Глава двадцать восьмая. (Не)равенство. Часть первая.
«Человек — царь природы», — сказала однажды девочка, с которой ничего не случится. К сожалению, ничто из этого к Элен не относилось. Последнюю пару недель с ней постоянно что-нибудь происходило, а в нынешнем положении вопрос о том, кто же всё-таки покорил вершину эволюции, даже не стоял. Во всяком случае, Элен не собиралась прояснять это недоразумение с существом, невесть куда её тащившим. Поездка продлилась недолго, но этого хватило. Похититель отличался ужасно костлявыми плечами, одно из которых до того болезненно впивалось Элен в живот, что она боялась порезаться. В голову вместе с притоком крови хлынули пугающие мысли начиная от воображаемых камер пыток и заканчивая тревогой за Зоро. Подсознательно Элен понимала, что опасность с наибольшей вероятностью грозит ей, ведь Нами постаралась, чтобы бывших товарищей бросили за решетку и забыли — кто же знал, что кому-то из этих чудиков будет дело до пленников? И мало ли какое дело… Застращать саму себя до полусмерти Элен не успела, но, когда её неожиданно сгрузили на кушетку (не слишком аккуратно, но и не небрежно, надо заметить), задрожала, как осиновый лист. И даже дышать перестала, стоило ей наконец разглядеть своего тюремщика во всех подробностях. А испугаться было чего: высокий, как каланча, и при этом невероятно худой, желтая кожа, которая (если не забывать, что это другая раса) не выглядела бы болезненно, когда б не коричневые пятна тут и там да странного вида наросты, вызывающие мысли о кожном заболевании. Ещё больше жути нагоняла причёска, хотя, будь на месте рыбочеловека обычный мужчина, Элен бы ощутила смутное восхищение и лёгкую зависть, и всё, ведь не каждая женщина может похвастаться такими роскошными волнистыми волосами. Но вкупе с общим болезненным видом незнакомца буйные пышные кудри, кое-как, ради видимости укладки, стянутые в хвост, выглядели очень странно. Ассоциация с барашком не успела родиться, как Элен очень спокойно задалась практичным вопросом: а что, если эти длинные шикарные локоны способны извиваться подобно медузе? Стоит опасаться близкой дистанции… Увы, это было не в её власти. Рыбочеловек подтащил стул и сел напротив, но Элен не заметила никакой разницы: что так, что эдак он возвышался над ней скалой. И даже нависал: приняв удобное положение, рыбочеловек наклонился вперёд. Элен инстинктивно вжалась в спинку кушетки — или это была стена? Температура, текстура — ничего не чувствовалось… Рыбочеловек криво усмехнулся, обнажив белоснежные острые зубы, вид которых прогнал у Элен по спине табун мурашек. Не было нужды даже дотрагиваться, чтобы вызвать волну паники и страха. Но приволок он её сюда не за этим. Он потянулся в своё удовольствие, напомнив этим неожиданно грациозным движением какого-нибудь хищного зверя, и упёр кулаки в широко расставленные колени. Из-за освещения в комнате, ужасной худобы и идеальных прямых углов в локтях и коленях рыбочеловек неприятно напоминал огромную решётку. Несмотря на зазоры между прутьями, Элен бы не рискнула выбраться из такой темницы: не ровен час, у прутьев вырастут зубы или шипы. Вдоволь насладившись растерянным видом пленницы, рыбочеловек любопытно склонил голову набок (Элен на секунду ожидала, что шея с хрустом переломится) и вдруг заговорил: — Нами плетёт складно, но что-то я сомневаюсь в её словах. Элен вздрогнула. Она понемногу переставала бояться, взамен начиная недоумевать, что происходит, и реплика рыбочеловека ни к селу ни городу застала её врасплох. Впрочем, даже не понимая, что к чему, преждевременно разевать рот она не торопилась. Но рыбочеловек, как назло, будто воды в рот набрал и неотрывно смотрел бледными глазами, изредка моргая, чем нервировал Элен ещё сильнее. Только из-за этого она нарушила молчание первой: — Нами что-то говорила о… о нас? — Она на миг запнулась, не до конца уверенная, что за отношения у Нами с этой шайкой. — Она сказала, что последний заплыв разбил ей сердце, — безапелляционно выдал рыбочеловек и скрестил руки на груди. Ощущение клетки никуда не исчезло. Элен не знала, что и думать. За ночь, что они плыли к Арлонг-парку, она успела рассмотреть поступок Нами со всех сторон, вынужденно обдумав и вариант, где Нами действовала импульсивно, но не желая товарищам зла, и вариант, что она бессердечная негодяйка. Из последней встречи с пираткой-воровкой (вот где, где здесь правда?) Элен делала вывод, что та пошла на предательство по каким-то внешним причинам, никак не связанным с её собственными чувствами в отношении экипажа «Гоинг Мерри». Но слышать подтверждение своим догадкам — высказанное