Лента Мёбиуса

США. Новый Орлеан. После того как очнулась, Елена молчала, но старалась не плакать. Привалившийся спиной к дивану, на котором лежала девушка, сидевший на полу Стефан осторожно поглаживал ее по волосам. - В любом случае обращаться в двадцать первом веке гораздо выгоднее, чем в девятнадцатом. В этом есть доля везения. – Пронзенный бешеным взглядом брата, Деймон вскинул бровь. - Что? Ты был бы против потенциальных племянников? - Сейчас не время и не место ёрничать. - А по-моему, самое время. – Сев на диван, и положив ноги Елены себе на колени, старший Сальваторе сказал уже вполне серьезно: - Елена, прекрати страдать. Во-первых, ты ещё сможешь иметь ребенка – Клаус пообещал Стефану и Керолайн отдать часть яйцеклеток. Во-вторых, тебе не обязательно убивать ради этого. Очень немногие из вампиров были столь везучи. - Я буду всю жизнь чувствовать жажду крови и убийства ни в чем не повинных людей, - глухо парировала брюнетка. – Всю жизнь, Деймон. Фактически я каннибал. - Возможно, что не всю жизнь, если не пойдешь по пути отрицания, - Стефан сжал зубы, борясь с собой, и продолжил: - Моя проблема с кровью во многом из-за того, что я с самого начала отказывался принимать свою сущность. Сначала не пил кровь людей, потом случался срыв. Сродни человеческой булимии. - Братец прав. – Оглядев носки с сердечками, Деймон немного подергал Елену за большой палец и пощекотал пятки. – Давайте не раскисать, отрываем жопки от дивана и отправляемся в подвалы, где хранятся напитки бодрости. - Деймон! - Из дома мы не можем выйти, но мне они не показались в нормальном состоянии духа. Иными словами, истерику Клауса или Барби-Клаус мы можем и не пережить. - Он прав. – Голос раздался со стороны лестницы. Кол в компании невысокой девушки-брюнетки неспешно спускался по ступеням. - Рекомендую свалить в закат прежде, чем полетят головы. - И мы должны тебя сразу послушаться? – Деймон насмешливо вскинул брови. – Разве у вас не специфические отношения в семье? Вдруг ты не союзник Клауса. Но ответил не Майклсон. - Деймон Сальваторе? - спутница Кола переместилась по гостиной мгновенно даже для реакции вампира. - Наслышана. Ты не задумываешься, что если мы не союзники Клауса, то она… - короткий кивок в сторону Елены, - мм… не представляет ценности. - Не обращай внимания, Анна, это защитная реакция, - фыркнул Кол, проходя к бару. - Котик тоже пушит шерсть перед бульдогом, но остается всего лишь котиком. - Я, например, очень люблю котиков. – Брюнетка подошла к замершим Стефану и Елене. - У котика нет человеческих мозгов. Или у Деймона Сальваторе их тоже нет? - Ужас понимания настиг Деймона только, когда одна рука девушки стиснула его сердце, а другая плечо, и он понял, что сил высвободиться из стальной хватки у него нет. Ещё одна старшая. - Сердце вроде есть… - Не нужно. – Стефан осторожно поднял руки ладонями вперёд. – Прошу тебя, оставь его в покое. Я извиняюсь за брата. Он вспылил. - Кол, пожалуйста… Пожалуйста, останови её, – боясь лишний раз выдохнуть и тем спровоцировать женщину на рывок, способный стать последним в жизни Деймона, Елена умоляла одними губами: – Пожалуйста. - Как ты думаешь, Кол, мне проверить мозги Деймона? Насколько там выразительны извилины. У меня очень чуткие пальцы… – Брюнетка смотрела пристально в зеленые глаза Стефана, не вынимая руку из грудной клетки старшего Сальваторе, и её лицо вдруг исказила ненависть. - Это же он свернул шею Первородному? На бале в Мистик Фоллз? - Анна, давай закончим. – Расслабленно наблюдавший из кресла за спектаклем, Кол