Жена мафии

Убийцы не заслуживают жалости. Убийцы не заслуживают прощения. Убийцы не заслуживают жизни. Но мир всё равно переполнен ими, и они продолжают спокойно жить и дышать среди нас. Тем временем, как их несчастные жертвы каждый день умирают от их жестокой руки в ужасных, бесчеловечных мучениях и агонии в ожидании неминуемо приближающегося конца. Когда в конце бесконечной боли и страдания их несчастные тела сгнивают в своих холодных и одиноких могилах не имея возможности даже отомстить, а их мучитель продолжает спокойно жить дальше… Сакура ненавидела убийц. Ненавидела тех, кто смог уйти от тяжёлой руки закона. Тех, кто смог избежать своего заслуженного наказания. Но больше всего она ненавидела спасать их прогнившие и пропитанные кровью жизни. Она до сих пор с содроганием вспоминала тот день, когда в больницу, где она по сей день проходит практику, на скорой, привезли тяжелораненого мужчину. Его неожиданное поступление мигом поставило на уши всю больницу и практически сразу же, среди старшего персонала прошёл странный взволнованный шепот, который быстро превратился в глубокую тайну, тщательно оберегаемую от молодых неопытных студентов и любопытных пациентов. Только присутствие полиции говорило о том, что с этим мужчиной и его травмами что-то совершенно не то. Постепенно по больнице стали расползаться и разные неприятные, а порой и пугающие слухи, но до Сакуры они так и не дошли, поскольку её практика в тот совершенно обычный для неё день благополучно завершилась. Но через пару дней Сакура случайно через свою одногруппницу, начавшую проходить практику в той же самой больнице после неё, узнала, что таинственный больной умер, так и не приходя в сознание, в реанимации и все усилия врачей спасти его жизнь оказались напрасны. Тогда Сакура искренне от всего сердца пожалела его и его семью. Поскольку смерть даже не знакомого ей человека всегда вызывала в ней глубокую жалость. Но ещё через неделю, когда произошедшая история потихоньку начала забываться, Сакура сидя утром за столом с чашкой горячего чая в руках поглядывала с кухни на экран небольшого телевизор в гостиный. В прямом эфире шли утренние новости. Тут девушка и услышала сообщение от которого кровь застыла в её жилах, а чашка, выскочив из рук со звоном разбилась об пол. К своему ужасу, приведшему её в полное оцепенение, а в последствие и в долгую депрессию, Сакура узнала, что тот самый мужчина, недавно скончавшейся в их больнице, сумасшедший и маньяк! Девушка, ведущая репортаж с места ужасных событий, сообщила, что сорокалетний мужчина, имя которого она предусмотрительно не назвала, хладнокровно убил невинного ребёнка, милую, маленькую девочку, прямо на глазах у её несчастных родителей. Из репортажа стало ясно, что преступник, воспользовавшись надвигающимися сумерками, подойдя к малышке сзади, когда та немного отстала от своих родителей, без тени сомнения вонзил нож прямо в её хрупкое не окрепшее тельце. От неожиданной боли девочка громко взвизгнула, тем самым привлекая к себе внимание не только своих родителей, но и других людей вокруг. Глядя на истекающую кровью малышку и невозмутимого мужчину с окровавленным ножом возле неё, многие испытали настоящий шок. Все стояли, будто парализованные, не в силах осознать столь неожиданно произошедшее в самом центре многолюдного города несчастье. Первой пришла в себя мать. Её глаза в ужасе широко распахнулись, а из горла вырвался разрывающий небо истошный крик ужасной бол. Упав на колени, она, лишившись от горя рассудка, начала стенать и рвать волосы на своей голове возле тела своей маленькой и уже не дышавшей девочки. Отец же очнувшись от отчаянных криков жены, подлетев к убийце и выбив из его руки нож, стал с остервенением избивать его кулаками и ногами, так как только мог. Казалось, что он вот-вот сам убьет убийцу своей дочери. Но уже ничего не могло вернуть к жизни его любимую и единственную малышку. Но когда осознание безвозвратной потери пришло к нему, частота и сила его ударов стали постепенно ослабевать. Его лицо исказила гримаса нестерпимой боли, а из глаз одна за другой потекли горькие слёзы. Убийца почувствовав, что сейчас, у него появился прекрасный шанс сбежать, оттолкнул несчастного отца от себя и, вскочив на ноги, помчался сквозь шокированную толпу зевак прочь, хаотично перебирая ногами. Но находясь под сильным аффектом, бесчеловечный убийца сам не заметил, как ноги сами вынесли его на проезжую дорогу, где его через мгновение сбил и протащил несколько метров, мимо проезжавший грузовик. После этой аварии, от разрывов внутренних органов, он впал в кому и через пару дней умер в больнице. Но всё же самым ужасным для Сакуры новостным кадром стал дом погибшей девочки. Её мать, держа в руках её перевязанную чёрной траурной лентой фотографию, едва сдерживала уже в какой раз, подступившие слёзы перед камерами. Она была ужасно худа и бледна и едва стояла на ногах. Горе медленно убивало её снаружи и внутри. Муж непреступной скалой стоял рядом с ней и заботливо поддерживал её за плечи. Он, сохраняя пугающее спокойствие, говорил камерам, что будет молиться за душу своей дочери и, что будет стараться простить её убийцу. Так же немного подумав и собравшись с мыслями, он добавил, что не держит зла на его родственников, которые не смогли понять или не обратили внимания на безумные наклонности своего сына, брата, мужа и… отца (погибший к ещё бόльшему ужасу Сакуры имел двоих маленьких детей). На этих словах, мужчина попросил телевизионщиков удалиться. Но перед тем как мужчина повернулся к камерам спиной, Сакура успела заметить выражение его тёмных карих глаз. Они смотрели сурово и сдержанно, но в них не было ни капли прощения… Вся эта вселяющая ужас в любого здравомыслящего человека история случилась полтора года назад и потрясла всю страну своей откровенной жестокостью, посеяв в людях пагубный страх перед любым незнакомцем. Взрослые стали постоянно обеспокоенно озираться по сторонам и даже в светлое время суток с подозрением заглядывали в лица прохожих, а дети из-за вспыхнувшей паранойи