Глава пятьдесят первая. Восток — дело тонкое.
Портгас Д. Эйс. «Огненный кулак» Эйс. Командир второй дивизии Белоуса. Награда за голову — 550 миллионов белли. Рассудителен, вежлив (по сравнению со многими пиратами), временами нахален, жесток. Горячая голова, что неудивительно, учитывая природу дьявольского фрукта Мера-Мера. Логия пламени, а потому практически неуязвим, отчего и самоуверен. Старший названый брат «Соломенной шляпы» Монки Д. Луффи, к которому относится с нежностью, не забывая о воспитательных тумаках. Руководствуется собственными понятиями справедливости и заботы о своих. Шёл по пятам братоубийцы «Чернобородого» Маршала Д. Тича и его сообщника. Когда возник шанс избавить Луффи от угрозы, о которой тот не подозревал, сразу за него ухватился. Временами принципы и предубеждения застилали ему глаза. Поддался на провокацию в самый неподходящий момент. Не мог не поддаться.
Каравелла шла вдоль южного берега Сэнди на запад, уверенно пересекая течение реки Сандоры. По словам Виви, следующие действия команды таковы: пришвартоваться у зелёного города Эрумалу, а оттуда двинуться на северо-запад, к оазису Юба. Именно там базировалась армия повстанцев. Виви надеялась добраться до их лидера и убедить его остановить кровопролитие. Правда, сейчас количество восставших достигало семисот тысяч, и вряд ли они так легко сложат оружие. — Я смогу положить этому конец! — настаивала принцесса. — Не позволю Барок Воркс творить с моей страной всё, что им вздумается! — Мы же тебя не отговариваем, — напомнила Элен. — Мы с тобой. Виви через силу улыбнулась, ободрённая её поддержкой, а когда присоединились остальные, у неё отлегло от сердца. Она не одна. И вместе со всеми принялась собираться в дорогу. Нами сообщила, что они скоро прибудут к месту назначения, так что надо было поесть и набраться сил перед высадкой. — А мы уйдём на север, а мы уйдём на север! — приговаривала Элен, подражая интонациям Табаки. Санджи попросил её созвать команду на камбуз, и она обходила корабль. Луффи, раскачивавшийся на бочке, по-прежнему не отлипавший от Эйса, заливисто расхохотался. Элен пожала плечами (отсылки он не знал, но представление оценил) и хотела было просто окликнуть братьев, но передумала. — Счастлива, что потешила, капитан, — внезапно выросла она у него за спиной. — Во-первых, слезь с моего покрывала. Элен выдернула помявшуюся ткань из-под седалища Луффи, сетуя на блаженное неведение товарищей. Никто не верил, что ночью в пустыне будет почти по-зимнему холодно, и к предупреждению взять с собой одеяла серьёзно не отнёсся. — А во-вторых, — она сложила покрывало и, всё-таки сменив гнев на милость, дружелюбно улыбнулась, — кушать подано. — По-моему, твоя юнга брала уроки боцманства у твоего навигатора, — поделился с братом Эйс, когда Элен, необычайно гордая собой, пошла наверх. — Элен не юнга, — машинально поправил Луффи. — Она книгу о моих приключениях пишет. Значит, она писатель! Сказал — и наморщил лоб в мысленном усилии. Кажется, он это уже говорил, и с чего бы Эйсу перепутать? Впрочем, долго Луффи не ломал голову, снова засмеявшись. Ну, перепутал — бывает! Обед проходил по обыкновению шумно, даже присутствие гостя никого не смущало. Эйса проделки мальчишек, таскавших друг у дружки еду и громко споривших, кто кому чего и сколько должен, только забавляли. Вразумить расшалившихся хулиганов не удалось ни Санджи, ни Нами. А чуть погодя Эйс и сам внёс свою лепту в творящееся безобразие, без предупреждения упав лицом в тарелку. Ребята всполошились, и только Элен продолжила есть как ни в чём не бывало, пользуясь тем, что все отвлеклись. — Бессердечная! — упрекнул её Усопп. — Бессердечная! — повторил доверчивый Чоппер, осторожно ощупывая логию. — Да всё с ним в порядке! Эйс действительно очнулся пару минут спустя, и Чоппер с лёгким сердцем диагностировал нарколепсию. Не желая участи своей футболки кому-либо ещё, Элен дотянулась до одного из полотенец и прицельно бросила Эйсу в лицо. — Фпасипо, — невнятно пробормотал он, вытираясь. Луффи, ещё один, кого не испугала внезапная «смерть» Эйса, беззастенчиво рассмеялся, и компания