вдруг напрягся и заговорил очень мягко: - Оставь их в покое. В конце концов, мы и вправду союзники Клаусу, и девочка с пажами будет полезна. Мм?.. - Я… - Анна, ну же… - Проваливайте. – Сердце Деймона осталось при нем. Деймон и Елена вылетели за дверь, а та, что Первородный называл Анной упала на диван и в приступе ярости перепрокинула журнальный столик. Что-то в наклоне головы девушки заставило Стефана на мгновение задержаться у двери, и вглядеться в её профиль. Они никогда не встречались раньше – проскальзывавшие семейные черты Майклсонов в темном женском варианте выглядели немного непривычно, но и не более того. Аккуратно прикрыв дверь, Стефан направился вслед за братом и Еленой в подвал. - Если ты будешь закатывать истерики каждый раз при виде Сальваторе, то останешься сидеть дома. – Подлетев к девушке, Кол сердито взглянул на неё. – Я ясно выражаюсь? - Как будто они заслуживают что-то кроме смерти, - процедила в ответ Анна, демонстративно вскинув подбородок. - Нам нужен Стефан в союзниках, и убийство Деймона или Елены этому не будет способствовать. И ещё есть моя мать. - Но увидев непримиримое, расстроенное лицо девушки, Майклсон обнял её за плечи и терпеливо сказал: - Мы не знаем когда и как рождается любовь, мы даже не знаем есть она, только будет, или её вообще нет. Твое желание уничтожить все преграды на пути мне понятно, но оно не поможет достичь цели. - Ты прекрасно знаешь, что есть вариант событий, где ты меня не отговорил, - спустя паузу, необходимую, чтобы взять себя в руки, проворчала Анна. - Есть. – Кол передал свой недопитый бокал девушке. – И он тупиковый. Но мы сейчас в другом варианте. Ты хочешь посмотреть? - А можно? – Она выпила залпом. – Я могу сделать это сама? - Сейчас, да. Только в компании наших родственничков, мы возьмём твоё второе имя. - Это придумала ты, - Марсель не спрашивал, а утверждал. Несмотря на мрачную атмосферу подземелья, выглядел он относительно себя самого десятью часами ранее несравнимо лучше. Кресло с вербеной и кандалы остались при нем, но ран не было. Видимо, допрос Клауса качнул чашу весов в сторону приемного сына или же Первородному Гибриду сейчас было не до того. - Да. – Бекс склонила голову чуть вбок. – Ты ожидал преференций? - Надеялся. - Ты их проиграл, когда отказался от меня и выбрал обращение. - Я был честен, но теперь я возьму своё силой. - Какой силой? – Бекс фыркнула, и отвернулась, пряча слёзы наворачивавшиеся на глаза. - Тебя убьют к концу дня. Только я одного не понимаю… Зачем ты уничтожил картину, если планировал договориться? Клаус был в ярости. - Да сколько можно… Я её не уничтожал. Я даже не планировал её уничтожать. - Хочешь сказать, что Атенвуд подался в вандалы по собственному почину? – Ребекка обернулась. Лицо ее раскраснелось от негодования. – Состав, пожирающий материю полностью, может приготовить только одна из самых сильных ведьм. Я знаю таких трех – Бонни Беннет, моя мать и Давина Клэр. Бонни Беннет под колпаком. И либо это была Давина Клэр, либо союз твоего ближайшего помощника с Эстер: одинаково херовый для тебя итог. Откуда ты о ней вообще узнал? - От твоего младшего брата, Кола, который и… - Моя госпожа, вас зовут. Ваш брат пришёл в себя. Появившийся в дверях Лукас заставил девушку обернуться. - Он очнулся? Забыв о пленнике, блондинка расцвела счастливой улыбкой – с тех пор как в него влили кровь новообращённого вампира-двойника несколько часов назад Элайджа снова заснул, не подавая признаков жизни. - Да. Но гибрид скосил взгляд в сторону, и улыбка Первородной