своих родителей больше не отходили от них не на шаг и гуляли только под чутким присмотром самого перепуганного взрослого. Только вместе и только рядом. Но, как и все подобные происшествия, с каждым прошедшим спокойным днём даже эта трагедия постепенно стало забываться людьми. И вскоре все вернулись к своей нормальной и спокойной жизни. Однако сейчас та история, отряхнувшись от скопившейся на ней за долгое время пыли, снова встала перед глазами Сакуры мерзким и уродливым чёрным пятном, как будто она произошла лишь вчера. Именно Саске разбудил её в ней. Его вопрос сковырнул нечто ужасное и в ней самой. Девушка вспомнила, что именно после той новостной программы она поняла, что может так страшно ненавидеть другого человека. Но для врача ненависть — ужасное и пагубное чувство… Её долгом было спасать любую жизнь. Даже такую ничтожную, как жизнь детоубийцы… — Молчишь? — голос Саске яростным эхом раздался в её голове. — Не можешь сказать? — Я не понимаю о чём ты… — достав из аптечки следующую мазь, Сакура, плотно сомкнув губы, что бы придать своему лицу больше сосредоточенности и невозмутимости, посмотрела на парня снизу вверх. — Мне нужно нанести ещё это. И я бы хотела, чтобы ты помолчал. Заглянув девушке прямо в глаза, Саске увидел в них знакомый переливчатый блеск. Под маской собранного врача, она едва сдерживала слёзы. Но он принял решение, что чтобы не случилось, он будет говорить дальше в надежде на то, что больше она никогда не посмотрит на него тем взглядом, от которого ему так хотелось разрушить целый мир. — Сакура… — Нет! — зажмурив глаза, девушка замотала головой. — Я ещё не закончила. — Сакура, послушай меня, я… — Хватит! Я не хочу ничего слышать! — зажав уши ладонями, Сакура, словно меленький ребёнок, опустив голову, прижала подбородок к груди. — Ты должна услышать меня! — схватив девушку за запястья, Саске силой оторвал её ладони от ушей. — Прошу, пусти… — сдавшись его силе, Харуно беспомощно понурив голову и опустив плечи, продолжала сидеть на полу с закрытыми глазами. — Нет. — голос парня прозвучал хрипло. Сейчас она должна… Нет! Сейчас она, наконец, услышит его. — Сегодня я убил человека. — Прекрати…прошу… — Я сам нажал на курок. Вот этой самой рукой, — Саске потряс левой рукой, которой продолжал удерживать тонкое запястье Сакуры. — Пуля вошла в его грудь слишком легко. Как будто передо мной был вовсе не человек, состоящий из плоти и костей. Я не думал, что убивать может быть так легко…и просто… — … — Молчишь? — и снова тот же вопрос, но на сей раз, он прозвучал слишком отчётливо и страшно спокойно. — … — А теперь уходи. — поднявшись на ноги, Саске рывком поднял с колен и Сакуру. Она легко поддалась ему и парню не составило особого труда довести её до двери. Повернув ручку, он показал Сакуре свободный от посторонних людей холл. Вокруг была лишь вновь воцарившаяся по дому глубокая ночная тишина. — Убийцы не заслуживают, что бы их лечили, верно? Это видно в твоих глазах. И снова он встретил её глубокое молчание. Что ж именно этого он и хотел добиться своим признанием. Сейчас она должна ненавидеть его и презирать больше всего на свете. — Спокойной ночи. Саске уже почти закрыл дверь в свою комнату, как неожиданно услышал тихий лишённый всяких живых интонаций голос Сакуры. — Я узнала, что через три недели твой отец и господин Орочимару проведут нашу свадьбу. — Откуда ты? .. — Саске распахнув дверь, поражённо уставился на девушку. — Кто тебе сказал об этом? — Неважно… — качнув головой, Сакура заставила себя улыбнуться. — Я тут подумала, что ты, всё же, должен знать… Прости, что помешала… Спокойной ночи. На этих простых словах прощания они и расстались. Но оставшаяся ночь показалась им самой длинной и, наверно, самой ужасной из всех прошедших до этого ночей. А дальше дни тянулись своей обычной серой чередой. Каждый день Сакура вставала с кровати, собиралась, завтракала в своей комнате и отправлялась в университет. Но уже ничто не могло отвлечь её от навязчивых мыслей. И всё же стараясь вести себя перед друзьями как обычно, она пыталась улыбаться и смеяться над их простыми шутками, но девушка совершенно не замечала, что все её усилия сохранить видимость счастья были напрасны. Она всё больше погружалась в глубокую задумчивость, где не было места для её прошлой жизни. Видя старания подруги, никто из друзей не задавал ей никаких вопросов. Все и так знали, что гложет и терзает душу их подруги. Но они хранили молчание, не желая приносить ей ещё больше тревог и разочарований. Они молчали и искали выход. Но мир Сакуры очень скоро превратился в кипящий поток, состоящий из одних тягостных и угнетающих разум и душу раздумий. И даже не прекращающиеся не оправданно завистливые или злорадные сплетни в её сторону больше не трогали её сердце, а вызывали лишь горькую усмешку. Ведь никто из них не знал, что скрывается за столь крупной и неожиданной для большинства девушек „удачей“. Всё больше погружаясь в поток, Сакура лишь несколько раз, выбираясь из капкана своих тяжёлых и тягостных мыслей, замечала из окна своего факультета знакомые и всё такие же огненно-красные волосы Карин. Девушка, вопреки ожиданию Харуно, выглядела и вела себя как обычно. Заняв уютное место в тени под деревьями для летнего обеда, она задорно болтала вместе со своими подружками и старательно мило улыбалась парню, сидящему около неё. Она выглядела по-настоящему счастливой. Но на деле Сакура видела, что Карин такая же жалкая притворщица и обманщица, как и она сама. Хотя поняв свою ошибку, Сакура грустно улыбнулась. Если кто из них двоих и был жалким, то это вовсе не Карин… Что же касается Саске, то о нём Сакура старалась не думать совсем. От одной лишь мысли о Саске её бросало в дрожь, а от одного случайного взгляда на него, сердце панически сжималось в груди. Теперь Сакура совершенно не понимала себя. Она потерялась в темноте своих очернённых чувств. Ложь и правда уже не разделялись между собой, как раньше. Дом Учиха превратил её в жуткую и отвратительную лгунью. А между тем шла к концу третья и последняя неделя.

