По ту сторону заката.

Если до этой поездки в Голливуд я усердно старалась заниматься в колледже и выполнять курсовые с докладами, то теперь учеба занимала последнее место в списке интересуемых мной дел. Почти все свободное время я проводила с Эйданом. Порой Лэсли даже ревновала. - Вы прям как восьмиклассники – ничего и никого кроме себя не видите! – Сказала она мне как-то раз недовольно, но получив ответный удар, замолчала. Подруга тоже времени зря не теряла. Один раз, когда у меня отменили последнюю пару, я поспешила домой, и на улице, у крыльца, застала Лэсли, целующуюся с Карлом. Он усердно гладил ее бедра, а она обвила руками его шею. Я осталась стоять поодаль, ожидая, когда они закончат. Едва парочка распрощалась, когда Карл чмокнул Лэсли в шею и ушел быстрым шагом, я громко кашлянула, привлекая внимание. Бридс резко повернула голову, и увидев меня, резко порозовела. - О, мышонок, ты тут. Привет. Я, не скрывая усмешки, скрестила руки на груди. - Привет-привет. Как я вижу, бурный роман в самом разгаре? Лэсли подскочила ко мне и стукнула в плечо, и я не удержалась от смеха. - Да ну тебя…! – Цокнула блондинка, но через секунду присоединилась ко мне. Когда мы более менее успокоились, я похлопала ее по плечу. - Ну… Кажется, мы теперь обе имеем парней? - Кажется, да. Я усмехнулась и кивнула за ворота в сторону продуктовых. - Пойдем, отметим это. Я угощаю. - Вино? Шампанское? – Радостно взвилась Лэсли. Я игриво дала ей подзатыльник. - Сок и булочки! Подруга разочарованно застонала, а я,взяв ее под руку, потащила вниз по лестнице. В основном мы с Эйданом гуляли по вечерам. Жара спала, погода стала прохладнее. Мы часто прогуливались по террасам, окруженные огнями фонарей и домов. Разговаривали, смеялись. Он рассказывал о своем детстве. Говорил о родителях – но только в воспоминаниях. Где они сейчас я так и не знаю. Эйдан говорил о том, как в восемь лет им в школе задали нарисовать натюрморт состоящий из еды – и он нарисовал ярко-желтый ананас, а рядом – темно-зеленый огурец, и это была его первая картина, которой он гордился, и за которую получил тройку. В тот момент он твердо решил, что будет заниматься художеством. Рассказывал, как родилась Лил – ему тогда было тринадцать – и он жутко испугался. - Испугался? – Смеясь, спросила я. Эйдан напустил серьезный вид. - Еще как. Ребенок! Да еще и девочка! У меня была настоящая истерика. Я знал, что в итоге, мне придется заниматься ее воспитанием, учить чему-то. - Ты должен был просто смириться. - Знаешь, что я сказал маме тогда? Я подошел к ней с прямой целью и произнес: «Превращай ее в мальчика!» - Серьезно? Эйдан усмехнулся. - Да. Я думал, что с братом мне будет проще. Да и не обязательно нужны были бы раздельные комнаты. Мы могли бы одалживать одежду и ходить голыми по дому не стесняясь. – Он взглянул на меня. – Это я так – к слову. И кстати – я был прав. Сестренку я обожаю, но с ней ужасно тяжело. - Она позитивнее тебя. – Пожала я плечами. - Она наивнее меня. – Ответил Обернетти. – Амели такой человек, который видит все в розовом цвете – все люди хорошие, все проблемы решит Боженька. Такой человек, который верит, что в будущем заберет всех бездомных зверушек домой, отыщет в лесах Калифорнии единорога и построит фабрику мороженого. - Лил ребенок. – Спокойно сказала я, тронув его за плечо. Эйдан взглянул на меня, улыбнувшись. - Да. Знаю. Иногда мы забирались на его чердак – оказывается, у Эйдана остался старый телескоп, пылившийся в кладовке. - Совсем про него забыл! – Говорил он, таща агригат на крышу. - А почему не использовал? Эйдан посмотрел на меня, прикрыв веки. - Лил ложиться спать рано. А наблюдать за звездами в одиночку – никакого смысла и удовольствия. Телескоп оказался рабочим, и первую ночь мы долго настраивали окуляры, подводя всякие колесики и то и дело переставляя штатив. - Откуда он у тебя?