Соломенное солнце

      Наблюдение, которое подтверждается на практике вновь и вновь, похоже на хвастовство.       Я не перестаю удивляться собственной удаче — и в то же время чётко осознаю, сколькими разными способами всё могло пойти не так.

      Кровь вскоре удалось остановить. Элен повезло: она отделалась царапиной. Болезненной, страшной на вид, пускавшей по ноге разряды боли, но всего лишь царапиной.       Но не только поразительное везение сопутствовало ей. То был день открытий и откровений; мгновений не менее сокрушительного падения духом.       Керу шумно фыркала и ерошила перья, торопясь пуститься дальше и снова влиться в круг жизни и борьбы. Победа над агентом будто открыла у неё второе дыхание. Элен позволила себе недолго порадоваться успеху и с бо́льшим оптимизмом, чем прежде, взглянула на то, что ей предстояло ещё сделать.       Этого оптимизма как не бывало, стоило им приблизиться к дворцу.       Древних ступеней было не разглядеть за белыми плащами — внушительную лестницу сверху донизу заняли королевские воины. Но они не стояли на страже, готовые защищать подступ к дворцу не щадя живота, а, наоборот, пытались открыть тяжёлые створки — почему-то безрезультатно. Сердце Элен сжалось и ушло в пятки. Она опоздала. Может, даже Виви опоздала. Или только её и ждали?       «Значит, Луффи не сумел одолеть Крокодайла…» — Элен закрыла лицо дрожащей рукой.       Ни миллионники, ни миллиардники не сумели бы выстоять против Шакала Чаки, второго Cтража Арабасты, учитывая «избиение младенцев», устроенное его товарищем в Рейнбейсе. Мисс Оллсандей, пожалуй, смогла бы в одиночку удержать дворцовый двор за массивными воротами на вершине холма, но стала бы она это делать, оставшись действительно одна?       Керу издала хриплый звук, вернувший Элен к действительности, и та встряхнулась. В конце концов, ничего не ясно до конца. Пусть ситуация выглядит неприглядно — Элен не забывала об ответственности. Она собиралась довести Виви до конца её тернистого пути. А значит, надо пройти по нему самой.       О том, чтобы попасть на территорию дворца через парадный вход, не было и речи. Потайных ходов Элен не знала — ни ей, ни Виви и в кошмарном сне не могло привидеться, как всё обернётся. Зато их знал кое-кто другой.       Удача действительно улыбнулась Элен, когда в поле её зрения мелькнул плащ цвета песка. Его хозяин уверенно торопился в сторону дворца, но не к монументальной лестнице, а куда-то вбок. Элен успела заметить солнцезащитные очки и странную отметину на левом виске чуть темнее цвета кожи… Нет, не отметину — это был шрам. Шрам через левый глаз!       — Керу, за ним! — выдохнула Элен, не смея верить своим глазам.       Первым её порывом было окликнуть Кодзу — друга Виви, лидера повстанцев, — и тут же она передумала, успев подавить рвавшиеся с языка слова.       Что она ему скажет? Как убедит, что она союзник и хочет помочь? Что он зря спешит: не Кобра будет встречать его во дворце, а человек, которого Кодза меньше всего ожидает там увидеть? Что всё совсем не так, как он считает, а настоящий враг ему точно не по зубам?       Будь у них такая роскошь, как время, Элен бы рискнула остановить его и пустить в ход всё своё красноречие. Но мир не замирал послушно, всё так же сыпались равнодушные к людским бедам крупинки в песочных часах, и напарницы тихо, держась на безопасном расстоянии, тенью скользнули за Кодзой.       Самостоятельно Элен ни за что не нашла бы тайный вход, а даже найдя, и не сунулась бы, не будь в том жизненной необходимости. Королевский дворец возвышался на холме, нагретый суровым арабастанским солнцем, а внутри потайного хода, пронизывавшего холм, было прохладнее — и, конечно, не видно ни зги.       Кодза не взял с собой факел, освещая себе путь всего лишь спичкой. Похоже, он часто пользовался этой дорогой в своё время и хорошо её помнил. У Элен не было его преимущества, но пока не возникало и трудностей. Ход был узким, но не слишком тесным, и ровным, хотя наклон пола шёл вверх, так что Элен более-менее удавалось ступать бесшумно и на выдержанной дистанции, ни обо что не спотыкаясь и ни во что не врезаясь, и не терять из виду слабые отсветы далеко впереди. Лидер повстанцев вряд ли сумел бы сбросить «хвост» — не с таким чутьём, которым обладала Керу. И всё же Элен грызли сомнения, идти ли след в след до самого конца.       