самой Нами, но услышанное и переданное недругом… Зачем Нами дала шайке Арлонга хотя бы приблизительно узнать, что творится у неё на душе? Тем более если Арлонг не лгал, и мама Нами действительно погибла от рук его прихвостней… Элен ничего не было известно об этой истории, но происходящее на этом острове внушало ей серьёзные опасения. Нет, не в духе «зря мы сюда полезли», а в принципе. Неопределённость тоже пугала. Элен точно знала одно: надо дождаться прибытия Луффи и Ёсаку (и, если всё сложится, Санджи). Капитан точно сумеет во всём разобраться. Может, он не станет докапываться до истины, но друзей в беде не бросит. Вырвет из лап неприятеля, если им это не удастся самостоятельно. В том, что у неё что-то на этом поприще получится, Элен даже не сомневалась. У неё получится чуть меньше, чем ничего. Её благополучие напрямую зависит от прихоти невесть почему заинтересовавшегося её скромной персоной рыбы-стража. Не лучшее положение вещей. Но, может, она всё-таки в силах хоть чуть-чуть повлиять на его благодушие? Рыбочеловек не торопился пытать и мучить её, а только продолжал смотреть, нервируя этим до чёртиков. Решив, что ранее он завязал пусть короткий, но цивилизованный диалог, в котором не прозвучало ни единой угрозы, Элен рискнула двинуться в этом же направлении. — Почему вы считаете, что Нами что-то утаивает? — осторожно спросила она, дипломатично не употребив слово «врать» и ему подобные. Рыбочеловек моргнул, явно не ожидавший, что жертва его весьма странных представлений о допросах осмелится подать голос, и покачал головой. Он внимательно пригляделся к лицу Элен, как будто не таращился ей куда-то в переносицу предыдущие пять минут, а сама Элен невольно засмотрелась на запружинившие в воздухе непослушные кудряшки. — Я не сказал, что она утаивает, — поморщился рыбочеловек: похоже, он чётко понимал разницу в словах схожего значения и выбранный Элен термин ему не очень понравился — тому не хватало конкретики и экспрессии. — Я сказал, что верю ей с трудом. Кстати, я Шон. — Элен, — на автомате кивнула воспитанная девочка, прежде чем поняла, что происходит. Истолковать непроницаемое выражение лица Шона у неё не получилось, и Элен, сама не зная зачем, добавила: — Солнечная. Это простое слово вызвало у рыбочеловека беспричинное хмыканье. Он почти расслабленно положил разжатые кулаки на колени — как если бы напоказ, — и Элен увидела на тыльной стороне левой ладони вытатуированное алое солнце. «Как есть пираты Арлонга с остроносой акулой на флаге, так есть и пираты Джимбея… Пираты Солнца?..» — Не скажу, что приятно познакомиться, солнышко, — ядовито парировал Шон. Элен бы обиделась, не будь обида сейчас билетом в один конец. — Тогда понятно, что за счёты у Нами с тобой. Не соврала тут, похоже. Элен героически смолчала. — Правда, с «разбитым сердцем» такая неприязнь не стыкуется, — задумчиво потёр узкий подбородок Шон. — Что такого случилось в этом заплыве, что Нами сама не своя? Если он имел в виду действия Нами у бассейна Арлонг-парка, то Элен боялась представить, какое её поведение рыболюди считают нормальным. Безжалостной и хладнокровной ведьмы? — С моей точки зрения — ничего особенного не случилось, — не удержала Элен язык за зубами. — Всего лишь путешествие с командой по морю. С причитающейся взаимовыручкой и взаимопомощью. Шон вытаращил глаза так, словно у неё выросла шерсть. И захохотал. — Взаимовыручка? Это Нами-то? — никак не мог успокоиться он. — Такое чувство, что мы говорим о совершенно разных людях! Элен сочла своим долгом вступиться за подругу: — Не знаю, какие отношения связывают её с вашей бандой, но вряд ли вы хорошо её знаете. Шон расплылся в зубастой улыбке. — А ты здесь оказалась не потому ли, что очень «хорошо» её знаешь? Заготовленную шпильку пришлось проглотить: замечание было по делу. — Ну, Нами у нас мастерица водить людей за нос, — рыбочеловек вольготно откинулся на спинку стула. — Так что я тебя не виню. Это нас, высший вид, ей не под силу обмануть… Ну да речь не о том. Он резко наклонился обратно вперёд. Элен даже не дёрнулась: ей расслабиться в такой компании не грозило в любом случае. — Так что вас связывает? Что такого вы прошли вместе, что обворовывать доверчивых простаков ей впервые стало совестно? Определение подходило всей команде как нельзя лучше. Элен знала, что заслуживает такой характеристики, но всё равно было горько. Она посмотрела в сторону. — Ей виднее, — пробормотала она и неожиданно для самой себя с вызовом вскинула голову: — А вы почему спрашиваете об этом именно меня? Нами, конечно, вам вряд ли ответит, но у вас на выбор был ещё один