Глава четвёртая. Покидая Шеллзтаун, отправляясь в путь.
Без своей банданы, выспавшийся, отдохнувший, умытый и наевшийся досыта Ророноа Зоро был совсем другим человеком. Волосы у него оказались зелёного цвета — почти оттенка свежей травы, только… мультяшнее. Левое ухо было проколото: мочку украшали три золотистые серёжки, похожие на вытянутые капли воды. Взгляд у Зоро был открытым, а улыбка, не слишком частая в мирное время гостья на его устах, — дружелюбной. Бандану, когда она была не нужна, он повязывал себе на левую руку выше локтя. Без неё он выглядел моложе и не то чтобы менее опасным… скорее, более близким и понятным, как посчитала лично для себя Элен. В бою же, с катанами наголо и недобро сверкая глазами из тени от банданы, он и впрямь соответствовал ходившим в народе слухам — был подобен «дьяволу во плоти». Конечно, сейчас он ни капли не походил на безжалостного рубаку. Они сидели на кухне у гостеприимной мамы Рики и ели, набираясь сил. Точнее, ели только Луффи и Зоро. Коби, давно расправившийся со своей порцией, смущённо просил у женщины прощения: по его мнению, он не сделал ничего такого, за что ему можно было бы оказать столь радушный приём. Элен, сидевшая напротив Зоро и неосознанно наблюдавшая за ним, отстранённо подумала, что в таком случае она сущая дармоедка. Элен проснулась раньше всех, ещё даже не рассвело. Тут же выяснились две вещи. Во-первых, оказалось, что, взвалив себе на плечи лишившихся чувств товарищей, Луффи и Коби попросили помощи у маленькой Рики, с нетерпением ждавшей, чем же закончится противостояние пиратов и плохого капитана. Как водится, справедливость восторжествовала, и мама Рики, Ририка, больше не видела в знакомстве дочери с этими ребятами ничего плохого. Более того, она помогла разместить пострадавших на кроватях и оказала всем, кому надо, медицинскую помощь. Сейчас, глядя на правильно перебинтованное плечо Коби, почти забывшего о боевом ранении, Элен невольно завидовала навыкам Ририки. Хотя женщина была барменшей, она обладала достаточными знаниями и опытом, чтобы не только не навредить, но и помочь. «Надо бы и мне что-нибудь изучить на эту тему», — решила Элен. За хлопотами мальчишки, поначалу выполнявшие все поручения Ририки, начали клевать носом и в конце концов задремали кто где. Дрёма перешла в крепкий здоровый сон. Оно и понятно: столько всего произошло за день… И, конечно, наступившая ночь тоже взяла своё. Вторым откровением для «ранней пташки» Элен стали новые вещи. Ририка совершенно справедливо посчитала, что заляпанное и порванное платье не годится для сна, и, пока мальчишки были заняты очередным пустяковым заданием, переодела девочку в свои старые, но добротные футболку и бриджи. И то, и другое, к слову, было синего цвета, только разных оттенков. Элен почувствовала себя неловко, узнав о такой щедрости, и неловкость только усугубилась, когда женщина сообщила, что гостья может забрать себе эту одежду, а также ещё парочку нужных для путешествия вещей. «Парочка» — это, разумеется, литота. Из одежды Ририка добавила ещё один комплект: его составила более свободная, чем футболка, и, похоже, несколько разношенная туника с длинными рукавами и симпатичной шнуровкой у воротника и шорты с большими карманами. К этому прилагалось целое богатство: сумка, в которую уже было уложено множество необходимых девушке мелочей, а также толстые мотки бинтов, помимо них — небольшой эквивалент походной аптечки и крепкая наполненная водой круглая фляга. Из обуви Ририка смогла предложить гостье только простые сандалии на тонких ремешках, зато на прочной и толстой подошве. Элен опробовала обновку: сидели почти как влитые. В первую минуту