Мародёры вечны - I. В мире волшебства.

Всякое чувство и всякое удовольствие нужно прекращать на пике. Тогда оно запомнится. От крошечного кусочка торта удовольствия всемеро больше, чем от целого торта, который тебя заставят съесть под ружьем. Фред Уизли II

На завтраке Джеймс появился с ещё тремя ребятами, судя по всему нашими однокурсниками. Все они были счастливыми, а у Джеймса и какого-то брюнета в волосах запутались перья. Судя по всему из подушек. Роксана только хихикнула. Было видно, что она подумала о том же, о чём и я. - Привет, леди, - Джеймс плюхнулся рядом со мной напротив Роксаны. – Как у вас дела! - Нормально, - фыркнула в ответ Роксана, поливая свою овсянку черничным джемом. – Почты вроде бы ещё не было. - Ну, хоть и это хорошо, - пробормотал какой-то мальчик с заостренными чертами лица. Он сидел слева от Роксаны напротив блондина с лучезарной улыбкой, такой же обезоруживающей, как и у Джеймса. - Ой, - Джеймс, точно так же, как и Мари вчера в поезде, стукнул себя ладонью по лбу. – Так, кузина, Май, это Адам, Джошуа и Остин. Так, парни, это Роксана, моя кузина, и Майя. Адамом оказался долговязый мальчишка с серо-голубыми глазами, волосами цвета карамели и какой-то печальной улыбкой. У него были точёно-заострёные черты лица. Слева от него сидел Остин – кареглазый блондин с обаятельной улыбкой. Его глаза шарили по залу, и парень всё время вертелся. Казалось, если он это делать перестанет, то просто взорвётся от избытка энергии. Напротив меня сидел мальчик, которого звали Джошуа или просто Джо. Это был тот самый брюнет, которому больше всего досталось в подушечной драке. У Джо, помимо его тёмных волос, которые слегка вились на концах, были и ясные голубые глаза. Он с улыбкой и даже некой насмешкой наблюдал за Остином. - Это что? – со смехом в голосе спросила я, указывая на перья в волосах мальчишек. – Новый способ пробуждения? - Да, - с гордостью ответил Джо. – Мы только что его изобрели. Мы с Роксаной прыснули. Нет, как дети, честное слово! Хотя, они же и есть дети. - Всё началось с самого раннего утра, - торжественно начал Джеймс, вставая со своего места. – Адаму вдруг приспичило нас поднять пораньше. - Вы бы сами не встали, - фыркнул «карамельный» мальчик. – Вот по этому я вас и будил. - Ты будил нас негуманно, гадкая фука! – напоказ фыркнул Джеймс, театрально помахивая указательным пальцем. - Надо было ласково дуть мне в ушко. А когда я швырнул подушкой, нужно было вернуть ее мне с приятным и радостным выражением лица. - Не думаю, что на такое хоть кто-то способен, - ели выговорила я в перерывах между хохотом, который душил меня. Роксана же вообще ничего сказать не смогла, а только, вздрагивая всем телом от смеха, уткнулась к тебе в тарелку. - Почему это? – демонстративно обиделся Джеймс. – Очень даже на это способна мама. Зал взорвался новыми приступами хохота со стороны гриффиндорского стола. Я обернулась, чтобы посмотреть на другие факультеты и наткнулась на презрительный взгляд слизеринцев. Нет, конечно, Мари и Тед просветили меня на счёт этих существ, но одно дело слышать и совсем другое – испытать на своей шкуре. Когда они на меня смотрели, в их взгляде сочеталось три чувства: брезгливость, насмешка и ещё глубочайшее презрение. Словно, я была по сравнению с ними нравственной амёбой. Мои щёки запылали ярко-алым цветом, но не от смущения, как это бывало ранее, а от жгучей обиды, которая разъедала горло. Не долго думая, я рывком отвернулась и так яростно всадила на вилку горошину, что несчастный плод семейства бобовых просто лопнул. Джеймс присвистнул: - Если ты так будешь злиться на каждого слизеринского змеёныша, то вскоре либо весь факультет будет перебит, либо ты