Не ворошите прошлое. Не надо. Оно ушло, ушли и «слёзы градом». Теперь уже совсем другие цели. И эта боль проходит. Еле-еле.
***
— Ты ведь понимаешь, о чём я, Хаз. Риск слишком высок. Найл сложил руки в замок и уставился на меня. В горле образовался ком, а сердце замедлило свои прежде сумасшедшие удары. Он прав. Он всегда прав. И я не хочу признавать это. — Мы провели прекрасный вечер, я подумал, что она не должна знать это ещё долгое время, — ответил я и уставился перед собой — на фотографию пяти когда-то лучших друзей. — Представь, что будет, если она узнает? Она отвернётся от меня. — Чарли не сможет, — тихо произнёс Хоран. — Чарли уже привязалась к тебе, хоть этого и не замечает. Зачем я добиваю себя грёбаными воспоминаниями, если не хочу вернуть прошлое? Меня устраивает почти всё, и я не хочу ворошить то, что уже давно засыпано толстым слоем пыли. Хотя это больно осознавать, согласен. — Плевать, мы даже не так близки, чтобы говорить ей о том, о чём так трудно сказать. Найл громко фыркнул. — И долго ты будешь строить из себя пай-мальчика, который водит малышку на аттракционы? Рано или поздно, Чарли узнает всю правду о тебе, Гарри. — Я недавно узнал, — я выдохнул, пытаясь собраться с мыслями, — узнал, что ей необходима моя... защита. Вероятность того, что Чарли не встретит своего отца слишком мала для того, чтобы беззаботно расхаживать по Лондону. Она попросила меня о помощи. Не могу поверить, что её отец творил ужасные вещи, когда Чар была ещё совсем ребёнком. Такие люди как он, обычно, не отступаются от своих слов. Но он не причинит райтер вреда, пока она доверяет мне. А она мне доверяет. Я могу с уверенностью сказать, что вчера вечером что-то произошло. Что-то, из-за чего я стал чувствовать себя по-другому. Она разбудила во мне эмоции, которые погибли год назад. Вчера, на колесе обозрения и она казалась совсем другой Чарли. Девушка, которая показывала свои эмоции только любимому ноутбуку и книгам, стала на миг настоящей. Показала мне искреннюю улыбку, а не ухмылку. Я чувствовал себя абсолютно безнадёжным подростком, когда она позволила себе поцеловать меня в щёку перед тем, как скрыться за дверью. Я не настаивал на том, чтобы она пригласила меня к себе «на чай». Ещё рано. Она пока борется с самой собой, чтобы открыться мне полностью. — Ты такой идиот, Стайлс. Но ты мой лучший друг, поэтому я буду поддерживать любое твоё идиотское решение, — Хоран опустошил бокал с пивом, не смотря мне в глаза. Именно сейчас я вспомнил Чарли. Упрямую, занудную и вечно читающую что-то Чарли. «Ты такой идиот, Гарри» — эхом звучало в моих ушах. Она такая смешная. — Вот за это я тебя и люблю, — я похлопал парня по плечу и встал со стула, забирая со стола телефон и ключи от машины. — Мне пора на работу. Моя работа не такая интересная, как у Чарли... хотя, я не думаю, что писательство — это работа. Во всяком случае, работаю я в студии звукозаписи — отсеиваю молодые таланты от безголосых придурков. Да-да, и такая работа бывает... А вечером наведаюсь к Шарлотте. Из-за сериала, да.***
Charlie's POVТы новый персонаж в моём романе. Каждое слово — только о тебе. И мысли пусть мои меня обманут, Но главный ли — уже решать судьбе...
