Глава пятьдесят вторая Плаха
Кто хотел — спал, кто желал — тренировался. Эти шесть часов растянулись, они медленно-медленно шли друг за другом, а напряжение нарастало. Зинаида подрагивала, она смотрела в чашку и думала, что случиться с ними дальше. Её отряд рассыпался. Да и ничего о семье не известно. Всё так быстро произошло, и ей казалось, что она постарела на много лет от нервного напряжения. Погода тоже не радовала её. Когда на душе был дождь, стоял прекрасный солнечный день, будто издеваясь. — Погулять бы, — наконец-то усмехнулась она, потрескавшиеся губы растянулись в полуулыбку, пугая Максима. Он думал примерно также, но мужское воспитание не позволяло ему в данный момент закатить истерику. Он часто прикасался к разбитому плечу, думая, что там ещё находится осколок дерева. — Ты… в порядке? — Конечно, — голосом старухи ответило солнце и дико рассмеялось, — в порядке ли мой рассудок? Нет, ни черта. Хреново мне, ребёнок. Они так и сидели, глядя друг на друга. Не было слов, только печальный истощённый взгляд обрамлённый тёмными кругами. И снова тяжёлый вздох, закинутая голова и молитва. Рука солнца сжала крест, спасительный якорь. Как дальше быть? А будет ли? Сможет ли она вновь улыбнуться от счастья? Вновь выйти на улицу и прогуляться по городу? Увидеть семью, которая отказалась от неё давным-давно? Вернуть всё бы. Самой вернуться. Как сладко прошлое, как горько будущее. — Ты береги себя, Максим. Я не выдержу, если и ты уйдёшь, понимаешь? — Да, и ты береги себя, — кивнул парень, и посмотрел на фигуру в дверях. Его ждала Беатриса. Она печально улыбалась, зовя к себе. Осталось всего пару часов, и снова в бой, а пока… можно было расслабиться. Они спустились по лестнице, вышли из дома и направились в лес неподалёку, чтобы отдохнуть от всего, забыться. Они держались за руки, молча шли по полянам, наступали на красные листья и вдыхали аромат наступившей осени. Как был прекрасен осенний лес. Все цвета смешались, творя волшебные вещи, просто бери холст и рисуй. Как спокойна природа, как она тянет к себе, убаюкивает. А пара всё шла и шла. Максим улыбнулся и смахнул листик с волос девушки. Её манящие глаза, а губы… Тянут к себе. — Будь со мной, — шёпотом. Он притянул её к себе и приник к её губам. Беатриса отвечала, страстно, яростно. Она желала, она умирала, дрожала от страха. Сейчас. Они здесь. Сейчас.***
— Я уничтожу их. Я уничтожу его, — выла Рада, бегая в малой гостиной. Рядовые, проходя мимо комнаты, со страхом заглядывали туда. Туман был похож на ведьму, а у ног её был Александр. Он пытался успокоить свою любовь, но тщетно. Женщина переживала горе, для неё Анастасия была дочерью. И только сейчас она проснулась, вернулись все краски жизни, абсолютно все, сердце забилось внутри, из горла вырывались крики-мычания. — Рада… — Даже я бессильна! За что эту девушку так? — теперь очередь переживания дошла и до Киоко. — Господи, что творится? Что?! — Рада, прекрати. Ты ничего не можешь сде… — Вот именно! Ничего! Абсолют! Я любила её, люблю до сих пор. Где она? Настя… Настенька… Милая, любимая, Саша!!! — кинулась она к нему, вцепилась в рубашку и задёргалась в конвульсиях. Её поглощала тень. Она впилась в её кровь, брала власть над ней, а тело ломалось. — Тише… Тише… Рад, милая, тише, — тихо прошептал Александр и обнял крепко, продолжая говорить слова утешения. Его голос. Его любовь. Сколько сил давали его слова…***
А мечник тем временем отдавал приказы вместе с Бельфегором солдатам. Они ловили каждое слово, жаждали убивать, но… — Спасайте гражданских. Все уже знают о нас, не будет проку, если будем зачищать, наоборот, паники будет больше. Надо показать людям, что есть ещё силы для борьбы, — зачитывал речь Скуало, пока принц играл с ножичком.***