- Спросила я, пока юноша возился с трубой, заглядывая в него, прищуривая один глаз. - Спроси что попроще. – пробормотал Эйдан. – Кажется, папа в молодости увлекался астрологией – наверно, кто-то подарил. С горем пополам мы настроили телескоп и начали наблюдать за небом. Сначала наводили на луну, разглядывая ее впалые кратеры, потом – на звезды, принявшие форму маленьких кругляшков вдали. - Он не профессиональный. – Сказал Эйдан. – Так – на любителя. - Все равно это очень интересно! – Заверила я его, наводя трубу на разные звезды. Некоторые были едва заметны, другие – побольше, с точечками, по всей видимости, неровностями в рельефе. Вскоре я поняла, что Эйдан молчит и оторвавшись от телескопа, взглянула на него. Он молча стоит, наблюдает за мной из под опущенных век, взгляд – теплый. - Что? – Спросила я. - Ничего. Интересно смотреть, когда ты на чем-то сосредоточена. Я улыбнулась. - Ты вообще любишь на все смотреть. Парень усмехнулся. - А вот и нет. Больше всего я люблю далеко не смотреть на тебя. – Он быстро сократил расстояние между нами до минимума и притянув к себе, поцеловал. Я улыбнулась сквозь поцелуй. - Ты не скинешь меня с крыши, верно? – Прошептала я, когда наши губы разомкнулись. - О господи, я уже жалею о том, что скинул тебя тогда в воду. Теперь везде ищешь подвох. – Разочарованно ответил Эйдан, уткнувшись носом в мою щеку. Я рассмеялась. - Нет, прости – больше не буду. Потом мы спустились в дом и пока пили чай, тихо разговаривали, боясь разбудить Лил. - А тебя дома не убьют за такую позднюю прогулку? – спросил меня Эйдан. – Или ты как в любовных романах – сбежала через окно, лишь бы быть со мной? - Нет, я все тактично объяснила – и меня отпустили. – Пожала я плечами. Мама даже была рада тому, что я завела парня, и поэтому с легкостью позволила идти гулять, пообещав не звонить. Ей не наплевать на меня, нет, просто она из тех немногих родителей признает, что ее ребенок уже вырос. - А я то думал, что достоин побега из окна… - Нахмурил брови Обернетти и я шутливо ущипнула его за руку. - Ты достоин и кинжала в сердце. Был уже первый час, когда Эйдан заказал мне такси. - Сомневаюсь, что ты бы захотела ночевать у меня, да и родители, думаю, тебя бы по головке не погладили. – Сказал Эйдан, как бы извиняясь за то, что я вынуждена поздно возвращаться домой. - Да, не погладили. – Кивнула я. - Хотя пижамой бы я тебя обеспечил. – Усмехнулся парень, и я заткнула его поцелуем. Мне нравится его целовать. Он хорошо это делает… Да, он ведь в этой сфере не впервые, как я. Нравится, как проводит языком по нижней губе, сплетает его с моим, как проводит ладонями по щекам, обвивает талию… Не знаю, почему девушки утверждают, что в животе во время влюбленности летают бабочки – у меня там целая стая колибри, щекотящая все внутренности. Когда подъехала такси, Эйдан еще раз поцеловал меня, и я села в машину. - Пока, Эйвис. - Пока, Эйдан. Никаких «зайчонков» и «любимых». И так, по-моему, даже лучше.