последовала его примеру. Эйс в неё влился, как родной. — А присоединяйся к нам! — щедро предложил младший брат. — Не-ет, Луффи, это лучше ты — к нам! — передразнил старший. — Будешь гордо плавать под флагом Белоуса! И товарищей не забудь! У нас всем место найдётся. Завязалась братская перепалка на тему, кто круче и кто станет Королём пиратов. Команда внимала молча, почти благоговейно: бросать вызов Белоусу, легенде морей? — Его называют сильнейшим человеком на свете, — шёпотом поделился слухами Усопп, — а команда у него так велика, что состоит из шестнадцати дивизий! Многие из пиратов Белоуса и сами обладают громкой славой! — Что же он до сих пор Ванпис не нашёл? — покачала головой Элен. Шестнадцать дивизий — это, наверное, побольше будет, чем армада Дона Крига. — Ты думаешь, это так просто?! Элен, честно говоря, никак не думала. У них была иная цель на повестке дня. «Гоинг Мерри» удачно бросила якорь в неприметной бухточке, откуда до города было рукой подать. Запасшись рюкзаками с провизией и экипировавшись для путешествия, пираты сошли на берег. Не обошлось, как всегда, без забавных происшествий. Санджи драматично прокатился по палубе, узрев, что его красавицы облачились в длинные накидки, достигавшие щиколоток, и спрятали головы под платками. Что поделать, пустыня — жаркое место, и солнечные удары или ожоги никому не нужны. А в прибрежных водах обитали забавные животные, похожие на тюленей: дюгони, мастера кунг-фу, которые не пожелали мирно пропустить путников. Один легко уложил Усоппа на лопатки, но тут же упал сам, получив тяжёлым кулаком Луффи. Не успели пираты и глазом моргнуть, как из скал посыпалось множество дюгоней. Все, как один, во главе с побеждённым с обожанием уставились на победителя, и отделаться от них удалось, лишь пожертвовав львиной долей провианта и прибегнув к переводческому дару Чоппера. — Ты тоже с нами? — удивилась Элен, обнаружив Эйса шагающим рядом. Он тоже приоделся: даже логии огня в пустыне несдобровать. — С Луффи мы удачно встретились, но я ищу ещё кое-кого, — без улыбки пояснил он. — На Драм Айленде я упустил его. Здесь я надеюсь снова напасть на след. В Юбе могут что-то знать. Эйс был непривычно угрюм и хмуро смотрел вперёд, явно пребывая мыслями далеко. Кого бы он ни преследовал, этот человек однозначно не был ему другом. — А кто это? — не удержалась Элен. Эйс нахмурился ещё сильнее, почти что цедя ответ сквозь зубы. — Он ходил под моим командованием. И совершил самое страшное преступление — убил своего накама. Я найду его и заставлю заплатить. Поверить не могу, что я был так слеп. «Чужая душа — потёмки…» — Элен хотела спросить, как зовут убийцу, чтобы знать, кого остерегаться, но Эйсу наводящие вопросы были не нужны. — И прозвище себе взял как будто в насмешку. «Чёрная борода» Маршал Д. Тич. — Пираты Чёрной бороды полгода назад разорили остров Драм, — с замиранием сердца сложила два и два Элен. — А, так их уже целая команда набралась, — презрительно бросил Эйс. — Впрочем, их это не спасёт. «Их? Но ведь речь шла только об одном…» Но Эйс уже закрылся. Компания достигла Эрумалу. От зелёного города остались одни занесённые песком руины. И, как опасалась Виви, подобная участь постигла другие поселения. Последние три года дожди обходят Арабасту стороной, река Сандора утратила былую силу, а единственным местом, где по-прежнему идёт дождь, остаётся Алубарна. Прежде люди называли это королевским чудом… пока в Нанохане не произошёл инцидент, бросивший тень на короля. Его имя связали с поставками танцевального порошка — запрещённого Мировым правительством изобретения, которое вызывает осадки в засушливых областях, при этом крадя ещё не выпавшие в соседних регионах. Вот каково губительное влияние Крокодайла на страну. Западня была предусмотрительно расставлена загодя, и Арабаста надёжно в ней увязла. — Теперь понятно, зачем ему мистер Два, — глубокомысленно произнесла Элен. — Пусть твой отец к этому непричастен, но с таким пятном на репутации даже в обычных обстоятельствах не избежать волнений. А если Крокодайлу понадобится соломинка, что перешибёт спину верблюда, ему надо только