Неизвестно, где именно находится выход и знает ли о нём Крокодайл. Элен не улыбалось прогулочным шагом ввалиться прямиком в его западню. Конечно, и Кодзе не поздоровится, но немал шанс, что Крокодайл не примется убивать ключевые фигуры, едва завидев их на предназначенных им позициях. Наверняка у него в запасе идея похуже, учитывая всё то, что он уже натворил в Арабасте. Вопрос только в том, как воспользоваться этим коротким промежутком времени, пока Виви, Кодза и остальные в относительной безопасности.       И это подводило ко второй дилемме. Элен с холодной обречённостью признавала: она единственная, кто, будучи так близко к центру событий операции «Утопия», в то же время находится за пределами кульминационной ловушки. Кошмар, но больше никто, кроме неё, не способен вмешаться в хитро выверенный план Крокодайла и повлиять на ход событий. Только вот как это сделать?       Ни о каком прямом столкновении с парой «Всё или ничего» и речи быть не может: силу что одного, что второй Элен прочувствовала на своей шкуре и противопоставить ничего не могла. Да, ей известна слабость Крокодайла, но как?..       И тут Элен, мало что различавшая в темноте, врезалась в развилку. Размышлять было уже некогда — огонёк впереди дёрнулся, отблески запрыгали по стенам. Керу для ускорения подтолкнула Элен в кромешный мрак, уходивший в сторону, и они бегом, забыв о скрытности, ломанулись по новому коридору к выходу.       По дороге Элен не раз собрала собою паутину и молилась только, чтобы на неё не прыгнул паук. Но хотя бы «пустынной клубники», наверное, глупо опасаться посреди города…       Они выбрались, тяжело дыша и не зная, была ли за ними погоня, в каком-то погребе и не без усилий сдвинули крышку люка на место. В глаза Элен сразу бросилось несколько бочек, но, во-первых, она точно ни одну отсюда не вытащит, а во-вторых, в них явно не вода.       — Ищем дальше, — выдохнула Элен и первой двинулась к выходу из подвала.       Думать о маскировке и оправданиях, коли наткнётся кто на странную парочку в сердце дворца в разгар штурма столицы, было поздно — и незачем. Элен и Керу невольно ускоряли шаг, минуя поворот за поворотом, коридор за коридором, пролёт за пролётом, но так никого и не встретили.       Дворец будто вымер. Ярко светило в большие окна солнце, в тёмных участках коридоров горели факелы, оставались позади приоткрытые двери. Словно был обычный день, а здешние обитатели просто вышли на минуту, оставив ненадолго свои дела.       У Элен была нехорошая догадка, куда все делись. И если слуг ещё могли в последний момент, когда все поняли, что сражения не избежать, эвакуировать в безопасное место, то где вся стража?       Когда они преодолели последние ступени последней лестницы вверх и поднялись на крышу, с Элен семь потов сошло, а Керу свалилась охапкой перьев в ближайший тенёчек и слабо обмахивала себя крылом. Но трудный подъём, от спешки не отложившийся в памяти, того стоил. Элен снова увидела бочку — доходившую ей до пояса и маняще-пузатую, — подковыляла ближе, дрожащими руками, будто опасалась, что это мираж, оперлась на края… и сунула голову в воду, а остудив лицо, жадно принялась пить. Чуть погодя, шлёпая усталыми лапами по горячей поверхности крыши, из последних сил прихромала Керу и присоединилась к товарке.       Дождевая вода в Алубарне уже года три падала с неба, призванная танцевальным порошком, и, возможно, была не очень полезна для здоровья, но Элен это не волновало. Выпив, по её собственным ощущениям, не менее половины бочки и смочив заодно шею и руки чуть ли не до плеч, она наконец-то выпрямилась и отвела потяжелевшие и упавшие на глаза под весом воды пряди с лица.       «Надо бы постричься», — это была последняя мысль, не относившаяся к делу.       А хотя нет, не последняя.       «Эх, Крокодайл-Крокодайл… Так подготовиться, так тщательно всё продумать — и упустить из виду тот факт, что эндшпиль по твоему собственному плану происходит в столице, где благодаря твоим собственным усилиям чаще, чем где-либо в Арабасте, идёт дождь!»       Элен негромко рассмеялась, вызвав недоумённый взгляд утолившей жажду Керу, и подставила лицо горячим лучам. Крыша с огромными вблизи куполами находилась так высоко над землёй, что, покуда видел глаз, не было ничего, кроме пустого синего-синего неба.       Солнце припекало, и блаженство, принесённое влагой, быстро проходило. Элен огляделась. Поблизости стояли ещё бочки, некоторые из которых — о чудо! — даже были плотно закупорены. Делом техники было положить одну из таких набок, чтоб легко катилась, и…       Прежде Элен не успела решить, что ей делать, если она таки найдёт воду, и сейчас тоже не успела отругать себя же за непредусмотрительность. От земли доносились громкие голоса, только слов не разобрать, и Элен сосредоточилась. Вдвоём с Керу они покатили бочку в сторону звуков, правильно догадавшись, что там и есть дворцовый двор — то место, где, как Элен подозревала, всех и собрал Крокодайл.       Бочка аккуратно замерла на шероховатой поверхности крыши, немного не докатившись до края, а Элен подошла ближе, наклонилась… и тут же отшатнулась. За пару секунд на таком расстоянии она разобрала немногое, зато самое важное.       Ярко-голубые волосы Виви. Белые шляпа и плащ. Немногочисленная стража, отброшенная назад. Человек в незнакомом тёмном одеянии — второй Страж Арабасты, Шакал Чака? Нефертари Кобру Элен не увидела, но логично было бы ему тоже находиться где-то здесь, во власти своего врага. К слову, о нём…       — …один вопрос, Ваше величество, ради которого всё и затевалось, — медленно, со знакомыми интонациями говорила такая маленькая и такая грозная фигура далеко внизу.       Ветер стих, будто его и не было; исчез и чудившийся Элен звон в густом раскалённом воздухе. Она вовремя отшатнулась от края: чей-нибудь случайно брошенный наверх взгляд мог её рассекретить, — и теперь судорожно ловила каждое слово. И — то ли к слабой радости, то ли к сильной тревоге — ей это почему-то удавалось.       — Где Плутон?       Пауза. Наверное, внизу что-то ответили, не поддавшись охватившему Элен ступору, но она не расслышала.       «Плутон? То есть Аид? Он что, имеет в виду подземный мир, мир мёртвых? Да нет, не может такого быть…»       — Древнее оружие, одного выстрела которого достаточно, чтобы стереть с лица земли целый остров.       «Уф, просто совпадение, набор тех же букв», — у Элен немного отлегло от сердца.       — Оружие, названное именем бога!       Не совпадение. Трепетное сердце ушло обратно в пятки.       — Оно здесь, в этой стране, — Крокодайл наверняка плотоядно улыбался. — И оно было моей целью с самого начала!       Нет, Элен подозревала, что за красивым названием операции «Утопия» скрывается вовсе не жажда власти над королевством Арабаста, но правда, как водится, оказалась ещё хуже. Под желанной утопией Крокодайл понимал мощь, способную бросить вызов даже Мировому правительству. Арабасте же была уготована роль всего лишь базы, плацдарма для грядущей войны.       Естественно, это был ещё не предел откровенности мистера Зеро. Чувствуя, что представители королевской фамилии не желают идти на контакт, мерзавец как бы между прочим сообщил, что по дворцовой площади перед огромной лестницей, которую Элен не так давно обошла стороной, вскоре, ровно в половину пятого пополудни, будет дан пушечный залп, причём диаметр последующего взрыва достигнет пяти километров.       Элен села, где стояла, и вернувшийся ветерок качнул её из стороны в сторону, наполняя унылым завыванием голову.       Уже сейчас на площади людей было видимо-невидимо. А если к назначенному Крокодайлом часу туда ещё и повстанцы подоспеют… Он же на это и рассчитывает!       Элен рывком вскочила снова на ноги, благоразумно держась подальше от края, и бессильно замерла. Пока она спустится… пока куда-либо доберётся… Да и кого она сможет предупредить, кто её послушает, не то что поверит?!       — Что ж, мистер Кобра, — вкрадчиво заговорил Крокодайл, не добившись толком ответа. — Я спрошу по-другому. Где находится понеглиф?       «Это ещё что за зверь?!»       То, что произошло дальше, иначе как избиением младенцев язык не поворачивался назвать. Ворота распахнулись, освободившись от воздействия мисс Оллсандей, и Элен послышался её тихий вскрик — будто стон с такого расстояния.       Но это было единственным достижением ворвавшихся во двор немногочисленных и отчаянных воинов. Шакалу Чаке тоже не удалось ничего противопоставить «герою» своей страны. У Элен онемела нижняя губа, так она её прикусила, неотрывно следя за каждым движением внизу и ожидая благоприятного момента для своего хода, но не видя его.       Затем на тщательно подготовленную Крокодайлом сцену вылетел ошарашенный Кодза, и Элен, с тихим ужасом прислушиваясь к хвастливым речам шичибукая, сообразила: медлить больше нельзя. Оставалось надеяться, что те, кто ещё может держать в руках оружие, поймут, как воспользоваться свалившимся эффектом неожиданности…       С помощью незаменимой Керу Элен не без усилий закатила бочку на нужную позицию, в последний раз прикинула на глаз угол и столкнула свою водяную бомбу вниз.       Будто в замедленной съёмке она смотрела, как снаряд падает прямиком Крокодайлу на голову (молодец, глазомер не подвёл!), как израненный Чака снова поднимает меч, чтобы защитить принцессу и лидера повстанцев и не подозревая, какой дар с небес вот-вот к нему снизойдёт… И как на загривке у Крокодайла выросла чужая рука, а из её ладони ещё одна, и эта вторая рука с размаху ударила бочку с такой силой, что та развалилась в воздухе и бо́льшая часть влаги безвредно пропитала каменные плиты двора.       Гневный рык шичибукая, которому ни с того ни с сего залило затылок и натекло за шиворот, но в остальном невредимого, едва не сотряс дворец до основания. Он в последний раз отбросил Стража Арабасты и огромным пыльным пятном круто развернулся, ища наглеца, прознавшего о его слабости. Элен шарахнулась было назад, молясь, чтобы он её не заметил — что облаку песка высота дворцовой крыши?       Сильные пальцы невесть где и когда проросшей руки намертво вцепились Элен в щиколотку и беспощадно сдёрнули вниз, та даже охнуть не успела. Впрочем, целью мисс Оллсандей не было расшибить пойманную лазутчицу в лепёшку, оставив на фасаде некрасивое пятно. Элен во второй раз дёрнуло за ногу, переворачивая вниз головой, а затылок приземлился на метко выращенную подушку из чужих ладоней.       В этой неприглядной ситуации приоритеты Элен были расставлены чётко: едва перевернувшись, ещё толком не сообразив, что происходит, она успела сдвинуть вместе колени, зажимая юбку, пока та не соскользнула ниже. Прошла секунда, две, пять… Элен рискнула приоткрыть глаза.       Быстрый взгляд в сторону негромкого вздоха подтвердил: кто-то чудом сумел добраться до мисс Оллсандей и ранить в родную руку, что не мешало ей, впрочем, отращивать новые. Дальше, за стройной фигурой в белом, Элен нашла короля Арабасты, внешне такого непохожего на Виви, пригвождённым к стене.       Виви! Взгляд метнулся в поисках голубых волос, но ничего похожего не увидел — обзор перекрывала гигантская вблизи фигура…       И тут Элен отчётливо поняла, что испытывает кролик перед сытым удавом.       — Так, так, так… — Вспышки гнева будто и не было, а широкое лицо Крокодайла снова приняло скучающее выражение. — Такое похвальное усердие и такая жалкая попытка.       И тут Элен ясно осознала, что значит сохранить лицо и зачем это нужно.       — Увы, не сложилось, — услышала она свой голос как со стороны — такой же спокойный (ни на одном слове не дрогнул!), как при обсуждении погоды. — Зато у вас, я смотрю, дела идут чётко по плану.       На секунду — нет, даже меньше, на долю секунды зрачки мистера Зеро дрогнули. Ни тогда, ни позже Элен не ручалась за интерпретацию. Удивление? Злость? Дань неучтённому фактору, всплывшему даже на последнем этапе?..       — А-а. Мисс Голденвик.       Фраза про дела не была дословной, но он вспомнил!       — Нет, скорее, мисс Голденлик, — задумчиво продолжил Крокодайл, отрешившись от происходящего. Элен не обольщалась: он разглядывал её, как бабочку, наколотую на булавку под стеклом. — Или, если совсем уж точно… Мисс Голденлок*.       