На поводке

      Ранение Спайка всё-таки казалось Баффи плохим предлогом, чтобы навещать его днём. Пускай Джайлз и её друзья оценили его помощь в спасении мамы, Баффи пока не готова была прямо сказать им, что почти готова впустить Спайка в свой круг. То, что зарождалось у неё внутри, было таким хрупким, что даже думать об этом было боязно, не то что говорить вслух.       И она не знала названия этому чувству.       Уверенность? Доверие? Вера?       Почему постулат «Спайк на моей стороне» выглядел непреложной аксиомой?       Нет, Баффи вовсе не питала иллюзий, что Спайк внезапно стал хорошим и отныне будет переводить бабушек через дорогу. Но одно она знала точно – за тех, кого Спайк считает «своими», он будет драться до конца. И умрёт, сражаясь.       Теперь Баффи не вспоминала про пульт. И да, его следовало бы уничтожить, но…       Об этом она тоже не могла сказать друзьям.       Пока.       Сначала надо было выиграть войну.       Поэтому на первый взгляд всё осталось по-старому: Баффи приходила на кладбище, и Спайк уже поджидал её неподалёку от своего склепа, а потом они шли патрулировать, только теперь уже целенаправленно отслеживая подручных Адама. Всё равно большая часть нечеловеческого населения Саннидейла последнее время вела себя тише воды ниже травы, а многие – так и вовсе убрались восвояси, решив не рисковать, оказавшись между двух огней.       Да, со стороны всё осталось по-старому – за исключением того, что у Баффи больше не было ощущения, будто она пытается совладать с диким зверем, посаженным на цепь. Если после обнаружения злосчастного пульта ей было чертовски неуютно в присутствии Спайка, то теперь… что ж, это не было похоже и на изначальную игру – с двусмысленными шуточками и ни к чему не обязывающим флиртом. Теперь им просто было комфортно друг с другом, даже если они просто молча шли рядом.       Впрочем, Спайк и «молча»… наверное, в словаре антонимов они стояли бы по соседству. Он стал менее ехидным и иногда действительно умолкал, явно задумавшись о чем-то своём. Зато от его болтовни была и польза – Спайк много знал про разных демонов и рассказывал о них куда увлекательнее Джайлза, так что Баффи не скучала.       И не могла не признать, что со Спайком ей порой интереснее, чем с друзьями. Он был частью того мира, к которому в какой-то степени относилась и она. И если взять тех же демонов – Спайк не перечислял сухие академические сведения, нет. Он говорил об их слабых и сильных сторонах, где их можно поймать и как защититься, – он говорил как воин. Как она.       Наверное, у них действительно было куда больше общего, чем могло показаться.       А ещё Баффи стала замечать тёплые улыбки, которыми одаривала Спайка Тара и задумчивые взгляды, которые на него бросала Уиллоу. Даже Ксандер почти оставил свои дурацкие остроты после того, как Спайк спас её маму. Только Джайлз, казалось, не изменил своего отношения, но Баффи почему-то была уверена – это что-то личное.       Может, Спайк пока не вошёл в их круг, но был близок к этому.       И потому, несмотря на неотвратимость схватки с Адамом, несмотря на хозяйничающих в городе мутантов, – Баффи была почти счастлива.       Во всяком случае, на душе у неё впервые за долгое время было спокойно.       Они нашли его возле канализационной решётки на территории кампуса. Баффи сразу его узнала – Форрест, друг Райли. Тоже военный.       Выглядел он плохо.       – Пригляди за ним, я позвоню 911, – бросила она Спайку и уже было развернулась, как вдруг её остановил тихий голос:       – Истребительница… Не уходи. Мне нужно рассказать…       Баффи заколебалась.       – Я всё равно умру, – прошептал Форрест. – Они не успеют.       