Серо-голубые мечты

Наклонив голову, Цуна со скукой смотрела на экран. Странное спокойствие давно стало её верным спутником. Даже окружающая темнота была уже чем-то привычным. Нет, она всё ещё боялась мрака, но когда ты заперта непонятно где, одна-одинёшенька, становится как-то всё равно. Цуна честно пыталась что-то предпринять поначалу. Пыталась выбраться, но… Все попытки оказались безуспешными. Она стала бесполезным ничтожеством, ничем не лучше своего тела, которое, словно марионетка на верёвочках, подчинялось кукловоду. На экране под манипуляцией тонких пальцев, которые прежде за пару секунд взламывали базы данных правительств и заметали следы прямо под носом у кибер-полиции, сейчас перелистывали страницы сборника сказок. Все истории в нём были странными, даже удручающими. Вот, например, эта недосказка про Мальчика, Девочку и Звезду. Савада искренне не понимала героиню, которая просто глупо пожертвовала собой, так ещё и попросила у этого непонятного божества, выступающего в роли Звезды, стереть любимому память, чтобы тот не горевал из-за неё. — Глупо, так глупо, — в пустоту пробормотала Цуна. — Почему же глупо? Ты постоянно поступаешь так же, как и Девочка. Не заметила ваше с ней сходство? Цуна резко обернулась. Буквально в паре шагов от неё кто-то стоял и, судя по голосу, это была женщина. — Как вы тут оказались?.. — У Цуны не находилось слов, чтобы передать всю ту бурю эмоций, что вспыхнула в ней, заиграла всеми красками, сбрасывая оковы. Она думала, что разучилась чувствовать за четыре месяца одиночества, но нет. В её груди вихрем поднимались непосильные чувства, тут же выплеснувшись в виде выступивших слёз. — Ну, ну, милая, всё в порядке! — и с этими словами незнакомка схватила Цуну за руку, подтягивая к себе. Женщина была ровесницей её матери — Наны. Высокая, статная, с длинными, ухоженными волосами, она была достаточно красива. В тусклом свете от экрана Цуна смогла разглядеть ярко-красную блузку с галстуком и… — Да, это небесная пустышка Аркобалено, — кивнула Ария, замечая взгляд в области своей груди. — Такая же, как и у моего дяди Реборна, но немного иная. И сейчас я использую остатки своих сил, чтобы помочь тебе, девочка. Цуна вскинула вверх бровь. — Значит, вы — Аркобалено Неба — Ария Джильо Неро? — спросила она, ощущая ставшее непривычным тепло от руки другого человека. Босс Джильо Неро одарила её ласковой улыбкой. Эта женщина была такой яркой, такой живой. — Да, но давай на «ты», — Ария протянула руку, погладила Цуну по её волосам и подмигнула. — И смени обстановку, нам нужно поговорить, а стоя разговаривать неудобно. Ты же согласна со мной? — Но как? — Цуна растерянно окинула взглядом пространство, заполненное темнотой. — Я пробовала, но ничего не могу тут сделать. Я совершенно бесполезна… Ария вздохнула, качая головой. — Ты сама так решила. Подумай сама: ты же не исчезла. Тогда где ты? Ты внутри своего сознания, а, значит, вольна создавать тут всё, что тебе угодно. Цуна нахмурилась. Подумав, она сбросила с плеч плед и ещё раз осмотрелась. Ария стояла рядом, уперев в бока руки, наблюдая за Цуной. Савада же представила свою комнату до мельчайших деталей. Пространство озарила вспышка света. Некогда тёмная пустота обрела форму комнаты из воспоминаний. Старая, такая любимая комната в их домике в Намимори. — Отлично, а теперь ближе к делу. — Ария направилась прямо к небольшому круглому столу, садясь на один из стульев, который хозяйка сознания только что вообразила ради своей гостьи. Цуна решила пока ничего у неё не спрашивать. Просто отодвинула другой стул и села, сцепив руки в замок над