Согласие на мечту

В этот раз Уилл проснулся не от кошмара, а от того, что Лиззи скулила, прося, чтобы ее выпустили. Он вздохнул и с трудом заставил себя встать с кровати. В любом случае так лучше, чем потом за ней убирать. Он засунул ноги в поношенные тапки и схватил пальто из шкафа. Естественно, новое пальто. Оно висело ближе всего, словно заранее готовясь к тому, чтобы попасть прямо ему в руки. Оно обернулось вокруг него, словно одеяло, и он едва ли мог чувствовать утреннюю прохладу, даже несмотря на то, что стоял на замерзшей траве, в то время как Лиззи делала свое дело. Она затявкала и пробежала мимо него, когда он открыл для нее дверь. Пять секунд спустя она плюхнулась рядом со Скрабом и заснула. Уилл потер свои глаза и пожелал, чтобы и к нему сон приходил так же быстро. Он оставался в пальто, пока готовил себе ромашковый чай, соцветия которого были собраны на заднем дворе его дома еще прошлым летом. Флис мягко передвигался по его коже. Он стоял в своей темной кухне и размышлял о том, как бы этот материал ощущался, будь он без рубашки. Не было никакой причины, чтобы это не выяснить. Он положил пальто на стойку, затем снял с себя белую ночную рубашку и снова надел пальто. Уилл застегнул его на одну пуговицу, чтобы суметь почувствовать его напротив своей груди. В то время как чай настаивался, он вернулся к шкафу и протянул руку, чтобы взять вешалку, но был остановлен своим отражением в зеркале, висевшем на внутренней стороне дверцы. Он выглядел так, словно на нем не было ничего, кроме пальто. Когда он скинул с себя тапки, это впечатление только усилилось. Возможно это было неминуемо, но он стал гадать, как этот материал будет ощущаться на других частях его тела. Его обнаженный член и бедра в соприкосновении с флисом. Уилл замешкался. Единственный свет падал от его прикроватной лампы, и в зеркале он мог видеть только свою тень. Это позволило ему с большей уверенностью потянуться к кромке пальто и стянуть с себя боксеры. Он отбросил их в сторону и выпрямился. Он был абсолютно голым, если не считать пальто, которое для него приобрел Ганнибал. После похода в магазин Ганнибал пригласил его на обед. Уилл предложил оплатить чек, практически настоял на этом. Попытался настоять на этом. — Это самое малое, что я могу сделать после сегодняшнего. — Я не вижу данную ситуацию в подобном свете. Ты был очень терпелив и поэтому заслуживаешь поощрение. Ганнибал поощрял его за терпение. За его хорошее поведение. Неожиданный жар от этой мысли сильно удивил Уилла, и это заставило покраснеть его до самой груди. Заставило его член стать еще тяжелее между ногами. Боже. Усталость давила на него, и он не мог разгадать все «почему» сегодня. Но при этом было на удивление легко наблюдать за своей тенью в зеркале и ласкать себя. Только он, один в своем доме, неизвестно где. В абсолютной безопасности. Уилл вытащил одну перчатку из своего кармана и надел ее. Позволяя себе ни о чем не думать, он сомкнул мягкую кожу вокруг своего члена. Он выдохнул, отклонился на стену и дал своим глазам закрыться. Буквально несколько толчков, небольшое поддразнивание головки члена, и он был возбужден настолько, чтобы начать волноваться о пятнах, которые могут остаться на перчатке. Его разум представил их следующую встречу, и он гадал, заметит ли Ганнибал. Останется ли так долго на коже запах его возбуждения. — Черт, — сказал он неожиданно громко в тишине комнаты и прикусил губу. Одна из его собак во сне стала царапать лапой деревянный пол и затем успокоилась. Но фантазии еще никому не причиняли боль. Уилл научился разрешать себе иметь то, что он хотел в пределах своей головы, так как очень редко он мог получить