угасла. Слуга её боялся. Боялся огорчить и лишиться головы? Прошло мгновение, и Ребекка уже стояла перед тяжелой деревянной дверью, ведущей в спальню Элайджи. - Ты звал меня? – ищущий взгляд обратился к кровати. Опустившись на колени у постели, Ребекка произнесла предельно ласково: - Тебе уже лучше? - Немного. – Элайджа улыбнулся. - Нужно срочно провести обряд смены линии для моих сильнейших вампиров, пока у нас есть время. Ты знаешь список. - Нет, а как же.., - Ребекка всхлипнула, поняв, что значат эти слова. – Я спрашивала Марселя под внушением - кровь Елены должна помочь. Беспомощный взгляд обратился на Клауса. У того были красные, опухшие глаза. - Он ошибся. Кровь не помогла. – Глухо сказал Клаус. - Ни вампирская Елены, ни человеческая Татьи. Этого было довольно, чтобы Ребекка залилась слезами, уткнувшись лицом в грудь лежащего на постели брата. Она плакала жалко дрожа и судорожно возя ладонями по постельному белью, и они дали ей дали несколько минут, прежде чем Элайджа за плечи отстранил от себя. - Милая, сейчас некогда. Ритуал смены линии. - А какая нам разница, - блондинка вытерла покрасневший от слез нос кулаком, смутно напомнив ему девчонку из одиннадцатого века не отягощённую знанием манер, - даже если я заберу их себе, они будут слабые как котята. Зачем они мне? Я останусь с тобой до конца. - Важна не только сила, но и знания, которыми они обладают. – Элайджа сжал зубы, увидев обиду в упрямом взгляде Ребекки, но голос его звучал безальтернативно: - Нужно идти, Бекс. Ты должна прожить хорошую жизнь, с семьей и малышами. Ты мечтала об этом больше любого из нас. - Я не… - Ребекка. Вставай и иди. Повелительный оклик Клауса подействовал. Тяжело поднявшись и постоянно оборачиваясь, но каждый раз натыкаясь лишь на твердые повелительные взгляды темных и светлых глаз братьев, она плача поплелась на выход из комнаты. Столкнувшись внизу лестницы с Колом не удивилась, его спутницу и вовсе не заметила, а просто кивнула младшему брату и ссутулившись направилась в библиотеку. - Дай позвонить. - Держи. Несколько настойчивых попыток - абонент не отвечал. Элайджа откинулся на подушку. Встретил внимательный взгляд брата и улыбнулся, протягивая обратно бесполезную трубку. - Наверное, я опоздал. Я думал, лет пять у нас есть, а может… Не может. Позвони Фариду, – лицо Клауса в ответ на слов исказилось гневом отчаяния, губы уже дернулись, но он ничего не сказал, лишь сжал в руке телефонную трубку с высветившейся на дисплее ненавистной фотографией Петровой. – Ладно тебе, не злись. Ты напрасно не поверил мне, когда она сбежала. Я бы никогда не поставил своё чувство выше интересов семьи. – Вдох через нос – сердце странно дернулось, воздуха не хватало и Элайдже подумалось, что наверное, так смертные люди и ощущают аритмию. - Тебя или Ребекки. - Потому что ты ставишь себя на ступень ниже нас с Ребеккой, - признание горше, чем разгрызенный желчный пузырь: - Её ты ставишь вровень с собой. Почему мы сейчас говорим о ней? - Не будем. – Элайджа согласно кивнул. И так же как минуту назад его взбесило желание старшего брата услышать голос Катерины, Клаусу захотелось наорать, чтобы он продолжил обсуждать эту хитровыебанную тварь. - Лучше о том, что имеет смысл. Насильственное обращение Елены - проблемы с Керолайн и, что хуже, со Стефаном, который и должен будет обеспечивать защиту Керолайн и твоего… Их прервала распахнувшаяся дверь. - Блудный братец пожаловал, - нашёлся козел отпущения, на котором можно будет выместить боль. Тем более, если исходить из допроса Марселя, вина