столом, уперев в белую скатерть локти. — У меня осталось не так уж и много времени, — грустно вздохнула Ария, глядя прямо в глаза собеседницы. — А что с вами?.. — Не перебивай пока, тебе всё сейчас будет понятно, — погрозила Цуне пальцем Ария, откидываясь на резную спинку стула. — Мы, Аркобалено Неба, прокляты. Не так, как все остальные Аркобалено, но прокляты. Наш жизненный срок мал в уплату за то, что мы можем видеть будущее. Я и так прожила дольше, чем имела право… Но я не хочу просто так погибнуть. — Она сжала скатерть пальцами, из-за чего края её ногтей побелели. — Я должна помешать Джессо Бьякурану — этому зазнавшемуся юнцу, возомнившему себя всесильным Богом! Женщина замолчала. Раскрыв ладонь, она протянула её к Саваде. В руке лежал изящный нож, хотя нет, скорее даже кинжал. Цуна нерешительно потянулась к нему и взяла в свои руки, понимая, что это для неё. Но пока непонятно для чего. — Зачем он мне? И Ария поведала ей, для чего он и на что способен. В этом кинжале были собраны последние остатки сил Аркобалено Неба, и ими Ария собиралась запечатать половину сил Бьякурана Джессо, пока тот не стал тираном, как его копия из другого мира. Рассказала о том, как она решила помешать его планам, открыв глаза Ламбо на правду. О плане, в котором Цунаёши обязательно должна стать марионеткой, но это до поры до времени — в нужный момент она должна запечатать силы Бьякурана и победить его вместе со своими союзниками. Цуна с тоской слушала рассказ итальянки, видя, как пока та говорит, её руки становятся прозрачными; слыша, как у той дрожит голос. Не выдержав, она бросилась к ней, заключая женщину в объятия. Кинжал остался лежать на столе, позабытый. — Ламбо с моей дочерью и твоими друзьями явятся в церковь, где будет проходить венчание, — продолжала говорить Ария, а у неё уже не было ног, они растворялись в синем свете, искрами исчезая в воздухе. — Когда тебя подведут к алтарю, ты вновь станешь собой и получишь контроль над своим телом. Когда Бьякуран отвлечётся на твоих друзей, не раздумывай — используй нож. — Но как я смогу получить контроль над своим телом?! — прижимая к себе исчезающую Арию, закричала Цуна. По щекам предательски текли слёзы, а к горлу подкатывали рыдания. Женщина, что всё ещё была в её объятиях, исчезала. Она умирала. — Должно быть что-то, что очень значимо для тебя в реальном мире, — дрогнувшими губами произнесла Аркобалено Неба. Её голос, словно свеча, готовая вот-вот потухнуть, приятно мазнул по ушам. — С помощью этого ты вновь сможешь получить контроль над своим телом. — Хорошо, Ария, я сделаю это! — лихорадочно сглатывая солёные слёзы, кивнула Цуна. — Непременно! — Умница, — словно нежный ветерок, понеслись последние слова умирающей — от женщины уже мало что осталось. — И не будь как Девочка. Не стоит жертвовать собой ради других… — Ария единственной оставшейся рукой коснулась заплаканного лица Цуны и провела по щеке почти исчезнувшими пальцами. Двигая лицом из последних сил, она нежно улыбнулась. — Живи ради себя. — Хорошо, хорошо!.. — кивая, провыла Цуна. Рука Арии исчезла в воздухе, рассыпаясь на миллиарды маленьких голубых искорок. Услышав то, что хотела, она медленно закрыла глаза и испустила последний вздох, умирая на руках у Цуны. Пару мгновений голубые искорки сновали над упавшей на пол пустышкой, а затем исчезла и она, словно Арии Джильо Неро никогда не существовало. Для Цуны мир растерял почти все цвета. Она не чувствовала запахов, находясь в мыслях о той, кто пожертвовала собой ради будущего множества людей. Цуна долго просидела на полу, не зная, сколько прошло времени. Но