Heartless?

Я всего лишь хотела, чтобы он отвалил от меня и ушёл из моей жизни навсегда, оставив после себя не самые приятные воспоминания. Так какого чёрта я сейчас стою в этом идиотском клубе с этой идиотской текилой и жду этого идиотского идиота? Я скучаю по ноутбуку. Я не помешана, нет. Я просто хочу писать. Снова. Ноги жутко болели, хотя я даже не танцевала, что было бы самой глупой идеей на свете. Я надеялась на то, что Гарри подцепит здесь какую-нибудь симпатичную шлюшку и закроется с ней в vip-комнате, позабыв о «собутыльнице», а я бы в этот момент преспокойно направилась домой, проклиная весь мир за то, что этот кудрявый кретин тратит моё время. Но, твою мать, я такая везучая! Пара изумрудных глаз, которые я каким-то чудом находила красивыми, сверкнули задорным огоньком, когда парень подошёл ко мне с двумя бокалами виски. Джек, ты ли это? Мне кажется, что его кудри держатся на клее. Но почему они тогда такие мягкие? Всё дело в каком-то муссе, да. Или всё-таки клей? — В чём дело? — заметив мой пристальный взгляд, произнёс Стайлс и отпил глоток виски из своего бокала. — Твои волосы, — я указала взглядом на шоколадные кудри парня, — что ты с ними делаешь? Чёрт, я хочу такие же кудри. Я не пьяна, нет. Мне просто интересно. — Ммм, детка, я разрешу тебе потрогать мои волосы, если ты взамен разрешишь мне потрогать твою грудь, — губы парня были напротив моего уха, когда его правая рука легла на моё бедро. — Ты кретин, если думаешь, что я накидалась в хлам и могу отдаться тебе прямо на барной стойке, — шикнула я. И когда я стала такой дерзкой? Впрочем, он заслуживает такого отношения к себе, я думаю. — Чарли, а не охерела ли ты, не? — прошипел кудрявый, широко распахнув глаза. — Я просто привёл тебя в клуб, потому что одному было скучно! Если бы никто из моих знакомых не был занят, я бы и номер твой не вспомнил. Усекла? Меня окатила волна возмущения. Так, какого чёрта? Можно подумать, что я сама напросилась в этот дурацкий клуб, чтобы повеселиться с этим придурком! Всё это я могла бы ему сказать прямо в лицо. Но почему-то решила, что будет тупо продолжать эту безсмысленную ссору, и лучшее решение — это свалить без лишних слов из этого клуба. Что я и сделала. Развернувшись на каблуках в сторону толпы, я попыталась пробраться через этих людей, прижимающихся друг к другу каждой частью тела, к выходу. К любому — главное покинуть это душное, тесное и невероятно громкое помещение. Несколько раз я даже слышала своё имя, но не остановилась — меня бы тут же затоптали. Можно было бы подумать, что это Изабель, но она не говорит хриплым голосом. Её голос прекрасен. — Простите, — наконец, выбравшись отсюда, я подошла к одному из громил-вышибал в солнцезащитных очках (им, видимо, плевать, что ночь), — вы не подскажите, где здесь ближайшая станция метро? — Не глупи, Шарлотта, я довезу тебя! — из здания клуба буквально вылетел Гарри со взъерошенными волосами. Я закопошилась в сумке, ища хоть что-то, похожее на деньги. Резким движением вытащив из кошелька десять фунтов, я сунула их охраннику. — Я дам вам десять фунтов, если вы сейчас же скажете эту чёртову станцию метро! — гаркнула я, но этот громила, кажется, не обратил никакого внимания на меня. — Чарли! — быстрыми шагами, зеленоглазый направился прямо ко мне. Я, правда, не хочу продолжать с ним никакого общения. За эти два дня Стайлс успел хорошенько подпортить мою нервную систему, и именно поэтому я сейчас как ненормальная пытаюсь убежать от него. На каблуках, да. — Ну, что ты как маленькая?! — догоняя меня, выкрикнул Стайлс. И действительно — мы были похожи на маленьких детей: одна с испуганными глазами бежит сломя голову, другой кричит ей что-то в догонку и машет руками. Я всегда думала, что хорошо бегаю, даже учавствовала в состязаниях, заняв почётное пятое место, но, поверьте, на каблуках даже бегун становится непоседливым младенцем. И такая нагрузка на мои красные лабутены всё-таки дала о себе знать — примерно в десяти метрах от клуба