Кола была гораздо сильнее, чем простое опоздание. Голос Клауса осип, но обрел силу: - Свою шлюху мог бы и не приводить, раз наконец явился. - Николаус, - остановил Элайджа. Бросив на младшего яростный взгляд, сложив руки на груди, Первородный Гибрид отошел и уставился немигающим взглядом в окно. – Привет, братец. На месте Ника я был бы рад, что ты наконец-то с дамой у смертного одра. Благословляю вас, дети мои, во имя Отца… - Ну нет, – хохотнул Кол. – Дама-то для твоей постели. Знакомься, это Анна Илаида. Можно просто Ида. - Здравствуйте, Элайджа, - в ответ на пошлую шутку упомянутая Ида бросила косой гневный взгляд на младшего Первородного, а потом посмотрела на Элайджу, и он удивился и немного растерялся даже своем полудохлом состоянии – столько радости было в темном взгляде девушки Кола. - Тогда боюсь, я могу оскорбить своим видом фан-клуб, - вскинул брови старший Майклсон, понимая, что либо Кол просто Бог эгоцентризма, либо траурное шествие за пустым гробом откладывается. Впрочем, возможны и оба варианта одновременно. – Но если ты можешь помочь, то максимально поторопись. - Догадываюсь о причинах спешки. – Подойдя к столу, Кол осмотрел емкости с самой разной кровью. Принюхался. - Мы задержались, конечно, но во-первых, если бы не звонок Бекс – хрен узнаешь о происходящем, а в-вторых, вас хрен найдешь в этом городе. Есть кровь не двойника для разбавки? - В холодильнике есть кровь Катерины, - ледяным тоном ответил обернувшийся и наблюдавший за младшим братом Клаус. - Холодненькая. Подойдет. – Выхватив пакет из сумки-холодильника, Кол быстро наполнил стакан. - Ида, давай сюда руку. Надрез золотым – чтобы не допустить химической реакции, - ножом, и кровь брюнетки густой струёй полилась в подставленную посуду, смешиваясь с кровью Петровой. - А теперь, братец, пей. Элайджа не стал задавать лишних вопросов – опустошил стакан залпом. Его одновременно охватил жар и озноб. - Нужно ещё. – Анна присела на край постели и, перехватив мешавшуюся руку Первородного, поднесла новую порцию смеси к его губам. – Давай, сглотни. Вот так хорошо. – Невесомо провела подушечками пальцев по мокрому от пота лбу мужчины, пытавшемуся что-то сказать между глотками, и улыбнулась. – Не нужно – твоя младшая жива. Всё хорошо. - Тело Элайджи безвольно обмякло, он смотрел в чёрные глаза напротив и видел в них столько беспричинной теплоты, что не заметил, как тело перестал бить озноб. - Теперь нужно будет отдохнуть. Ты очнёшься сразу в самолете – Кол заказал билет. - Ты кто? - Да, резонный вопрос – кто вы, милая дама? – в отличие от мягкого и радостного полушепота старшего брата, голос до сих пор молчаливо наблюдавшего за лечением Клауса был резок и недружелюбен. Но и нежность из лица брюнетки в ответ тоже ушла, сменившись легкой надменностью. - Первородная. Ваша дальняя родственница. Эстер обратила меня вместе с вами, но мм… это получилось случайно. – Встав, Анна вздохнула: - Мы можем поговорить внизу, пока ваш брат отдыхает. Тем более судя по шуму, ваша младшая сестра готовится убить довольно ценного пленника. Стоит ей помешать? Франция. Ницца. Мама умерла сегодня. Вернувшаяся из больницы Керолайн сидела на ступеньке лестницы посреди дома и вертела в руках телефон. Некому было теперь позвонить – несколько часов назад ей дозвонился Стефан с сообщением о насильственном обращении Елены, а она, пребывая в бесчувственном отупении выслушала его и сказала, что не может помочь и как-то повлиять на Клауса. Что не видела его уже месяц. Сейчас ей не хотелось скандалить с гибридом – сделанного им вспять все равно не повернуть, но и позвонить Сальваторе тоже не смела, чувствуя вину и непонятный самой Керолайн стыд. Наверное, потому что в эти минуты она в глубине души понимала Клауса, не останавливавшегося ни перед какими жертвами, когда дело касалось семейства Майклсонов. Вечная жизнь несет проклятье такого же вечного одиночества, и Керолайн без сомнений отдала бы руку, чтобы только у неё были сестра или брат. Или друг. Чтобы рядом оказался хоть кто-то делящийся мыслями и эмоциями, даже раздражающий и неуместный. Чтобы можно было поговорить. Поплакать на плече. А рядом никого не было. Но возможно, когда-нибудь будет ребенок. И у неё, и у Елены, и у Стефана. И они её простят. Ради этого стоило смирить себя. Так никому и не сообщив о смерти Лиз, вытерев слезы ладонью, Керолайн пошла в спальню переодеваться. Новый Орлеан. США. - Ваша мать обратила меня случайно. – Сидевшая в гостиной Анна легко выдерживала цепкие взгляды Клауса и Ребекки, являя собой квинтэссенцию открытости и дружелюбия. - Видимо, заклинание Эстер действовало площадно на всех, кто попробовал крови Татьи. Накануне вечером мы собирали хворост, Татья поцарапалась и так как у неё руки были грязные, а место неудобное, то кровь слизнула я. Оказалось, что достаточно и капли для обращения. - Почему же ты не пришла к нам? – полным подозрительности тоном поинтересовалась Бекс. – И почему я тебя не помню? - Я очнулась не сразу, как вы. Наверное, потому что крови во мне было совсем мало. А после испугалась, что если приду в деревню – убью своих родных. Поэтому скиталась по лесу, меня покусали оборотни, я не умерла, но долго валялась без сил в овраге, только восстановилась и снова покусали… Когда Кол нашел меня, то я почти одурела от такой жизни. – Анна пожала плечами. – Что ты меня не помнишь... Повзрослев, если не считать Кола, вы почти не играли с деревенскими детьми, всегда предпочитали компанию друг друга. Неудивительно, что даже не заметили исчезновение одной из младших девчонок из небогатой семьи. Но если поднапряжешь память, то вспомнишь - моя мать занималась кожами, и наш дом стоял чуть на отшибе, так как кожи были мм… специфически ароматны. И я пахла совсем не благовониями, в отличие от тебя или Татьи. – Она обратила взгляд черных глаз на гибрида. – Хотя Клаус меня должен помнить – он иногда брал пигмент у моего отца. - Мм… - открывать ей, что он мало что помнит из тех времен, и в основном это колотушки Майкла, Первородный Гибрид не жаждал: - Да, какая-то черноволосая девочка крутилась. Но то, что ты Первородная никак не объясняет причин, по которым твоя кровь лечит от яда Белого дуба. - Мы с Колом сами об этом случайно узнали. – Встав с места, Анна подошла и протянула обе руки Ребекке. – Твой старший брат не первый Первородный, пострадавший от концентрата. - Ты тоже? – сухо бросил Клаус. - Да. – Кол, сидевший с закинутыми на столик ногами, поморщился. – Я решил наведаться к Марселю, но он отравил меня, когда узнал о смерти Атенвуда. - Из-за твоего желания навестить Марселя, я сильно сомневаюсь в показаниях Иды. Не говоря уже о том, что я планирую услышать объяснения по какой причине ты покусился на мою картину. И откуда узнал о её существовании. - У людей есть отличная поговорка про то, чем можно насмешить Бога. - Кол картинно развёл руками. – А я божественен. Атмосфера в гостиной сгустилась мгновенно, превратившись в предгрозовую. Повеяло жестокой расправой. Ребекка поспешила сделать глоток вина из своего стакана, пряча страх, и вперила напряженный взгляд в