Они стояли в холле в полной экипировке. Все всё решили. Некуда было бежать. Тсуна дал команду, и толпой они двинулись к машинам. Десятый сжимал пустышку Реборна и думал, что будет дальше. Их убьют. В любом случае. Но он же босс. Он имеет право мобилизовать все отряды, собрать вместе, дать бой. И Тсунаёши это сделал пару часов назад. Все всё понимали. У въезда в город их уже ждали, быстро разоружили и повели к лётной площадке. Коробочки, пистолеты, клинки — всё оружие осталось у той стороны, даже босс Варии молчал. Он не знал, как действовать дальше. Гордость его уничтожили, из-за этого мужчина дико бесился, молча. Вонголы видели разруху в городе, улицы опустели. Везде был запах страха. Очищение шло полным ходам. На главных стендах были слова «вставайте на защиту», но их уже закрашивала команда Мальфиоре. Собаки спокойно бегали по улочкам, им жилось хорошо, как и крысам. Сициля пропадала из вида. Пошёл тем временем дождь. Неожиданно. Запахло сыростью, солнце скрылось за полоской, оголилось второе светило. А они летели над лесами, над городками, пока вдали ни показалась конечная остановка. Уже было за полночь, но сна не было ни в одном глазу. Сабина напряглась. Это место точно было владением Бьякурана. Везде их поджидали мелкие отряды, в них было множество снайперов. Они рассматривали их, следили за каждым движением, и это не нравилось принцессе. Побег провалится, их засекут и те, что парят в небе подле вертолётов. Целая свита, с почестями, особым отношением. Сабина хмыкнула и тыкнула Зинаиде, чтобы та увидела всю картину сполна. Солнце покачало головой и отвернулось, не хотелось ещё больше считать себя загнанной в ловушку. Их грубо выволокли на улицу прямо под ливень, зацепили на запястьях наручники, блокирующие пламя. Они шли побеждёнными, дрожали от холода и думали о чём-то своём. Жаркая Италия… Хех, сейчас бы было уместней сказать грустная… Главный штаб Мальфиоре превосходил и поместье Варии и Вонголы. Он было технологичней, удобней сделан и прост. Видно, за пару лет Бьякуран хорошо постарался, наворовал, чтобы построить это чудо. Вертолётные площадки, спортивные коробки, бассейны, полигон. Три невысоких здания. Один для рядовых, второй для особо важных гостей, жителей этого места, а третий для кого — неизвестно. Штаб был окружён вратами, через каждые двести метров — пост. Охрана тут была на высшем уровне. Мимо Вонголы бегали люди в белых и чёрных униформах. — Юни… — прошептал десятый, взглянув на центральное здание. — Добро пожаловать, гости дорогие! — раздалось над головами Вонголы. Их вели на второй этаж под злорадный смех неба. Небо издевалось, игралось над жертвами, плавно плывя в свой кабинет. Конечно же, по законом их мира он не смел задерживать босса той или иной семьи, это было бы слишком гадко, но человек нашёл другой выход. Обмен. Теперь дело стояло за юношей, который был влюблён в красивую рыжую девчушку. — Я пригласил Вас сюда затем, чтобы решить пару важных вопросов. Присаживайтесь, — произнёс сладко Бьякуран, приглашая Тсунаёши. Тот стоял неподвижно, страх уже пульсировал в висках. — Ну-ну, ладно, коль вы не хотите по хорошему, будем по плохому. Сядь! — рявкнуло небо.***
За столом сидели трое. Они вяло играли в карты, иногда едко придираясь к товарищу. Чуть подальше от них разговаривали двое — женщина и мужчина, их тон был холоден и пропитан желчью, которой и врагу не пожелаешь услышать. Пара «мило» болтала, привлекая внимание окружающих, и вскоре в беседу подключилось человек двадцать. Разноволосые, разнопламенные, разные… — Вы бы видели! Одну суку вообще чуть по стенке не размазали! — Как не размазали? — А вот так, положение спас принц-самоубийца. Потом драка была, а затем босс-сама как нажал на кнопку, стена перевернулась, а там