пленник… Не то чтобы она хотела подставить Зоро, вовсе нет — просто хотелось отбрить этого жуткого чудика, хоть на секунду, но выбить его из колеи. — Вот ещё! — поперхнулся воздухом Шон. — Сама подумай, если выбирать между миленькой девочкой и угрюмым ершистым смутьяном, кого я выберу? С кем проще справиться! Хотя это не главная причина… Главное — на кого смотреть приятней! Что я, дурак, что ли? Теперь поразилась Элен. Как это часто бывало, её хитрый план срикошетил прямо по ней. Щёки против воли обдало теплом. — Н-но у рыболюдей ведь другие стандарты… к-красоты, — промямлила она, неуклюже ёрзая и мечтая слиться со стенкой. — Кто тебе сказал? — снова развеселился Шон. — Ты нас сегодня в первый раз в жизни увидела, я-то вижу! Так что откуда тебе подобное знать? Элен и впрямь знать такое было неоткуда, но она упорно подозревала, что с её личной точки зрения рыболюди и рыбо… женщины друг друга по внешности стоят. А значит, либо с этим Шоном что-то не так, либо он просто издевается. — Тебе бы только рыбий хвост вместо ног, — доверительно сообщил Шон, и Элен мысленно замотала головой: «Не дай бог!» — И вуаля — аутентичная русалка. Наступило напряжённое молчание. Элен пыталась осознать факт того, что при ней на полном серьёзе упомянули русалку. После рыболюдей ей бы не стоило так сильно удивляться, но тут, похоже, сработал эффект неожиданности. — Р-русалок же не бывает, — заикаясь, выдавила попаданка. — Бывают, — огорчил её этим откровением Шон, от души забавляясь её изумлением. — Как не бывать, когда у меня племянница — русалка? Ты с какой луны свалилась? Легенды не на пустом месте возникают, знаешь ли. Вопрос про луну Элен стоически проигнорировала. — Понимаете, — немного дрожащим голосом начала она, вернув себе дар речи, — если я о рыболюдях узнала только сегодня, то и существование русалок для меня новость. Легенды легендами, но, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. — И то верно, — важно кивнул рыбочеловек, но тут же опомнился: — Что, серьёзно?! И впрямь — только сегодня? Шона явно расстроили её слова, и Элен, кивая, отчего-то почувствовала себя виноватой. — Нет, правда, с какой луны ты сверзилась? — повторил Шон, словно это признание ранило его в самое сердце. — И про остров Рыболюдей не слышала? Да даже в этом захолустье, Ист Блю, нас знали и боялись! Когда мы явились сюда, начался хаос и паника! В этой глуши даже были в курсе нашего раскола с пиратами Солнца!.. Рыбочеловек удручённо покачал головой. Элен, напротив, навострила уши, но Шон не захотел дальше развивать эту тему, обронил только: «Ну да то дела давно минувших дней». Тогда Элен рискнула снова задать наводящий вопрос: — А когда вы пришли сюда? И как повстречали Нами? К счастью, Шона не насторожило её любопытство, и он с удовольствием взялся рассказывать. Элен заподозрила, что, помимо навязчивой идеи расового превосходства, его терзает своего рода одиночество: не перед кем похвастаться достижениями, некому выговориться. Может быть, в шайке Арлонга подобное не было принято, а может, всё дело в том, что Элен Шону никто. Она припомнила, что в психологии вроде бы есть соответствующий термин — «синдром попутчика». И пускай они вовсе не попутчики, зато это сработало. Восемь лет назад пираты Арлонга по какой-то причине, которую Шон не захотел освещать, вышли из состава пиратов Солнца, команды шичибукая Джимбея, покинули Гранд Лайн и спустились в Ист Блю. Здесь им на расправу сразу достался окраинный архипелаг Кономи, где, жёстко подавив сопротивление первых взятых деревень, рыболюди обязали их жителей ужасной данью. Сто тысяч белли за жизнь взрослого и пятьдесят — за жизнь ребёнка. Каждый месяц. За неуплату — смерть. «Сотни тысяч. — У Элен кровь в жилах застыла. — Каждый месяц. В течение восьми лет. Как так можно?!» Оказалось, очень даже можно. Наученные горьким опытом прибережных поселений, остальные покорились захватчикам и старались избегать ненужных трений в отношениях с ними. Но утерянного было, конечно, уже не вернуть. Мать Нами погибла в самом начале вторжения — при попытке сопротивления, оставив сиротами двух девочек. «У Нами… есть сестра? — Эта новость поразила Элен едва ли не сильнее других. — Получается, я не знаю о Нами совершенно ничего…» Нами было десять лет, когда привычный уклад жизни посыпался прахом. При обыске дома её матери были найдены карты, нарисованные детской рукой. Неспособные к картографии, пришельцы забрали девочку с собой, обязав чертить для них карты и наградив татуировкой шайки. Нами же сумела заключить с их предводителем сделку: она выкупит родную деревню Кокояши за сотню миллионов