она потеряла дар речи, не зная, как отблагодарить щедрую хозяйку. Когда голос наконец к ней вернулся, Элен неуклюже попыталась отказаться от подарков, на что Ририка сурово сдвинула брови. На самом деле Элен, конечно, очень нужны были все эти вещи (и, чего уж скрывать, они ей сразу очень понравились). Но обирать маленькую семью ей не хотелось, а взамен дать было нечего. — Ты одна из тех, кто бросил Моргану вызов и победил его, — мягко улыбнулась мама Рики. — Я ничего не сделала, — покачала головой в ответ Элен. — Даже сознание потеряла — просто так, переволновавшись, я ведь даже ранена не была. Да и заложницей стала. Разве так можно? — Она умоляюще взглянула на женщину. Ририка улыбалась. — Даже просто стоять, когда тебе страшно, — это уже храбрость. Элен вспомнила, как неоднократно пыталась освободить Зоро: тот раз, когда в них с Коби стреляли, и последний — когда дозорным оставалось до них с Луффи всего несколько шагов, а она продолжала, несмотря на знание этого, стоять на месте и яростно запускать пальцы в верёвки, пытаясь распутать их. Она неосознанно выделила из копны волос одну прядку, по привычке — когда задумывалась — намотала на палец. Улыбнулась своим мыслям несмело: возможно, мама храброй девочки Рики права… — Если это тебя успокоит, — продолжала Ририка, привлекая внимание гостьи, — это не только от меня. Весь город обязан вам. Правда, не все решились это показать: кто-то думает, что, несмотря на то, что вы сделали для нас, вы по-прежнему пираты, и даже простой подарок в качестве благодарности может аукнуться в будущем… — Я понимаю, — кивнула Элен. — Не знаю, как я бы себя повела на вашем месте… Всё же осторожность никогда не помешает. Её взгляд снова вернулся к подаркам. Ей хотелось визжать от восторга: она столько думала, мучилась, как же ей раздобыть что-то для себя, а тут раз — и столько всего сразу! Конечно, она и не думала нажиться на беде этих добрых людей, которые очень точно угадали, что ей может понадобиться в её путешествии хотя бы на первых порах, но это были дары от чистого сердца, и отказываться от этого благородного порыва было бы неправильно… — Можно мне лично поблагодарить каждого, кто… таким вот образом… помог мне? — тихо спросила она. — Не стоит, — мягко ответила Ририка. — Для них это — мелочь в сравнении с тем, что сделали для нас вы. Элен потупила взор. — Наверное… Должно быть, не за всё добро человек ждёт благодарности. Что-то должно остаться невысказанным… Главное то, что ты знаешь, какую неоценимую помощь оказал тебе человек, и хранить это добро в сердце… К тому же, — она посмотрела в окно, на неспешно светлеющую улицу, — мы, скорее всего, не слишком задержимся. Нас ждёт… Элен осеклась, не понимая, зачем она сказала последние слова, и не зная, что хотела сказать дальше. Что может ждать их впереди? Сначала добраться до Гранд Лайн, а потом? Что может ждать лично её в конце её собственного пути? «Надеюсь, это будет не бесконечное путешествие…» Ририка мудро не стала уточнять, что имела в виду гостья. Вряд ли она догадывалась о том, что было на сердце у Элен, какие мысли были у неё на уме — у обычной с виду девочки, на деле же — попаданки.***