приказать. Никто даже не усомнится, что бесчинствует ненастоящий король. — Ненавижу, — прошептала Виви, прижавшись лбом к найденному в песке белому черепу. — Это всё он виноват — засуха, голод, восстание… Мир, доверие к моей семье, дождь, множество невинных жизней… Это всё он украл! Какое он вообще имеет на это право?! Луффи, Усопп и Санджи, не сговариваясь, направились к пустынным развалинам и в порыве чувств разнесли их вдребезги. Крик души Виви потонул в грохоте. — Никогда ему этого не прощу, — обессиленно выдохнула она, упав на колени. Элен осторожно присела напротив и положила руки ей на плечи. — Виви, мы рядом. Надо идти. Только нам под силу остановить его. — Пойдёмте уже, — буркнул Луффи, вернувшись. Он недовольно разминал плечо после разгрома зданий. — Сил нет больше ждать. Команда вняла его словам и безропотно двинулась на северо-запад. Путь был нелёгким. Эрумалу остался позади, и жара вдарила как будто с ещё большей силой. Казалось, песок плавится. Есть по такому пеклу не хотелось, только пить, но воду приходилось тратить с умом. Пара небольших глотков жажду не унимала, только ненадолго смачивала горло, превращая путешествие в пытку. Первым спёкся Чоппер. Когда оленёнок только начал уставать, Элен, тогда ещё шедшая в довольно бодром темпе, посадила его себе на спину. Платок на голову, который ей выдали, был настолько просторен, что, размотав его у шеи, им удалось частично накрыть Чоппера. Решение оказалось временным и непродуманным: скорее рано, чем поздно Элен тоже стала отставать от товарищей. Лучший выход придумал Зоро, смастеривший маленькие носилки и теперь вёзший Чоппера за собой. Элен особой разницы не почувствовала, замоталась платком по самые глаза и упрямо продолжила шуршать по песку. За исключением Виви, которая родилась и выросла в этой стране, и Эйса-огня пустыню плохо переносили все. Большинство разумно не тратило силы ни на что, кроме продвижения вперёд, и только Луффи и Усопп иногда вяло препирались. Друзья напоминали им про энергосбережение, но через какое-то время всё начиналось заново. Медленно, но верно они миновали один бархан, затем другой. Пустыня была настолько древней, что дюны высились на две-три сотни метров, а в длину наверняка растекались ещё дальше. Сложно в это поверить, переползая с одной на другую, но Виви знала, о чём говорит. Собственно, успех перехода к Юбе целиком зависел от неё. Именно Виви распоряжалась, когда перекусить, когда сделать привал, чего среди песков остерегаться. К сожалению, эти знания были для неё столь естественны, что она либо не видела необходимости предупредить друзей, либо вспоминала об их неосведомлённости слишком поздно. Именно таким образом они лишились всего запаса еды. Луффи, первым добравшийся до тенька между внезапными скалами среди бесконечных барханов, увидел там умирающих птиц и вернулся за Чоппером, побросав поклажу. Вот только птицы не умирали, а поджидали простофиль вроде него. Очень метко жители Арабасты обозвали их сцаплями. Утащили сцапли и несколько бочек с водой, и команда сильнее пала духом. Стремясь отыграться за вероломство, Луффи погнался за стаей… и вскоре вернулся, удирая от гигантского сандорианского ящера. Позже Элен так и не поняла, кто заверещал ультразвуком: она, Усопп или Чоппер. Тварь была просто огромной, наверное, с мамонта ростом! А зубы-то, зубы! Размером с человека! Зоро и Санджи, за всю дорогу не обменявшиеся ни единой колкостью, синхронно поднялись с места и мрачно вышли навстречу ящеру. Втроём с капитаном они сделали из бедного чудища отбивную и прикидывали, как его приготовить. Эйс рассмеялся. В избиении позарившейся не на ту добычу ящерицы он участия не принимал, но зрелище явно оценил, как и сплочённость друзей. Вскоре компания наслаждалась аппетитно поджаренным прямо на раскалённых камнях шашлыком и лениво обсуждала нового знакомого. Странно так говорить о верблюде, но этот экземпляр точно заслуживал пристального внимания. Несмотря на всю дипломатичность Чоппера, верблюд отказался поведать, как он оказался в пустыне так далеко от населённых пунктов, да ещё и без седока — он же был ездовым. Об