окажешься в Мунго. - По мне, - вставил Остин. – Второй вариант более вероятен. - А что такое Мунго? – спросила я, надеясь отвлечься от неприятного разговора. - Эта клиника магических травм и заболеваний, - пояснил Адам. – На пятом курсе мы должны будем выбирать себе профессию. В Мунго же работают целители. Они носят лимонные халаты со знаком: перекрещенные палочка и кость в зелёном круге. - А что надо, чтобы стать целителем? – внезапно заинтересовалась Роксана. Видимо этот вопрос очень её интересовал. Адам нахмурился, но не потому что вопрос ему не понравился. Казалось, он обдумывает ответ. - Кажется, там надо сдать зелья, трансфигурацию, травологию, - начал перечислять Адам, загибая пальцы. – И ещё пару-тройку каких-то предметов. Каких – уже не помню. Мне мама давно рассказывала. - У тебя мама – целитель? – поднял брови Остин. - Да, - кивнул в знак ответа Адам. – А мой папа работает в отделе Стирателей памяти. - Это там, - ответила Роксана до того, как я озвучила свой вопрос. – Где маглам стирают память о каких-то происшествиях, где были замешаны волшебники. Это сохранение всенародного статуса о секретности. Маглы не должны знать, что мы существуем. - Почему? – спросила я. И только потом поняла, что сморозила полнейшую глупость. После этого на меня все так уставились, что мне вдруг остро захотелось исчезнуть от сюда – до того было стыдно. - Почему? – переспросил Джеймс. В его образе не хватало только пальца у виска, довершающего образ. – Да ты что, Майя? Все ж захотят волшебством и зельями свои проблемы решить! Я хотела было вставить, что не все люди такие плохие, чтоб так поступать, но осеклась. Конечно были хорошие люди, привыкшие добиваться всего своим трудом, но… Всё же были и плохие люди. Уж Алексис бы не упустила возможность лишний раз на халяву сдать экзамены в университете. Да, всё же ребята правы: лучше, чтоб о волшебстве не знали. А то мало ли что? Вдруг по залу разнеслось уханье. Я подняла голову и увидела несметное количество сов, летящих каждый к своему владельцу. Я попыталась в этом пёстром шквале перьев и уханье разглядеть Урагана, чтобы подозвать его к себе. Однако мой филин сам нашёл меня. Под конец утренней почты я увидела его пёстрое оперение. Мне в руки упал объёмный пакет из дома, а Ураган приземлился рядом с моей тарелкой и стал клянчить печенье, выразительно щёлкав клювом. Получив желаемое, Ураган глухо ухнул и улетел прочь, видно отсыпаться. Развернув пакет, я увидела домашнее печение с мармеладом тётушки и короткое письмецо от отца. Оно было написано чуть кривым почерком. Было ясно, что отец торопился: «Я рад за тебя, Майя. И очень тобой горжусь. Пиши почаще своей тёте Грейс и ещё раз извиняюсь за Алексис. Буду рад получить от тебя весточку. Пока! Джонатан Оулдридж». Я только пожала плечами. Родители не так часто были дома, а уж интересовались мной практически только из вежливого интереса. Это был единственный раз, когда я слышала, чтобы они мной гордились. Обычно дети, получая от родителей такие слова, испытывают гордость и подъём. Однако со мной всё было, не знаю почему, иначе. Быстро прикончив свой завтрак, я заглянула в расписание. Заметив мой интерес Джеймс с набитым ртом поинтересовался: - У шо у нас эхотня? При этом Джим слегка подавился, и Остину пришлось похлопать его по спине, чтобы тот сумел прокашляться. Я, внимательно изучив пергамент, выдохнула: - Не так уж и много. - А шо хонкетно? – так же с набитым ртом и уже откашлявшись спросил Джим. - История магии, - я глянула далее в расписание. – ЗОТИ, Заклинания, потом обед и Травология. - Ура! – Джеймс выкрикнул это так громко, что некоторые ребята с других факультетов, да и многие профессора проводили