Соломенное солнце

Глава двадцать седьмая. И рыба, и мясо.

      Вблизи Арлонг-парк был неприветливым и жутким, несмотря на бодрый желтый цвет здания. От бассейна тянуло холодом, невзирая на общий теплый климат острова и солнце в зените. Обстановка в целом тоже не располагала к душевному комфорту.       Приняли Зоро и Элен в Арлонг-парке негостеприимно, если не сказать враждебно. Всю дорогу до базы рыболюдей конвоиры недобро посмеивались над попавшимися в их сети рыбками (парадоксальный каламбур) и будто нарочно издевались, иногда награждая тычками в спину и в бока, что вызывало лично у Элен неприятные воспоминания о переходе через Шейдвуд. Она хмуро зыркала на стянувших ей запястья бечёвкой недругов и шипела, когда они вновь принимались измываться над Зоро. Его мучали ещё и тычками в грудь, и Элен, как могла, старалась отвлечь от него внимание: пусть лучше надоедают ей, чем растревожат ему только-только начавшую заживать рану.       По прибытии на базу их с Зоро усадили на краю бассейна на всеобщем обозрении и, будто мало было связанных за спиной рук, крепко зафиксировали веревками щиколотки. Обыскали, конечно. Белую катану отобрали еще на лодке, Зоро вовремя заставил Элен её выронить, а то бы прибили, не задумываясь, при «вооруженном сопротивлении». Палку-махалку тоже забрали, как и сумку (спасибо, потрошить, как дикари, не стали, только посмотрели и закрыли). Элен ещё долго пунцовела кончиками ушей от стыда и отвращения: её всего лишь похлопали по бокам и ногам, ища оружие и потайные карманы, и под одежду не лезли, но все равно ощущения были пренеприятными. В самом Арлонг-парке противное смущение вернулось: её с Зоро посадили посреди двора, как диковинных зверушек.       Их и рассматривали — как будто делать всем этим чудикам было нечего. Элен независимо выпрямилась, велела себе забить на неловкость и принялась, пусть и осторожно, рассматривать рыболюдей в ответ. Прозванию они своему соответствовали. Чешуи ни у кого Элен не заметила, зато остальных внешних признаков хватало за глаза. Необычной формы лица, ни одного похожего, плавники — на руках или спине, перепонки между пальцев, в чем Элен убедилась, когда ее повязали, гребешки на загривках, холодная влажная кожа разных оттенков синего, зеленого, жёлтого (но не телесного) и розового…       «Как будто мимикрия. Морская вода, песок, ил на дне, кораллы…»       Рыболюди достаточно походили на людей, чтобы можно было на время забыть о том, что они выходцы из морских глубин. Но, едва вспомнив об этом, Элен не могла не находить в них всё больше нездешних черт, вынесенных оттуда, из таинственных волн. И то, что она видела, вызывало мурашки по коже.       Плавники и гребни — чтобы удобнее маневрировать в воде. Тройные полоски по обе стороны шеи — жабры, не иначе. Цвет кожи — чтобы быть неприметнее (не на суше, правда) и невидимками подкрадываться к добыче. Высокие и низенькие, тонкие и круглые, с роскошными шевелюрами и безволосые — ни одного похожего силуэта. Голоса рыболюдей звучали бы почти обыденно, не будь в них нотки, похожей на отголосок рёва прибоя — или у Элен чересчур разыгралось воображение, и она начинала уже рыболюдей демонизировать. Рост и габариты в целом тоже доверия не внушали: с виду рыболюди были раза в два, а то и три крупнее Элен, об их будто высеченных из камня мускулах вообще лучше бы промолчать. Попаданке не без основания казалось, что любой, даже самый слабенький из этой шайки, легко переломит её пополам, как тростиночку, даже особо не напрягаясь.       И все они, как один, носили метку Арлонга — ту самую алую стилизованную акулу с длинным носом. У некоторых, в том числе и главаря, Элен заметила ещё один рисунок на теле — схематично выполненное солнце: ровный алый круг, вокруг которого шла окантовка в виде коротких, похожих на морские волны протуберанцев.       «Интересно, что это значит, — задалась она отвлечённым вопросом. — Зачем две татуировки? Может, это символ Джимбея? Арлонг же откололся от него, а кто-то последовал за ним из оригинальной шайки».       Все эти догадки были вилами на воде писаны. И без них впечатление создавалось… мощное. В другой ситуации Элен бы отнеслась к этим существам открыто и бесхитростно, с искренним интересом и, может быть, даже с дружелюбием, но сейчас такому подходу мешало ощутимое опасение за свою жизнь и жизнь Зоро. Тот, правда, успел шепнуть, чтобы Элен не отсвечивала, он все переговоры берет на себя, и не то чтобы девчонка ему не доверяла… Скорее, отчего-то сомневалась, что «радушные» хозяева станут его слушать. Что-то в таком духе и случилось.       На небольшом возвышении под крышей первого этажа Арлонг-парка, прямо напротив двух пленников, в кресле, напоминающем конструкцией пляжный шезлонг, восседал местный правитель — Арлонг. Здоровенная оглобля с именно таким носом, какой был на флаге, с полными неприязни или даже, скорее, брезгливости глазами, с усмешкой, открывавшей рот, полный острых, как бритва, треугольных зубов, одетый в обыкновенные гавайскую рубашку и шорты и дикую в здешнем климате шапку-ушанку, с парой колец, смотревшихся в перепонках, как пирсинг. Он был бы нелеп, не будь он кошмарен: Элен хватило собственных наблюдений и рассказа Ёсаку, чтобы решить, что с этим человеком (с оговоркой, но не прибавлять же постоянно корень «рыба» впереди!) ей связываться не хочется, а хочется очутиться как можно дальше отсюда. Она не сомневалась, что все слухи о нём — правда, но не испытывала ни особой паники, ни ледяного страха, хотя, возможно, стоило бы. Ей только было сильно не по себе.       По обе руки от Арлонга неподвижными изваяниями замерли два его ближайших подручных. Имен их Элен не знала — тут никто не собирался разводить с пойманными шпионами, каковыми считали её с Зоро, чайные церемонии — и мысленно наградила прозвищами: возможно, не слишком лестными, зато отражающими наиболее выделяющиеся их черты. Худощавого рыбочеловека с нежно-голубой кожей она окрестила «Поцелуйчиком»: у него были такие вытянутые губы, будто он постоянно посылал кому-то воздушный поцелуй. Позже попаданка сильно удивилась, узнав, что его на самом деле зовут Чуу — как звук поцелуя.       Со вторым советником Арлонга вышла заминка: Элен не могла определиться, кого ей больше напоминает могучий мужчина в бойцовской одежде, акулу (из-за плавников на локтях) или ската (из-за тех же плавников и вдобавок длинного хвоста из черных волос, похожего на хвост ската). Решив не заморачиваться, попаданка наградила рыбочеловека незамысловатой кличкой «Скала» — ему это вполне подходило, с его-то ростом, разворотом плеч и каменно-серой кожей.       На прочих рыболюдей Элен не стала тратить силы и воображение: их было слишком много, да и много чести простым зевакам! Они нервировали её откровенно любопытными взглядами и шепотками, которые она не могла расслышать, но не сомневалась, что бормочут они что-то нелицеприятное. Здесь людей явно не любили — что местных, что пришлых (Ёсаку ведь говорил о набегах). Интересно, почему? Элен поежилась, молясь, чтобы ситуация как-то поскорее разрешилась, да ещё каким-нибудь чудом в их с Зоро пользу. Ей упорно казалось, что чей-то взгляд буравит дыру в её спине.       Увы, здесь заведовали парадом рыболюди, и ждать снисхождения не приходилось. Раз за разом бедняг в разной форме спрашивали, с какой целью они вторглись в здешние воды и кто их послал. Зоро, как и обещал, взял все переговоры на себя и язвительнее, чем стоило бы, доказывал, что они просто проплывали мимо в поисках одной девушки. Элен всем своим видом изображала невинную овечку и воплощенное смирение. Не помогало. Арлонг как будто откровенно насмехался над ними.       