новую знакомую. Показалось, или в черных глазах наблюдавшей перепалку братьев Иды действительно блестели слезы? Было в ней что-то, что настораживало Первородную. Она не могла понять, что именно, ложь была складной и всё же присутствовал в самой девчонке какой-то изъян, непонятный, но безошибочный, и он говорил, что из этого рта они слышат именно ложь. - Давайте сначала решим со мной. – Анна постаралась, чтобы в голосе, когда она обращалась к Ребекке, не было и следа слабости. – Я понимаю ваше недоверие и хочу предложить компромисс. Я могу передать тебе воспоминания прикосновением, а так как ты владеешь магией крови, и у нас всё же есть общая – ты сможешь и проверить искренность моих слов. И она вновь доброжелательно протянула обе руки. С секунду поколебавшись, Бекс переплела пальцы, соприкасаясь ладонями, прикрыла глаза, вслушиваясь в чужую душу, замерла и даже дыхание задержала, а затем резко отстранившись – прикосновение к брюнетке ей было неприятно, - кивнула. - Она не лжёт. Марсель и вправду отравил. Когда Кол умирал в бреду, то попросил кровь, - лицо Бекс передернуло от отвращения, а слово прозвучало оскорблением: - сестры, она, – кивок на безучастно сидящую в кресле Анну, - его напоила, поплакала и осталась лежать рядом. А когда проснулась с утра и проверила тело, то нашла Кола живым. - Это всё что я знаю о своей крови, - кивнула брюнетка. – Я не против сдать кровь для эксперимента или что-то подобное, но запереть себя не позволю. - Лучше бы ты им сразу сообщила, что кинжалы не… Вот же ты мудак, братец, - последние слова Кола относились к тому, что Клаус, в силу двойной природы обладавший скоростью и силой большей, чем все остальные существа включая Первородных, метнул кочергу точно в сердце Анны, и она мгновенно посерела. – Кинжалы отныне не работают ни на ней, ни на мне. Нахера было это делать? - Проверял на Первородность. – Быстрый взгляд на сестру, отрывисто уточнил: - Она и вправду нашей крови? - Скорее она Майклсон. – Бекс нахмурилась. - Со мной кровь общая, с тобой – не знаю. - Тогда у нас на очереди допрос Марселя, - Клаус оглядел Кола, укладывающего тело женщины на диван. – Мда уж… И хмыкнув, вышел за дверь. Бекс закатила глаза, переглядываясь с младшим братом и поспешила вослед. Первородные были достаточно хладнокровны, чтобы понимать, что захват самопровозглашенного короля Нового Орлеана лишь очередной шаг к достижению главной цели. Но это был крайне важный шаг. Марсель стиснул кулаки, отвернулся и несколько мгновений тяжело дышал, глядя на пыточные инструменты. Как ни странно, это разглядывание его успокаивало. Отвлекало от погоды. Он сидел в подвале, и косые струи ливня хлестко били о стены, заливая водой пол рядом с окном, зарешеченным толстыми железными прутьями, и действуя на психику. Марсель не любил дождь с детства: теплый и летний для господ в экипажах или обещающий добрый урожай для фермера, которого ждали дом и ласковый бок жены, он всегда был холодным для вечно голодного и часто не имевшего укрытия от ветра ребенка. - Мы не убили их всех, - голос Клауса был абсолютно спокоен, пройдя в подвал он подождал, пока Ребекка устроится на стуле и став рядом, скрестил руки на груди. – Твои младшие вампиры живы. Я советую сразу сообщить, кто из них знает рецепт твоей «синтетики». - Неужели ты думал, что я доверю подобное младшим? - Марсель изобразил усмешку. - Мы с Бекс пришли к такому выводу одновременно, и это вселяет некую уверенность, - спокойно сказал Клаус. - Видишь ли, двести лет вы не могли продвинуться в этих