just be with me

В машине играла какая-то ненавязчивая мелодия, под которую воспоминания в моей голове вновь ожили. Мы еще ползли по лондонским улицам, переполненным машинами и людьми. Все спешили навестить тех с кем не смогли провести это Рождество. Вот и мы спешили, но никак не могли выбраться из города. Я вспомнила, как впервые встретилась с Тимоти и Вандой. Встреча оказалась незапланированной, я тогда сильно испугалась. Вы спросите – почему? Знакомство с родителями всегда волнительно, но было и еще кое-что.

***

Меня сильно мучил кашель, очень сильно болело горло, а нос дышал только благодаря народным средствам. Под глазами были синяки, да и вообще – видок у меня был тот еще, при моей-то белой коже, я стала еще бледнее, потому что уже несколько дней не выходила из дома. Наверное, я была похожа на белый лист, с кляксами под глазами, скулы и нос заострились, потому что аппетита у меня не было совсем. Слабость продолжала меня доканывать, а температура держалась самая противная – 37, 5 – жаропонижающие в таких случаях пить не советуют. Бенедикт улетел на съемки, Рина, как ни странно тоже, правда она была в другой части страны – путь не близкий. Мартину и Аманде я бы не решилась позвонить – у них и так хватало забот. Утром и вечером заходил Хиддлс, приносил лекарства и еду, и если лекарства я принимала сама, то с едой были проблемы – я просто не могла на нее смотреть. За те несколько дней, что болела, я съела лишь пару йогуртов, и Том ничего не мог поделать. В конце концов, он не нянька, чтобы носиться со мной. Видимо, Бену надоело ругаться со мной по скайпу, и он решил применить тяжелую артиллерию. Я лежала на диване и переключала каналы, за два дня все успело надоесть. Столик был заставлен баночками и скляночками, которые исправно носил Том. В доме царила идеальная чистота, потому что с дивана я практически не вставала, следовательно, и насорить нигде не могла. На голове из грязных волос был собран пучок, знаменитая желтая футболка с любимой надписью Мартина подрастянулась, а еще образ дополняли спортивные штаны и шерстяные носки. Плед был теплым и уютным – мне бы понравилось болеть, если бы не пресловутая слабость и саднящее горло, которое было туго замотано шарфом. Я периодически гуглила Бенедикта, от нечего делать, отслеживая его передвижения. В замке повернулся ключ. Первой моей мыслью было – Бен! Но подсознание тут же напомнило, что пару минут назад я видела новые фото со съемочной площадки. Второй мыслью было – Хиддлс, но он уже был у меня пару часов назад, и сомневаюсь, что он сорвался со съемок ради того, чтобы перевести этот замечательный весенний день с сопливой девушкой. Больше ключей ни у кого не было. Кроме. Это, точнее эти, «кроме», в данный момент заносили пакеты в прихожую – я отчетливо слышала шуршание. Наконец, в коридоре, с гордо поднятой головой показалась Ванда, а следом за ней Тимоти, с пакетами в руках. Первым моим желанием было спрятаться поглубже в плед и не показываться оттуда под страхом смерти – убежать я бы не смогла, сил не было совсем. Приподнявшись на диване, и по горло, закутавшись в спасительный плед, я испуганно смотрела на надвигающуюся тяжелую артиллерию. Как вы уже, наверное, догадались, я еще не была знакома с родителями Бенедикта. А при таких обстоятельствах, мне знакомиться с ними не хотелось тем более. – Дорогая, если ты так выглядишь и в обычной жизни, то это можно исправить, а вот если ты так выглядишь, потому что болеешь, то тебя надо срочно спасать! – изрекла Ванда. Начало разговора не предвещало ничего хорошего. Ну, и что, что я похожа на труп? – Здравствуй, я – Ванда – мама Бенедикта, – ее глаза резко потеплели. Она присела на диван и поцеловала меня в щеку. – Лана, – прошептала я. – А это папа Бенедикта – Тимоти, – она с улыбкой обернулась к мужу, – Тим, дорогой, ну что ты стоишь? Отнеси пакеты на кухню. Он послушно отправился выполнять задание. – Ну, что же ты себя запустила, солнышко? Я понимаю, что ты болеешь, но нужно было заставить Томаса побегать. Я, кстати, уже отругала его за то, что пичкает тебя ресторанной едой. Знаешь, какое лучшее средство от простуды? Это куриный бульон! Мы заехали в нашу любимую булочную и купили тебе свежих чесночных булочек, ничто так не возбуждает аппетит как они. Я сейчас тебе принесу бульон, а наш папа пока с тобой поболтает. Тимоти уже вернулся из кухни и присел в кресле напротив. – Не стесняйся нас, Лана, и не бойся, – он ободряюще улыбнулся, – Мы не такие грозные, какими кажемся. А наша мама – лучший домашний доктор, когда в детстве Бенедикт болел, она за пару дней ставила его на ноги.