я с шумом упала, сломав каблук. И, кажется, я подвернула лодыжку. — Ай! — выкрикнула я, пытаясь встать. Боль проникла в каждую клеточку тела, затуманивая разум. — Ну, не дура ты, не? Убегать от меня вздумала, — парень подскочил ко мне, присев на корточки и коснувшись рукой повреждённой лодыжки. — Боже мой, а ты догнать не смог девушку на каблуках? — прошипела я. — Не ворчи, Чарли, — Стайлс начал растирать ладонью мою ногу, разогревая её. Я поморщилась от неприятных ощущений, задумавшись — правильно ли он делает? — У тебя дома есть лёд? — Н-нет, — прохныкала я, закусив губу. Сосредоточенный взгляд Гарри прошёлся по моей ноге, потом выше, пока не остановился на глазах. Он явно о чём-то задумался, я так понимаю. А в темноте эти глаза абсолютно другие... Тёмно-тёмно-зелёные. — Так, ладно, — плавным движением руки он перекинул меня через плечо и понёс в неизвестном направлении. Что ж, это было ожидаемо. Вполне. Я не сказала ни слова, лишь сильнее прижалась к нему. В памяти сразу вспыхул тот день, когда он нёс меня пьяную домой. Я думаю, этот парень не умеет правильно носить на руках девушек. И даже когда он женится, то понесёт свою невесту именно так. — И куда ты меня несёшь? — полюбопытствовала я, увидев, что мы приближаемся к парковке, где стояло его авто. — Ко мне. Куда же ещё? Льда-то у тебя нет, — кудрявый открыл мне дверь, как маленького ребёнка усадив на сиденье рядом с ним. — И отговорки, типа: «Боже мой, мне завтра на работу!» — не принимаются. Надув губы, я повернулась лицом к Стайлсу. Нога всё ещё жутко болела, когда я вспомнила, что мои туфли остались у клуба. — Подожди! — воскликнула я и положила свою руку на его. — Мои туфли! Нужно вернуться. — Я куплю тебе новые, — пожав плечами, ответил зеленоглазый. — Это ж я виноват в том, что ты сломала каблук. И вылечим мы твою ногу, не беспокойся. Мой друг шарит в этом. Кажется, у Гарри хорошие отношения со своим другом — он уже какой раз за вечер мне говорит о нём. Найл, кажется. Я надеюсь, что Найл не будет таким же сумасшедшим, как Стайлс, и они отпустят меня сразу же. Я бы могла ему возразить, но понимаю, что это бесполезно. Хорошо, покончим с этим завтра. У меня сейчас нет никакого желания спорить с ним и ругаться. Он слишком противоречив. Всю дорогу мы ехали молча: Гарри сосредоточенно следил за дорогой, а я слушала какую-то песню по радио в его машине, смотря в окно, где мелькали «неоновые» здания. Когда машина остановилась возле какого-то пентхауса, парень вышел из авто и, открыв мне дверь, повернулся ко мне спиной. — Прыгай, ну, — поторопил меня Гарри. Нет, он не знает такого понятия — носить девушку на руках. Есть либо плечи, либо спина. Однако это не помешало мне забраться на широкую спину парня, обхватив одной ногой его торс. Парни любят баловаться с парфюмом — выливают на себя всё содержимое, чтобы девушке потом снесло голову. Причём, в прямом смысле. Но парфюм Гарри — это нечто. Кажется, смесь геля для душа и дорогих духов. Всё это просто идеально дополняет друг друга и может вскружить голову каждому... ну, или каждой. Игнорируя удивлённый взгляд консьержки, Гарри понёс меня к лифту. Я не могла не услышать его тихое хихиканье. — Что? — не выдержала-таки я. — Ну, я... ты... ночь и лифт, — парень теперь уже во всю хохотал, и я чувствовала, как трясутся от смеха его плечи. — Тебе это ни о чём не говорит? Почему-то мне и самой смешно стало. Просто этот хриплый смех слишком заразителен, чтобы воздержаться от смеха с этим кудрявым. Его глаза, его голос, теперь ещё и смех нравится мне? Нет, пора заканчивать это. Лифт остановился на четырнадцатом этаже, когда мы, смеясь во всё горло, вышли оттуда. Какая-то бабулька в халатике и с пекинесом смерила нас недовольным взглядом, после чего закатила глаза. Я думаю, она часто видит такую картину, да. Если она соседка Гарри. — Значит... живёшь не один? — спросила, я, когда спрыгнула с парня, чтобы тот достал ключи из кармана. — Говорю же - с другом, — дверь, наконец, открылась, и