это где-либо еще. Он сплюнул в правую ладонь и поднял левую, которая была в перчатке, чтобы поиграть с сосками, но в его голове все происходило совсем не так. Ганнибал поймал его запястье, когда вошел в дверь, поднял его к своему носу и глубоко вздохнул. Он знал. Уилл мог сказать, что он знал, хотя не произнес ни слова, и, о боже, острое, практически режущее возбуждение от этого, от ожидания осуждения, осознания, что он сделал что-то чертовски грязное с подарком Ганнибала… Он кончил на зеркало и на пол перед своими ногами, дыша настолько тяжело, что ему пришлось облокотиться на дверцу шкафа. Ощущая легкое головокружение и ожидая, когда кровь перестанет стучать у него в ушах. Внезапно он почувствовал, какой холодный пол под его ногами. Неминуемое жалкое послевкусие не заставило долго себя ждать. Взяв бумажные полотенца с кухни, он стал за собой убирать. Уилл взял чай с собой в кровать и оставался в пальто, пока его пил. Перчатки снова были аккуратно убраны в карманы пальто, абсолютно чистые. *** Утро наступило со знакомой какофонией воркования птиц снаружи и лаем собак внутри. Уилл нежился в постели, наконец-то более или менее отдохнувший. Он улыбнулся, глядя в потолок, и потянулся. Лиззи снова была у двери, издавая нетерпеливые звуки. Он выпустил целую свору наружу и стоял на крыльце, все такой же голый, не считая пальто. Легкое волнение пробежало по его телу от этой мысли. Возможно, он снова мог сделать бы это, но только уже в душе, хотя лучше все-таки не стоит. Он не хотел, чтобы это вышло из-под его контроля. Несмотря на это, он оставался в пальто, когда готовил кофе и хлопья с бананами, когда ел свой завтрак в постели, окруженный своими собаками. Это могло показаться глупым, но вся эта ситуация в целом заставила его улыбнуться и чувствовать себя практически декадентно, даже учитывая то, что нос Гомера каждые пять секунд оказывался у него в тарелке. Он схватил свой ноутбук и пропустил рутинную проверку утренней почты, чтобы скорее перейти на сайт магазина, в котором они были вчера. Ганнибал не позволил увидеть ему ценник, но ему нужно было убедиться, что там не было чего-то слишком ужасного. В конце концов, это было хорошее пальто. Очень хорошее. Возможно, даже около 800 долларов, хотя он все же надеялся, что оно стоило меньше. Когда он нашел его, ему пришлось опустить тарелку вниз и прикрыть рот обеими руками. Он уставился на цену, но она отказывалась изменяться. Две тысячи пятьсот долларов. За какое-то чертово пальто. Он потянулся рукой, слегка онемевшей от шока, за остатками своего завтрака и увидел, что Гомер доел все, что было у него в тарелке, включая бананы. Уилл не смог собрать себя воедино, чтобы его отругать, и вместо этого потрепал его за уши. Если он сейчас пойдет в магазин, то, скорее всего, они не примут пальто обратно. Слишком много собачьих волос. Теперь оно будет точно его. Он обхватил себя руками и уставился в экран. На самом деле, он не хотел возвращать пальто обратно. Где-то, скрытая под шоком, пряталась немного глупая радость от идеи, что Ганнибал думал, что он так много стоит. Это не говорило ничего хорошего о его уверенности в себе или умственном здоровье, но тем не менее было фактом. — Боже, ты иногда такой глупый, Грэм, — сказал он. Уинстон пролаял в ответ. — Нет, не ты, не беспокойся. Хорошо, теперь все прочь с постели. Он прогнал всех собак с постели и пошел в душ. Даже в воскресенье он не мог позволить себе провести столько времени, лежа голым в кожаном пальто. Позже, когда он пошел гулять с собаками в поле, он снова надел на себя пальто и ощутил волну виноватого удовольствия от воспоминания о том, как оно ощущалось на его обнаженной коже.