белли. Элен побелела, как полотно. Теперь стало ясно, что это за мистическая цифра, которую она однажды услышала от подруги. Стало очевидно, откуда у Нами такое трепетное отношение к деньгам. Почему она столь придирчиво подсчитывает стоимость добычи. Зачем она вообще вышла в море и выбрала своей целью пиратов. На глазах выступили слёзы. «А я ещё на неё злилась и упрекала! Как, как можно такое пережить и не сломаться?! Какая же Нами сильная и бесстрашная!» — Почему… — начала было она, но голос сорвался. Шон, перебитый на полуслове еле слышным шёпотом, недовольно поднял брови, но терпеливо дождался, когда пленница снова заговорит. О, Элен много чего хотела ему сказать, даже не так — выкрикнуть ему в лицо, какие они тут все мерзавцы и подонки, как их ещё земля носит, что они посмели заставить страдать стольких людей (и Нами, её милую Нами!) — но не позволил инстинкт самосохранения и привитая вежливость. — Почему это продолжается? — негромко спросила Элен, глядя куда-то поверх плеча встрепенувшегося рыболюда. — Как это вообще допустимо? Держу пари, на всём архипелаге достаточно людей, чтобы всем вместе сбросить ярмо вашего ига. А как же Морской Дозор?! — вдруг воскликнула она, смело взглянув в глаза противнику. — Почему они продолжают столько времени терпеть ваше тираническое присутствие, почему не вышибут вас отсюда и не прогонят обратно на вашу родину?! К её удивлению и растерянности, Шон даже не рассердился. Он расхохотался. Громкий смех крупно сотрясал долговязое тело, словно она рассказала дивно забавную шутку. Отсмеявшись, он снова наклонился ближе. — Морской Дозор не придёт, — хищно улыбнулся Шон. — Никогда. А знаешь, почему? Потому что у нас… Он поднял руку на уровень плеч, чтобы Элен было лучше видно. — …всё… Она в страхе подумала, что он сейчас чиркнет ребром ладони по горлу, но ошиблась. — …схвачено, — Шон потёр указательным, средним и большим пальцами друг о друга, и картинка сложилась. «Они подкупили дозорных!» — Элен бессильно обмякла на софе. Конечно, на весь Дозор никаких взяток не хватит, но достаточно ближайших отделений — дальше обитателям Кономи всё равно за помощью не обратиться. Какой кошмар… И это было ещё не всё. — Да, так выглядит безысходность, — с жестоким удовлетворением кивнул Шон. — Вот что бывает, когда пытаешься биться против изначально превосходящего противника. Ты спрашивала, почему бы всему архипелагу не объединиться и не одолеть нас? Смешно — любой рыбочеловек сильнее людишек минимум в десять раз. Мгновение назад Элен готова была вспылить, но это заставило её подавиться воздухом. Суровая реальность обрушилась на неё всей своей мощью. Почему?! Откуда они такие взялись?! И с чего они взяли, что имеют право… — Вон, на днях, — как ни в чём не бывало продолжал Шон, — какой-то глупец отказался платить дань в деревушке Госа, что по соседству с Кокояши. Знаешь, что там теперь? Пустырь. Никого не осталось. Мы перевернули всё вверх дном. И я не шучу — буквально вверх дном. Каждый дом. Никогда не видела дом, стоящий на крыше? Ну, это считая те, что не развалились после налёта Мому — дикая зверюга… А всё почему? Думаешь, нам самим в радость уничтожать источник дохода? Нет. Людей надо наказывать. Арлонг, да и каждый из нас — мы верны своему слову. Арлонг получит от Нами сто лимонов — и освободит Кокояши. Люди платят дань — мы их не трогаем, как и обещали. Не платят — значит, их надо наказать, что мы также обещали. Чтоб запомнилось как следует, что бывает, когда пытаешься шутить с высшим видом. Его слова долетали до Элен, как сквозь толстую подушку. Широко раскрыв глаза, она смотрела на него немигающим взглядом, не в силах поверить тому, что слышит. Окружающий мир поплыл у неё перед глазами, понемногу принимая красный оттенок.*** Некоторое время назад
Терпение Зоро было на пределе, когда на лестнице в карцер послышались негромкие шаги. Мечник раздражённо поднял взгляд, не бросая попыток хоть как-то высвободиться, — кто ещё решил сюда заявиться? При мысли, что это пришли швырнуть Элен за решётку, его посетило сначала облегчение, а затем краткий приступ ужаса: почему её забирали, почему возвращают, зачем, что там с ней делали? Волнение мгновенно прошло, стоило таинственному визитёру подойти ближе, и сменилось неприязнью. Нами отворила ключом дверь в камеру. Зоро хмуро следил за ней исподлобья: какой ещё трюк выкинет ведьма-воровка? Кинжал в её руке доверия не внушал. А вот белая катана, которую Нами бросила на пол, чтобы было удобнее работать, удивила. Сумку Элен воровка тоже принесла с собой. Зоро не отшатнулся, остался недвижим, пока вероломная девица расторопно