его укоризненным взглядом. – Значит, выспимся, - уже тише пояснил Поттер, приваливаясь на своё прежнее место. - Почему выспимся? – недоумённо спросила я. В последние два дня начинаю стойко ощущать саму себя дурочкой. Остин, Джо, Роксана и Джеймс переглянулись и дружно прыснули. Адам же не спешил присоединиться к ним. - Есть такая знаменитая традиция Гриффиндора, - тоном мудрого профессора начал пояснять мне Остин. – Называется: спать на уроке Истории магии. Я с непониманием уставилась на Роксану, но та только махнула рукой: мол, подожди – сама потом увидишь. Традиция оказалась действительно знаменитой и доброй. История магии была у нас с Рэйвенкло, но даже те не спешили записывать лекции вслед за профессором Бинсом, который оказался призраком. Единственным развлечением у него на уроке было то, что он приходил в кабинет, просачиваясь сквозь грифельную доску, задевая свой прозрачной аурой стопки ветхих флогиатов. Единственное правило было на этом уроке – никакого шума. А так – твори всё, что душе угодно. Но голос профессора мне напоминал скрип телеги. Я сначала пыталась заставить себя, его слушать, хотя бы из уважения, но вскоре сдалась, плавно распластавшись на парте. Роксана, которая сидела со мной за одной партой и уже мирно посапывала. Записывали только два человека с разных факультетов. Первым был, конечно же, Адам. Он, то и дело отбрасывая с лица карамельные пряди, строчил пером по пергаменту. Справа от него сидела девочка со светлыми волосами, убранными в два хвоста, и голубыми глазами. Униформа у неё была оформлена в сине-бронзовой гамме, а на груди мантии красовался герб с изображением ворона. Одно слово: Рэйвенкло. Со звонком, однако же, все моментально проснулись и поспешили покинуть кабинет. Я была в числе этих школьников. Ну, что ж, как там говорила Алексис, до того, как стала занудой: «Обучить не обучая, не вызывая сопротивления, – вот высший пилотаж». Про себя я тут же хмыкнула. И каким это образом такая стерва и законченная зануда, как моя сестра, ухитрилась повлиять на меня? Нет, всё же, хочется мне того или нет, мы с ней – родственники. Всё таки никогда не следует думать о человеке плохо. Всякий может измениться к лучшему. Даже если ты пень и в душе у тебя куча дыр. *** Весь оставшийся день пролетел незаметно. После «Тихого часа» мы всей компанией рванули на Защиту. Судя по словам Джеймса, этот предмет должен быть чем-то грандиозным. Роксана и Остин чуть ли не подпрыгивали от нетерпения. Адам только улыбнулся, глядя на них, но явно тоже ждал урока с не меньшим желанием. Разве реагировал менее бурно и скрывал все чувства внутри себя, позволяя им греть свою душу. Джо и Джеймс, у которых судя по всему была одна душа на двоих, только предвкушающее улыбались, а в их глазах плескался детский восторг вперемешку с азартом. Когда прозвенел колокол в класс вошёл высокий человек с чуть грубоватыми чертами лица. У него были курчавые русые волосы и веснушки по всему лицу, однако при этом впечатление он производил весьма серьёзного и даже жёсткого человека. На нём была шикарная, явно дорогая мантия Аметистового цвета, а на ногах ботинки от пумонии. В таких же ходил Главред с папиной работы. Но откуда в мире магов появились магловские ботинки довольно дорогой марки? - Здравствуйте, класс, - мужчина рывком встал около преподавательского стола и едва заметно кивнул, говоря, чтобы мы сели. – Меня зовут профессор Гиббз. Я буду преподавать у вас Защиту от тёмных искусств или, как принято это называть в науке ЗОТИ. Кто-нибудь скажет, что из себя представляет эта наука? Класс молчал. Я ощутила себя, как в младшей школе, когда мой класс тоже вечно молчал и просто умоляющим взглядом смотрел