние соломинки старший брат, пытаясь спасти невинную девушку от страшной участи.       - И? – Ларс удивленно выгнул бровь и облизнул уголок рта. – Что мне мешает воплотить задуманное чужими руками? Лично я, - он манерно указал на себя, - вообще не при чем, мало ли кто ее на вулкан доставит…       - Ты – чудовище! – выдохнул Фритхоф. – Она же… не заслуживает такого конца!       - Ты меня удивляешь, - выдохнул молодой бог. – Никогда не знал, что у тебя столь тонкая душевная организация! То есть срубать головы в боях – это нормально, «срубить» голову во благо величия Муспельхейма – это варварство? Когда это твое мировоззрение так сильно поменялось? – мужчина даже не успел придумать слов для своего ответа, как Ларс перебил его на полуслове усмешкой. – Уж не Кендра ли перевернула твой мир с ног на голову? И, мне интересно узнать, как? Ты же даже не трахал ее, черт возьми! Неужели она заворожила тебя сладкими словами, где лжи еще больше, чем в клятвах Локи? А, может, пока я отлучаюсь, ты уже успел, м? Я чего-то не знаю? Не из-за тебя ли она полудохлая там лежит и с постели встать не может? Бедняжка…       - Ларс! – резко окликнул мужичина, моментально разозлившись. Широкие ладони сжались в кулаки, а в карих глазах захлестала ярость.       - Молчу-молчу! Как я мог допустить такие мысли? Да она б умерла от ужаса, прикоснись к ней такой монстр, как ты! - и молодой бог расхохотался. – Ох, полно, братец…       - Мы не закончили, - сурово изрек тот, продолжая сжимать ладони в кулаки. Видят небеса, Фритхоф желал оторвать младшему голову, но не мог этого сделать лишь по настоятельной просьбе отца. Закончится война, и он убьет его в тот же час! Но закончится ли эта война?..       - Я закончил! Все будет сделано так, как должно быть сделано! И если какая-то девчонка сделала тебя такой жалкой тряпкой, то я поручу твою миссию другому! – отрезал Ларс, взмахнув рукой.       - Это кому же? – нахмурился старший.       - Да тому же Сверру, для такой легкой работы и этот тупица сойдет, - пожал плечами молодой бог и усмехнулся. Все уже было обговорено до мелочей, осталось лишь грамотно подвести все к закономерному началу и логичной концовке.       - Нет уж! Я сам ее туда доставлю! – вспылил Фритхоф.       - Было бы неплохо, а то, знаешь ли, Трандуил вступил в бой. Наша армия сильна, но когда они доберутся сюда, она должна быть уже там. Там уже все готово.       Фритхоф тяжело выдохнул. Он никак не мог взять в толк, зачем так изощренно убивать эльфийскую принцессу, если можно убить ее хотя бы во сне? Больше всего на свете ему действительно не хотелось причинять Кендре страдания. Однако с этой задачей муспельхеймский бог справлялся очень паршиво.       - И не делай из меня монстра, - вдруг улыбнулся младший брат, посмотрев в глаза старшему. – В этом нет и крупицы моей идеи, такой план предложила Хель! Она – важный союзник, я не мог отказать ей в маленькой мести…       Фритхоф уже не стал слушать. Он махнул рукой на Ларса и молча развернулся, и пошел прочь из залы. Ларс смотрел в спину брату и слабо мотал головой: «Влюбился… вот уж не подумал бы, что это возможно».       Дверь в «камеру заключения» Кендры снова тихо отворилась. Девушка, чьи непослушные волосы рассыпались огненным водопадом по подушкам, не двигаясь, лежала на постели, сухие губы были немного раскрыты. Грудь тяжело вздымалась, а глаза уставились в потолок. Казалось, не только магические цепи высасывали из нее силы, но и стены. Теперь она совсем перестала быть похожей на ту уверенную девушку, которую он встретил в горах Муспельхейма. Она исхудала, лицо ее стало острым, кожа побледнела, посерела, часто виднелись засохшие ожоги, которые появились на местах раздражений. Такую можно было сломать и убить без помощи Хель, одной рукой…       Рыжеволосая вдруг перевела взгляд на вошедшего, и Фрит замер на месте, готовый упасть сейчас на колени и просить всех ушедших на покой предков совета!       - Он убьет меня? – сухой, слабый голос резал не слух, а сердце, что вдруг неистово забилось в груди, готовое вырваться, пробить ребра и доспехи, чтобы, брызжа кровью, упасть к ее ногам. – Фрит?..       Бог ничего не ответил.