Кажется, Элен тоже приглянулась Зоро: когда все сели за стол завтракать и завязался непринуждённый разговор, фехтовальщик спокойно обращался к ней, иногда задавал обычные для недавно познакомившихся людей вопросы. И относился к ней как к своей, причём не натянуто, а искренне. С небольшой только поправкой — как к своей, но младшей, за которой, несмотря на всё её благоразумие, надо присматривать, и неопытной. Элен понятия не имела, почему она так уверенно судит об этом: она никогда не была хороша в психологии и не умела разбираться в людях. Такие вот «невысказанности» она просто чувствовала. Интуиция была неотъемлемой частью её существа и сейчас подсказывала, что и как. Элен оставалось только делать выводы. В любом случае, её всё устраивало. Она сидела на стуле, болтала ногами и с умилением слушала разговор Луффи и Зоро, который при ближайшем рассмотрении оказался похож на болтовню обычных мальчишек со всеми этими «А я сразу знал, что ты не сможешь», «Кто бы говорил» в ответ и тому подобным. В перерывах в помощи по кухне Рика возвращалась к Луффи и что-нибудь у него спрашивала. Вот и сейчас снова подошла, по-детски непосредственно произнесла: — Дяденька, а вы сильный! — Угум! — ответил Луффи, уплетая содержимое очередной тарелки за обе щеки. — А стану ещё сильнее! Этот невинный обмен репликами подвёл Элен к мыслям, которые она до поры до времени старалась забыть. А именно к вопросу о силе. В стычке с Морганом и его сыном Элен никак себя не проявила, только, наоборот, дала волю своей неосмотрительности и уникальной способности концентрировать внимание только на чём-то одном. Это она всё не могла простить себе то, что вовремя не заметила (да что там вовремя — до самого последнего момента не замечала!), как сзади подбирается Хельмеппо. Единственный относительно положительный момент — её удача: в той ситуации ей повезло вырваться из захвата без ущерба для себя и Коби. Но везти ей будет не всегда. Пожалуй, сходу Элен не смогла бы назвать ни один вид спорта, доступный школьнику в её родном мире, который мог бы ей помочь остаться невредимой в этом мире. Виды борьбы, фехтование; очень редкие кружки обучали стрельбе… Однако, чтобы использовать такие умения в ущерб другим — ущерб реальный, с ранами и переломами, — требовалась недюжинная сила вообще и духа в частности. Элен ничем подобным никогда не занималась, и она не была уверена, хватило бы ей решимости, например, взять чью-то саблю и использовать её со знанием дела и по назначению. Или — будь она, предположим, достаточно меткой — подобрать с земли камень и бросить в кого-нибудь. Её передёрнуло. Если правильно попасть, можно угодить прямо в висок. А если ещё и правильно приложить силу, то и вовсе проломить череп. Моментальная смерть. Сабля (или меч вообще) — вариант ничуть не привлекательнее. Элен не боялась вида крови, но вот вид открытых ран… Даже разговоры об этом вызывали у неё отторжение, всегда хотелось сменить тему. Вчера, когда она перевязывала плечо Коби, она была, по счастью, слишком напугана, чтобы вспомнить о старых страхах. Вообще сама мысль о том, чтобы причинить кому-то вред, была кощунственной. Даже если ты всего лишь защищаешься — или защищаешь кого-то, без жертв может не обойтись. Элен не была готова представить свои руки по локоть в чужой крови. «Теперь ты среди пиратов», — со вздохом напомнила она себе. Кажется, то, что она ушла глубоко в себя, заметил только Зоро, но не стал ничего говорить. Действительно, нечего пока им знать, что их спутница — беспомощная маленькая девочка-пацифистка. Или, может, напротив — им лучше узнать об этом как можно скорее? Правда, как тогда они будут к ней относиться… Нет, Элен пока не была готова рискнуть. Единственное, что ей оставалось сейчас, это последовать примеру незабвенной Скарлетт ОʼХара, перефразировав её знаменитые слова «Я подумаю об этом завтра» в «Я подумаю об этом, когда придёт время». Время это могло, конечно, наступить действительно завтра, а то и сегодня, или вообще нескоро — но, Элен чувствовала, должно наступить обязательно. Слова Луффи о том, что он станет ещё сильнее, вызвали приступ серьёзности не только у Элен. Зоро отложил столовые