***
Директор Хогвартса Альбус Дамблдор сидел в своем кабинете и изучал прессу. Он, конечно, не надеялся найти статью про то, что Гарри Поттер всё-таки нашёлся, однако ему нужно было в этом убедиться. С пропажи подростка прошло уже почти три месяца. Директор был в недоумении, ведь не мог же Гарри пострадать во время несчастного случая в доме своих родственников?! Или мог? С другой стороны, если не пострадал, почему же не связался с кем-нибудь? Ни с Уизли, ни с Сириусом, — вообще ни с кем. На эти вопросы ответов не было, более того, они порождали много новых. Правду ли рассказал Гарри? Если нет, то как он смог противостоять проникновению в своё сознание? Что он скрывает и почему? И вообще, найдётся ли он? На эти вопросы ответов также не было. Дамблдор жалел, что решил оставить Гарри Поттера у родственников без всякого присмотра, в результате чего подросток куда-то исчез, будто его и вовсе никогда не было. Сириус время от времени срывался и пытался заглушить своё горе алкоголем, Уизли были подавлены и бурную деятельность по возрождению Ордена Феникса разворачивать не предлагали, даже Северус в ответ на просьбу попробовать поискать мальчика с помощью зелий пожимал плечами, мол, бесполезно. Дурсли пропали, поэтому расспросить их о племяннике возможности не было. Таким образом, в связи со всем происходящим у Дамлбдора сформулировался главный вопрос: «Что делать?». Кто бы ещё помог дать на него ответ.***
На нужную платформу Гарри Поттер в кои-то веки прибыл вовремя. Мальчик не мог не признать, что в идее собирать вещи заранее, а не носиться как угорелый в их поисках в последний момент, есть рациональное зерно. Вместе с Гарри на платформу прошёл и Барти. Несомненно, не в своём обличии, портрет Пожирателя ещё мелькал иногда в газетах с пометкой «разыскивается». «Маскировочные чары творят чудеса», — подумал Гарри, смотря на Крауча. Постоянно оглядываясь по сторонам, Барти давал ему последние советы. Знакомые подростка, к счастью для обоих, в его поле зрения не попадались. Сам же Поттер пытался понять, как за такой небольшой промежуток времени смогло столько всего измениться. Вот Крауч, например. Оказалось, что и учитель из него вышел вполне сносный. Ну, подумаешь, немного с приветом, зато от него можно толковый совет услышать, а если не обращать внимания на некоторые его странности, то и собеседник из него неплохой. Почему-то то, что его провожает в школу именно Барти, а не родители, Сириус или, на худой конец, Уизли не вызывало ничего кроме лёгкой грусти. — Поттер, ты меня слушаешь? — отвлёк Гарри его провожающий. — Да, то есть нет. Что ты там говорил? — Оно и видно. Постарайся не найти себе лишних неприятностей. Очень постарайся. Антидот к сыворотке у тебя, если что, есть, но всё-таки. — Реддл так переживает за сохранность своего крестража? — ехидно уточнил Гарри. — Что бы ты о нём не думал, ты для него ещё и ученик, а то, что ты — крестраж, просто даёт тебе лишние гарантии. И то, что ты этим своим положением пользуешься, очевидно. — Хорошо, хорошо. Только давай взглянем правде в глаза: не будь я вместилищем его души, ему бы было всё равно, что со мной происходит, не так ли? — Не знаю, Поттер, не знаю. Всё-таки думаю, что не всё равно. Ему, да и мне, пожалуй, тоже, — Барти сказал это тихо и очень серьезно. — Правда? — в голосе Гарри против воли звучала надежда, конечно, ведь таких людей в его жизни было не очень много. — Правда, — усмехнулся Пожиратель и взлохматил подростку волосы. Они обменялись рукопожатием, и Поттер зашёл в поезд. Найдя свободное купе и затащив свой багаж на полку, он высунулся в окно. Барти помахал Гарри на прощание рукой и исчез, а мальчик мог только догадываться о том, что увидеться они смогут раньше, чем оба на то рассчитывали. Гарри