полуживая рыжая. Конечно, Вонгола сдался, и кольца отдал, и пустышку, но Бьякураше было мало. Он взбесился, что нет одного кольца-солнца. Вся его коллекция к черту! Ведь хранитель солнца попросту исчез, не оставив ни следа. Отправили целых три отряда на поиски! Сразу. А Бьякуран бесится, кидает все, что попадает под руку в пленников, кричит. А они и шагу сделать не могут, ошейники видите ли мешают! А тут в кабинет входит Реза, со свитой, обвивают ноги рыжей змеи, все в страх, а Бьякуран улыбаться начинает. Реза ему: «Мне надо проверить мой яд, как он усваивается в организме. Нужны подопытные, одолжишь? Всё равно тебе они не за чем, а так хоть польза. А?». И он соглашается. И их по отдельности в камеру. Вот и всё. — Эх, ты всё самое интересное заграбастала. Могла бы и поделится. — В карты не надо было играть! Я же не виновата, что ты продул! Вот так-то! Но в этом горячем разговоре никто не заметил рыжую девицу с блёкло-фиолетовыми глазами. Сжав в руке коробочку, она без страха пошла под дождь в камеры, туда, где держались подопытные. Самое ужасное место в штабе. Там испытывали всё оружие и на детях, и на взрослых. Рыжую прожигало любопытство, что за пленники попали в руки неба. Высокая фигура прошмыгнула в третье здание, поднялась на третий этаж, прошла по крылу и спустилась в совсем другое место. Там её встретили охранники, показав удостоверение химика, она прошла до главной двери и толкнула её. Крохотные светлые камеры, в некоторых уже стены были покрыты слоями крови, в них то, по одному, находились новые пленники. Многие лежали на узкой кушетки, вслушиваясь в давящую тишину, а другие пытались поговорить друг с другом, но они не могли докричаться. Все стены, даже двери, были сделаны из звуконепроницаемого материала, чтобы подопытные крысы сходили с ума от полного одиночества. Но двери были прозрачны, что позволяло наслаждаться ужасающими вида картинами. Всего пять камер пустело, а это значило, что производство ядов шло полным ходом. Широкие коридоры, длинные коридоры. Рыжая вдруг остановилась напротив тридцать шестой камеры, там на полу скрючившись лежала девушка и задыхалась, хваталась за горло, за выемки в стене и, казалось, мычала. Сердце химика дрогнуло, она приблизилась и прикоснулась к дверце, девушка не симулировала приступ, а на самом деле умирала. Поднеся кольцо к замку, раздался щелчок. Рыжая ринулась к корчащейся и приподняла её. Глаза блёклые, слёзы скатываются по шее, тело слабое, а что говорить о сердцебиении? Руки прошлись по телу и остановились в области живота. — О, боже, как так? Тише, тише, — химик вскочил и понёсся в конец коридора, где находилась узкая фиолетовая дверь. Распахнув её, девушка начала глазами искать Ару — она должна была следить за порядком и составлять графики пыток. Та спала, откинувшись в широком удобном кресле, - Ару! Ару! Просыпайся! — Чевоньк? — сонно пробормотала брюнетка. Откинув плед, она недовольно покосилась на вошедшую. — Подопытная под номером тридцать шесть умирает! — А мне то что? — Послушай, я понимаю, что всем нам на них насрать, но это ценный экземпляр. — Чего? — еле встав, пошатнувшись, так называемая Ара двинулась на девушку. — Она беременна, она пригодится для опытов. — Точняк, я давно хотела покопаться в желудке носящей. Гоу, гоу! — помахала ручкой Ару, схватив пару настоек, молодая женщина направилась в камеру. Еле откачав номер тридцать шесть, полностью уставшая и вымотавшаяся женщина рухнула на своё излюбленное кресло и стала размышлять, как лучше покромсать подопытную. Возможно, Реза будет против, но она же не главная тут, а то распоясалась такая шмара. Попугала народ своими змейками и посчитала себя высокой шишкой. — Как бы не так! Что что, а Бьякурана-сама, я так просто не отдам!