этом говорили седло с двумя креслицами друг за другом и уздечка — прямо такси, только живое. Как он попался ящеру, тоже осталось загадкой. Виви вспомнила, что друзья снова не в теме, и объяснила, что сандорианские ящеры почти всю жизнь проводят в песке и увидеть хотя бы одного в своей жизни сродни чуду. — Очень сомнительное чудо, — не могла не прокомментировать Элен, потирая саднящее внутри горло. Наконец, «такси» имело характер. Иначе говоря, верблюд был извращенцем, как его моментально окрестили парни. Даже будучи обязанным им жизнью, он отказывался везти на себе кого-либо, кроме девушек. Когда Нами, защищая его от нападок «бандитов», погладила его по мохнатой шее, случилось невероятное. Верблюд изошёл сердечками, почти как Санджи в наиболее эмоциональные моменты. — Я назову его Реснички! — радостно объявила Нами, мгновенно приручив зверя. Ресницы у него и правда были очень длинными и пушистыми. — Хуже не придумаешь. Не то чтобы Зоро был неправ, но по сравнению с «идиотом, кретином, тупицей», плодом фантазии обиженных мальчишек, звучало почти красиво. Впрочем, иных вариантов никто не предложил. Реснички галантно согнул колени, опускаясь на землю, и Нами легко забралась на переднее сиденье, властно схватила поводья. — Нет! Нет, нет, нет! — Элен едва не сорвала себе голос повторно, когда Нами поманила её ближе. — Я на него не залезу! Пусть лучше Виви на нём покатается, она привычная! — А мне и тут хорошо, — захихикала Виви, с живейшим интересом наблюдая, как Нами подводит верблюда ближе. Шаг у него был больше, чем у стремительно пятившейся Элен. — Давай, садись, немочь бледная, — повеселевший после еды Зоро подхватил её под мышки и закинул на второе сиденье. — Отлично, поехали! К счастью, Нами сообразила не пускать Реснички сразу галопом, но даже лёгкая трусца повергла Элен в состояние, близкое к кататонии. Когда-то она каталась на пони, но пони ведь не верблюд! — Везёт кому-то, а она ещё недовольна, — проворчал Луффи и с досадой пнул камушек. Камушек чуть не попал в ногу Ресничкам, и тот шарахнулся в сторону. Нами удержалась верхом, ухватившись за длинную шею, а заднее сиденье краем задело скалу, и Элен чуть не вывалилась. Или, скорее, чуть не вывалилась бы, но её тело решило не бороться с неизбежным. Силу гравитации перекрыло иное притяжение. Вместо удара о землю Элен бережно подхватили на руки. Она несмело приоткрыла глаза. Нами и Реснички хором набросились на Луффи, мстя за краткий испуг. Элен слышала их возмущение, но не вслушивалась. Неведомым образом Санджи в мгновение ока преодолел всё расстояние до места катастрофы. Обхватившие его шею руки кока-джентльмена ни капли не смущали. «Я не слезу», — балдея от непередаваемого чувства защищённости, подумала Элен. Малину портил всего один фактор, хотя на этот раз Элен не была уверена в том, что увидела. Эйс со смехом выдернул Луффи чуть ли не из-под копыт Ресничек, урезонил Нами и пошутил про способность Элен падать на ровном месте (ложь и провокация!), но его взгляд при этом та интерпретировала как сожаление. Не о том, что не он её поймал, а что при падении она не сломала себе шею. Снова игра света. Наверное. По такой жаре и не такое привидится. Слезть Элен, конечно, в итоге пришлось. Санджи её не сгонял, но пора было упаковать недоеденное мясо и продолжить путь. Виви поддалась на уговоры Нами и теперь величаво держалась в седле за её спиной. Элен только рукой махнула: ей бы на своих двоих продержаться до следующего привала. Постепенно сгущались сумерки. Жара спадала. Реснички, взрыхляя копытами песок, вернулся к плетущейся сзади компании, и Виви объявила, что они нашли удобное место для ночлега. Компания слабо порадовалась, но темп ускорила. Долго возиться с приготовлениями не стали. Эйс без труда развёл костёр, все быстро перекусили ещё одним куском сандорианского ящера и, распределив часовых, стали укладываться. Мальчишки окружили Чоппера, греясь об его шерсть. Тот не возражал, а прохлада была ему только в радость. Как и ясное, чистое ночное небо: Чоппер, наверное, впервые в жизни видел звёзды. — Жаль, я подзорную трубу оставила на корабле, — Элен