Слушая твой голос

Утро, утро… Кто сказал, что оно не бывает добрым?.. Бывает, еще как! Я встал весь в предвкушении. Сегодня напишу эту долбаную проверочную по алгебре на пять и смогу петь в своей группе! Если повезет, даже выступим где-нибудь. Одевшись, я пошел будить Кристиана. – Подъем, блондинка! – я растолкал бедного больного парня. – Кто там что про блондинку вякнул?.. Мальвина, блин, – он поморщился от яркого света. – Мальвина поумнее любой блондинки будет, – вставил я. – Это мы сегодня на проверочной проверим, – ухмыльнулся он. – Как ты себя чувствуешь? – я проигнорировал его очень точное замечание. – Значительно лучше, Только горло болеть начало. После мы позавтракали, и я вручил Кристиану леденец от горла, он удивленно посмотрел на меня, но взял. В школу мы шли молча. Ни он, ни я не пытались начать разговор. А смысл? Мне кажется, мы совершенно разные. Он вообще из Германии приехал… Это же одна из процветающих стран. Да… ну и папочка у него, раз в Рашку сына решил отправить. Сидел бы он сейчас в своем большом доме и радовался жизни, мне бы не мешал, я бы девчонок только так кадрил, выступал бы. Мне льстит их внимание. Слава и признание, любовь окружающих и восхищение – это мой воздух, я не могу без него. Мда… но алгебру бы я точно завалил, если бы не он. Хотя репетиторы тоже вариант, правда, никогда не мог долго их терпеть. Они мне быстро надоедали. В школе мы не общались. Девочки снова пытались очаровать Кристиана, тот лишь слабо улыбался и жаловался, что не может много говорить, так как горло сильно болит. А мы с Марком обсуждали новые песни наших любимых групп, Рома и Юра рассматривали какой-то журнал. Я, конечно, не упустил возможности пошутить: – Плейбой читаете, мальчики? Я хитро прищурился и наклонился к журналу, который лежал перед парнями. – Ага, самый первый выпуск! Раритет, так сказать, – Юра засмеялся, Рома сдержанно хмыкнул. – На самом деле это новый выпуск «Teen Music», – пояснил Рома. – О как! И что пишут? – мне стало жутко интересно. – Ну, много чего. Сам читай, – Юре явно было лень рассказывать. – Трудно рассказать хоть что-то? – я обиженно смотрел на нашего гитариста. – Еще как! Ты же знаешь, какая я вредина, – он засмеялся. Я, фыркнув, демонстративно развернулся от них и задрал повыше голову. – Да ладно тебе! Завтра дам почитать? Ок, да? – брюнет встал передо мной и подмигнул. Услышав звонок, они с Ромой стали неторопливо пробираться через толпу учеников на свои места. В конце этого урока будет решающая проверочная работа. Я должен написать ее хорошо! Нам раздали тетради и листы с заданиями. Я бегло просмотрел все задания и убедился, что знаю, как решать каждое из них. Победно улыбнувшись, я принялся торопливо строчить решения. К счастью, я успел все решить как раз со звонком. В решении больших трудностей не было, чему я несказанно был рад. Лишь бы не допустить ошибок по невнимательности, у меня такое бывает. Мне очень не терпелось узнать результат проверочной… Так не терпелось, что ближе к концу дня я сам пошел к Елене Андреевне спрашивать результаты: – Елена Андреевна, извините, но вы еще не проверяли наши работы? – Энди, это ты, – учительница развернулась в мою сторону. – Проверяла, причем твоя была в числе первых. Хочешь узнать оценку? – Конечно! Елена Андреевна – замечательная учительница, справедливая и добрая. Ей около 35 лет, но ей столько не дашь. У нее длинные и прямые темно-каштановые волосы и большие карие глаза с невероятно длинными черными ресницами. Она порылась у себя на столе в поисках моей тетради: – Вот, смотри. Я с замиранием сердца открыл тетрадь и первым делом посмотрел на оценку: 4. Фууух, как же я счастлив! Но почему же не 5?? – Ты неправильно понял одно задание, – она словно прочитала мои мысли. – Завтра мы его разберем на уроке. Я кивнул, а глазами продолжал искать ошибку. Вот оно, задание, около которого стоял большой минус. Третье по счету. Надо у Кристиана спросить, что же тут надо было делать, а то я чего-то не догоняю. – Спасибо большое, Елена Андреевна! – Ты молодец, Энди! Я знала, что ты справишься, – она все еще помнила мою первую двойку в этой четверти. Я улыбнулся ей и поторопился на следующий урок, к счастью, последний. Подойдя к кабинету, я заметил Кристиана на лавочке, он сидел с нашей стервой Катькой и о чем-то мирно с ней ворковал. – Кристиан, извини, я могу отвлечь тебя? Блондин удивленно уставился на меня. Я ведь в школе с ним вообще не общаюсь. – Ладно, – он встал с места, и мы