приборы и поинтересовался: — Куда мы теперь? — Вперёд, — не разочаровал его Луффи, уверенно улыбаясь. — На Гранд Лайн! — Опять вы за своё! — не удержался Коби и нахмурился. — Вас же всего трое! А на Гранд Лайн собираются самые опасные пираты на свете! — Ну и что, — ответил Зоро. — Рано или поздно мы бы всё равно отправились туда. Ведь где-то там спрятан Ван Пис. — И вы туда же! — Коби схватился за голову. — Но ты же не плывёшь. Чего ты переживаешь? — попытался понять его Зоро. — А что, нельзя? Нельзя за вас переживать?! — Коби стукнул кулаком по столу. — Хоть бы об Элен-сан подумали! На Элен немедленно обратились взгляды всех присутствующих. Та стушевалась было, но прежде, чем кто-либо успел что-то сказать, выпалила: — Переживать можно, но останавливать нельзя! Заметив, как у кого-то поднимаются уголки губ в улыбке, она пояснила уже спокойнее: — Коби, я говорила тебе, почему мой путь лежит на Гранд Лайн. Я бы, конечно, по своей воле не отправилась туда, но обстоятельства таковы, что я не могу иначе. Тем более, Луффи пригласил меня с собой — а где ещё я найду капитана, готового взять к себе на корабль такой балласт, как я? С Луффи не страшно, — уверенно произнесла Элен, не подозревая, насколько — в какой-то степени — ошибается. — А теперь с нами Зоро. Она улыбнулась охотнику на пиратов (бывшему?). Тот усмехнулся: давно уж не называли его гарантом спокойствия. — Элен, а почему балласт? — прицепился, как всегда, к самому неудобному Луффи. Ей очень не хотелось отвечать, учитывая, что основанием для этого заявления послужили её собственные домыслы. — Я не знаю, чем могу быть полезна, — наконец сказала она. — Постоять за себя не могу, первую помощь хотя бы оказывать — через пень-колоду, навигации, тем более местной, не знаю. Петь не умею, играть на чём-либо тоже, — это ей вспомнилось желание капитана найти музыканта, ибо «ну какой же пират не любит музыку!» — Ты книгу напишешь, — произнёс Луффи таким тоном, что сразу пропадало желание переубедить его, зато возникала непоколебимая вера в его слова. «Для него не имеют значения мои недостатки, которых более чем хватает, — с невероятной нежностью по отношению к другу заключила Элен. — Он видит только сильные мои стороны…» Недостатки, конечно, должны были рано или поздно всплыть и учинить неприятности, но пока успокоенная попаданка решила послушаться Луффи — и не думать о них. Кстати о книге. Элен раскрыла подаренную сумку, покопалась в ней… и, не обманутая смутным воспоминанием, обнаружила на дне небольшую, но довольно толстую записную книжку, к которой прилагалось перо и надёжно закупоренная чернильница, а также карандаш (видимо, для заметок в пути), тоже выполненный в виде пера. Луффи, немедленно сунувший нос в её вещи, весело затянул: «Ан-гел, ан-гел», явно припомнив самые первые их разговоры, когда Шеллзтаун только-только показался вдали. Сама Элен, не обращая внимания на то, как друг развлекается, растерянно уставилась на книжицу, рассматривая её со всех сторон. Вещь явно была дорогая: водостойкий переплёт, заклёпка, хорошего качества страницы с проступающими линиями и кое-где даже узорами… Разговор с Ририкой рано утром отбил у Элен желание узнавать, кто подарил ей всё то, чем она обладает сейчас, но эта записная книжка, хотя попаданка ей очень обрадовалась, не являлась предметом первой необходимости. Воспользовавшись тем, что мальчишки снова о чём-то оживлённо заговорили, Элен вышла из-за стола и приблизилась к Ририке, вытиравшей посуду. — Я не имею привычки вести дневник, а Рика ещё маленькая, чтобы задумываться об этом, — пояснила женщина. — Но, может, когда она подрастёт, тогда и пригодится… Ририка с притворной