***

Белый корсет, искусно украшенный тонкой и извилистой полосой из мелких драгоценных камней, бережно обнимал аккуратное декольте и осиную талию бездушного манекена. А длинная, выполненная из сверкающего белоснежного шёлка и тонкого кружева юбка, изящно струилась по узким тканым бёдрам, скрывая никогда не существующие ноги. Пристально глядя на своё подвенечное платье, Сакура чувствовала к нему сильное непреодолимое отвращение. Его притворный переполненный напыщенным благородством и аристократизмом блеск будоражил каждый её нерв, словно оно являлось отражением её собственной нынешней жизни. Красивой снаружи, но пустой и отвратительной внутри. Ужасной и лживой. — Госпожа, вы только взгляните! — Мэй бережно держа в руках кусочек полупрозрачной ткани, заворожено разглядывала её. — Эта фата будет прекрасно смотреться на Вас завтра. Вы будете совершенно обворожительны! — Наверно… — не проявляя никакого интереса к радостным речам служанки, Сакура, прекратив сверлить взглядом платье, отошла к окну. — Прошу Вас, госпожа, не нервничайте. Ваша свадьба непременно удастся. — Осторожно повесив фату на манекен, Мэй сложив руки перед собой, ласково улыбнулась. — Я уверена, что молодой господин будет очень счастлив увидеть Вас в этом платье. Вздрогнув от слов Мэй, Сакура, обхватив себя покрепче руками, будто защищаясь от пробирающего до самых костей холода, обернулась к Мэй. Взглянув на бледное лицо своей госпожи, служанка тут же сама изменилась в лице. Её лёгкая улыбка исчезла с губ, глаза расширились от удивления, а из горла вырвался испуганный возглас: — Госпожа, что с Вами?! — Мэй… — дрожа всем телом, Сакура опустилась на низкий пуфик, стоящий возле дамского столика. — Прошу тебя не говори мне ничего… — Госпожа… Голос Мэй дрогнул. С каждым днём, после той выходящей за рамки правил ночи, когда госпожа уговорила пустить её к господину Саске, Мэй стала замечать, что её подопечная стала всё больше погружаться в свои тяжкие мысли и постепенно замыкаться в себе. Она видела, как Сакура ежедневно вела ожесточенную борьбу, борясь сама с собой. Но ни одна из сторон до сих пор так и не одержала победу и продолжала мучить её изнутри. И всё же такой подавленной и разбитой Мэй видела свою госпожу впервые. Чувство ужасного стыда с головой нахлынули на Мэй и девушка, изрядно разнервничавшись, сжала в руках идеально белую ткань своего передника. — Госпожа… — окликнув Сакуру, Мэй открыла рот, чтобы произнести уже давно терзающие её слова, но направленный в её сторону грустный, но понимающий взгляд, не дал ей произнести ни звука. — Во сколько состоится церемония? Не ожидая такого вопроса, Мэй, продолжая теребить передник, растерянно произнесла: — В 6 вечера… — Уже совсем скоро… Снова повернувшись к окну, Сакура прислонила ладонь к прохладному стеклу. Солнце, огромным жёлтым диском заняв своё излюбленное место высоко над землёй, уже совсем скоро должно было двинуться дальше к своему прекрасному закату. Знаменуя своим уходом начало непростого вечера. Начало торжественной церемонии. — Мэй? — Да, госпожа. — Ты же знаешь для чего я здесь? Минута молчания и короткий едва различимый ответ. — Да… — Тогда ты должна знать, что это платье не для счастливой невесты? — Да, госпожа… — Поэтому, Мэй, я прошу тебя… — глубоко вздохнув, Сакура провела рукой по своему призрачному отражению в стекле. — Не надо больше скрывать этого. В этом спектакле больше нет смысла. И мне, и тебе будет только легче. — Простите меня… — Мне не за что прощать тебя. — Обернувшись к Мэй, Сакура грустно улыбнулась ей. — Мы обе не владеем своими жизнями. — Да… — Мэй прикрыла глаза, а её лицо приобрело задумчивый вид. — Но я благодарна господину Учиха, что он дал мне и Лин „другую“ жизнь. Закусив губу, Сакура отвела взгляд. Она вспомнила, что грозило девушке и ее сестре, если бы они остались в Китае. Ужасная нищета и бесчестье. — Но вы, госпожа - не мы.  Я и Лин — счастливы здесь. Для нас жить и работать в этом доме лучшее, что могло случиться с нами. Но Вы другая. — Взгляд Мэй изменился, в нём загорелся огонь несогласия. — Ни вы, ни молодой господин не заслуживаете этого. — Саске? — произнеся это имя, Сакура ощутила биение своего сердца. — Госпожа, прошу, поверьте мне… — Мэй приблизившись к „хозяйке“, взволнованно взяла её ладонь в свои руки и немного сжала её. — Вы очень дороги ему… Ради Вас он… — Мэй! … — испугавшись возможных слов девушки, Сакура резко оборвала её недосказанную фразу. Повернув голову в сторону, она, отведя свой рассеянный взгляд, сдавленно прошептала: — Я знаю… Я знаю… Постояв в задумчивой тишине ещё немного, девушки почти одновременно перевели свои взгляды на часы. Секундная стрелка неумолимо бежала вперед и, не взирая ни на какие горести мира, она безжалостно отмеряла минуты и часы, не желая остановить свой коварный ход. Назначенное время быстро приближалось… — Госпожа, пора. — Да, ты права. Зайдя за ширму Сакура, медленно избавившись от повседневной одежды и укутавшись в тонкий халат, предоставила себя умелым рукам Мэй. Как и всегда первой на очереди стала причёска. Всё так же тщательно расчесав, теперь уже довольно короткие волосы Сакуры, служанка, сделав косой