От созерцания подобного страшилища, вольготно расположившегося на своем «троне» и в своё удовольствие издевавшегося над пленными, бросило бы в дрожь и очень отважного человека. Зоро границы отваги давно перешел, твёрдо заслужив эпитеты «бесстрашный» и «безголовый», порой синонимичные. Он не увидел ничего такого в том, чтобы обозвать Арлонга «уродливой рыбьей харей». Будь у неё свободны руки, Элен бы проломила себе лоб фейспалмом. А лучше — Зоро. Так-то он собирался вызволить их из этой передряги? Элен тяжело вздохнула, в любой момент ожидая поворота к худшему.       С другой стороны, может, Зоро был не так уж неправ и выбрал верную линию поведения при нулевых сведениях о племени, к которому они угодили. Мечник давал понять, что они не боятся каких-то ходячих полурыб, а это должно было вызвать у тех как минимум уважение к находящимся в их полной власти людям. Элен бы точно так не смогла — у неё в первую же секунду, возникни необходимость говорить самой, отнялся бы язык. Это, однако, не значило, что она целиком и полностью одобряла подход Зоро к дипломатии — так нахамить предводителю рыболюдей!..       На их счастье, у Арлонга наличествовало некоторое чувство юмора и какая-никакая терпимость по отношению к отставшим в развитии созданиям. Да-да, он искренне считал рыболюдей вершиной эволюции, настоящими царями природы. В чем-то он был прав: его раса могла дышать как над, так и под водой, к тому же его сородичи были сильнее людей как минимум раз в десять. Элен продрал мороз по коже. Мало того, что эта информация её вовсе не успокаивала, так еще и уверенность, с которой Арлонг проповедовал о превосходстве рыболюдей над людьми, совершенно не внушала доверия.       — Умолкни, Арлонг, — вдруг послышался из тени за спиной главного рыбочеловека до боли знакомый голос. — Противно слушать твои разглагольствования.       Элен и Зоро синхронно вскинули головы.       «Нет, умоляю, только не она!»       Но это была Нами. Такая знакомая и незнакомая одновременно: Элен никогда не видела у нее столь холодного, раздражённого взгляда. Как и не видела её прежде с открытыми плечами. Оказывается, была причина тому, что навигатор носила исключительно футболки. На её левом плече красовалась синяя татуировка — знак Арлонга.       — Не злись, Нами! — хохотнул рыбочеловек, обращаясь к девушке, как к старой знакомой. Впрочем, так оно, вероятно, и было… — Ты же знаешь, к тебе это не относится. Все люди — жалкие мелкие грызуны, и только ты — хищная кошка!       Нами недовольно отмахнулась. Перед глазами Элен встала картинка со всеми её великолепными и логичными выкладками и разбилась вдребезги от простой и ясной, как день, мысли: «Нами работает на Арлонга».       — Тем более, ты — незаменимый офицер моей команды, — продолжал он её расхваливать. — Непревзойдённый картограф, наша гордость!       «Офицер… Картограф… Гордость… — Каждое слово Арлонга в адрес Нами было камнем, брошенным в хлипкий оплот веры в неё Элен. — И это всё — Нами? Наша Нами?..»       У неё не оставалось ничего, кроме этой слепой веры, чтобы продолжать надеяться, что все это какая-то ошибка. Картограф? Положим, навигация и карты неразрывно связаны, но… Ах, да, несколько раз Элен заставала подругу склонившейся над наброском карты. Они все — для этих? А звание офицера говорит о том, что Нами высоко взобралась по карьерной лестнице в организации существ, людей не любящих. Как ей удалось? И, главное, зачем?!       — Конечно же, я рисую потрясающие карты, — пренебрежительно фыркнула девушка. Похоже, между ней и остальной шайкой не было никаких тёплых чувств — тоже только взаимная выгода? — Потому что вы слишком тупы, чтобы делать это самим.       «С такими руками это и впрямь для них трудно», — невольно согласилась Элен, отметив, что на острый язык Нами никто внимания не обратил.       — Картограф? — закипал рядом Зоро, который тоже внимательно следил за воровкой, ничего не упуская. — Эй, Нами! Почему ты с этими типами?       — Вы знакомы? — мельком удивился Арлонг.       Элен подумала, что бы случилось, скажи Зоро в самом начале, что они ищут именно Нами. Наверное, вся банда бы над ними посмеялась. Что она и сделала, стоило девушке пояснить, что этот экипаж был последним на данный момент объектом для наживы.       — Я знала, что вы последуете за мной, — ласково улыбнулась Нами, присаживаясь на колени перед бывшими товарищами. Былого тепла в её глазах не было, только непонятная горечь. Думала, что они глупцы, раз не пожелали её отпускать даже после такого? — Но не ожидала, что сумеете найти.       «Хорошо, что Луффи успел заметить „Гоинг Мерри“! — мимоходом порадовалась Элен. — И что Ёсаку догадался, в каком направлении искать».       Но, возможно, Нами имела в виду не саму вероятность её найти, а смелость, чтобы, узнав, куда она уплыла, всё равно отправиться следом.       — Ты даже её с собой захватил, — насмешливо подметила навигатор, кивнув на безмолвную, как рыба, подругу. — Не побоялся привести её сюда, в это гнездо пираний.       — Это к делу не относится, — угрюмо отрезал Зоро. — Значит, это и есть твоя истинная природа?       Он сделал неопределённое движение плечами, как если бы хотел жестом указать на собрание вокруг, но ввиду ограничений не мог.       — Верно, — от усмешки Нами у Элен сжалось сердце. — Удивлены? — Она как будто наслаждалась их непониманием. — Я — картограф команды Арлонга. Я с самого начала была пиратом.       Элен нахмурилась. Что-то здесь не сходилось.       «А как же ненависть к пиратам? — Ей вспомнилось знакомство в Оранж-тауне. — Луффи вроде ещё сказал, что из-за них она потеряла…»       — Ша-ха-ха-ха! — отвратительно захохотал Арлонг. — Ради денег она забыла о смерти матери! Настоящая ведьма!       Лицо Нами превратилось в застывшую маску. В её глазах мелькнуло что-то глубоко несчастное.       — Обман и грабёж таких сосунков, как вы, её специальность! — не унимался Арлонг. — И мы её, конечно, поддерживаем!       «Замолчи, замолчи, замолчи! — Элен зажмурилась. — Ради денег, говорите… Не верю. Не верю! Должна быть причина! Такое нельзя ни забыть, ни простить!»       — Вот оно что, — с убийственным спокойствием произнёс Зоро. — Не удивлён. Я всё равно ей никогда не доверял.       «Правда?..» — у Элен уже почти не осталось сил поражаться открытиям последней пары дней.       — И сразу сказал, что ты принесёшь одни неприятности, — усмехнулся Ророноа, с вызовом глядя Нами в глаза.       Та только развела руками:       — Отлично, это сэкономит нам время. Теперь, когда вы знаете, что я вас обманула, забудьте обо мне и о сокровищах и проваливайте отсюда.       «Интересно, как? — язвительно подумала Элен. — Нас радостно прям так возьмут и отпустят? Да и Луффи ни за что не отступится, чтобы так просто забыть…»       Её окатило брызгами — Зоро ни с того ни с сего швырнул своё тело назад и упал в бассейн. В воздухе повис удивлённый вздох. Нами, Элен и два безымянных рыбочеловека, неподвижно возвышавшиеся рядом с пленниками, своими лицами являли картину «Не ждали».       Элен дёрнулась к краю бассейна, хотя что она могла со связанными руками и ногами? Один из надсмотрщиков опомнился и перехватил её, вероятно, решив, что это они таким причудливым образом решили сбежать. Девчонка перестала вырываться, обмякнув в холодных лапах, и уставилась на разгладившуюся поверхность бассейна. Кверху всплывали пузырьки, но их постепенно становилось всё меньше и меньше.       «Что он делает?! Он же ранен!» — ужасалась Элен, краем уха отмечая ропот рыболюдей: те тоже гадали, какая муха укусила парня, а кто-то хвалил державшего пленницу надзирателя — молодец, не дал сбежать.       Элен резко обернулась, едва не свернув себе шею — рыбочеловек не ожидал от неё своеволия.       «Нами! — хотела крикнуть она, но побоялась — как на это отреагируют, не станет ли только хуже? — Нами, пожалуйста! Спаси его!»       Можно было и не надрываться. В ту секунду, что Элен взмолилась о вмешательстве, звонко стукнули о покрытие вмиг сброшенные босоножки. Поднялся новый фонтан брызг. Элен вздохнула с облегчением ещё до того, как рядом с ней на кафель упал целый и невредимый Зоро, отплёвываясь от морской воды.       — Что ты творишь?! — разъярённо зашипела Нами, но мечник её перебил:       — Нет, это что ты творишь! — и нагло ухмыльнулся, глядя на девушку снизу вверх. — Порывистая воровка, которая не может видеть, как умирает человек, не должна притворяться злой!       У Элен отлегло от сердца: «Он тоже верит в неё!»       За нахальство Нами наградила Зоро ударом по спине.       — Прекрати! — Элен, которую выпустили, как только стало ясно, что парень не пытается сбежать, смешной гусеничкой подползла ближе. — Он же ранен!       Взгляд, которым её одарили оба, едва не заставил бедняжку уползти обратно к своему церберу.       — Хорошие бинты, — с иронией отметила Нами, за горло подняв Зоро на ноги.       — Не сумел найти одежду, — усмехнулся тот, — и надел их.       За это разозлённая девушка ударила его под дых. Зоро не издал ни звука, снова полетев на пол. По его телу прошла такая крупная дрожь, что Элен побоялась представить себе, каких титанических усилий ему стоило не заорать.       — Эй, Нами! — окликнул её Арлонг. — Что ты хочешь с ним сделать?       Навигатор остановилась неподалёку от его кресла, словно в раздумьях.       — Заприте, — наконец, бросила она отрывисто. — Я закончу с ним позже.       Её решение внушало некоторое доверие. Пусть Нами была не в духе и вряд ли будет, общаясь с бывшими товарищами, но хоть рыболюди к ним не подойдут…       «Стоп. А как же я?» — по спине у Элен пробежал холодок.       Может, всё дело было в постановке вопроса, заданного Арлонгом, или в том, что сама Элен чересчур хорошо выполнила наказ Зоро не отсвечивать, но о ней все забыли… К добру ли?       — А с ней что? — вдруг крикнул одинокий голос из толпы.       «Нет, не к добру!» — ответила сама себе Элен, чувствуя, что вот теперь можно паниковать!       Опомнившись, Нами попыталась исправить свою оплошность:       — Её туда же. К этой девице у меня тоже остались кой-какие счёты.       «Например, обмен украшений на деньги», — мстительно подумала та, мысленно растекаясь в желе от облегчения.       Рано обрадовалась.       — Что эта пигалица могла тебе сделать? — захохотали рыболюди.       Элен залилась краской от нежелательного внимания с головы до пят.       — Ничего, — пожала плечами Нами, возвращаясь к пленникам, чтобы забрать брошенные босоножки. — Просто она меня раздражает.       Собрание зашепталось. Попаданка внутренне сжалась, не зная, чего ожидать. Вдруг эти типы растерзают её за своего чудесного офицера и талантливого картографа?       — Чем же? — поинтересовался Арлонг, легко перекрывая гул.       Вряд ли ему было так уж любопытно — скорее, он наслаждался ситуацией. Как Нами могла ему в лицо обзывать его расу тупицами, неспособными удержать в перепонках карандаш, так и он беззастенчиво продлевал ей общение с собой и своей шайкой. То, что она относится к ним с неприязнью, было видно невооружённым глазом, но спорить с предводителем банды и непосредственным начальством было дурной идеей.       — Терпеть не могу таких наивных, — процедила Нами сквозь зубы, но достаточно громко, чтобы её услышали. — Которые верят в лучшее и в чудо.       