угрозой замахнулась мокрым полотенцем и поставила точку в этой теме: — Тебе нужнее. Элен кивнула, снова поблагодарила её и вернулась к ребятам. — Элен-сан, — обратился к ней непривычно серьёзный Коби. Та мысленно обругала себя за то, что ушла в неподходящий момент и, похоже, пропустила что-то важное. — Это же ничего, что вы уплываете? — очень туманно спросил паренёк. Элен помедлила с ответом, украдкой глянула на остальных, но так и не поняла, к чему всё это, а потому решила сказать то, что думала. — Конечно, нет! — улыбнулась она и взяла Коби за руку, не решившись обнять — вдруг ненароком рану потревожит? — Я буду по тебе скучать. — Я тоже, — несмело улыбнулся он в ответ. — Мы встретились только вчера, а столько уже вместе пережили… Берегите себя! — И ты себя. Ты станешь замечательным дозорным, я уверена, — подмигнула Элен. — А вы напишете большую и очень увлекательную книгу. Они весело засмеялись; чуть погодя к ним присоединились и остальные. Элен по-прежнему интересовало, о чём таком ребята говорили до этого, но задать соответствующий вопрос она не успела. Дверь распахнулась, и на пороге с вежливым «Добрый день» появился дозорный с тонкими чёрными усами, переходившими в аккуратную бородку. За его спиной на улице остался по меньшей мере отряд солдат. Элен насторожилась. Первым делом усатый дозорный (видимо, после Моргана он шёл следующим по званию) осведомился, не являются ли гости пиратами. Луффи радостно подтвердил, что да, они трое — пираты. В ответ на это дозорный произнёс уже известные Элен слова о том, что весь город им благодарен, и пообещал, что база не станет докладывать о произошедшем в штаб-квартиру Дозора. Однако пиратам следовало уйти. Снаружи раздались возмущённые возгласы горожан: — Да вы сами боялись Моргану слово поперёк сказать! — Совсем обнаглели! — Что бы мы без них делали! Луффи поднялся из-за стола первым. — Спасибо за угощение, — поблагодарил он Рику и её маму и направился к двери. За ним последовал Зоро. — Уже уходите? — расстроилась Рика. Элен, грустно улыбнувшись, на прощание погладила девочку по голове, взъерошив её хвостики, молча кивнула Ририке. «Вся жизнь — это бесконечная череда встреч и расставаний», — мелькнула нерадостная мысль. То ли это были чьи-то слова, то ли она сама только что сформулировала для себя эту истину. Пираты, не говоря ни слова, миновали застывшего на месте Коби. Следуя примеру товарищей, Элен не стала с ним прощаться, тем более она сказала ему всё, что хотела, до того, как пришли военные. Не стоило лишний раз выставлять напоказ их дружбу: Коби ведь хотел вступить в Дозор… И хотя все знали, что паренёк тоже был там и помогал свергнуть Моргана, не нужно об этом напоминать. — Ты тоже из его команды? — спросил усатый дозорный, когда ребята уже почти покинули дом: Зоро успел выйти во двор, Луффи остановился на пороге, Элен — подле него. Она испуганно оглянулась через плечо: а ну как у Коби ничего не получится?! — Я… — чувствовалось, что эти слова дались пареньку нелегко. — Я его не знаю! «Правильно, — подумала Элен, замечая, что Луффи тоже ухмыляется. — Главное, что мы сами знаем о нашей дружбе». — Постойте! «Ой, не надо было улыбаться!» — Это правда? Дозорный пытливо посмотрел на пиратов из тени от козырька форменной кепки. Элен вздохнуть боялась — что нужно сделать, чтобы им поверили, а Коби спокойно приняли в Дозор?.. — Я его знаю! — вдруг взял дело в свои руки Луффи. — Он пират. Элен чуть воздухом не поперхнулась. «Луффи, что ты делаешь?!» Она попыталась остановить его, но Луффи уже разошёлся. — Приплыл с какого-то дурацкого острова и служил в команде во-о-от такой толстой пиратки! — Смешно жестикулируя, он