пробор, зачесала бόльшую часть волос вместе с чёлкой в правую сторону, так чтобы они аккуратно обрамляли лицо. Оставшуюся же слева небольшую часть волос, Мэй убрав за ухо невесты, заколола серебряной усыпанной маленькими похожими на капли дождя камнями заколкой. Макияж, так же как и причёска оказался довольно прост и не навязчив. Наклонившись ближе к лицу Сакуры, Мэй немного затенив веки серебристыми тенями, уверенной рукой подвела ей глаза карандашом и нарисовала в уголках небольшие тоненькие стрелки. Помаду Мэй подобрала приятного розового оттенка, который смотрелся совершенно естественного и практически незаметно, словно это был естественный цвет губ Сакуры. Теперь же дело осталось за малым. Встав из-за дамского столика, Сакура, стараясь не смотреть на своё отражение в зеркале, прошла в центр комнаты. Остановившись напротив манекена, она ещё раз окинула его внимательным и взволнованным взглядом. Её глаза видели нечто иное, чем просто прекрасное платье. Девушке казалось, что она видит себя со стороны. Её воображение играло и скоро она сольётся с ним воедино. Скинув со своих плеч халат, Сакура, зажмурив глаза, ощутила прикосновение гладкого и скользкого шёлка к своему оголённому телу. Его прохладная нежность ласкала её беззащитную грудь, талию и ноги, но эта ласка была подобна впивающиеся в нежную кожу ядовитым иглам. Сделав глубокий вздох, Сакура, стиснув зубы, почувствовала, как мнимая нежность сменилась болью. Корсет яростно стягивал её талию и сдавливал рёбра, образуя из страдающего и изнывающего тела привлекательный и соблазнительный силуэт. Стараясь дышать как можно глубже и ровнее, Сакура уже начавшая страдать от недостатка воздуха в сжатых лёгких, ощутила лёгкое головокружение. Слегка пошатываясь, она, воспользовавшись помощью Мэй и оперившись на её руку, осторожно встала на высокие и не удобные каблуки. Плотно сжав губы, Сакура старалась свыкнуться с неприятным чувством сдавленности и удержаться на ногах. Но сделать это было не так-то просто. — Госпожа, — обратившись к Сакуре, Мэй указала ей на маленький пуфик. — Остался последний штрих. Осторожно опустившись на указанное место, Харуно стала ждать, когда Мэй завершит свою работу и прикрепит к её волосам фату. Но для ловких рук умелой горничной это не составило большого труда. Гребень спокойно скользнул в идеально расчёсанные и уложенные волосы, и через несколько секунд Сакура кончиками лопаток почувствовала прикосновения струящегося кружева за своей спиной. Она была готова к предстоящей церемонии. И при этом как раз вовремя. Дверь в комнату резко распахнулась, и на пороге появился человек, которого Сакура уже довольно давно не видела в этом доме. Мужчина, не утруждая себя предупредительным стуком в дверь, с уверенным видом прошествовал в комнату. Остановившись напротив Сакуры, он устремил на неё свой пристальный и изучающий взгляд, а его губы растянулись в довольной улыбке. — Не плохо. — Бесцеремонный гость одобрительно кивнул головой. — И не скажешь, что ещё несколько месяцев назад ты была похожа на простую серую и мокрую мышь. — Мне совершенно всё равно, что Вы думали и думаете обо мне. — Ответив не только язвительным взглядом, Сакура отвернулась. — А характер всё тот же. — Мужчина весело усмехнулся. — Значит, ещё держишься? — Перестань, Яхико. Медленно обернувшись в сторону, откуда раздался низкий и властный голос, Яхико, заглянув за распахнутую дверь, спокойно пожал плечами. Этот голос не требовал пояснений. — Решили поприветствовать невестку, Итачи-сан? — Не вижу, в этом ничего плохого. — Пройдя в комнату, молодой мужчина, показавшись, наконец, остальным, сразу жестом приказал Мэй и Яхико выйти. — Оставьте нас ненадолго. — Как скажете, молодой господин. — Поклонившись Итачи, Мэй ещё раз взглянув на свою госпожу, поспешила исполнить его приказ. Яхико же, не обладая подобной покорностью, последовал за девушкой менее решительно, но всё же бросив напоследок насмешливый взгляд в сторону Сакуры, он закрыл за собой дверь. Оставшись в комнате вдвоём, Сакура вновь ощутила смущение. Она догадывалась, зачем Итачи захотел увидеть её именно сейчас. — Ты выглядишь прекрасно. — Спасибо… — от неожиданного комплимента голос Сакуры дрогнул, и она в нерешительности сомкнула губы. Но, не желая казаться не вежливой, девушка всё же нашла в себе силы улыбнуться. — Я слышала, что Вы уезжали по делам. Когда Вы успели вернуться? На лице Итачи появилось удивлённое выражение, но молодой человек быстро стёр его со своего лица и улыбнулся в ответ. — Сегодня утром. Не думал, что эта поездка займёт целых три недели. — Итачи тяжело и устало вздохнул. — И как вижу за моё отсутствие, тут много чего произошло. — Да, как видите… — снова улыбнувшись через силу, Сакура сокрушённо опустила голову. — Если честно этот наряд просто ужасен… — Прости… — быстро подойдя к девушке, Итачи опустился на одно колено возле неё. — Я просчитался! Отец слишком быстро изменил свой план… Ещё вмешательство клана "змеи"… — Здесь нет Вашей вины, Итачи-сан, — покачав головой, Сакура смиренно улыбнулась ему. — Вы ничем мне не обязаны. Но спасибо, что попытались помочь мне. К тому же я и сама не сдержала данное Вам