тоже подсела рядом. Она закуталась в большое покрывало и чувствовала себя прекрасно, в отличие от большинства товарищей. — Люблю смотреть на звёзды. — Я тоже, — тут же решил Чоппер. — На Драм Айленде небо всегда затянуто тучами. Я и не знал, какое оно красивое… — Я тоже в полной мере оценила это только здесь. У нас даже в безоблачные ночи звёзды не такие яркие. Это вдали от городов их видно лучше всего. Помню, мы с мамой ездили в другую страну отдыхать и там вечерами стояли на пляже и смотрели, как плещется море и отражает океан звёзд… — Так ты и прежде была путешественницей? — вставил Луффи, ёжась от холода. — Что ты, нет, — смущённо рассмеялась Элен. — Это было совсем не так, как путешествуем мы сейчас. Просто, когда у мамы был отпуск, а у меня каникулы, мы ездили на море. Вернее, летали. А там, на месте, можно было уже ездить смотреть достопримечательности. Элен редко рассказывала о том, что было до её попадания сюда. По сравнению с тем, что довелось пережить остальным, в её жизни были сплошь тишь да гладь, по которой почти не пробегала рябь. Почти стыдно делиться этим. Но для Луффи это было так же интересно, как для самой Элен рассказы друзей. И вот он снова, пытаясь отвлечься от холода, расспрашивает о полётах, хотя уже не раз слышал ответ. Луффи никогда не увидит самолёт, кроме как на любительски нарисованной картинке, и не прочувствует, каково это — сидеть несколько часов в кресле, чувствуя иногда турбулентность или воздушные ямы и непередаваемое ощущение взлёта и благополучного приземления. Элен считала, что, доведись ему полетать на настоящем самолёте, он бы поначалу сидел неподвижно в восторге от всего незнакомого, потом таращился в иллюминатор, а оставшееся время до прибытия маялся от скуки. Так что лучше ему и правда только слушать. И вместе с ним привычно заслушиваются остальные. Даже Эйс обращается в слух. На его лице снова нет улыбки, и он неотрывно смотрит в танцующий огонь. Что он хочет узнать?.. — Чоппер, поделись шкурой, — сонно пробормотал Усопп, пытаясь теснее прижаться к приятелям. — Конечно, — согласился было оленёнок, не сразу уловив, чего от него требуют. А уловив, рявкнул: — И как я, по-твоему, это сделаю?! Усопп заорал, переполошив дремлющее окружение. Чоппер моментально вырос в двухметрового громилу, из-за чего халат укоротился до забавной жилетки, и грозно навис над бестактным стрелком, снова обозвавшим его чудовищем. — Чоппер, вернись, тепло уходит, — подал голос Зоро, и малыш утихомирился. Унялись и мальчишки, снова сгрудившиеся вокруг Чоппера. Чьё-то неосторожное движение разбудило Элен, которую, наоборот, сморило быстрее других. Поглядев, как друзья безуспешно пытаются согреться, она отошла к подругам по другую сторону костра и, покопавшись в рюкзаке, триумфальным жестом достала покрывала. Её поклажу в основном составляли они, запасная аптечка (главная была у Чоппера), дневник, некоторые мелочи и вода. Сейчас Элен немного жалела, что не уложила еды вместо хотя бы одного из одеял, ведь парни так яро отрицали их необходимость в жаркой стране, но что теперь поделать. Элен набросила самое большое на лежащую вповалку компанию, получила сонное «Спасибо» в ответ, поделилась остальными покрывалами со всеми желающими и с чистой совестью наконец-то улеглась сама. Сон пришёл мгновенно. Она слишком устала за день. Пустыня расстилается до самого горизонта. На мили и мили вокруг никого, только безмолвные дюны. Начинается новый день. В дымке горизонта медленно восходит солнце. Уже сейчас его лучи нестерпимо обжигают. Песок ощутимо прохладнее. При каждом шаге он мягко обволакивает ноги. Кажется, что так можно идти вечно: голова под солнцем, ноги в песке. Это впечатление обманчиво. Равно как и прекрасное видение оазиса у границы жёлтого моря и ярко-голубого неба. Вода… Тень… Люди… Надежда на спасение оживает, придаёт сил. Мираж продолжает улыбаться и манить, даже когда что-то идёт не так. Нога увязает в песке, погружается вглубь. Золотая пустыня рассеивается, обнажая равнодушную безжизненную пустошь, усыпанную белыми тонущими костями. Мёртвый песок расходится кругами, оказываясь