изобразил руками габариты толстухи. — Её звали Альвида! — Не надо, — пробормотал побледневший Коби, — перестаньте… — Два года! — как ни в чём не бывало продолжал Луффи и постучал Коби пальцем по голове — будто бы в назидание. — Два года прислуживал такой невежливой бабушке! «Невежливой… бабушке?» — мысленно хихикая, Элен признала, что некоторое подобие вежливости пирату не чуждо. Терпение Коби лопнуло. — Пожалуйста, перестаньте! — И он ударил Луффи. Веселье Элен мгновенно испарилось: «Что, доигрался?» Конечно, Луффи ничего не сделалось — он покачнулся, но удержался на ногах. Ухмылка на его лице уже никого не могла обмануть. — Ну, держись! — И он вернул Коби удар. А потом ещё и ещё. — Перестаньте! — закричал усатый дозорный. — Вон из нашего города! Мимо оцепеневшей Элен неслышно скользнул Зоро и схватил Луффи за шиворот, оттащил от упавшего на пол Коби. Нос бедняги был разбит, по лицу тоненькими струйками текла кровь. «Зачем было… так далеко заходить?» — Всё, успокойся. Хватит с него, — негромко сказал Зоро, выпуская капитана из сильной хватки. — Теперь понятно, что вы с ним враги! А теперь немедленно убирайтесь! — велел усач. Как сомнамбула, Элен последовала за друзьями. А они словно тут же забыли об этом инциденте. Луффи, размахивая руками, весело шёл вперёд, Зоро решил напоследок припугнуть дозорных: — Хотите меня арестовать? Ну попробуйте! Те нервно отшатнулись. Элен не удержалась от смешка, но тут же затихла. Драка — если можно было это так назвать — не шла у неё из головы. Парни, похоже, поняли, что её гложет, но разговорить не пытались. — Здорово сыграно, — отдал капитану должное Зоро, когда они оказались на причале. — Чёрта с два кто догадается. — Теперь дело за Коби, — широко улыбаясь, ответил Луффи. — Он что-нибудь придумает. Элен, хоть и не до конца одобрила метод, который пират применил для того, чтобы Коби поверили, теперь, слушая неторопливый диалог ребят, смирилась и признала: лучшего плана было не найти. — Неплохое получается путешествие, — произнёс Зоро и усмехнулся, заметив, что Элен «оттаяла». — В Дозоре нас уже ненавидят. — Как будто мы настоящие пираты, — подхватила она шутку. — И правда! — засмеялся Луффи, отвязывая лодку. Слава Богу, с такими узлами он прекрасно справлялся и без посторонней помощи. За спиной раздался топот, и ребята обернулись. Коби догнал их, и по его виду Элен поняла, что у друга всё получилось. Тот подтвердил это тем, что отсалютовал пиратам. — Спасибо вам большое! — закричал Коби. — Я никогда не забуду, что вы сделали для меня! — Вы когда-нибудь видели, чтобы дозорный отдавал честь пиратам? — хмыкнул Зоро. — Я вообще ни разу не видела, как дозорные отдают честь, — смеясь, возразила Элен. Охотник на пиратов вопросительно посмотрел на неё, и девочка поняла, что в первые же минуты плавания ей придётся немало ему рассказать. Луффи замахал рукой на прощание: — Коби, ещё увидимся! Ребята залезли в лодку, оттолкнули её от причала. — СМИРНО! — раздался вдруг громкий приказ, и за спиной новоиспечённого рекрута замерло множество дозорных, так же странно салютуя: тыльной стороной ладони в сторону тех, кому они отдавали честь. На пристань прибежали и городские жители. Они прыгали, размахивали руками и что-то кричали, но, увы, на отплывшей лодке их возгласов уже было не разобрать. Элен махала Коби, Рике и её маме до тех пор, пока не устала рука, и смотрела в их сторону не отрываясь, пока берег не скрылся из вида. У парней тоже было приподнятое настроение. — И-и-и вперёд! На Гранд Лайн! — радостно взвыл Луффи. Элен слезла с кормы и пересела поближе к ребятам, чтобы было удобнее рассказывать и отвечать на вопросы. Путешествие началось.