Поттер же погрузился в чтение. В этом году, в отличие от всех предыдущих, его нагрузили довольно большим количеством книг. Настолько большим, что подростку пришлось накладывать чары незримого расширения и облегчения веса. Книги были разные: и те, которые дал на временное пользование Тёмный лорд в сопровождении с подробным описанием того, что он с ним сделает в случае их потери или порчи, и те, которые он сам купил в Косом переулке. Поезд тронулся. Гарри решил всё-таки убрать книги, ведь, во-первых, светить их не стоит, а во-вторых, если его друзья их обнаружат, не факт, что их психика перенесёт лицезрение Гарри Поттера, уткнувшегося носом в книгу "для легкого чтения". В конце концов, если всё пройдёт так, как он хотел, часть того, что описано в этих книгах, Гарри сможет им продемонстрировать. Через двадцать минут его уединение было нарушено — в купе заглянули Рон с Гермионой. У обоих на мантиях можно было увидеть значок старосты. Увидев Поттера, они остолбенели. — И долго вы будете там стоять? — поинтересовался Гарри. Услышав эти слова, его друзья очнулись. Гермиона с криком «Гарри!» кинулась ему на шею. Произошло воссоединение друзей со слезами, объятьями и похлопываниями по плечам. Наконец все немного успокоились. Рон с Гермионой заторопились в вагон старост, пообещав скоро вернуться. Гарри Поттер решил, что это к лучшему, так как у него будет время обдумать то, что он будет рассказывать друзьям. Разумеется, подросток понимал, что делиться всей информацией нельзя, но и врать он не хотел, так что решил рассказать кое-что, но с соблюдением некоторых мер безопасности. Вскоре друзья вернулись и, как Гарри и ожидал, накинулись на него с расспросами. — Ну, теперь-то ты расскажешь, где ты пропадал всё это время? В газетах писали то ли про пожар, то ли вообще про взрыв. Родственников твоих там не было, а ты вообще исчез. Знаешь, как все мы волновались? — Меня тогда в доме не было. А вот насчёт того, где я пропадал... Понимаете, я хочу вам доверять, действительно хочу, но сейчас есть некоторые обстоятельства, которые не позволяют мне сказать вам всю правду. — Что же это за обстоятельства? — Уизли явно не понимал, о чём речь. — Это как-то связано с Сам-знаешь-кем? — спросила проницательная Гермиона. Гарри задумался. Сейчас он был на распутье. Он очень не хотел терять своих друзей, но поймут ли они его? С другой стороны, ложь — не выход из сложившейся ситуации. Поттер решил рискнуть, в конце концов, у него есть место, где можно скрыться в случае чего. И Барти тоже есть. — Если бы вам пришлось выбирать между Дамблдором и мной, кого бы Вы поддержали? Кого? — осторожно поинтересовался подросток. — Тебя, разумеется. Ты же наш друг, — ответил прямолинейный Рон. Гарри облегчённо вздохнул и повернулся к подруге. — Гермиона? — К чему такой вопрос, Гарри? — Информация, которой я с вами поделюсь, не должна дойти ни до кого, кроме вас двоих. Я не уверен насчёт Сириуса, но знаю совершенно точно, что до Дамблдора эти сведения дойти не должны ни при каких обстоятельствах. — Ты абсолютно уверен в этом, Гарри? — Я не знаю. Точнее не так. Я уверен, что эта информация никаким образом не должна дойти до директора, но для меня сейчас это — аксиома. Конечно, хотелось бы верить, что у меня просто обострение паранойи, но лучше перебдеть, чем недобдеть, понимаете? — Хорошо. Я не понимаю, к чему такая секретность, мы же твои друзья и пойдём за тобой даже против Дамблдора. Хотя мне очень не нравится эта идея, — слова давались гриффиндорке с трудом. — Вы даже не представляете, сколько для меня значат ваши слова, — тихо сказал Поттер. Он взмахнул палочкой, наложив заглушающее заклинание. На удивленный возглас «Как?» Гермионы он только усмехнулся, мол, секрет фирмы, и начал свой рассказ.