зыбучим. Новые шаги даются с огромным трудом, и на четвёртом песок больше не выпускает, жадно хватает за ноги, карабкаясь всё выше и выше, царапая колени. Если барахтаться, увязнешь быстрее. Но надежда ещё жива, как реальна человеческая фигура в белом у границы зыбкости. От неосторожного движения в песке застревает локоть. Свободная рука отчаянно тянется к женщине, умоляя о спасении. Ласковая улыбка не дрогнет, даже когда пустыня поглотит глупышку целиком. Бездонные, как океан, глаза наблюдают, не мигая. Важен не исход, а процесс. Ведь в конце концов ненасытные пески скроют все следы тщетной борьбы и застынут в ожидании следующей добычи. Надежда гибнет там же. Пустыня таит немало опасностей. В дрожащей удушающей жаре звучит преисполненный вежливого любопытства голос: «Отчего же ты молчишь, юная мисс „Голденвик“?» Элен рывком села, хватая ртом воздух. Бешено колотилось сердце. Это было уже чересчур. Нет, ей и прежде снились кошмары, но ведь не дважды за одни сутки. Это ненормально. Может, жара так действует? Ночью пустыня продолжала жить, и какой-то шорох вдалеке спугнул Элен. Мороз ужаса продрал мурашками кожу даже сквозь толстое одеяло. Элен торопливо подобралась к костру. Тонкое пламя трепетало в воздухе. Рыжие отблески слабо освещали небольшой круг, за чертой которого темно и ничему нельзя верить. — Ты чего колобродишь? Элен чуть не обожглась, шарахнувшись в сторону. Спросонья она не вспомнила, что кто-то несёт ночной дозор, оберегая покой товарищей. Сейчас это был Эйс. Недвижный, бесшумный, в чёрном бурнусе, украшенном языками пламени, он казался неземным стражем, что присматривает за спящими. Долгие несколько секунд Элен пустым взглядом смотрела на огонь. Её леденило от иррационального страха, хотя вокруг безмятежно посапывала вся команда. Никто не проснулся. Значит, она так и не закричала. — С-сон дурной приснился, — со второй попытки выдавила Элен. Её то ли продолжало, то ли вновь начало трясти. Эйс тоже немного помолчал и поднял руку, сложив пальцы в пистолет. — Осторожно. Кончик указательного воспламенился, и огненная пуля влетела в костёр, дав ему новой силы. Элен обдало горячей волной. Ночное видение отпускало её. — С-спасибо, — а вот заикание таким расторопным не было. Эйс с едва заметной улыбкой покачал головой. Две круглые бляшки, пришитые к тулье шляпы, жили каждая своей жизнью: одна нахально ухмылялась, другая таращилась, печально кривя рот. Элен посмотрела-посмотрела на них и отвернулась. Сидя у костра, она пыталась успокоиться. Надо ложиться обратно, завтра им предстоит пройти ещё часть пути до Юбы. С их темпом неподготовленных нытиков-растерях они достигнут оазиса разве что послезавтра. А какие ещё представители местной флоры и фауны могут подстерегать по дороге… Луффи сегодня (нет, уже вчера) наткнулся на кактусы, неприметно росшие в тени очередной скалы, и надкусил один. Элен хотела ему сказать, что надо просто срезать вершок растения и внутри окажется вода, но кактусы оказались галлюциногенными. Луффи нёс бессмыслицу и рвался драться с кем-то невидимым, и всё сочувствие Элен как ветром сдуло. К счастью, у Чоппера под копытцем был транквилизатор… Элен задумчиво глянула в сторону маленького доктора, спящего в гнезде из приятелей. Как бы добраться до его рюкзачка, никого не потревожив? Элен боялась закрывать глаза. В царстве сновидений её снова могла поджидать парочка «Всё или ничего». — Спи давай, — посоветовал Эйс, не догадываясь, из каких дебрей страха вытащил обычно самодостаточную Элен. — Завтра трудный день. Пришлось отказаться от мысли подточить запасы Чоппера. Элен потёрла слипающиеся глаза и неохотно поплелась на место. Обернулась. — А ты разве не?.. — Ваш кок вызвался нести вахту после меня, — пояснил Эйс. — Скоро разбужу его, а сам на боковую. — Хорошо, — зачем-то сказала Элен, не отдавая себе отчёт, что именно в этом хорошего. — Спокойной ночи? — Угу, — Эйс широко зевнул. Элен утихомирилась не сразу, но вот ничто не нарушало ночную тишину, кроме размеренного дыхания и треска костра. И негромких слов, услышанных лишь ветром: — Спи. Так ты точно не навредишь моему брату.