Я нахмурилась, возмущаясь тому, как по-свински Питер Ван Хутен вёл себя с Хейзел и Огастусом, в сотый раз перечитывая «Виноваты Звёзды». Этот роман полностью изменил мои взгляды на жизнь, я абсолютно безума от этого писателя! А сегодня у меня выходной, значит, что я имею целых двадцать четыре с половиной часа (а сейчас уже четырнадцать), чтобы засесть с любимой книжкой на подоконнике с чашкой любимого земляничного чая. Сегодня я не думала об отце, об обиженном Тиме, болтливой Изабель и весёлом Найле. Хорошо, да, я не добавила в свой список Гарри, потому что этот кудрявый идиот теперь живёт не в своей прекрасной квартире с Найлом, а в моей ненормальной голове с тараканами. — Ох, Гас, я так люблю тебя! — всердцах воскликнула я то, что говорю Огастусу почти каждый раз, когда читаю эту книгу. А ещё иногда мне кажется, что мой ноутбук живой. Я знаю, что, возможно, я немного зависима от него (а как иначе? Этот малыш хранит все мои работы, за которые мне платят деньги), как, например, Бель зависима от журнала «People» или наш босс - Карл от почтовых марок. Он иногда как посмотрит на меня с укором... сразу писать хочется. Только нечего. Вот и сейчас. Я отложила одну из любимейших книг в сторону и направилась к ноутбуку, который лежал на кровати, где и айфон. Но для начала, я всё-таки решила проверить телефон. — От Гарри, — я улыбнулась, когда прочла его имя. Оно красиво звучит: Гарри, Гарри, Гарри. Но всё же он идиот. «Эй, райтер, ты накупила нам чипсов и всякой вкусной гадости? Сегодня я наведаюсь к тебе в гости, тот сериал мне понравился;) И, пожалуйста, умоляю, одень для меня ту серую майку. Одну майку. хх» — Гарри, ты такой... Гарри, — я засмеялась и присела на кровать. «Маленький извращенец. И кто же твой любимчик? Правда, Дин красавчик?» Телефон завибрировал уже через минуту после того, как я отправила сообщение. «А мне больше нравится Сэмми:)» — Он не любит, когда его называют «Сэмми», — глубоко вздохнула я и довольно улыбнулась. — Ему не семь лет. Одним суперамипришибленным в этой квартире больше. Теперь ноутбук. Я открыла вордовскую страницу и уставилась на два маленьких абзаца, когда-то написанных мной. Хорошо, да, это всё о Гарри. Пальцы сами как-то легли на клавиатуру, и, закусив губу, я стала задумываться над этой писаниной. Почему я пишу о нём? «Вчера он показал мне Лондон с совершенно другой стороны, заставив сердце биться чаще, чем обычно. Я никогда не видела его таким... ночным. Словно две его стороны, которые мне ни разу не доводилось увидеть. Я полюбила его. Полюбила всем сердцем этот полный загадок город. И теперь вряд ли кто-то разрушит эту связь. А мы, тем временем, становились всё ближе. Он узнавал каждые мои мелочи, а я по прежнему терялась в догадках об этом парне. Я дико сожалею, что хотела, чтобы он ушёл из моей жизни навсегда». — Новая книга? Книга о Гарри? — спрашивала саму себя я. — Нет-нет-нет. Конечно, нет. Это просто мои мысли, которые просто некому рассказать. Вот и всё. О книге и речи быть не может. Я же не идиотка, которая будет описывать всю свою личную жизнь, завуалировав её под какими-нибудь вымышленными именами. Звонок мобильного телефона вывел меня из состояния транса, когда я нащупала айфон и приняла вызов. Мастерс. — Алло, Шарлотта? — произнесла женщина на том конце трубки. Я. Ненавижу. Своё. Имя. — Эмм, Чарли, — поправила её я. — Здравствуйте. — Приедь в издательство, срочно! — строго проговорила она и отключилась. Она никогда не оставляла мне права выбора. Быстро натянув на себя первое, что попалось под руку, я поспешила в издательство, молясь о том, чтобы всё было хорошо, и она не разорвала сотрудничество со мной. Боже, я тогда потеряю всё...***