на учителя, я обычно «выручала» всех. Правда казаться всезнайкой не очень то уж хотелось, я неуверенно подняла руку. Если я ещё как-то надеялась, что моей руки никто не заметит, я ошибалась. Профессор Гиббз прямо-таки воссиял улыбкой, заметив мой жест. Он, кивнув головой, посмотрел на меня: - Да, мисс?.. - Оулдридж, - подсказала я, чувствуя себя в тайне не слишком уверенно. Нет, я, конечно, читала учебники, которые мне купили родители, но наизусть выучивать каждый параграф не собиралась. Не потому, что не могла, а потому, что не видела в этом смысла, да и не хотела особенно. - Защита от тёмных искусств – это… - запинаясь начала я, но увидев взгляд профессора, полный надежды, заговорила уверенней. - Дисциплина, изучающая защиту от оборотней, вампиров, дементоров, боггартов и прочей нечисти, а также от запрещённых заклятий и тёмных магов. Входит в список экзаменов на СОВ. - Блестяще, мисс Оулдридж, - профессор восторженно улыбнулся, как маленький ребёнок, которому дали плитку шоколада. – 20 баллов Гриффиндору! Действительно, Защита от тёмных искусств изучает защиту от нечисти и тёмных магов, а так же заклятий. Поскольку список заклятий довольно меньше, чем все другие категории, предлагаю начать с них. По классу пронёсся шёпоток. Кажется, все ученики ждали чего-то грандиозного. Профессор Гиббз указал палочкой на мел, который тут же подскочил и начал выводить на доске формулы. Профессор же улыбнулся, и продолжил говорить: - Что касается тёмных заклятий, то их существует неимоверное количество. Но есть три главных заклятия, которые вам нужно знать. Они называются непростительные, - я увидела, как на этом месте практически все ученики вздрогнули, однако профессор предпочёл этого не заметить. – Сейчас мы с ними только ознакомимся, а дальше уже вернёмся в курсе подготовки к СОВ и, если кому-то это понадобиться, ЖАБА. Для начала, что такое непростительные заклятия? - Три заклятия, которые являются незаконными в волшебном мире, - совсем тихо, но чётко произнесла сидящая со мной рядом, Роксана. Она была как мел и отдалённо напоминала мне сейчас призрака. – Непростительными они называются, потому что их применение не прощается. Любое применение этих заклинаний к человеку… - Всё равно, что сесть на поезд в один конец до тюрьмы Азкабан, - продолжил за бледную Роксану профессор Гиббз, снисходительно кивнув ей, давая понять, что ответ он засчитал. – Верно. Кто мне назовёт любое непростительное заклятие? - Империус, - сказал Остин, нервно вздрагивая, как будто ему предложили подойти поздороваться с сопло хвостом. – Оно… - он запнулся, но тут же поправился. – Оно полностью подчиняет человека воле наложившего это заклятие волшебника. Заклинанию «Империус» не могут противится также гоблины. Заклинанию подвластны практически все животные, кроме тех, которые имеют природную защиту, как драконы, и, возможно, фениксы. - Именно, - кивнул профессор, зачисляя факультету ещё десять баллов. - Находясь под воздействием этого заклинания, человек будет бездумно выполнять любые приказы волшебника, который наложил на него заклинание Империус. При этом находящийся под заклятием сохраняет все свои привычки, почерк, походку и т. д. Определить, что человек действует не по своей воле очень трудно, для этого он должен совершить что-то совершенно не в его характере, и определить это могут только хорошо знающие его люди. В своё время это заклятие создало кучу проблем для Министерства Магии. Кто скажет почему? Я снова вскинула руку. Когда у тебя мама – судья, пусть и в мире маглов, чутьё на преступность и на ложь развивается с геометрической прогрессией. - Да, мисс Оулдридж, - профессор снова улыбнулся мне. - Настоящий