Пожалуй, Элен, знавшей английский язык всяко не хуже, следовало ожидать завершения в таком ключе, но то, что Крокодайл свёл всё к шутке про блондинку — это уже перебор. Хотя и единственный не к месту забавный момент в жуткой ситуации...       — Глупо было ожидать, что я растаю, как снег на солнце — подобно ведьме из вашей сказки.       «Серж».       Имя огненными письменами вспыхнуло перед взором Элен, но ни обдумать, ни озвучить внезапное озарение она не могла.       Крокодайл отвернулся, потеряв интерес, как будто покончив с ней, и Элен тут же стиснул в удушливых объятиях реальности жар. Их с Санджи гениальная выходка, её разоблачение из-за неосторожных слов — ничто из этого не имело значения, потому что больше Элен сделать ничего не могла, надёжно перехваченная мисс Оллсандей.       А вот герои этой сцены — Виви и Кодза — ещё могли. И с ними Крокодайл не закончил.       И если лидер повстанцев сообразил, что предпринять, и ускользнул, когда шичибукай отвлёкся, то Виви цепями удерживали на месте дорогие ей люди: отец, раненый Страж Чака, Элен… Случайно пойманный взгляд подруги был полон боли. Виви не знала, как вывести их из-под удара.       Но когда на притихшей было площади внизу прогремел одиночный выстрел, а следом возобновились крики и звон оружия, принцесса не выдержала, бросилась к лестнице.       — У меня ещё есть время! Я спасу как можно больше людей!       Клубу песка по имени Крокодайл не требовался шквал, чтобы с силой впиваться в людей. Виви повисла над пропастью, хватаясь за могучую руку, сдавившую ей шею. По скривившемуся лицу ручьями бежали слёзы, а с губ срывались отчаянные клятвы о конце восстания.       Рядом сдавленно шептал имя дочери Нефертари Кобра, и это раскрыло Элен глаза. Она на пробу дёрнула ногой, но удерживали её крепко.       — Мисс Оллсандей, — ровным голосом окликнула Элен тогда, — отпустите меня, пожалуйста.       Наблюдавшая за своим боссом женщина, даже не взглянув в её сторону, коротко усмехнулась.       — Нет.       Что ж, здесь любезности заканчивались. Нелегко сражаться с человеком, не проявляющим к тебе откровенной неприязни и даже весьма бережным в обращении, но Элен же научилась расставлять приоритеты.       Она не могла вспомнить точно, какую руку мисс Оллсандей ранили воины Удара Когтя, когда прорывались за ворота. И не могла точно определить, дубликат какой руки держит её за ногу. Оставалось понадеяться на удачу, свою способность причинить как можно больше боли и чужой условный рефлекс.       Времени не было. Элен размахнулась свободной ногой и со всей силы ударила пяткой в удерживающее её запястье.       Не прогадала. И, главное, успела перевернуться в воздухе, чтобы упасть на четвереньки. Кто-то ахнул — то ли мисс Оллсандей, то ли король Кобра, но Элен было не до них. Превозмогая боль в ногах, она стрелой бросилась к зубчатой стене, стараясь не прислушиваться к страшным словам, доносившимся оттуда…       — …последний раз, — договаривал Крокодайл. — Тебе не спасти эту страну.       Элен чуть сама не свалилась с края, скользнув между огромными зубцами в попытке дотянуться до Виви. Опоздала. Хватка Крокодайла рассыпалась песком, и принцесса Арабасты мотыльком с переломленными крыльями полетела вниз под отчаянный крик отца.       — Нет…       Шичибукай повернулся к ней. Усмешка на перечёркнутом шрамом лице была даже не злорадной, а просто довольной и стала только шире, когда Элен повернула к нему запылённое, расчерченное влажными дорожками лицо с глазами, полными ненависти.       — Я победил, а все ваши усилия пошли прахом. Каково это, мисс Голденлок, быть приговорённой к смерти собственным топорным идеализмом? Сначала твой капитан, затем наивная принцесса, а теперь…       — Луффи придёт, — упрямо перебила Элен. Его слово было единственным, что ещё придавало ей сил. — Он обещал догнать нас в Алубарне.       Усмешка сползла с потемневшего лица Крокодайла, будто в него брызнули водой.       — Интересно, как, если я бросил его тонуть в зыбучих песках.       Элен буквально почувствовала, как белеет в арабастанском зное, хотя прежде уверилась, что это невозможно.       