обещание. Саске… Голос Сакуры, снова сорвался. Уже прошло столько времени, но она до сих пор не смогла принять его признание. А тяжесть на сердце становилась всё сильней. Внимательно посмотрев на захлестнувшие лицо Сакуры сложные эмоции, Итачи серьёзно и с какой-то опаской произнёс: — Сакура, что произошло? — Я сама не понимаю… Руки девушки задрожали и она, сцепив пальцы, сжала их. Говорить было слишком тяжело. — После вашего отъезда…в тот же самый день… Саске вернулся с задания от господина Орочимару. — Какого задания? Изменившись в лице, Итачи удивлённо посмотрел на Сакуру, а в его голосе прозвучали тревожные нотки. — Саске сказал… — на секунду запнувшись, Харуно, набрав в грудь как можно больше воздуха, быстро произнесла: — Он сказал, что убил человека. Неестественная тишина накрыла комнату своей мёртвой рукой, что Сакуре даже показалось, что она оглохла. Осторожно подняв свой взгляд, девушка украдкой взглянула на Итачи. Молодой человек продолжал стоять на одном колене подле неё. Но на его побледневшем лице застыло отчаяние. — Чёрт! — придя в себя, Итачи вскочил на ноги. Впервые Сакура увидела, с каким гневом горели его всегда спокойные глаза. Молодой человек в ярости метался по комнате, словно совершенно позабыл о существование в четырёх стенах ещё одного человека, но Сакура знала, что не в силах унять его гнев. Он не смог уберечь брата от непоправимой ошибки. Но время вышло. И дверь осторожно открылась. — Господин, — обратившись к Итачи, Мэй сохраняя невозмутимость, склонилась в извинительном поклоне. — пора. Поднявшись на ноги, Сакура, стараясь не глядеть на Итачи, осторожно зашагала к Мэй. Её душа ныла и стенала от тяжкого бремени. Но ничто не могло избавить её от мук. — Сакура! .. — когда девушка уже почти пересекла порог своей комнаты, Итачи неожиданно окликнул её. — Подожди…ещё немного. Брови Сакуры приподнявшись, изогнулись в глубоком удивлении. Она не понимала, что Итачи имел введу под этими слова. Ведь время ожиданий давно закончилось. Поэтому, не придав сказанному должного значения, Сакура, деликатно подгоняемая Мэй, зашагала дальше и скоро покинула крыло, где она провела взаперти больше месяца в постоянных раздумьях и мыслями о грядущем.

***

— Мисс Харуно, добро пожаловать. Мы ждали Вас. Худощавая и строгая на вид женщина и очевидно старшая прислуга в доме, облаченная в дорогое кимоно приятного бежевого оттенка, склонилась в низком и оточенном годами приветственно-вежливом поклоне перед Сакурой, когда девушка осторожно выйдя из машины, ступила на землю принадлежащую клану „Змеи“. Женщина была стара. Её волосы, тщательно убранные назад, так, что из её прически не выбивался ни один волосок, покрывала серебристая седина, а кожу испещряли множество глубоких морщин, но её взгляд был ясен и твёрд. Она ещё была полна сил. Две другие молодые женщины, стоявшие по правую руку от своей наставницы, в отличие от неё были одеты в простые кимоно тёмно-синего оттенка. Напустив на себя смиренный вид и вытянувшись в струну, они хором, повторив положенное приветствие, низко поклонились вслед за пожилой женщиной. — Меня зовут Тайо. Господин Орочимару пожелал, чтобы я присмотрела за Вами. Прошу следовать за мной. Я отведу Вас в комнату, где мисс сможет немного отдохнуть перед церемонией. — Легко выпрямив старческую спину, старшая, взмахом руки отпустив своих помощниц, с лёгким презрением взглянула на Мэй. — Ваша горничная тоже может следовать за Вами. Пойдёмте. Мельком взглянув на девушку, Сакура заметила, как заблестели её глаза и ярко вспыхнули щёки. Устыдившись своего вида, Мэй попыталась спрятать своё лицо, опустив голову. Пожилая прислуга всем своим видом дала понять, что презирает её. Само её происхождение было отвратительно старой женщине. Уловив момент, когда новая надсмотрщица, отвернувшись, не видит её, Сакура прикоснулась к запястью Мэй рукой и, поймав на себе удивлённый взгляд девушки, она улыбнулась ей, желая поддержать свою любимую горничную и новую подругу. И это ей удалось. Мэй слегка помедлив, улыбнулась в ответ. — Мисс, не отставайте. — Да, простите, — отвернувшись от Мэй, Сакура сделала уверенный шаг вперёд. – иду. Безропотно следуя за своей суровой провожатой по очередным длинным, но не знакомым коридорам, Сакура то и дело ощущала жуткий холод, исходивший от стен особняка и не менее ужасающую тишину вокруг себе. Дом казался девушке огромным мёртвым существом. В нём не было жизни. Простая декорация для назначенного спектакля. Будто уловив настроение гостьи, или прочитав её странные мысли, пожилая служанка, не останавливаясь ни на секунду, спокойно произнесла: — Гости прибудут немного позже. Сейчас в доме кроме Вас только господин Орочимару и господин Учиха. Они беседуют в гостиной, но Вы в данный момент не можете встретиться с ними. Сглотнув образовавшийся в горле не приятный комок, Сакура спросила: — А Саске? Где он? — Ваш жених скоро будет. Не стоит волноваться. Голос женщины звучал одновременно любезно и строго. Она выполняла свою работу, не выказывая никаких лишних эмоций способных помешать её делу. Она хорошо знала и соблюдала невидимые границы между прислугой и хозяевами. И в отличие от молодых, она никогда даже