преступник может отгородиться тем, что его заставляли, - выдохнула я, вспоминая рассказы мамы. – В том числе и Империусом. - Верно, мисс Оулдридж, - профессор Гиббз снова кивнул. – Вы случайно не дочь мракоборца Ноя Оулдридж, который работает в отделе по борьбе с особо опасными преступниками. - Нет, - возразила я, чувствуя, как закипаю. Чтобы была развита элементарная логика не нужно быть обязательно дочерью волшебников. Вот уж не думала, что это мнение сможет разделять и учитель, который по идее должен быть беспристрастным. Рабочие отношения – это одно, а межличностные – совсем другое. Профессор, кажется, выглядел немного удивлённым, но ни капли не смутился. Вместо этого он ещё раз лучезарно улыбнулся, словно мы говорили не об ужасных вещах, а о погоде. - Но всё равно, это не отменит десяти баллов для Гриффиндора, - профессор снова улыбнулся классу и продолжил урок. *** Я сидела в кресле и читала книгу «Фантастические звери и места их обитания». Что ж, если я хочу побольше узнать о мире магов надо же с чего-то начинать. Вообще-то начать с этой книги мне предложила Кэтрин Денкрод, которая сама была полукровкой по матери. Сказав мне, что я в первую очередь знать окружающую среду волшебников, она предложила мне книгу Ньютона Артемия. Затем посоветовала почитать «Историю Квиддича», заявив, что этот спорт является неотъемлемой частью культуры волшебников. Когда я после последнего урока пришла в башню и выполнила всю домашнюю работу и уселась в крайнее кресло у камина за книгой. Роксана, заявив, что у неё будет куча выходных, чтобы сделать намеченное. На её счастье, на первый день занятий выпала пятница, значит, оставались половина субботы и воскресенье. Однако, я в который раз удивилась, как негативные люди на нас могут повлиять – пусть даже если мы этому влиянию противимся всей душой. Как говорила когда-то Алексис: сделал дело – отвали смело. Стоило признать, что у моей сестрёнки своеобразное чувство юмора. А уж амбиций не занимать. В гостиной уже никого не оставалось: в виду позднего времени все разбрелись по своим комнатам. Даже пятикурсники, которые штудировали билеты для сдачи СОВ. Я как раз читала про Лунного тельца – мифическое и очень пугливое существо, которое вылезает из своей норы каждый раз в полнолуние – как вдруг услышала торопливые шаги, доносящиеся с лестницы, ведущей в спальни девочек. Навстречу мне выбежала запыхавшаяся Роксана в форменной юбке с блузкой, но только без мантии. Её карие глаза сияли неистовым светом азарта, в предвкушении чего-то грандиозного. Такое же явление было перед уроком Защиты. Она уставилась на меня с щенячьим восторгом в глазах и улыбнулась: - А я тебя по всему замку ищу. Нет, правду говорят маглы: если не хочешь, чтобы нашли вора спрячь его в комнате милиции. - Не уверена, что маглы говорят именно так, - мягко сказала я, однако Роксана явно не специализировалась в магловеденьи, чтобы внять моим словам. Она просто села на подлокотник кресла и с восторгом сказала: - Пойдёшь с нами гулять? - По замку? – уточнила я. Роксана торопливо кивнула. - Ночью? – добавила я. Роксана шкодно заулыбалась и снова кивнула. При чём кивала она достаточно серьёзно, чтобы дать понять мне, что её вопрос вовсе не шутка. - А мы – это кто? – напоследок спросила я, подумав, что наверное уже достала всех бесконечными вопросами. - Ну, Джим, Джо, Остин, ещё Фред… - Роксана склонила голову, явно настроенная вывести меня на «прогулку», даже против моей воли. – Так ты идёшь? - Нет, мне еще эссе по трансфигурации надо дописать. - Сегодня не было трансфигурации, -резонно возразила Роксана, бесцеремонно вырывая у меня книжку. – А что ты читаешь? - «Фантастические звери и места их