исследованиях, и вдруг за пару лет такой рывок. Насколько велика вероятность, что это случилось, потому что появился кто-то новый в команде? - К тому же концентрат Белого Дуба слишком похож на синтетический наркотик, Марсель, - вступил в диалог музыкальный голос Ребекки. – Слишком похож, да? И даже не на секунду, лишь на долю секунды взгляд Жерара метнулся в сторону и выдал его истинные чувства. - Вот и я думаю, что лаборатория изначально производила обычную «синтетику» только покрепче, чтобы действовало и на вампиров. - Элайджа говорил нам, что когда Катерина пришла с кинжалом почти два года назад, она была накачана наркотиками настолько сильно, что почти не контролировала своё сознание, - в ушах Марселя вновь зазвенел голос доброго полицейского. - У всех свои увлечения, сестра. - Клаус подошёл к пленнику. - А потом, тебе, дитя моё, - Положил ладонь на затылок Жерара, - пришла в голову светлая мысль экспериментировать с Белым Дубом. Но чтобы "химичить" нужно иметь образец того, что ты планируешь создать. И высококлассного химика в команде. Я никогда не поверю, что ты так глуп, и оставил лабораторию на виду в Новом Орлеане, который мы планировали штурмовать. Скажи мне добровольно, где это происходит, и передай документацию по производству. Как ты связался с Эстер, которая дала тебе образец. И тогда смерть будет простой. - Нет. Внушение: - Скажи мне. - Нет. Первородные брат с сестрой обменялись взглядами. Что бы ни делал Клаус, но вербены в Жераре не было, а внушение всё равно не действовало. - Хорошо. – Клаус вернул ладонь на лоб названного сына. И мысли Марселя наполнились воспоминаниями Первородного. Того как надсмотрщики терзали чернокожий живой товар на корабле, поторапливая гребцов. Измученные жаждой и голодом, с гноящими и воспаленными из-за морской воды ранами они падали, пытаясь спрятать голову и уклониться от хлыста, но это мало кому помогало. Тут же валялись трупы тех, чье путешествие уже закончилось. Их споро выкидывали в море… Клаусу не нужны были пыточные инструменты – он умел измучить душу. - Я так понимаю, спектакль удался? – Кол вскинул брови. – Я же говорил, что смогу тебя легализовать. - Мог бы и перехватить колышек. Кстати, не обольщайся - точно, что Ребекка не поверила. - Искренне они тебе никогда не поверят, и это вообще не зависит от тебя, - он отмахнулся, - но они предпочли принять объяснения. Этого достаточно. - Но если кто-то ещё попадёт на мушку этой «синтетики»? Тогда наш обман по части моей "волшебной" крови раскроется. - Кто? С Марселем работают, Давина отбыла в мир иной, поэтому быть тебе спасительницей Элайджи. – Кол фыркнул. – Кстати, я всё понимаю, но не стоило так явно демонстрировать свои симпатии. - Ну, не все такие стервецы как некоторые. - Серьезно? – Бровь Кола взлетела. – Или кто-то планирует оставить в голове Эла незабываемые воспоминания? - Это очень полезно для моей будущности, – невозмутимо парировала Анна, разглядывая свое умильное личико в зеркальце. - Я всё-таки тебя запру. – Да иди ты. Столько дел переделали за раз. – Без восторга девушка оглядела дыру от кочерги на тонком шифоне. - К тому же, пока все заняты, пойду прикуплю себе платьев и блузок. - В городе беспорядки. - А я и не у вампиров их покупаю. Франция. Ницца. - Мой господин. По блеску глаз открывший двери Фарид сразу понял, кто именно стоит перед ним, и, не уповая на давнюю дружбу, быстро посторонился, пропуская хозяина в дом. - Как она? – на ходу бросил Элайджа. - Почти не приходила в сознание, к тому же её мучают видения. Но сейчас немного