вспарывала верёвки на его руках и ногах. — Уходи, — отрывисто бросила Нами уже в дверях. — Арлонг скоро вернётся. — Где Элен? — Ророноа даже не пришлось хватать её за руку: услышав такой угрожающий тон, любой бы замер на месте. Девушка недовольно покачала головой: — В гостиной. Я бы и её вывела, но там Шон сидит, как пришитый. — Что ещё за Шон? — не отставал мечник. — Один из шайки, — равнодушно пояснила Нами. И тем же спокойным тоном добавила: — Говорят, иногда после его визитов за данью в деревнях бесследно пропадают молодые девушки. Не знаю, действительно ли Шон причастен к этим исчезновениям, но слухи не самые обнадёживающие… Хитрюга не успела даже договорить, как Зоро молнией пронёсся мимо неё и взлетел по лестнице, на ходу обнажая меч.*** Сейчас
— …скучно. Нет, конечно, забавно — держать твой народишко в ежовых рукавицах, но порой становится скучно. Мелкие трусливые твари сидят, как мышь под веником, и не высовываются. Это поначалу было весело, когда находились дураки, считавшие, что могут соперничать с нами. Конечно, со всеми ними мы расправились. Сделали из них пример. После них больше никто не осмеливался даже пикнуть. Это опьяняет. Так и должно быть в империи Арлонга. В империи рыболюдей. Но знаешь, иногда не хватает какого-нибудь… вызова. Хоть бы в Госе кто-нибудь выжил и отправил весточку в Дозор. Хотя бы разомнусь, пока буду топить их корабли. Элен слушала, но не слышала. Ей казалось, что внутри у неё натянулась до предела, до болезненного звона какая-то важная струна и что она вот-вот лопнет. И тогда что-то произойдёт. Это истончалось её терпение. — Хочешь, я поговорю с Арлонгом и оставлю тебя себе? — вдруг переключился непосредственно на неё Шон. — Я покажу тебе настоящую империю рыболюдей. Тогда мир будет в своём правильном, идеальном состоянии — под нашей пятой. Ты умеешь слушать, а если Нами не соврала о тебе, то ты… Струна лопнула. Мир окончательно повело красным. Элен не стала дослушивать, что этот отвратительный тип хотел за судьбу ей уготовить. Она резко поднялась на ноги, выпрямилась, расправив плечи и вытянув шею, и посмотрела на рыбочеловека сверху вниз, даром что ростом не вышла. Ею овладело полное равнодушие, даже чем обернётся её выходка. — Я отказываюсь вас слушать, вам подчиняться и вообще иметь что-либо общее с вашей так называемой «империей», — процедила Элен сквозь зубы. — Мне в принципе очень тяжело представить существование таких мерзавцев, как вы, особенно в непосредственной близости от себя, и мне очень жаль, что вы есть. Рыбочеловек раскрыл было рот, чтобы возмутиться, но Элен уже «понесло». — Что? — Она даже ухитрилась в своём «неостановимом» состоянии манерно вскинуть бровь. — А каким ещё словом мне обозвать существ, которые обрекают других на жалкое существование — практически в рабстве, это жизнью едва ли можно назвать! — не удержалась она от крика. — Там, откуда я родом, рабство отменили давным-давно, и мне очень больно сознавать, что далеко не везде уровень цивилизованности и, чёрт возьми, человечности достиг этого понимания! Вы — не люди, и это не констатация факта — хотя в какой-то степени это так, но я сейчас не о том, — вы — нелюди! То, что вы чем-то превосходите людей, не даёт вам никакого права их унижать и порабощать! Никто не рождается равным — это закон природы, на которую вы так любите ссылаться! Но это вовсе не побуждение к низким и подлым действиям. И не думайте, что раз вы, как вам кажется, стоите на высшей ступени эволюции, то на вас не найдётся более сильный противник! Найдётся, можете мне поверить! И я даже знаю… Элен внезапно шлёпнулась обратно на сиденье. Вовремя среагировать на движение Шона было не в её силах. Только что он сидел перед ней, а теперь стоял совсем рядом, склонившись так близко, что она видела каждую ресничку его прищуренных глаз. Он оборвал её на полуслове — рука змеёй рванулась ей к шее. Не в стремлении придушить, но его ладонь была столь широка, что перекрыла Элен ещё и рот. От испуга та и впрямь дышать перестала. Красноватая дымка, застившая зрение, мигом исчезла, гнев рассеялся, и Элен очень быстро поняла, что натворила. Она часто-часто заморгала, будто надеялась, что всё неправда, но умом понимала, что сделала всё в своих силах, чтобы её тут же прикончили. Мрачная усмешка Шона пугала ещё больше. — Давно человек не осмеливался перечить мне, — медленно, с угрозой, невероятно довольно сообщил он. — Не зря ты с самого начала показалась мне особенной! Жуткое чудовище явно смаковало ужас пленницы, крепко зажав её личико в подобных тискам пальцах. Элен, точно загипнотизированная пытливым взглядом, боялась