мы с Гарри вошли внутрь. Первое, что я увидела — это широченное окно посреди гостиной, откуда открывался великолепный вид на Тауэрский Мост и, собственно, Темзу. Сама гостиная, вся белая, с красным огромным диваном, телевизором и многочисленными элементами декора, казалась такой огромной, что, думаю, здесь не раз устраивались вечеринки. Чёрт возьми, кто такой этот Гарри Стайлс? Живёт в самом известном районе Лондона в шикарном пентхаусе, ездит на спортивной машине, посещает известные клубы... я что-то упустила? Чего-то не знаю? Стоять на одной ноге было невозможно трудно, поэтому я тут же ухватилась за предплечье Гарри дабы не упасть. Парень хихикнул и взял меня за руку, подведя к дивану. Какие руки большие... — Садись, — приказал он и достал вибрирующий в кармане айфон. — Я пришлю тебе Найла, — прошептав это, Стайлс ушёл на кухню, держа у уха телефон. Мой любопытный взгляд прошёлся по каждой статуэтке, каждой мелкой детали, пока не остановился на рамке с фотографией, на которой было изображено пятеро парней. Она стояла на полке, которая у меня была бы завалена книгами. Пятеро совсем разных парней, среди которых был и Гарри. Может, это его друзья? Но почему тогда на сцене и с микрофонами? Так, я ничего не понимаю. — Хэ-э-эй! — дружелюбно пропел кто-то, на чей звук я обернулась. Пара невероятно-красивых голубых глаз были устремлены на моё лицо, когда улыбка тронула прекрасное лицо блондина. Такой приятный тембр голоса... он ведь тоже есть на этом фото! Я, наверное, выгляжу, как идиотка: широко улыбаюсь, оглядывая высокого блондина, но, кажется, он делает это же. Или только кажется. — Я принёс лёд! — радостно проговорил парень, и я узнала знакомый ирландский акцент. Мой отец — Ирландец, хотя в этой прекрасной стране я не бывала ни разу. Парень присел на корточки, приложив к лодыжке лёд. Когда он поднял глаза на меня, я вновь утонула в этих голубых омутах. Кто эти люди? У одного кудри нереально мягкие, а у другого безумно красивые глаза. Зашипев от боли, я положила руку на лёд. Я, думаю, он как нельзя кстати. — Я Найл, — блондин протянул мне руку, которую я, улыбаясь, пожала. — Ты новая девушка Гарри? — Что? Н-нет, конечно же! — возразила я. — Просто знакомые. Я Чарли, кстати. — Я знаю, Шарлотта. Хазза говорил о тебе сегодня. И не раз, — присев рядом со мной, произнёс Найл. — Эмм... а кто такая Хазза? — недоумённо спросила я, хихикнув. Если это девушка — то имя у неё довольно неудачное. — Хазза — это я, — Гарри, вышедший из кухни, засмеялся. — Я вижу, вы уже познакомились? Найл улыбнулся мне, после чего перевёл взгляд на кудрявого и быстро закивал. Мне уже нравится этот парень! Такой искренний. Хотела бы я с ним подружиться, только я так же хочу и от Гарри избавиться. — Мне пора. Пока, Найл, — пробормотала я, улыбнувшись и пытаясь подняться с дивана. Я, действительно, не задумывалась о том, как буду идти в одиннадцать ночи по холодному Лондону с ногой, боль в которой всё не утихала. Единственное, что я хотела — принять душ и сесть за ноутбук, проведя половину ночи за написанием пролога какого-нибудь романа. Но, чёрт, где это вдохновение шастает?! — Как? Ты уже уходишь? — Нет, она останется, — прервал меня Гарри, не мне давая подняться. — Я хочу спать. Ты хочешь спать. Я не сяду за руль. — Я тебя и не прошу! — воскликнула я. — Я просто пойду домой пешком. — С больной ногой и босиком? — парень сложил руки на груди и ухмыльнулся. — Ну-ну. Что он хочет этим сказать? Я просто не могу остаться в его квартире. Хорошо, плевать на эти долбаные принципы — мне завтра на работу. Я не хочу потом слушать вопли Изабель о том, что она так рада, что я провела ночь в квартире Гарри и Найла. — Дава-а-ай, Чарли, соглашайся! Мы не кусаемся! — воскликнул блондин. Я напилась с незнакомцем в баре, отправилась с ним в клуб, а теперь с ним же и его другом остаюсь ночевать в квартире... Что следующее? Мой напуганный взгляд метнулся к такой манящей двери, к парням, потом снова к двери. — Хорошо, я останусь.