вместе отошли к окну. – Ты не помнишь третье задание в проверочной? Как оно звучало? – Сейчас вспомню, – Кристиан задумался и через несколько секунд выдал мне формулировку задания. – Спасибо, – я задумался, анализируя свою ошибку. – Что случилось? Думаешь, что неправильно сделал? – Я знаю это. Мне уже сказали оценку и ошибку. Прозвенел звонок. – Если хочешь, я могу тебе объяснить его сегодня, – он снова предлагал мне свою помощь, разве я могу отказаться от такого источника знаний? Он ведь довольно-таки силен во всех предметах. – Хорошо. Мы зашли в класс. Снова я у его двери. Кажется, это входит в привычку. Я усмехнулся. Кристиан открыл дверь и привычным жестом пригласил войти. Пока я снимал обувь и ветровку, он ушел в свою комнату и начал там суетиться. Я только и видел, как он мелькает в проходе. – Ты что делаешь? – решил поинтересоваться я, войдя в комнату. – Прибираюсь. – Но у тебя же и так порядок идеальный, – я удивился. – Для моей мамы это далеко не порядок, – он как-то обреченно усмехнулся. – А что это? – я взглядом указал на диски в руках блондина. – Диски с музыкой. – Это и так понятно. Что за музыка на них? – Всякая. От галимой попсы до… – он задумался, вспоминая. – До металла. – Можно посмотреть? – Только после того, как я все расставлю, – блондин продолжил расставлять диски на полке в понятном только ему порядке. Я положил свою сумку на пол возле стола и тут заметил в углу комнаты гитару. – Эй, блондинка, ты что, и на гитаре играть умеешь? – За блондинку и схлопотать можно, в курсе? – он бросил на меня раздраженный взгляд. – Да ладно тебе! Так умеешь? – Конечно, нет! Я ее просто так купил. Думаю, пусть стоит в углу, лишнюю пыль собирает! – кривлялся он. – Кристиан, перестань! Может, хватит этих глупых шуток? – я начинал злиться. Как можно общаться с человеком, который постоянно норовит задеть побольнее, как-то едко пошутить? – Может, хватит глупых вопросов? – он развернулся в мою сторону и уже откровенно сверлил злым взглядом. – Глупых? Да с чего бы? Может, это гитара твоего отца, и сам ты её никогда даже в руках не держал! Откуда мне знать, черт возьми?! – видеть не могу этого человека, да что на него нашло? Мы никогда так не ругались. Просто игнорировали обидные замечания, и все как-то само собой возвращалось в привычное русло. – Я думаю, мне стоит уйти, ты, кажется, не в духе, – я взял свою сумку и направился к выходу. – Постой, Энди, – его голос остановил меня. Я остановился и стал ждать объяснений такого его поведения. – Извини. То, что я сказал, было лишним. – У тебя ПМС, что ли? – я вернул сумку на место, где она совсем недавно лежала, и сел на диван. – Если бы, – снова горькая усмешка с его уст. Почему он говорит загадками? – У тебя что-то случилось? – искренне обеспокоенный, поинтересовался я. – Извини, но ты не тот человек, кому я могу доверить свои мысли и переживания. – Как хочешь, – обидно не было совсем. Не хочет – пусть не говорит. Я всего лишь пришел за алгеброй. Не более того. – Ты уже составил диски. Можно посмотреть, какую музыку ты слушаешь? – я подошел к полке с дисками. – Смотри. Я пока чайник пойду поставлю. Я пробежался взглядом по дискам. Он слушает то же, что и я. Офигеть можно. Мы же из разных миров. Хотя… я же его совсем не знаю. Тут мой взгляд пал на диск с названием «Christian». Это же его имя. Достав диск, с трудом осознаю, что на его обложке фото Штайнера. Так здесь его музыка?? Кристиан вовремя вернулся, заметив меня с отвисшей челюстью. – У тебя есть собственный диск с музыкой?? – Не совсем. Мой отец сделал мне подарок на 17-летие: позволил записать все мои песни на диск. Он музыкальный продюсер. Даже обложку придумал, – блондин весело улыбнулся. – Это было действительно круто - побывать в студии звукозаписи, пообщаться с музыкантами, потыкать кнопки на пульте. – Я хочу услышать, как ты поешь, – неожиданно для самого себя сказал я. Ну не может этот человек быть идеальным! Не может! Наверняка, поет он не очень! Что за черт? Даже в пении он мне соперник! Кристиан удивленно смотрел на меня: – Ничего не получится. Я не могу петь с больным горлом. – Тогда я возьму послушать этот диск? И вот этот, – я взял с полки еще какой-то диск с незнакомой мне немецкой группой. – Как хочешь, – безразличие. Я боялся услышать в его голосе превосходство надо мной, потому что сам все сильнее ощущал его. – Давай я объясню тебе алгебру, – предложил он, на что я лишь отстранено кивнул. Сейчас голову занимала совсем не алгебра.