Он был прав – одного взгляда на жуткого вида рану в животе было достаточно, чтобы понять это. Баффи вздохнула и опустилась на колени возле Форреста. Всё же нужно было сделать хоть что-то… Она скинула куртку и прижала к ране.       – Откуда ты?       – Там… внизу… – выдохнул Форрест.       Баффи вслушивалась в сбивчивую речь умирающего и с каждым словом приходила во всё больший ужас.       После убийства профессора Уолш Адам проник в компьютеры лаборатории и сменил все пароли. А потом выпустил из клеток всех демонов. Большинство сразу разбежались, сея по пути смерть, хаос и разрушения. Часть осталась – не столь сильные, как он, они признали Адама главным, окопались под землёй и продолжили дело Уолш по созданию монстров, которые были чужды и миру людей, и миру демонов.       И повергли Саннидейл в омут страха.       – А Райли? – Баффи замерла в ожидании ответа.       – Он… он, я, ещё несколько человек… мы укрылись в отдалённых подземельях. Райли хотел уничтожить Адама… или прорваться к центру, чтобы сообщить. Позвать на помощь войска. А мы просто хотели убежать… – Форрест горько усмехнулся; на его губах пузырилась кровь. – Не смогли. Он до сих пор там. Пока держится. Надеется на под… подкрепление.       – Почему он шпионил за мной? – спросила Баффи. – Почему хотел убить меня? В смысле Истребительницу.       – Он не шпионил! Ты ему правда понравилась. А насчёт Истребительницы… Мы… – глаза Форреста стали виноватыми, – Райли думал, это какой-то демон. Он тогда не знал…       – Чего не знал? – Баффи почти плакала.       – Что это ты…       Форрест дёрнулся, вытянулся и застыл, уронив голову на грудь.       Стоявший рядом Спайк молчал.       Сперва на Баффи, подобно водопаду, нахлынуло облегчение: Райли ни в чём не виноват. И пусть словам Форреста не было никаких доказательств, но ей безумно хотелось ему поверить.       Но если Райли ни при чём, то… О боже. Как она могла?       И тогда, в «Бронзе», и потом…       Впервые в жизни ей попался нормальный хороший парень – и она сама его отвергла.       Баффи застонала и закрыла лицо руками.       Наверное, с ней что-то не так. Ей обязательно нужно, чтобы в мужчине была тьма. Хоть немного. Иначе почему она совершенно не помнит поцелуи с Райли, а единственный поцелуй со Спайком снится ей ночами?       Это невыносимо.       Не глядя на Спайка, она поднялась с колен и пошла прочь. Не забыть позвонить в полицию, сообщить о трупе. Или пусть его кто-нибудь найдёт?       – Так и будешь молчать? – спросил Спайк, догнав её и зашагав чуть позади.       – Мне нечего сказать, – наконец сухо ответила Баффи.       – И, конечно, я опять во всем виноват.       Она резко развернулась.       – Да, ты! – она ткнула пальцем ему в грудь, с лёгким раскаянием отмечая, как он дёрнулся от боли. Шипы Полгаров – мерзкая штука, а их яд и того хуже. – Это ты меня спровоцировал.       – Потому что ты сама этого захотела! – взъярился Спайк. – «Нужен завершающий аккорд» – твои слова!       – Я была пьяна!       – Конечно, это всё объясняет! Ты всегда кидаешься на мужчин, когда выпьешь? Или это мне так повезло? Или, может, тебя просто влечёт к вампирам? Ну давай, признайся, что обычные люди не для тебя. Что ты слишком часто касаешься тьмы, и потому тебя тянет с ней потанцевать. Попробовать на вкус. Просто признайся, что я тебе нравлюсь!       Баффи отшатнулась.       – Да, ты прав, – тихо сказала она. – Я хочу… потанцевать. Но не с тьмой. Не с тобой, Спайк. Ты – демон, мой враг, моя добыча. Ты ниже меня.       Лицо Спайка окаменело.       – Прекрасно. Не рассчитывай, что я стану помогать тебе спасать твоего бравого солдата. Хотя… – он посмотрел на неё исподлобья, – ты всегда можешь воспользоваться поводком.       Спайк резко развернулся и пошёл прочь. А Баффи ещё долго стояла, глядя вслед его удаляющейся фигуре, и не замечала, как по её щекам текут слёзы.