Письма в никуда

20..г октябрь, 18 Лондон

Здесь нет тебя. Город все еще скучает, и я скучаю вместе с ним. Помнишь, как порой на тебя накатывала одержимость общественным мнением? И в такие моменты ты начинал мне пенять на то, что я не соответствую ныне принятым канонам красоты? Что тебя не поймет бомонд, если увидит в моем обществе? Пышка-хохотушка не вписывалась в твое представление о спутнице великого тебя – получившего признание толпы. А когда мифическая толпа отступала из твоих мыслей, ты вновь любил меня такой, какой когда-то встретил и полюбил. Помнишь? Сейчас глядя на меня так боготворимое тобой общество смотрело бы более чем одобрительно. Но только знаешь – мне все равно. Тебя уже нет рядом со мной. Ты ушел. Хотя почему собственно, смотрело бы, оно и смотрит. Прямо сейчас. У меня персональная выставка. Меня снимают журналисты, мне задают вопросы, я звезда этого вечера и открытие года. Но здесь нет тебя и мне все равно. На утро в газетах я прочитаю о загадочной личности новой восходящей звезды фотографии. Они обсуждают все. Мою личную жизнь, мое творчество, и мою внешность. Особенно личную жизнь и внешность. Знаешь, теперь я больше понимаю твои метания по поводу того, что скажет обо мне вся эта братия. Но сейчас мне в отличие от тебя, все равно. Здесь нет тебя, тогда и смысла в этом тоже нет. Хотя то, что обо мне пишут сейчас, тебе бы больше понравилось. Пишут, что я загадочная, стильная, интересная, и да, красивая. Смешные. Загадочная потому, что не считаю нужным отвечать на их бессмысленные вопросы. Стильная. Смеяться или плакать от такого определения? Хотя ни то ни другое у меня так пока и не получается. Но, я научилась опять дышать. Прогресс. Стильная потому, что одеваюсь только в бордовое, пурпурное и синее. В цвета крови, гангрены и пятого океана. Я никогда и не при каких обстоятельствах не ношу черный, серый и лиловый. Цвета вдов я не надеваю. Я не имею права на траур. Ты жив, и, наверное, счастлив в своем Солнечном городе. Цвета Света и Солнца, я тоже не ношу. Я теперь всегда ношу лишь темные, чистые цвета. Как память о моей любви к тебе. Она была чиста и глубока как океан, а принесла душевную гангрену и не зарастающую, кровоточащую рану на месте сердца. Зато теперь я стильная. Почему все эти люди считают меня интересной, мне сложно понять. Я же для тебя быть такой перестала. А была ли? Почему же я всем остальным так интересна? Они что-то говорят про воплощение во мне декаданса и полета модерна. Мне все равно. Но это забавно, наверное. И представляешь, так любимое тобою общество, считает меня красивой. Включает в рейтинги и сходит с ума. Кто же знал, что мне всегда боровшейся с лишним весом, нужно всего-то потерять тебя и я стану красоткой. По мне так цена слишком высока. Но моим мнением, как обычно, поинтересоваться забыли. Теперь я худая, бледная девушка с улыбкой Джоконды (это так поэтично называют то, что осталось от моей способности улыбаться). Воплощенный декаданс и модерн. У меня есть все, о чем мечтал ты: слава, деньги, мировое признание и общественная любовь. Но нет тебя, и все это для меня не имеет никакого значения. Жаль, что судьба вновь меня не спросила, заложив новый крутой вираж.