Умершая жизнь

Тихая темная ночь окутала улицу черным атласом, даже звезд не было видно, и лишь луна неизменно висела на небе огромным серебряным диском. Дастина клонило в сон, и он из последних сил удерживал свою голову рукой. Он ждал, когда его друзья закончат беседу, которую они вели уже больше часа, сидя возле окна, шепотом, но Дастину не было интересно, о чем они говорят, поскольку сил не было даже на то, чтобы думать. Легкие волны холодного воздуха, проникающие в комнату через приоткрытое окно, еще больше усыпляли мальчика, и, наконец, он беззвучно рухнул на диван, не закрывая глаз. Он посмотрел на Рэйчел, которая слегка улыбалась, закрывая свою улыбку ладонью, и глубоко вдохнул ледяной воздух. Внезапно ему захотелось отдалиться от этих людей, от всех свалившихся на него проблем, от жизни, которую ему все время навязывают, и оказаться совершенно одному, сбежать куда-нибудь далеко, где его никто не сможет найти. Такое чувство настигало Дастина все чаще, и он замечал, что с каждым днем ему становится тяжелее. Около недели он раздумывал над тем, как избавиться от этих ядовитых, пожирающих все изнутри мыслей, как упростить свое положение хотя бы немного. Вот такими неприятно темными ночами мальчику становилось жутко в этом большом неизвестном пустом доме, где не было ничего родного его глазу и того, от чего ему могло бы стать спокойнее. И даже сейчас, когда Дастин был в доме с друзьями, это чувство не покидало его. - Это глупо, - сухо сказал Колин, поднявшись на ноги, - я не верю этим шарлатанам. - Не смей так говорить! - раздраженно ответила Рэйчел, прерывисто вздохнув. - И прекрати уже так со мной разговаривать! - Как? - он слегка поднял брови и, отвернувшись от девочки, посмотрел на Дастина. - Как будто я дура какая-то. Ладно, не нравится моя идея, так предложи свою! Ну? Колин ничего не ответил. Он не слушал, что продолжала говорить девочка. - Ты чего? - тихо спросил он Дастина, присев на край дивана. - Я думаю, можно попробовать, - хрипло сказал он, закрыв рукой глаза. Его веки стали очень тяжелыми, и он не мог больше держать глаза открытыми. Рэйчел лучезарно улыбнулась и, потянувшись, уселась поудобнее. - Как? - недоумевающе спросил Колин, разведя руками. - Ты ведь даже не знаешь, что у нее за идея! И что, ты уже готов принять что угодно? - Не ной, я могу рассказать, - сказала девочка, посмотрев на Дастина с каким-то странным выражением на лице. Но Дастин ничего не ответил. Он уже спал, отключившись от всего его беспокоящего, и только теперь ему было спокойно. Он не заметил, как заснул, поэтому был очень удивлен, когда открыл глаза и увидел, что друзья его уже спят. Самому ему показалось, что он закрыл глаза всего на пять минут. Рэйчел, громко сопя, заложив руку под голову и свернувшись в клубочек, лежала на полу, зажав подушку ногами. Колин спал, сидя в кресле в странной для сна позе, словно стоит шелохнуться, и он тут же откроет глаза. В доме было очень тихо, будто Дастин вновь оказался в нем один, и чувство, которое обычно рождалось в его душе в такие минуты, казалось вот-вот готово породиться, но тут мальчик ощутил что-то, чего и сам не мог понять. Дастин, переводя взгляд с Рэйчел на Колина, осторожно поднялся на ноги и тихо прошел к двери, быстрым движением накинув на себя куртку, и вышел на улицу. - Что же я делаю... - вздохнув, прошептал мальчик, но ноги его уже вели в неизвестном ему направлении. Улица была пустой и темной, освещаемая лишь слабым светом луны, и дорога казалась бесконечной. Но жутко было даже не от того, что он был совершенно один, не от того, что тьма, всепоглощающая, практически беспросветная, не давала возможность разглядеть, что же находится впереди. Жутко было от того, что Дастин почти не контролировал свое тело. Удивительно было еще и то, что он обходил все препятствия на своем пути, не видя их, и теперь дорога казалась уже не такой незнакомой. Под ногами тихо хрустели ветки и порой что-то хлюпало, но Дастин продолжал идти не сбавляя темпа. Теперь, пройдя, как показалось самому мальчику, уже очень много, что даже ноги его стали слегка поднывать от безостановочной ходьбы, он резко остановился. Отдышавшись, он сел на землю, вытянув ноги вперед и расслабленно вздохнув. Но это его спокойствие, длившееся не больше минуты, было нарушено теперь наверное навсегда. Дастин с ужасом смотрел на противоположную сторону улицы, и внезапно у него перехватило дыхание, словно тысячи ножей одновременно воткнулись ему в грудь. На противоположной улице стоял синий дом, по-прежнему кажущийся мальчику знакомым, но теперь, в данный момент этот дом был жутким напоминанием о тайне, которая, возможно, является самым кошмарным событием несуществующего прошлого. Дастин чувствовал безысходность от постоянного вмешательства этого злополучного дома в его жизнь, и все мысли о побеге, о свободе мыслей за пределами этого города, разбились об эти обшарпанные синие стены. - Все…