обитания», - сказала я даже с лёгкой гордостью, однако на подругу название книги не произвело впечатления. Она только поинтересовалась, да и то скорее для приличия, чем из живого интереса: - И как – нашла что-нибудь стоящее? - Да, - передразнила я, показав язык. – Например, Авгур, который поёт в преддверии дождя или же Гиппогриф… - Это запросто можно посмотреть в любом волшебном музее-зоопарке, - отозвалась Роксана, заглядывая в книгу мне через плечо. – А что-то более таинственнее? - Это значит опасная тварь, водящаяся в Запретном лесу? – предложила я свою формулировку, однако Роксана отмахнулась. - Нет, что-то вроде единорогов, но только ещё глобальнее. - Порлок или Лунный Телец подойдет? – вежливо поинтересовалась я, давая себе голову на отсечение, что они тут же кинуться в следующую же ночь их искать. Но у Роксаны на лице кроме удивления ничего не было написано. - А это ещё что за фрукты? - Лунный Телец это мифический танцующий при полной луне бык, - пояснила я, не желая тратить время на долгие объяснения природы этого создания. Чёткость – сестра военного, зато краткость – сестра таланта. – А Порлок – это хранитель лошадей. - А их можно поймать? – я ехидно про себя решила, что такими темпами глаза Роксаны скоро должны были перегореть при такой нагрузке, как электрическая лампочка в старом подъезде. - Не знаю, - честно ответила я. – Тут про это ничего не сказано. - Ну, ладно ещё пороемся, - пожала плечами Роксана, возвращаясь к цели своего визита. – Так ты пойдёшь гулять? Может даже, потом во время полнолуния посмотрим на это коровье танго. Наверное это было слегка фантастическое зрелище. Две девчонки, без мантий и галстуков, зато в форменных блузках, жакетах и юбках, крались по ночному Хогвартсу. Перед каждым поворотом мы с Роксаной дружно вздрагивали, в ожидании увидеть там кого-то из патрулирующих коридоры учителей и старост или же Филча с его дьявольской престарелой кошкой, с которой я имела честь познакомиться ещё утром. Миссис Норис была тощим и костлявым созданием, из которого разве труха не сыпалась, а назвать её кошкой не у многих студентов поворачивался язык. Это было создание среднего рода, казалось, дунешь – в прах рассыпается. Зато вредности миссис Норис было не занимать. Как и в былые времена она патрулировала коридоры. Кто-то из старшекурсников даже клялся нам, что ей уже более двух сот лет. Коридоры освещались только неровным светом факелов, от которого по стенам и по полу плясали рваные тени. Редко по холодному полу скользили холодные отпечатки лунного света, проникавшего в замок из окон. От этого было немножко страшно, но жутко интересно. Кругом ни души, только портреты на стенах - впрочем, большинство из них спало - да доспехи и статуи в нишах. Мы на несколько минут задержались около портрета красивой леди с солнечно-светлыми волосами, но каким-то придирчиво-брезгливым выражением лица. Сама по себе дама была с мягкими, чуть обвислыми чертами лица, что выдавало её полноту. Однако корсет на её старинном платье был затянут так туго, что талия получалось перетянутой Х. Из-за того, что практически не могла дышать, дама постоянно и довольно широко раскрывала рот, для нового глотка свежего воздуха. Похихикав на даму с огромными серьгами в ушах и слишком тонкой талией, мы двинулись дальше. В конце концов, я не вытерпела и шёпотом спросила: - Куда мы вообще идём? - На третий этаж, к статуе Основателей. Мы снова остановились, но только уже на пятом этаже, чтобы посмотреть на какого-то старика с весами в одной руке и стопкой книг в другой, а так же на страшную уродливую старуху. Поглазев на картины и скульптуры, мы поспешили прибыть к месту назначения. Когда мы уже собирались