случайно не пересекала её. Глядя на совершенно прямую спину, степенную походку и идеально собранную прическу пожилой прислуги, Сакура невольно подумала, что ей было, наверно, намного лучше, если бы она жила и работала в доме какого-нибудь аристократа в начале эпохи Мэйдзи. Её воспитание, манеры и привычка вести дела идеально соответствовали тому не столь отдаленному, но суровому времени. Но отчего-то судьба посмеялась и над этой женщиной, сначала дав ей жизнь намного позже нужной её сердцу и душе эпохи, а потом приведя её в дом к прогнившим насквозь и лишенным всякой человеческой морали людям. — Мисс, Ваша комната. — Остановившись возле одной из многочисленных дверей, Тайо, вставив в дверь ключ, со щелчком отварила её. — Когда придёт время, я приду за Вами. Располагайтесь. Впустив Сакуру и Мэй в комнату, служанка тут же закрыла её с другой стороны не желая тратить больше ни минуты драгоценного времени на бесполезные разговоры. Впрочем, для этих целей она прислала одну из своих молодых помощниц. Войдя после предупредительного стука в апартаменты, девушка, стараясь скрыть свой любопытный взгляд, поставила перед Сакурой поднос, на котором стояли фарфоровый чайник с чаем и чашка, но случайно встретившись взглядом с гостьей, молодая служанка, неожиданно смутившись, поспешила удалиться. Но Сакура всё равно не желала разговаривать с ней, поэтому не стала останавливать её. Прошёл час мучительного ожидания, а Сакура и Мэй всё это время почти не разговаривали. Сакура устроившись на диване, задумчиво вертела в руках чашку с остывшем со временем чаем, а Мэй пристроившись чуть поодаль на стуле возле окна смотрела на медленно темнеющее небо. Единственным нарушителем тишины был монотонный приглушённый звук, исходивший от больших напольных часов. Времени уже почти не осталось. Но примерно за полчаса до назначенного времени дверь во временную комнату Сакуры распахнулась и её сердце, подпрыгнув в груди, испуганно сжалось. На пороге стоял Учиха Фугаку. — Госпожа Харуно. — приветливо улыбнувшись, мафиози по-хозяйски пройдя в комнату, присел напротив Сакуры. — Надеюсь, Вы готовы сделать, так как мы с вами договаривались. — Я думала, свадьба будет намного позже. — Вы сами виноваты в сокращение сроков. — Вы ошибаетесь… — Отнюдь. Закусив губу, Сакура отвела поникший взгляд от господина Учиха. Конечно, он ни за что не станет слушать её и не передумает. Теперь было слишком поздно что-то менять. — После церемонии, — голос Сакуры прозвучал слишком глухо, но девушка даже не заметила этого. Её волновало совершенно иное. — Мои родители… — Я сдержу слово, госпожа Харуно. Я не трону их. — Хорошо…Спасибо. От услышанного обещания на её сердце стало немного легче, но это было не последние слова господина Учихи, которые он хотел сказать ей. Он пришел с новой сделкой. — Однако, — выдержав небольшую паузу, от которой у Сакуры появилось ужасно не приятное предчувствие, он, сначала попросив Мэй оставить их в комнате наедине, продолжил. — наш план должен изменится ещё немного. — О чём Вы? Неприятное чувство тревоги усилилось в несколько раз. — Я знаю, что Вы прекрасная ученица. Ваш ректор, кажется, госпожа Цунаде, очень хвалила Вас. — Госпожа Цунаде?! — переполненная удивлением, Сакура, ощущая тяжесть в груди, взволнованно посмотрела на господина Фугаку. — Зачем вы были у неё? Когда? — О, это совершенно не важно. — Отмахнувшись от вопроса девушки, он улыбнулся. — А важно лишь то, что я услышал от неё. Не в силах произнести ни звука, Сакура, широко распахнув глаза, лишь могла смотреть на мужчину перед собой. — Оказывается, Вы мечтаете уехать учиться за границу. — …. — Хотите стать первоклассным врачом. — Мужчина одобрительно кивнул головой. — Очень благородно. Ваша мечта довольно похвальна. — Что Вы хотите этим сказать? — сжав кулаки, Сакура напряжённо посмотрела на Фугаку. Она догадывалась, какие слова последуют дальше. — Я хочу, чтобы Вы уехали из Японии. — Зачем? — вопрос сам собой сорвался с её губ, и девушка раздосадовано прикусила свой язык, но было поздно. — Перестаньте делать вид, что не понимаете меня госпожа Харуно. — брови Учихи раздражённо сдвинулись. — Вы и так доставили мне множество проблем. Вашим делом с самого начала было лишь играть пару и поддерживать моего сына из тени, создавая лишь видимость того мира, который все глупцы так хотят видеть. Но Вы, как я уже говорил, перестарались. И сильно испортили мне мои дела. Сакура вновь хотела возразить ему, сказать своё твёрдое и уверенное  "нет, Вы не правы“, но её язык отчего-то не пожелал пошевелиться во рту и извлечь лишь несколько протестующих звуков. Она сидела, в глубоком оцепенении и молчала, а Учиха Фугаку спокойно разглядывал её лицо. — Вот видите, я оказался прав. Не стоило столько времени глупо упираться. — Засунув руку в задний карман пиджака, господин Учиха достал оттуда небольшой белый конверт и, положив его на столик, легонько подтолкнул к Сакуре. — Но я не держу на Вас зла. Молодость всегда безрассудна и беспечна. Возьмите. Продолжая молчать, Сакура осторожно перевела помутневший взгляд с лица Учихи на белый кусок сложенной бумаги. — Это билет на самолёт. Завтра Вы сядете в него и улетите