зажмуриться. Шаги торопливо влетевшего в комнату неизвестного отдались у неё в ушах запоздалым грохотом — когда Шон, злой оттого, что кто-то посмел оторвать его от забавной игрушки, ослабил хватку и обернулся к вошедшему. К счастью для Элен, при всей своей худобе Шон был достаточно широк, чтобы она не увидела взметнувшиеся в воздух алые ленты из свежих ран. По-прежнему парализованная страхом, она только почувствовала, как хватка соскользнула вовсе, а долговязая фигура беззвучно рухнула на пол, оставляя на плитке неаккуратные разводы. Вместо рыбочеловека она теперь смотрела на другой силуэт — ростом поменьше, зато с такой знакомой, родной встрёпанной лужайкой на голове и привычной катаной в правой руке. Зоро небрежно переступил через поверженного неприятеля, развернул Элен спиной к себе и коротким взмахом меча разрезал верёвки. Свобода движений наконец-то вернула её в реальность. — Зоро? — шёпотом спросила Элен. — Ты в порядке? Откуда-то на мечнике была рубашка — явно с чужого плеча. Бинты, разумеется, никуда исчезли, так что Зоро являл собой несколько странное зрелище. А ещё он выглядел так, будто нёсся во весь опор. — Ты же не сильно напрягался? — тут же включила заботливый режим Элен, на что парень только фыркнул. — Я в порядке, — отмахнулся он. — Меня куда больше интересует другое: тебе этот хмырь ничего не сделал? Элен непроизвольно вздрогнула всем телом, припомнив, как почти подписала себе смертный приговор, и выдавила едва слышное «Н-нет». Зоро ей явно не до конца поверил, но прокомментировать не успел: Элен переключила внимание на неподвижную груду на полу. — Чего визжишь, не тебя же зарубили! — раздражённо буркнул мечник, убирая оружие. — Ты-ы!.. Ты у… у… Ты убил его! — взвыла она раненым тюленем. Зоро только сплюнул. — Не убил я его, успокойся! — прикрикнул он, и Элен осеклась на полувсхлипе. — Учитывая, что эти рыбины покрепче людей, он ещё прыгать будет. Правда, нескоро, но будет. Несмотря на то, что Шон не так давно угрожал ей, Элен испытала облегчение, услышав, что смерть ему не грозит. И послушно, как утёнок за мамой-уткой, засеменила вслед за Зоро, направляясь, как выяснилось, наружу, к бассейну. Там её ждало новое потрясение. — Теперь я поняла, откуда у тебя новая рубашка, — обморочным голосом произнесла она, окидывая взглядом лежащих без чувств по всему двору рыболюдей. Один и впрямь валялся топлесс. Зоро прошёл к центру двора, где стоял трон-шезлонг, и вольготно на нём устроился. Элен неловко переступила с ноги на ногу. Возмущаться по поводу ценности жизни или чего-то подобного у неё не было ни сил, ни совести: Зоро сделал то, что нужно было в этой ситуации, спасая им обоим шкуры. Поэтому Элен решила не забивать себе этим голову и присела на широкий подлокотник шезлонга. — А всё-таки, как ты выбрался? — не сдержала она любопытства. — Нами выпустила, — неохотно ответил мечник, приоткрыв один глаз: похоже, он всерьёз собрался задремать. — И сообщила, где и у кого тебя искать. Кстати, забыл. Он снял с плеча сумку. Элен радостно вцепилась в свои пожитки. — Спасибо! — Она осторожно погладила Зоро по плечу за невозможностью его обнять. — Погоди, Нами? Я так и знала, что на самом деле она нас не предавала! В этот момент Элен и впрямь соответствовала своему имени, светясь от радости, как солнышко. — Не буду тебя переубеждать, — покачал головой Зоро. — Всё довольно запуталось. Мне она велела уходить — как только я освобожу тебя. Но, как ты помнишь, Луффи хочет вернуть её. — Её здесь уже нет? — расстроилась Элен. Что-то не давало ей покоя во всей этой истории. Возможно, Шон поведал ей далеко не обо всём, но из общих сведений Элен уже делала вывод: тут что-то нечисто. И, конечно же, связано это главным образом с Нами, ведь они прибыли сюда именно за ней. — Я должна с ней поговорить, — поделилась Элен с другом примерными планами. — Мне удалось кое-что разузнать о её причинах работы с Арлонгом, и, мне кажется, так просто этот клубок не распутать. — Луффи разбираться не будет, — довольно хмыкнул Зоро, принимая более удобную и менее болезненную позу. — Но ты права: она нам всем задолжала объяснение. Элен вздохнула. Намерения Луффи обнадёживали: как-либо иначе иметь дело с этими чудными созданиями — пустая трата времени. Победить их, и дело с концом. Больше ни при каких обстоятельствах Нами не согласится вернуться в команду. Её родина должна избавиться от гнёта Арлонга с его шайкой, иначе все её усилия пропадут втуне. Вот только захочет ли Нами снова отправиться в плавание, когда в её деревне наступит мир? «Победить… — тоскливо подумала Элен. — Вот загнула. Создания в десять раз