проходить класс ЗОТИ, в котором не были с самого утра, чтобы срезать путь и поскорее увидеться с друзьями, в коридоре раздались шаркающие шаги. На секунду я замерла. Роксана, как показалось, на мгновение онемела. Шаги неотвратимо приближались. В свете фонаря появилась нечёткая сгорбленная тень, принадлежавшая старому завхозу. - Бежим! – выдохнула я, и припустила со всех ног в противоположную сторону, надеясь срезать через коридор на третьем этаже по правой стороне и попасть прямиком на пятый этаж. Мы бежали, едва успевая переставлять ноги. Дыхание сбилось, а в голове всё время кричал один и тот же голос: «Спасите! Быстрее!». Наконец шаги позади нас стихли. Всё-таки Филч был не в том возрасте, в котором соревнуются в страусиных бегах, да и миссис Норис, к слову, еле лапы сейчас могла переставлять. Для большинства студентов, в том числе и для меня, оставалось загадкой, зачем Филч до сих пор её держит в помощницах. Бедной кошке давно было пора на пенсию: спокойно лежать и ждать, пока завхоз принесёт ей белых мышей на золотом блюде. Мы с Роксаной остановились у рыцарских доспех, чтобы перевести дух. И только тут до меня дошло: мы стояли у кабинета Флитвика, что был на восьмом этаже. Получается, мы за такое короткое время преодолели не малое расстояние. Как там говорят: страх окрыляет? В нашем случае это вполне возможно. - Не…на… ви… жу… Филча… - запыхавшись выговорила Роксана, сползая вниз по стене. – Вот тебе и погуляли! - Ну, всё не так плохо, - оптимистично заключила я. – Мы, по крайней мере, знаем, что завхозу проблематично нас догнать. А ещё, что портрет с Х-образной дамой загораживает тайный выход на восьмой этаж, по которому мы неосознанно поднялись. Правда, нам тогда показалось, что эта дверь. - А как ты поняла что это портрет той самой напудренной дивы? – спросила Роксана, но тут же возразила. – Хотя, нет, сама догадаюсь. Просто обернулась, проверяя, нет ли за нами погони? Я только кивнула. Но тут же сдавленно охнула, когда Роксана, очнувшись от первой почти-неудачи, воспряла духом: - Надо ещё подробнее исследовать этот этаж. Вдруг, тут не только эта дама проход загораживает. Не, сто пудово нужно здесь всё исследовать с мальчишками или без. - А если Филчу приспичит вернуться? – невинно спросила я, скорее из озорства, хлопая глазками. - Не вернётся, - беспечно отмахнулись Роксана, тут же приведя железобетонный довод. – Он же не знает ни в какую сторону мы побежали, ни наш факультет – на нас ведь нет мантии со значком и галстуком. Мы могли вполне свободно рвануть в башню Рэйвенкло или же в подземелья Слизерина. С этим аргументом я спорить не стала. Да и мне не хотелось, если честно. А возражала я сперва из чистого озорства или же просто маленького спектакля, чтобы не думали тут всякие мне на шею садиться. Пусть даже и друзья. По крышам мы лазили чуть ли не всю ночь - в спальню вернулись под утро, как следствие, не выспались, опоздали на завтрак и чуть не опоздали на трансфигурацию. Мальчишки, особенно Джеймс и Джо проводили нас одинаковыми подозрительно-восхищёнными взглядами. Роксана и я явились одновременно со звоном колокола – сонные и с синяками под глазами, чем вызвали подозрительный взгляд профессора МакГонагалл. Я так же чувствовала на себе взгляд не менее половины профессоров, но всё же ни мне их винить. К тому же учителя, на несчастье, рождались не слепыми. Однако упрекнуть нас в чём-либо было не возможным. Как говорила Алексис ( чёрт, ну опять я к ей лексикону прибегаю, аж смой противно): не положен в гроб, значит ещё не мёртв и может дать списать контрольную. Но всё же я была крайне довольна своим ночным приключением. Даже невольно родилось желание повторить всё ещё разок.