туда, куда всегда мечтали. Англия, Оксфордский университет Вас устроит, не так ли? Продолжая с ужасом, пялиться на конверт, словно на клубок переплетённых между собой ядовитых и шипящих друг на друга змей, Сакура совершенно не слышала, что говорит ей господин Учиха, лишь стук её сердца и звук бегущей по жилам крови раздавался в её ушах. Но тем временем Учиха Фугаку продолжал: — В Оксфорде, Вы ни в чем не будете знать нужды. Всё же Вы станете моей дорогой и единственной невесткой, — коротко посмеявшись над своей собственной шуткой в одиночку, Фугаку добавил: — В Англии можете жить, как хотите. Учитесь, развлекайтесь. И наслаждайтесь подаренным временем сполна. Но… — приподняв руку, мужчина властно опустил её на подлокотник кресла. — Саске, Вы больше не увидите. Думаю, это хорошая цена за мечту. — Зачем Вам это? — голос Сакуры задрожал. В её голове всё перемешалось, и сейчас она с трудом подбирала слова, но всё равно её губы произносили совершенно другое не нужное ей. — Зачем отправлять меня так далёко, если можно просто…избавиться… Ведь это странно, что став женой, я сразу уеду за границу. — Девочка…- угрожающе наклонившись, Учиха Фугаку сузил вспыхнувшие гневом глаза. — Я не изверг. И тем более Вы нужна мне живой и совершенно здоровой. А Ваш отъезд можно пояснить и иначе. Вы же женщина, Харуно-сан, и должны понимать, что причин для отсутствия на глазах у общественности может быть множество. И никто не узнает, что Вас нет в Японии. Вздрогнув, Сакура, опустив взгляд, больно закусила нижнюю губу. Всё же господин Учиха говорил ужасные и непереносимые ей вещи. „Не изверг?“ — горько усмехнувшись про себя, девушка едва сдержалась, чтобы не рассмеяться и не бросить ответные обвинения ему в лицо. — „Тогда как Вы позволили Саске совершить такое? Разве отец способен толкнуть своего сына на убийство? Почему теперь его руки должны быть покрыты кровью?!“ Но ответ на не заданные вопросы пришёл сам собой. Такой человек как Учиха Фугаку был способен совершенно на всё. — Саске…. он знает об этом? — её голос прозвучал сдавленно и тихо. — Нет. Ему ни к чему знать. На душе снова стало невероятно тяжело и отвратно. Три недели, она, упрямо слушая лишь свой помутившийся разум и игнорируя отчаянный крик сердца, теряла столь драгоценное оставшееся ей время и избегала Саске, не желая даже смотреть в его сторону. Но сейчас, стоя перед единственным принятым за неё же решением, она поняла, что просчиталась и жестоко ошиблась. Чтобы Саске не свершил, чтобы не омрачало его одинокий силуэт, она уже не могла жить без него. Её душа и сердце сдались ему. Она навеки его. — А если я откажусь? .. Подчиняясь какой-то неведомой силе, Сакура, сжав ладони и решительно подняв голову, посмотрела прямо в тёмные глаза господину Учихе. Лёгкое удивление отразилось на его суровом и властном лице, и всё же он ответил ей сдержанно и чётко. — Тогда я имею полное право не выполнять данное Вам обещание. Не забывайте, Вы находитесь в моей власти, и только я могу ставить Вам условия, принимать и изменять своё решение. — Продолжая смотреть прямо Сакуре в лицо, Фугаку слегка приподнял бровь. — Или Вы так смелы, что желаете противостоять мне? Хорошо. Что ж тогда не удивляйтесь, что за место Англии, роскошной и безбедной жизни там, Вы окажетесь в местах менее цивилизованных и приятных, а для молодой девушки к тому же и крайне опасных. Выдержав небольшую паузу, Фугаку, что-то обдумав в своей голове, с нажимом добавил: — В любом случае Вам нет места рядом с Саске. Для него, Вы всего лишь удобный трамплин к той жизни, которую я приготовил ему. Пусть этот щенок ещё ничего не понимает, но однажды он ещё скажет мне своё благодарное слово. Да, именно это Сакура и ожидала услышать от него. Жестокие, самодовольные и бездушные слова, где не было места для чувств и желаний других. Господина Учиху волновала лишь собственная заманчивая, но ещё довольно далёкая цель. Спокойно выслушав его, Сакура уперевшись ногами в пол, чтобы хоть немного сдержать свой гнев, не опустила свой взгляд. Однако Учихи Фугаку было совершено всё равно, что за чувства в данный момент испытывает его невестка и какими глазами она смотрит на него. Его внимание полностью переключилось на дорогие часы на его руке и на время показанное ими. — Думаю, мне придётся оставить Вас. Нужно поприветствовать гостей. — Встав с кресла, Фугаку поправляя пиджак, и не смотря на девушку, безразлично сказал: — Будьте готовы. И ещё раз предлагаю подумать над моим предложением. А пока билеты побудут у меня. Наклонившись, он, подцепив со скользкого стеклянного стола конверт, убрал его в задний карман пиджака и легко, не сказав больше ни слова, вышел из комнаты невесты. Но как только дверь захлопнулась за ним, то сразу открылась снова. Мэй вернувшись обратно к Сакуре, выглядела расстроено и взволнованно, а её глаза горели желанием узнать, что же господин Учиха сказал её молодой госпоже. Но Сакура, сделав вид, что не поняла её взгляд, прикрыла глаза. Сейчас она должна была сделать последний выбор. И вскоре она сделала его. Приняла своё единственное правильное решение, где она не потеряет ничего. Теперь её душа обрела прекрасные крылья надежды.