Маленькая блондинка с внушительным размером груди по имени Элизабет всё так же стояла в сторонке, попивая то ли кофе, то ли ещё какую-нибудь гадость из этого полусломанного автомата с напитками и батончиками. Я стучала ногтями (которым, кстати, просто необходим маникюр) и изучала взглядом Кетрин. Сегодня её шевелюра была такая обьёмная, что, казалось, под её волосы можно спрятать пасхального кролика. Когда я захожу в её кабинет, она сначала молчит минут десять, выдерживая интригу, а потом полностью обескураживает какой-нибудь неожиданной новостью. Эгоистка. — Хочу сообщить тебе, Шарлотта, что тебе уже пора бы и оповестить меня о продвижении работы над новой книгой, — её тон был спокойным. — Какой ещё книги? — удивилась я. — Которую ты почему-то всё ещё не начала! — выплюнула она. — Если через две недели у меня в руках не будет минимум пятьдесят страниц печатного текста, наше издательство разорвёт сотрудничество с тобой. Спокойно, Чарли. Спокойно. Не плакать. Но какие к чёрту две недели?! Она ошалела! О чём мне, мать твою, писать? — Я вас поняла, мисс Мастерс, — категорично ответила я и встала из-за стола. Буквально вылетев из кабинета, я поняла, что сшибла кого-то дверью. Парень с карими глазами и волосами тёплого медового оттенка поднялся с пола, потирая ушибленную задницу, которая смягчила его падение. Я бы сказала, что он довольно симпатичен, да. Сказала бы, но не скажу. — Извини, пожалуйста, я... — Ничего, — перебил меня парень. — Видимо, эта стерва не одному мне психику попортила, — он кивнул в сторону кабинета Кетрин. Я засмеялась. У него приятный голос. Только чуть-чуть недотягивает до Гарри. У Стайлса он хриплый, с нотками сексуальности. А почему, вообще, я думаю о нём в тот момент, когда знакомлюсь с симпатичным парнем? — Я — Тео, — он улыбнулся и пожал мою руку. — Ты, должно быть, тоже начинающий писатель? — Безнадёжный писатель — Чарли, — я хихикнула. — Две недели. Если этот симпатичный Тео — писатель, то он прекрасно понимает, о чём идёт речь. В этом мире писательства мы должны делать всё в отведённый для нас срок, иначе — конец этой недокарьере. Это, как русская рулетка: отдавая издателю оригинал книги, у тебя есть только два выбора — всё или ничего. Казалось бы, такая занудная профессия, как считают многие, действительно может лишить всего. — О, боже, она дала мне неделю! — он сочувствующе похлопал меня по предплечью. — Я надеюсь, у нас получится. — Взаимно, — опять улыбнулась я. Он довольно милый. Ох, ну, конечно, он милый! Все молодые писатели до жути милые люди. Просто ещё не успели зазнаться. — Ты ведь дашь прочитать мне свою новую книгу, когда её напишешь? Хоть это будет и не так уж скоро, — он прикусил губу, над чем-то задумываясь, а потом полез в передний карман своей идеально отглаженной бледно-розовой рубашки, доставая какую-то карточку. — Позвони мне Чарли, если захочешь пообщаться с родственной душой, у которого осталось неделя. Засмеявшись, я приняла визитку из его рук и, прошептав: «Замётано», выбежала из этого здания. Вот сейчас, действительно, мне нужно бежать и думать над книгой. Но по дороге домой я всё-таки заскочила в ближайший супермаркет и купила огромную пачку чипсов и несколько банок пепси. Не хочу, чтобы пропадал вечер «Сверхъестественного» с Гарри. Всё, завтра точно начну писать. Между тем, мысли об отце окончательно покинули мою дурную голову. Я не встречу его. Не сейчас, и даже не через неделю. Он помнит тринадцатилетнюю невозможно худую Лотти, которая сейчас уже совсем изменилась. Не знаю в какую сторону, но он просто не сможет узнать меня, даже, если мы случайно столкнёмся на улице.***