её взгляд был уже осмыслен, у неё была цель для существования. Поднявшись на ноги, она пересекла комнату, подняла нож и подошла к своему компьютеру. Цуна была уверена, что с помощью него сможет вернуться обратно. И она больше не будет той размазнёй, которой все могут помыкать. И Акихито всё выскажет. И признается Занзасу в своих чувствах. И поблагодарит своих друзей просто за то, что они у неё есть. Она включила компьютер и уселась прямо перед ним. Подождала, пока он загрузится, открыла окошко командной строки. Написав совершенно новую, немыслимую программу, Цуна стала ждать момента, когда сможет нажать Enter, и вновь стать собой. На огромном экране в другом конце комнаты Савада видела, как её ведут к алтарю. Ещё чуть-чуть. Ещё немного. Ближе. Вот она стоит перед алтарём, смотря на Бьякурана. Пора! Зажав в руке нож, она нажимает на Enter. Ей еле-еле удаётся сдержать стон — платье невероятно, просто чудовищно тяжёлое! Двадцать одна юбка этого дурацкого наряда, словно у принцессы! Наверное, оно весит около сотни килограммов — она почему-то в этом уверена, хотя не знает наверняка. Кинжал материализовался вместе с ней, прямо в букет. Остаётся только вовремя вынуть. Цуна слушала речь архиепископа, повторяя за ним слова клятвы. Опустив глаза в пол, она пытается снять с ног эти раздражающие сейчас туфли на каблуках, нарядные, украшенные белыми цветами и завязанными в бантики ленточками. Ноги в белых чулках касаются пола церкви, что приносит хоть какое-то облегчение. Становится шумно. Даже слишком. Видимо, друзья пришли спасать её. Как и сказала Ария. — Хватит этого фарса, мусор! — так знакомо говорит Занзас, сердце готово вырваться из грудной клетки, но нельзя выдать себя. Ни в коем случае! Иначе всё, чем пожертвовали Интел и Ария, будет напрасным. Бьякуран нехотя обернулся к помешавшим церемонии незваным гостям. Цуна, стоявшая рядом, никак не реагировала на происходящее. Опустив в пол глаза и сжимая в руках свадебный букетик, она ждала удобного момента. — Надо же, Занзас, какими судьбами? — ёрничая, спросил Бьякуран. — Согласен с ним, — подал голос Акихито. Сердце уже билось не просто как бешеное — как оголтелое. — Отпусти мою сестру! Гости возмущённо загалдели. Стало невыносимо шумно. — Моя дорогая невеста сама согласна выйти за меня, — развёл руками Бьякуран. Затем повернулся к стоящей, словно статуя, Цуне: — Ведь так, любимая? — Конечно, любимый, — не оборачиваясь, произнесла невеста. Савада прямо чувствовала каждой клеточкой тела, как Скайрини злится. Нет, он уже, наверное, в гневе. Хочется улыбнуться, но пока нельзя. Позже они вместе посмеются. — И что же вы сможете сделать? — усмехнулся Бьякуран. Ему самому волноваться было не о чем — помимо гостей в церкви были его люди, да и сам он — тот, кто стал почти что Богом, не видел угрозы, чувствуя в себе силу. — Не волнуйся, любимая, — вновь обращаясь к без пяти минут своей жене, сказал Бьякуран, — сейчас разберусь со всем и мы продолжим. Когда Джессо обернулся к приготовившимся к атаке врагам, что стояли в задних рядах, именно в этот момент Цуна обернулась, с ненавистью глядя на своего жениха. На глазах у всех она вытащила нож из букета, пока тот спускался по ступенькам, подскочила к нему и, к неожиданности Бьякурана, всадила ему в бок по рукоять лезвие. Удивлённый, он с недоверием уставился на расплывающееся на белой ткани пятно. Воля Арии была выполнена. Ей удалось. Ещё немного, и их страдания подойдут к концу. И тут Цуна, откинув ненужный теперь букет, встретилась с глазами явно удивлённого происходящим Занзаса. И потерялась в их завораживающей красноте.