лучше. Дверь в спальню распахнулась. Катерина лежала непривычно для неё тихо. Элайджа помнил собственные слова, что при умирании Первородного начнется высасывание жизни из вампиров линии, и чем вампир моложе, тем хуже ему придётся, но не ожидал увидеть подтверждение своим предположениям столь скоро. Пряди блестящих каштановых волос обычно колечками падавшие на плечи сейчас выглядели тусклым куском войлока, оливковая кожа приобрела серый оттенок, как бывает у укушенных оборотнем вампиров. Широко поставленные карие глаза с насмешливым задором смотревшие на мир были полуприкрыты и слабо реагировали на раздражители. Животная сущность Первородного обеспокоилась – женщина, которая должна была принести ему потомство, выглядела больной и очень маленькой на широкой кровати. - Здравствуй. - Здравствуй. – Усталое лицо. Вампир принюхался – всё не так уж и плохо, тело было то же. Склонившись поцеловал в губы, чуть прихватив зубами нижнюю. Ладонь скользнула в вырез ночной рубашки, пальцы сжали округлость груди. - Нет. - Ты сказала, что я не услышу «нет». - Тебе я ничего подобного не говорила. – Кетрин отвернулась, из последних сил отпихивая тяжелую руку. Вампир остановился, прислушиваясь к спорящим в голове инстинктам: с одной стороны эта женщина уже не имела права отказать, но с другой – сейчас она требовала заботы, а вовсе не насилия. Если хочешь потомство, нужно сначала вылечить. - Как ты поняла? - Поняла и всё. Попытка уговорить: - Я тот же Элайджа. - Да, ты тот Элайджа, для кого я самка для спаривания. - Она с усилием приподняла голову. - Элайджа рассказывал мне о тебе. - Почему ты считаешь, что для моего второго я, представляешь из себя что-то большее? – Он встал, одарив брюнетку надменным и насмешливым взглядом. – Ты ничего не значишь для обеих личностей. - Я не считаю, что представляю из себя большую ценность. Но Элайджа бы меня не заставил, а ты - да. – Кетрин фыркнула, с отвращением понюхав свои свалявшиеся волосы. – Верни мне воспоминания сейчас. И если ты меня не изнасиловал в первый раз, то я соглашусь. Первородный вампир смотрел молча и так долго, что Кетрин занервничала - вопреки своим смелым словам вжалась в подушку, когда он вновь склонился к ней. - Я не буду тебя трогать, но ты должна выпить мою кровь. – Надкусил собственное запястье и приставил к губам женщины. - Иначе не восстановишь силы быстро. - Разумеется. – Кетрин кивнула. Отпила несколько глотков. Кровь была непривычная, не особенно приятная – но это явно самовнушение. Стало и вправду лучше. Догадываясь, для каких целей вампиру важна именно здоровая пара, она не позволила себе пить слишком долго. – Пожалуйста, пока всё. Чуть позже. Сейчас я хочу ещё немного поспать. - Я останусь в этой комнате. - Темные глаза мерцали. - С тобой. - Тогда не мешало бы для начала побриться, - опустила веки – страшно было встречаться взглядом. - Ощущение, что ты прямиком из конюшни. Мне не очень приятно, когда ты и в плане аккуратности не похож на Элайджу. Ответом стал глухой рык и бранное слово в её адрес. - Раз хотела, то самое время вспомнить. Открывай глаза. – Он нетерпеливо тряхнул Кетрин за подбородок, заставляя смотреть. - Вспоминай. Когда Кетрин вновь приподняла веки, его, к счастью, уже не было в комнате. Где-то справа зашумела вода, голова вновь женщины отяжелела, её затошнило от слабости и картинок, вызванных чересчур большим объемом возвращенной за один раз памяти. Несмотря на неприятие, Кетрин поспешила провалиться в сон, зная, что даже если он вернётся - спящую будет беречь и не потревожит.