Она цепко взяла Элен за подбородок и заставила подняться с колен. Зоро насторожённо следил за ними, готовый в любой момент вмешаться. Но даже когда Элен выпрямилась, Нами её не отпустила, а приподняла ей голову, при этом не давая отвести взгляд. У той возникло пренеприятное ощущение, будто её выставили напоказ, позволяя рассмотреть в полный рост со всех сторон.       — Я говорила тебе, что ты доверчива и что люди читают тебя, как открытую книгу, и свободно используют? — вкрадчиво осведомилась Нами — опять же негромко, но слышали её все.       Элен откуда-то нашла в себе смелость усмехнуться — не как Зоро, но похоже. Не позволяя надавить, напугать, увидеть страх, хотя чувствовала она себя отчётливо не в своей тарелке.       — Немного другими словами, но говорила, — отрицать правду были ни к чему.       — И ты так и не научилась просчитывать других, — продолжала Нами. — Всё могло бы сложиться иначе, не повстречай ты меня на своём пути.       — Могло бы, — снова не увидела причины возразить Элен, и слабая ухмылка на её лице сменилась столь же слабой, зато искренней улыбкой: — Но если бы я не встретила тебя, как ещё я смогла бы выучить этот урок? Чтобы принять его к сведению, мне необходимо было познакомиться с тобой, а чтобы нам с тобой пересечься, мне необходимо было продолжать наступать на те же грабли, не учась на своих ошибках… Замкнутый круг получается.       — А ты умеешь? — скептически подняла брови Нами. Рыболюди вокруг смотрели на этот обмен любезностями, как на бесплатный цирк, даже дыхание затаили. — Учиться на своих ошибках?       — Отчего же нет? — спокойно парировала Элен. Наблюдатели её беспокоили, как и хватка Нами, которую та не собиралась ослаблять, но попаданка продолжала с достоинством вести игру. — Как умный — я надеюсь — человек, я учусь на них. Только мудрецы способны учиться на чужих ошибках, что немногим дано. А дураки не учатся никак.       Она проглотила анекдот про поручика Ржевского, пятый раз упавшего с лошади, и ждала реакции Нами. Её не последовало: лицо девушки, которое та в порыве эмоций приблизила почти нос к носу, выдавало напряжённую работу мысли. Нами явно не знала, как вывести Элен из-под удара.       — Воистину! — расхохотался Арлонг. — Мне нравится ход её мыслей! Люблю людей, которые понимают, как вращается этот мир!       — Не обольщайся, — оглянулась на него Нами, по-прежнему удерживая пленницу. — Единичная умная фраза не отменяет её общей легковерности, невероятного прямодушия и мечтательности. Святая простота! Заприте и её, — бросила она прежде, чем кто-либо успел вмешаться. — С ней я тоже потом разберусь.       — У-у-у, — разочарованно протянул кто-то. — Ты с этими чудиками так смешно выясняешь отношения, а теперь хочешь лишить нас такого удовольствия!       Остряка шумно поддержали.       — Может, оставим их? — шутливо попросил другой голос, а там уже все заинтересованные наперебой закричали: — Или хотя бы её! Она такая забавная человечка! Ничего такая, смелая! Не чета припугнутым местным! Скажи, босс!       Элен с содроганием поняла, что Нами вот-вот взорвётся, и зажмурилась. Впрочем, недовольство подруги было предпочтительнее решения Арлонга, в чём бы оно ни заключалось.       — Глупости! — прикрикнула картограф. — Это она со мной такая разговорчивая, а с вами и двух слов не свяжет! Не видели, что ли, как у неё язык от страха отнялся, когда она вас, рыбьи морды, узрела!       Элен обиделась: не настолько же она перепугалась! Заметив, что она вот-вот что-нибудь ляпнет, Нами убедительно прошипела: «Молчать», — и Элен, если бы могла, сделала красноречивое движение «рот на замок», а так пришлось только кивнуть.       — Что, она впервые увидела таких красавцев, как мы? — праведно возмутилась партия «За человечку!». — Привыкнет!       