Вот знаете, у каждого человека есть свои хорошие качества. Кто-то очень добрый, и жертвует на благотворительность все свои деньги. Кто-то верный и любит детей. А кто-то просто отличный друг. Хорошим (плохим одновременно) и главным качеством Гарри являлось то, что он мог поднять настроение за считанные секунды и так же опустить его ниже плинтуса. Не знаю, как других, но меня он заставляет одновременно и улыбаться, и скалиться от злости. К нему же, да. Я думала, что это будет прекрасный вечер: Гарри будет распрашивать обо мне всё, а о себе молчать, как партизан; потом мы всё-таки вернёмся к просмотру «Сверхъестественного», иногда споря о том, как нелогично ведут себя жертвы всяких этих существ, с которыми каждый день борются Сэм и Дин. По крайней мере, для меня это был бы великолепный вечер. И сейчас, когда он появился в моей квартире, говоря о том, какая я послушная девочка (да, я всё-таки одела эту дурацкую майку, только ещё и шорты) и как мне идут короткие вещи. Но в этот же миг он всё и испортил, стоило мне только рассказать Гарри о знакомстве с Тео. — Ты выбросишь эту визитку, Чарли, — сквозь зубы процедил он, пытаясь вытащить у меня из рук карточку с номером Тео. — Ты не должна доверять первым встречным. Я громко фыркнула. — Но тебе-то доверяю! И только сейчас я поняла, что сказала. Он вызывает во мне самые противоречивые чувства (и речи быть не может о симпатии. Я об этом даже не задумываюсь), одним из которых доверие всё же является, да. Пожалуй, это ужасно. Я безнадёжна, если доверяю Гарри Стайлсу. Тому, кто не доверяет мне. — Потому что я не первый встречный! — воскликнул парень. — Отдай визитку по-хорошему. — Нет! — я притопнула ногой, возмущаясь, как пятилетний ребёнок. — Он поможет мне отыскать вдохновение, — уже более спокойно пояснила я и выдохнула. — Тебе какое дело до Тео? — Я переживаю за тебя! — Спасибо, пап, — с иронией поговорила я, направившись в свою комнату, где в ноутбуке загружалась новая серия. — Ну, ты идёшь смотреть или да? — я выглянула из прохода, набоюдая за тем, как Стайлс направляется в мою комнату. — Я хочу поговорить с тобой, Чарли, а не смотреть на красавчика-Дина Винчестера, в которого ты влюблена, — серьёзно ответил парень и подошёл ко мне вплотную. Его немного нервное и прерывистое дыхание обжигало мне шею, а, потому как я стояла спиной к нему, он ещё и положил свои большие руки на мою талию. Идиот. Я выдохнула, развернувшись к нему. Теперь мы стояли лицом к лицу. Его зелёно-голубые глаза смотрели прямо в мои, и я понимала, что какого-то там серьёзного разговора с ним не избежать. — Пообещай мне, что не будешь общаться с теми, кого едва знаешь, — прохрипел парень и провёл большим пальцем по моей щеке. Я, как истукан, была полностью обездвижена и находилась в абсолютной власти Стайлса. — Почему ты говоришь мне это? Мы — никто друг другу, — прошептала я. — Просто пообещай. — Обещаю, — выдохнула я. — Но ты должен рассказать мне о себе хотя бы то, что я должна знать. Я устала теряться в догадках о том, кто ты такой. Его взгляд бегал по моему лицу, словно Гарри задумался насчёт того, стоит ли верить мне или нет. Знаете, у судьбы (или как там её) ужасное чувство юмора, если она решила посмеяться надо мной и послала в мою жизнь Стайлса. Теперь карта памяти в моей голове больше не имеет свободного места. — Хорошо. Давай начнём прямо сейчас?