Спаси меня

Окажись кто-нибудь из папарацци в этот час в больнице – имел бы шанс увидеть картину, потрясающую воображение: группа KAT-TUN в полном составе подпирает стены больничного коридора. Правда, к врачу, вышедшему в этот пресловутый коридор, первыми рванули все-таки девушки. - Доктор, как она? - Состояние стабильное. Сейчас ее жизни ничего не угрожает. Вы вовремя ее привезли. Девушка в реанимации, мы проводим ей дезинтоксикацию. Думаю, уже завтра ее можно будет выписать. Здесь есть ее родственники? - Да, мы ее сестры. – Наташа подобралась, понимая, что вопрос задан неспроста. - Я ее старший брат. – Юичи, встал рядом с ними. - У вашей сестры индивидуальная непереносимость этого наркотика, поэтому и последовала столько сильная реакция организма. Я бы хотел узнать, принимала ли она наркотики до этого? - Да я тебя… - Кара! – Наташа одернула младшую, мысленно порадовавшись, что эмоции у той прорвались на русском, хотя ей самой хотелось сказать врачу пару ласковых. – Она ничего не принимала, в смысле добровольно. Ей подсыпали в коктейль в клубе. - Я понимаю, - врач примирительно поклонился, хоть языка он и не понял, интонация была понятна и без перевода. – Этот препарат, как раз из разряда именно таких… чтобы на утро девушка ничего не вспомнила. - Девочки! Юичи! – По коридору к ним бежала мать. За ней, быстро шел отец Юичи. Кат-туновцы, и так старающиеся не привлекать к себе особого внимания, благо ночь и народу в коридорах почти не было, подобрались. Парни чувствовали ответственность за девушек, которые и пары дней не пробыли в Японии и в клуб попали только из-за них. – Что с ней? Ой, простите доктор. - Ваша дочь в порядке. Сейчас… - Я могу ее сейчас увидеть? - Сейчас ей поставили капельницу… и сейчас ночь. Вы можете прийти утром. - Да, простите… - Ирина несколько стушевалась. - Доктор, - подошедший Накамару-сан чуть принизил голос, - Я могу рассчитывать, что имя моей дочери… - Больница не разглашает сведений о своих пациентах. – В этот момент у врача зазвонил телефон. – Извините, я должен идти. - Юичи, - дождавшись пока врач уйдет, отец сдержанно, хотя под сдержанностью чувствовалась ярость, обратился к сыну. - Я хочу знать, где тот… кто посмел… Мару чуть сглотнул, в суматохе, думая о том, что Елену нужно доставить в больницу он даже и не вспомнил о том парне. - Накамару-сан, мы с Тагучи сдали его охране клуба. Там должны будут разобраться каким образом он попал в закрытый, в общем-то, клуб, откуда у него эта дрянь… - Уэда, взглянул на мать Елены с легкой виной в глазах, - таким образом, чтобы наши имена нигде не всплыли в желтой прессе. - Уэда-кун, Тагучи-кун, моя благодарность. – Мужчина поклонился, но что-то в глазах давало понять, что к этому разговору они все еще вернутся. – Уже поздно. Думаю, нам всем сейчас стоит разъехаться по домам и постараться отдохнуть. - Как будто я уснуть смогу… - недовольно буркнула себе под нос Карина, но услышала ее к счастью только мать.

* * *

04 мая 2008 года. Япония, Токио. Лена проснувшись, приоткрыла глаза но, тут же из-за света закрыла их обратно. Шевелиться не хотелось. Тело ломило. Руки ныли на сгибе. Голова была… она была и это уже радовало, хотя шевелить ею было тяжко. Девушка попыталась вспомнить, как же закончился вчерашний вечер. Но в голове были только неясные картины. И смутные воспоминания о каких-то криках. - Черт… сколько же и чего я выпила вчера? - В горле пересохло, голос был каркающий… так что она сама не сразу поняла, что говорит. В ответ она услышала чей-то сдавленный вздох… какое-то шебуршание… звук открывшейся и закрывшейся двери. Девушку охватила легкая паника. Пытаясь приподняться и щурясь от света, она постаралась приоткрыть глаза хотя бы настолько, чтобы понять, где находится. Все вокруг было светлым… комната была небольшой… В этот момент дверь снова отъехала в сторону. На вошедших в комнату людях была медицинская форма… - Я в больнице… - облегченный вздох заставил девушку закашляться из-за сухости в горле. - Накамару-сан… - увидев в глазах девушки легкое недоумение, врач изменил форму вопроса. – Вы помните, как вас зовут и как вы здесь оказались? - Накамару Елена. Я еще не привыкла к фамилии отчима. Но как оказалась здесь я не помню. - Как вы себя чувствуете? - Очень хочется пить. – Подчинившись кивку врача, медсестра поднесла к ее губам стакан с водой. - Вас привезли сюда ваши друзья. Вам в коктейль подсыпали наркотик, на который у вас непереносимость. Сегодня мы вас понаблюдаем и к вечеру, если не возникнет осложнений, выпишем. - Спасибо, - легкий наклон головы вызвал на ее лице досадливую гримасу из-за мгновенно возникшей головной боли. - Накамару-сан, и все-таки, как вы себя чувствуете? - Тело ломит и голова болит. А в целом нормально, раз жива. – Легкая улыбка скользнула по ее лицу. - Чувство юмора не пострадало… - Да, только гордость… - Я еще зайду сегодня к вам, - выходя из палаты, врач принялся тут же давать какие-то указания медсестре, но Лена его уже не слышала… - Аканиши-сан?.. – За дверью палаты из-за спин врача и медсестры, как ей показалось, мелькнуло его лицо. – Быть того не может…

* * *

03 мая 2008 года. Япония, Токио. Джин, намеренно задержавшийся на перекрестке, проводил взглядом машины друзей и семьи Накамару. Парень чувствовал себя не в своей тарелке, ощущая вину перед другом и девушкой. Особенно когда он понимал, что она могла умереть сегодня вечером. Хотелось сделать хоть что-нибудь, чтобы заглушись свою так не вовремя проснувшуюся совесть. Резко вывернув руль, он развернул машину… - Послушайте… - Врач с тоской смотрел на согнувшуюся в поклоне звезду. – К ней сейчас действительно нельзя. – Он уже замучался объяснять прописные истины этому упрямцу, который твердил только то, что это он во всем виноват и хочет как-то помочь. – Лучшая помощь для нее, это дать ей отдохнуть. - Я прошу вас… - О… да черт с вами. Идите. – Несчастный врач сдался, махнув на все рукой. Аканиши смотрел на кажущуюся сейчас такой беззащитной девушку, лежащую с иголкой капельницы в руке. Ощущение своей беспомощности его злило. Вздохнув, он устроился в кресле, собираясь присматривать за ней всю ночь… Благо в агентство ему нужно было только к 11 утра.