сильнее людей. Луффи и Зоро смогли бы… Но их ведь так много, да и Зоро…» Она осеклась, повторно обвела взглядом двор, устланный неподвижными телами, и истерически захихикала. «Не-ет… Всё-таки это не так уж и невозможно!» Вспомнив ещё кое-что, она не удержалась от лукавого вопроса: — Нами сказала тебе, где меня искать, так? Тогда скажи, неужели ты перебил всех этих бедолаг, пока не дошёл до нужного? Зоро возмущённо вспыхнул. Элен залилась смехом. Веселье нарушил неожиданный громкий звук, подобный сигналу трубы. Чей-то голос, донёсшийся из-за ограды со стороны моря, позвал некоего Мому. Элен подскочила на подлокотнике, как пчелой ужаленная. «Мому! — Она в панике обхватила себя руками. — Шон что-то говорил об этом… этой… "Дикая зверюга" — так он сказал! Неужели кто-то призвал её, чтобы разобраться с нами?!» Она тут же пожалела, что громко смеялась — их кто-то услышал! Зоро непонимающе поднял брови, не зная, что за Мому, а Элен боялась лишний раз вздохнуть, не то что просветить его на эту тему. Но минуты шли, а Мому всё не появлялась. Тот же голос во всеуслышание посетовал об обжорстве Мому (похоже, это всё-таки он, а не она) и заявил, что в таком случае сам съест приготовленный для зверя обед. Элен с невероятным облегчением выдохнула, но тут Зоро надоело сидеть без дела. Он поднялся с шезлонга и направился к ограде. Элен отчаянным шёпотом крикнула: «Что ты делаешь?!», лихорадочно жестикулируя, но Зоро был непрошибаем, как танк. Тогда и Элен соскочила с шезлонга и быстрыми шажочками побежала следом, миновав безмятежно журчащий водой фонтанчик у бассейна. Сам по себе фонтан был неважен, но Элен всё равно на мгновение зависла: он изображал красивую русалку, держащую в изящных руках кувшин. «И впрямь легенды не врут», — подумала она и рысью проследовала за Зоро. Тот помог ей вскарабкаться на неровный уступ в ограде, чтобы заглянуть на другую сторону, и с любопытством обратился к стоящему там незнакомцу: — Эй! Это ты тут трубил? Элен смолчала, во все глаза рассматривая нового рыбочеловека. Такого ей сегодня видеть пока не доводилось: у него был странный рот, почти как у «Поцелуйчика», розовая кожа с небольшими выпуклыми кольцами потемнее оттенком, белые волосы, иглами отходящие от головы, отчего та формой походила на звезду, и целых шесть рук! Одет он был в забавный полосатый комбинезон с короткими рукавами и штанинами. Когда к нему обратились, рыбочеловек подпрыгнул от неожиданности: кажется, он не ожидал, что поблизости кто-то есть. — Нью! — издал он странный звук. — Ты ещё кто такой? И тут же сам представился: — Я — Хатчан! Но лучше зови меня Хаччи! Элен не сдержала улыбки: этот рыбочеловек ей понравился. Из-за травмирующего неподготовленную психику первого впечатления рыболюди в целом её отталкивали, и тем не менее она собиралась дать шанс каждому новому знакомому, принадлежащему к этой расе. Ведь пираты Арлонга, простите за тавтологию, пираты, и вряд ли весь их народ поголовно промышляет враждой с людьми. Нельзя судить целое по частным случаям. Этот же «частный случай» был довольно дружелюбен, бросаться не собирался, не угрожал… Чудо, а не рыбочеловек! — Ты тоже рыбочеловек? — спросил тем временем Зоро, и Элен чуть не стукнулась лбом о поверхность ограды. «Зоро, ты где-нибудь видел людей с шестью руками?!» — захихикала она, прикусив изнутри щёку. Она старалась не подавать виду, что смеётся: вдруг новый знакомец, несмотря на все свои положительные черты, воспримет её реакцию как оскорбление? — Конечно-конечно! — ничуть не обиделся Хаччи. — Я очаровательный рыбочеловек-осьминог! «Значит, они дифференцируются по видам рыб, — отметила Элен. — Если Арлонг — кто-то вроде рыбы-пилы… в смысле, пилоносой акулы… забыла, в общем, просто какой-то акулы, а Хаччи — осьминог… Интересно, кто тогда Шон?» Увы, внешние признаки её тюремщика не всколыхнули и без того скудные познания о рыбах, и Элен переключилась обратно на разговор Зоро и Хаччи. Последний в это время допытывался, кто его собеседники: представители Морского Дозора или почётные гости. Зоро определил их как гостей, а Элен опять нахмурилась: «Значит, дозорные здесь бывают… Зачем? Наверное, за взятками — не факт, что кто-то из рыболюдей сам приплывает к ним на базу, это может быть подозрительно. И они просто закрывают глаза на то, что здесь творится?!» В отличие от недавней встречи с Арлонгом, сейчас Зоро проявил чудеса дипломатии, и Хаччи сам предложил «гостям» доставить их к предводителю — точнее, туда, где он предположительно находится. По словам осьминога, вожак рыболюдей по-прежнему должен быть в Кокояши, охотясь за «длинноносым чужаком». Элен