***

— Госпожа Харуно, — в комнату с натянутой доброжелательной улыбкой на лице заглянула уже знакомая Сакуре молодая служанка. — Вам пора. Все гости уже собрались. Время пришло. Молча встав со своего места, Сакура глубоко вздохнула. Странная небывалая раньше уверенность переполняла её изнутри. Сейчас она была готова ко всему. Подняв голову повыше, девушка, сохраняя горделивое спокойствие, подошла к присланной за ней служанке. Но у самого выхода, Сакура всё же обернулась назад, где её взгляд остановился на тонкой фигуре. Мэй, в этот раз, не последов за своей госпожой, осталась стоять возле окна. Доверенная ей работа подошла к концу. И девушка больше не могла идти за Сакурой. — Госпожа… — запнувшись на мгновение, Мэй взглянув на Сакуру искренним и чистым взглядом, склонилась в низком поклоне. — Чтобы Вы ни решили, я всё равно желаю Вам счастья, моя госпожа. — Мэй… — Сакура почувствовала, как защипало от подступивших слёз её глаза, но найдя в себе силы, она ответила с улыбкой на губах. — Обязательно. — Госпожа Харуно, — присланная служанка, оставшись без внимания, на секунду скорчив презрительную гримасу, недовольно сказала. — Мы уже опаздываем. Гости ждут. — Да, идём, — встретившись с Мэй взглядом в последний раз, Сакура, вновь повернувшись к назойливой прислуге. — Куда нужно идти? Старательно сдерживая своё недовольство, служанка, в очередной раз натянуто улыбнувшись, указала Сакуре нужный путь. — Следуйте за мной, пожалуйста. Учиха Фугаку уже ждал её. Он стоял возле огромных двустворчатых дверей, за которыми раздавалась тихая ненавязчивая классическая музыка и приглушенный шепот несколько десятков не знакомых людей, и пристально смотрел на неё. Он желал услышать ответ на своё „заманчивое“ предложение, а Сакура была готова дать его. — И так что же Вы решили? — глаза Фугаку смотрели на Сакуру испытующим, давящим взглядом. Он не сомневался в её ответе. — Я отказываюсь. Брови Учихи взметнулись вверх, а его губы сжались в гневную тонкую нить. — Что же я думал, что Вы окажетесь более благоразумной в этот раз. Как жаль! — Вы не дослушали меня, господин Учиха, — заглянув прямо в его мрачные чёрные глаза, Сакура старалась говорить как можно спокойнее и уверенней. — Я не поеду в Англию, но и мои чувства к Саске больше не должны беспокоить Вас. — Что Вы хотите этим сказать? — глаза Учихи подозрительно сузились. — Позвольте мне остаться в Японии. Я уйду из университета. Уеду вместе с родителями в другой город, как можно дальше от Токио. И навсегда откажусь от Саске. Но… — Сжав кулаки, Сакура набравшись смелости, твёрдо произнесла. — взамен я прошу Вас… Саске не должен больше отнимать ничью жизнь. — Откуда Вам известно об этом? — на лице Фугаку отразилось искреннее замешательство, которое вскоре сменила подозрительная настороженность. — Один человек рассказал мне. — Саске? — Нет. — Сакура резко качнула головой. — Один из людей господина Орочимару сказал мне. — Хм. — слегка отвернувшись от девушки, Фугаку недовольно сдвинув брови к переносице, задумался. Ему совершенно не понравилось, что кто-то мог тайно действовать за его спиной, но больше всего его насторожило то, что кто-то из подчинённых его партнёра решил нагло влезть в их дела. Позже он обязательно разберётся с этим. — Хорошо. Пусть будет так. — Могу ли я верить Вам? — не ожидая, что Учиха так легко согласится на её условия, Сакура с сомнением посмотрела на него. — В том случае, если Вы выполните все, о чём сами пообещали мне. — Я обещаю! — Тогда прошу Вашу руку, госпожа Харуно. — взяв девушку под руку, Учиха развернул её лицом к массивным дверям. — Пора заключить наш договор. Устремив взгляд на двустворчатую преграду прямо перед собой, Сакура почувствовала, что вся её прежняя решимость и смелость испарились без следа, оставив после себя лишь странное нервозное послевкусие. Она с нетерпением ожидала и в тоже время боялась момента, когда увидит, что скрывают за собой две прекрасные резные створы. И этот момент пришёл через считанное мгновение. Тяжёлые двери медленно, почти бесшумно распахнулись, впуская Сакуру и её коварного спутника в утопающий в ярком свете хрустальных люстр и нежных пахнущих весенней свежестью цветах торжественный зал. Заметив появление невесты, приглашённый оркестр, состоящий из шести наилучших музыкантов, резко оборвав музыку, перестал играть свои нежные мелодии и опустил инструменты. Но молчал он не долго. Перелистнув листы с нотами на своих пюпитрах, музыканты кивнув друг другу заиграли вновь. Но в этот раз их музыка приобрела торжественный свадебный оттенок. Уловив изменения в музыке, гости, прекратив все свои разговоры, как один обернулись к дверям с застывшими радостными улыбками на лицах. Они смотрели на Сакуру с интересом и любопытством и от их пристальных взглядов, девушка чувствовала себя маленьким диковинным зверьком, загнанным в клетку ради увеселения толпы. Ведь для этих людей разыгрывалось нешуточное представление, о котором они даже не догадывались. Но больше всего её угнетали не их взгляды, а чувство того, что за ней скрывшись где-то в толпе, наблюдают гнусные змеиные глаза Орочимару. Приковав к себе всеобщее внимание, господин Учиха довольно улыбнувшись гостям, сделал первый шаг. Опустив взгляд и, слегка склонив голову, Сакура, стараясь не смотреть на тошнотворно улыбающуюся ей толпу, слепо зашагала вслед за Фугаку по белой шёлковой дорожке усыпанной лепестками белых и розовых роз прямо к алтарю, слушая неровное биение своего сердца и считая размеренные музыкой шаги, чтобы оттянуть минуты неизбежной встречи… Через пятнадцать шагов, Учиха Фугаку замедлив шаг, остановился. Встав рядом с ним, Сакура едва заметно вздрогнула от прожигающего её кожу и душу ледяного отчуждения. Она прекрасно понимала, что заслужила его и, мучаясь, молча страдала от отвратительно разрывающего её сердце чувства собственной вины. Медленно подняв голову и оторвав взгляд от мраморного пола под своими ногами, Сакура замерла с широко распахнутыми глазами на месте не смея пошевелиться. Эта пропасть была не преодолима. Время, нет…сама Жизнь, словно остановилась перед её лицом. Они никогда не смогут сблизиться вновь. Они не смогут преодолеть всё это. И его взгляд ясно говорил ей об этом. Саске стоял совсем рядом от неё и смотрел прямо в её яркие цвета ранней весенней зелени глаза нежным и спокойным ониксовым взглядом, но на его губах застыла ужасная отталкивающая улыбка. Дождавшись, когда отец отойдёт от невесты к гостям на своё место, Саске, продолжая улыбаться, протянул Сакуре руку, предлагая ей занять место возле себя у свадебного алтаря, где их с нетерпением начать, ждал пожилой священник. Подняв руку, Сакура, превозмогая давящую боль в груди от приближающегося неминуемого расставания, протянула дрожащую ладонь ему на встречу. Но их пальцам не суждено было соприкоснуться сегодня. Яркий свет в самый последний момент, неожиданно, резко погас, погружая светлый и просторный зал во мрак вязкой ночи и гул испуганных голосов. И даже луна, спрятавшись за нависшие над небом тёмные тучи, не желала проливать своего света сквозь большие окна в этот „счастливый“ день. P.s. Глава позже будет проверена и отбечена.