Крокодайл возвёл очи горе, сетуя на чужую тупость, и окаменел, глядя куда-то над головой Элен. Та не рискнула шевельнуться, ожидая подвоха. Но Крокодайл не блефовал.       — Невозможно!.. — злобно выдохнул он, не веря своим глазам.       Мимо них вдоль почти отвесной стены к площади далеко внизу стремительно падала огромная птица, расправив могучие крылья. Это, был, конечно, Пелл, снова поднявшийся в небо, несмотря на причинённые мисс Оллсандей увечья, а на спине он нёс потрёпанного, но живого и рассерженного Луффи. Элен радостно ахнула, и радость эта усиливалась от понимания того, что и Луффи знает слабость Крокодайла: для нового раунда он тоже прихватил с собой бочку воды.       Свободное падение Виви оборвалось, перехваченное Луффи, и Пелл уже медленнее пошёл на посадку, скрывшись из виду у подножия великой лестницы.       Это решало всё. Возвращение некогда выбывших из строя товарищей и шок мистера Зеро подняли Элен боевой дух, расправляя ей плечи, и она не сдержала счастливого смешка:       — Я же сказала, что он придёт!       И осеклась, попятилась, когда шичибукай резко повернулся к ней с перекошенным от гнева лицом. Не вовремя Элен захотелось поддеть не того противника.       Она не успела отскочить подальше, чтобы безопасно добраться до ступеней и броситься вниз и прочь. Крокодайл промахнулся мимо шеи, зато поймал за руку и поднял над землёй, с такой силой сжав пальцы, что Элен впоследствии удивлялась, как он сразу не сломал ей кости. Но в запасе у него было кое-что похуже.       В первый миг Элен даже не поняла, что происходит. Даже не ощутила боли, а только странное тянущее чувство, сменившееся почти что онемением. И только повернув голову, вскрикнула от ужаса.       Её рука под воздействием логии песка иссохла, как у мумии, до самого плеча и ощущалась так, будто грозилась оторваться под весом остального тела.       Парализованными от страха пальцами свободной руки Элен вгрызлась в поутихшую было рану на бедре и, смочив их кровью вплоть до ребра ладони, отчаянным выпадом ударила Крокодайла по запястью.       Она не удержалась на ногах, ударившись пятками о камень. Попыталась отползти, помогая себе локтями, — силуэт взбешённого шичибукая расплывался в её глазах, заполняя сознание первобытным страхом, — но обезвоженная рука не слушалась, и Элен опрокинулась на ноющее плечо.       Нависшая над ней угрожающая тень остановилась, посмотрела вниз. Наполовину сгрызенная сигара задвигалась туда-сюда.       — …не терпится получить вторую дырку в груди? — с трудом разобрала почти оглохшая от близости гибели Элен, прежде чем Луффи красиво дал врагу достойный ответ — мокрым кулаком прямо по губам.       Крокодайл отлетел назад, вглубь дворика, и Луффи, не позволяя опомниться, вломил ему повторно, на время оглушив. Только так он мог отвлечься на нечто второстепенное.       — Элен! Виви сказала, ты ещё тут! Уходи, живее!       Повинуясь прямому приказу и помогая себе целой рукой, Элен заставила себя встать, хотя уже толком не соображала, что происходит. Но капитан ещё не закончил. Он перехватил шланг от бочки, и в лицо Элен хлынула вода. Это её отрезвило, и после нескольких больших глотков она вовремя направила нос шланга вверх, чтобы не пролилось больше ни капли драгоценной влаги.       — Луффи, тебе же она нужнее! — выдохнула Элен, не замечая, что удерживает шланг рабочей, пришедшей в норму рукой.       Их взгляды скрестились: всё ещё расфокусированный пусто-голубой Элен и гневный тёмный капитана.       — Не смей так говорить, — отрезал он и, всё так же глядя на неё, бросил в сторону: — Уведи её отсюда!       Керу, закончившая опасный спуск по отвесной стене дворца, согласно крякнула и ткнула Элен крылом под колени, роняя себе на спину. Луффи коротко кивнул и снова повернулся к Крокодайлу. Схлестнулись песок, вода и резина. * Игра слов: "week" (неделя) — "leak" (утечка, в том числе информации) — "lock" (в данном случае локон). "Я ждал двенадцать лет в Азкабане!" (с), чтобы пошутить эту шутку, и ещё столько же, чтобы наконец-то использовать эту игру слов в реплике Крокодайла.