и Зоро многозначительно переглянулись: пока не поздно, надо спасать приятеля. Элен поблагодарила небеса, что Хаччи отсутствовал в Арлонг-парке, когда туда приволокли пленников: об их существовании он знал, но не знал, как они выглядят. За его простодушие в Хатчана можно было влюбиться. У берега плавал здоровенный горшок, обмотанный верёвками. Хаччи нырнул и надел их себе на плечи, точно лямки от рюкзака. По его команде друзья перебрались в горшок, горлышко которого приходилось Зоро по пояс. Убедившись, что люди надёжно устроились в своеобразном транспорте, Хатчан взял хороший старт и резво поплыл в сторону деревни Кокояши. Элен пришлось крепко вцепиться в бортик: рыбочеловек развил такую скорость, что её просто сдувало назад. Вывалиться ей не грозило, но всё равно было неудобно. До причала Кокояши осьминог домчал их в рекордные сроки — наверное, менее чем за десять минут. Высадив «гостей», он подробно расписал, где им найти Арлонга, а на прощание пригласил приходить ещё. Элен искренне помахала ему вслед — душевный типчик! Зоро её открытостью не проникся: — Что за странный рыбочеловек, — пробормотал он, покидая причал. — Кстати о странных рыболюдях, — вставила Элен, безуспешно пытаясь подстроиться под его широкий шаг. — Думаешь, Арлонг ещё тут? Не имея часов, она с трудом проводила измерения во времени, что могло выйти боком — как сейчас, например. — Зазубриноносый-то? — хмыкнул мечник. — Скорее всего. Но для начала поищем нашего носатого. Элен фыркнула от смеха. Они шустро, но осторожно, стараясь раньше времени не попасться рыболюдям, миновали несколько улиц. Пока всё было спокойно. Наконец, не опасаясь привлечь к себе нежелательное внимание, мечник обратился к одинокому прохожему и описал ему Усоппа. Ответ пиратов не обрадовал. — Проклятье! Упустили! — выругался Зоро. — Не может быть! — пролепетала Элен. — Бедный Усопп! Непродолжительный плен в Арлонг-парке запомнился ей на всю оставшуюся жизнь, и теперь она не могла остановить воображение, представляя, как с Усоппом обойдутся рыболюди. А ведь они с Зоро сбежали, положив при этом всех бойцов в Арлонг-парке, и их предводитель будет ой как этому не рад… — Мы должны торопиться! — пылко воскликнула Элен, переходя на бег. — Иначе они пустят Усоппа на кебаб!* — Откуда у тебя такие мысли берутся?! — на секунду оторопел Зоро, быстро обгоняя её. Благо вопросов с направлением не возникло: жёлтые стены и тёмная крыша Арлонг-парка гордо возвышались над кронами деревьев, как маяк. Зоро и Элен оставили позади деревню, миновали рисовые плантации и углубились в лес, когда над берегом раздался ужасный грохот. — Что это? Бомба? — огляделся мечник, но ничего подозрительного не увидел. Элен, с некоторых пор начавшая задыхаться, воспользовалась минутной передышкой, чтобы прийти в себя, и никуда не посмотрела, преисполнившись равнодушием к отвлекающим факторам. Зоро потряс её за плечо: — Скорее! Нам ещё Усоппа спасать! Держись! «Ты — понятно, а как я его буду спасать?» — подумала Элен, распрямляясь и с трудом делая вдох в горящие лёгкие. Тем не менее она подчинилась и снова побежала, хоть и медленнее, чем раньше. Впрочем, далеко всё равно не ушла. Их нагнал источник грохота. — Ложись! — Зоро успел оттолкнуть подругу в сторону, прежде чем нечто огромное, полосатое и голосистое сбило его с ног. Элен упала на землю и несколько раз по ней перекатилась, выпачкавшись в пыли. Столкновение оглушило её. Приподнявшись на локтях и смутно жалея о ныне грязной одежде, Элен потрясла головой, чтобы прогнать неприятный звон в ушах. Перед глазами немного плыло, но это быстро прошло. Осторожно встав на ноги и удостоверившись, что не устремится снова целоваться с почвой, Элен соблаговолила обратить внимание на атаковавший её с Зоро НЛО. «Зоро!» Её будто током ударило. От проехавшегося по земле НЛО осталась глубокая, длинная борозда в земле. Элен сорвалась с места и побежала, чуть виляя из стороны в сторону, к месту крушения. Открывшаяся её взору картина в образовавшемся кратере вызвала вздох неимоверного облегчения. Зоро был цел, хоть и зол. НЛО оказался неведомо как пролетевшей по воздуху полосатой лодкой, на которой от «Барати» сюда добрались невредимые Луффи, Ёсаку… и Санджи. Элен хотелось одновременно улыбаться и плакать. Примечание-2: Как вам Шон? =D Я его тут нарисовала, кстати. И да, он стрёмный. Весьма стрёмный, но так и должно быть. https://pp.vk.me/c633319/v633319936/5d1d2/9vqYryVIX4Y.jpg Позже я, возможно, перерисую его на планшете и раскрашу. Однажды. *Не удержалась, добавила чуть переиначенную цитату из фильма "Дэдпул". Уж очень она туда просилась =)