***

      Сражение шло не на жизнь, а на смерть. Трандуил вел за собой армию эльфов, мужчин и женщин, армию асов. Взяв на себя борьбу с магическими великанами, он продолжал пробивать ход к дворцу Фритхофа. Гибли эльфы, гибли асы, но эльфийский король считал лишь падших врагов. Одно раздражало, злило и выводило из равновесия: скольких бы они не убили, подкрепления были в разы больше. Это словно борьба со змеем, которому отрубаешь одну голову, а на ее месте вырастает две. Никакое мастерство его народа не могло противостоять такому количеству воинов. За Муспельхейм сражались множество народов: варвары, гномы, гоблины, хельхеймцы, йотуны… Мир раскололся напополам: по одну сторону был свет, по другую – тьма.       Великан заревел, неуклюже развернувшись на подбитой ноге. Посыпались камни. С размаху он попытался нанести удар маячившему перед глазами Локи, который пытался уничтожить его. Эта битва выжала его так, что он уже не мог делать такие сильные атаки, как сначала. Трандуил, не имея возможности летать, сражался с земли, успевая сражаться и мечом, и магией. Локи увернулся, скрестив пальцы, и прошептал новое заклинание, рассыпая им ожившую гору на огромные булыжники, под которыми полегли и противники, и свои. Подлетев к Трандуилу, которого чуть не придавило одним из камней, бог ступил на прожженную кровавую землю и подал руку эльфу.       - Ты как? – обеспокоенно спросил рыжеволосый.       - Нормально, - ответил блондин и подал руку богу, но сам подняться не смог. Они бились уже не первый день, и всем нужен был отдых, хотя бы в военном лагере. Подняв короля с земли, Локи придержал его за талию.       - Мы больше не можем!       - Нет, нельзя отступать, - тяжело выдохнул эльф, сжав рукоять своего меча. Только сейчас Локи заметил, как изранены его руки, как «горят» участки кожи, которые были не прикрыты одеждой и доспехами. Он был весь в крови, и что-то подсказывало, что там не только кровь противников.       - Тебе нужен отдых! Ты не стоишь на ногах! Трандуил, даже я устал… и мне не стыдно в этом признаться! – их борьба обречена на провал. Им не выстоять. Но Локи не мог сейчас направить всю свою армию на спасение дочери. Дочери, которой суждено умереть! Черт возьми! «Мне нужно сказать ему сейчас!»       - Нет… я не отступлюсь! Не сейчас…       - Оглянись… я молю тебя, посмотри вокруг…       А вокруг шла жестокая битва. Чуть поодаль от булыжников и трупов шла борьба. Лезвия скрещивались или резали плоть, воины дрались, уничтожая врагов до тех пор, пока сами не падали замертво. Голубой взор Трандуила прошелся вокруг, заметив, сколько пало эльфов. Его воины в золоченых доспехах безжизненно лежали на грязной земле, даже не разжав ладоней на мечах. Нахмурившись, Трандуил сжал губы, дыхание его стало тяжелым, а глаза застелила предательская пелена слез. Он ведет свой народ к смерти… ради спасения одной жизни.       - Ты спасешь ее, Локи… ты обещал, - вдруг тихо и даже хрипло проговорил эльф, прикрыв глаза. – Я заклинаю тебя, Локи, сдержи свою клятву!       - Трандуил…       - Ты говорил, что одна жизнь… ничего не значит, когда речь идет о спасении тысячи…       Лафейсон нахмурился, чуть отстранившись от эльфа. Блондин едва пошатнулся на месте, но продолжал стоять даже без сильной поддержки бога.       - Что?.. К чему ты?..       - Спаси ее, я прошу тебя, - повторил король, распахнув рубиновые глаза. Локи в ужасе отстранился совсем. Он уже и раньше видел его красные глаза, однако в этот раз все было совсем иначе. От того и было страшно.       - Трандуил, даже не…! – Локи даже не успел договорить.       - Моя жизнь не стоит и гроша, если есть шанс спасти ее, спасти хоть часть моего народа… их жены и дочери ждут их, а они уже вряд ли вернутся…       - Эй-эй! Не смей! Ты слышишь меня?! – Лафейсон схватил мужчину за плечи и хорошенько встряхнул эльфа. «Ты что удумал?!» - Твоя жизнь стоит очень дорого, уж поверь мне! Не смей!..       Только бог договорил свой протест, как его отбросило в сторону. Упав на тела погибших, Локи тут же поднялся, увидев, как эльф поднимается в небо. «Он не умеет летать… нет… - в панике пронеслись мысли, - только не это!»       - Не смей! Ты не можешь!!! – отчаяние сковало все внутри. Все снова повторялось. Трандуил не желал его слышать или же действительно не слышал. Локи продолжал кричать, но когда к его сорванному ору прибавился крик варвара, он замер. Перед глазами, как самый страшный кошмар, вдруг возникла до боли знакомая картина. Варвар, поднятый вверх, подлетел к эльфу и неистово закричал от того, что его каменная кожа стала спиралью сходить с тела. – Я умоляю… не надо…       Стоило Трандуилу хоть немного облачиться в черные доспехи, как перстень на его пальце ослепительно заискрился. Поднялся сильный ветер, захватив красный песок и мелкие камни.       - Спаси ее! Сейчас! – голос Трандуила слышался так отчетливо, что становилось больно. Камень засветился еще сильнее, а потом рассыпался, подавленный темной магией. Спасти дочь можно было наверняка лишь одним способом… И Локи сжал свой кинжал. Разрываемый внутри неописуемой болью от осознания, что Трандуила теперь ему не вернуть, Лафейсон крепче сжал рукоять. Под оглушающий крик противников и немой шок эльфов Локи взлетел и поравнялся с эльфом.       - Я очень люблю тебя, - неслышно прошептал он, не став кричать об этом, а так хотелось. Потому что этот Трандуил смотрел на него бесстрастно, почти животно. В нем больше не было того, кто мог услышать эти слова. И все же, собравшись, Локи вдруг выкрикнул, - я люблю тебя!..       Но эльф не умер, сделав задачу Лафейсона еще невыполнимее. Где-то глубоко, в светлой части души эльфа, Трандуил продолжал хранить светлое чувство, но ненависть и ярость начинала сжирать все его нутро.       «Это проклятие!» - взвыл он и, сжав сильнее черный клинок, молнией помчался навстречу темному эльфу. За пару мгновений до того, как Локи настиг его, из спины Трандуила вырвались огромные черные крылья с когтями, и он взлетел чуть выше. Черный клинок вошел не в сердце, но должен был все равно смертельно ранить. Сокрушенно прикрыв глаза, Локи подхватил ослабшее тело, крылья тоже ослабли и потянули мужчин к земле.       - Хотя бы раз я сдержу чертову клятву, - почти дрожа от слез проговорил Локи, опустив тело на землю. И, не желая смотреть на то, что сотворил, сорвался прочь, в своей боли и ненависти находя новые силы. Теперь спасти свою дочь было единственным, что заставляло его сердце не разорваться на части.