Так Элен с огорчением поняла, что даже с протекцией Нами их отсюда не выпустят. Не то чтобы она сильно в это верила, но всё равно расстроилась.       — Стерпится — слюбится! — сострил уже знакомый голос в толпе, и Элен передёрнуло от отвращения.       — Хватит! — громыхнул уставший от шума Арлонг, и все тут же умолкли. — Устроили тут балаган. Девчонку тоже запрём, а там придумаем, что с ними делать.       — Она сказки умеет рассказывать, — не удержалась, чтобы не наябедничать, Нами. — Это лучшее, на что она способна. Разве что готовка ещё на втором месте.       «Что ты делаешь?!» — Элен искренне не понимала, зачем подруга всё это говорит — хочет, чтобы она осталась тут навсегда?! Да уж, при таком повороте событий «Элен, или туда и обратно» превратится в пародию на «Тысячу и одну ночь», и дай бог, чтобы только пресловутыми сказками!       Нами, словно слышала её мысли, крепко стиснула попаданку за плечо: она уже выпустила её подбородок, но полностью бросать не торопилась. Не зря, пожалуй, а то бы Элен точно что-нибудь эдакое сморозила, за что бы её прибили на месте.       Арлонг только покивал на слова Нами, в то время как толпа радостно зашушукалась, стоило картографу упомянуть кулинарию, и повторил приказ убрать пленников с глаз долой. Как раз вмешался смутно знакомый рыбочеловек — из компании, накрывшей Элен с Зоро, — который несколько минут топтался у ворот, не решаясь прервать ажиотаж.       — Другой парень, длинноносый такой, сбежал, — неловко сообщил он.       Элен, Зоро и Нами обменялись красноречивыми взглядами: «Ой, попался!»       — Думаю, он скрылся в деревне Кокояши, — добавил разведчик.       — Кокояши? — хищно усмехнулся Арлонг. — Думаю, пора навестить это местечко.       Он грузно поднялся с шезлонга (ну не могла Элен отделаться от ассоциации!) и махнул рукой подчинённым. Толпа зевак резко перестала быть таковой, все вернулись к своим делам. Несколько крепких парней, в том числе оба советника, последовали за Арлонгом к воротам в качестве сопровождения. Нами быстро затерялась среди рыболюдей. Всё те же надсмотрщики крепко взяли Элен и Зоро за руки и, не обращая внимания, что те спотыкаются и не успевают, твёрдо повели в карцер.       Первым в камеру швырнули Зоро. Пока второй конвоир ждал своей очереди за ключами чуть в стороне, сзади подошёл незнакомый рыбочеловек (Элен, однако, была уверена, что он, как и все, присутствовал при шапито у бассейна) и что-то тихо сказал. Элен плохо расслышала, отчего у неё возникла новая гипотеза: рыболюди слышат не совсем в тех же диапазонах, что и люди, точнее, не только в тех же. Ей довелось где-то вычитать, что рыбы, хоть и обитают в «мире безмолвия», наделены слухом, порой не уступающим человеческому, только зависит это от вида рыбы и многих других факторов. А если скомбинирован слух человека и слух рыбы, на что способен рыбочеловек? И может ли он издавать звуки частотой, отличной от частот, используемых человеком?..       Тут Элен круто развернули, и конвоир сунул её в руки новоприбывшему, буркнув напоследок: «Смотри, осторожней», — после чего вместе со своим приятелем беспечно покинул карцер. Не успев ничего толком понять или хотя бы рассмотреть своего нового тюремщика, Элен оказалась перевёрнута вниз головой: рыбочеловек взвалил её себе на плечо, будто мешок с картошкой.       — Эй, что происходит? — крикнул им вслед Зоро, сообразивший, что куковать ему тут в гордом одиночестве: Элен несли явно в жилые помещения.       «Я бы тоже хотела это знать!» — Пискнуть в ответ не получилось: незнакомец времени не терял, и лестница в подвал быстро скрылась за поворотом.       В голове взорвался фейерверк вопросов без ответа. Что её ждёт дальше? Кто это? И зачем она ему?