Главное - не паниковать

      Рейна с трудом поднялась на пятнадцатый этаж, еще на пятом сняв туфли на каблуках: лифт сломался и дойти до дома стало еще большей проблемой, чем представлялась ранее. Девушка не ожидала, что уже на девятом этаже у нее начнется отдышка. Она никогда не жаловалась на здоровье, но эти недели у Кастеллана в заточении просто убили ее физическую подготовку: никаких тебе утренних пробежек, правильного питания. Только зарядка по ночам, и так не слишком полезная для здоровья, ровно как и его диета. Несмотря на то, что брюнетка была рада избавится от парня, она несколько скучала без его голоса, ей не хватало его жесткости.       Рейна достала ключи из кармана пиджака и открыла двери. Она с облегчением выдохнула, даже чуть не расплакалась: родная квартира. Она даже не заметила, как сильно по ней скучала. Стены с фиолетовыми обоями казалось обволакивали ее, решали все проблемы. Рейна обожала свою квартиру, она сделала все так, как хотела всегда, и никто не мог ей указывать. Хотя бы тут. И в родных стенах она могла не брать на себя весь груз обязательств, давивший на нее с утра до вечера.       Рейна повернулась и закрыла двери на замок, а затем бросила туфли на пол небрежным движением руки. Она так устала от допросов. Серьезно, почему бы им самим во всем не разобраться? Она не знает - нет, не знает! — где сейчас Лука. Девушка могла прямо сейчас облокотиться на дверь и, вытянув ноги, уснуть: так она устала от жизни. Но она буквально заставила себя дойти до кухни и открыть холодильник.       Она зашлась в кашле. Весь холодильник был до отказа забит продуктами. Этого просто не могло быть: максимум, на что она надеялась, так это просроченное молоко и не съеденный в то злополучное утро бутерброд. Она не появлялась дома с того дня, как пошла на свидание вслепую.       — Какого…       — Надеюсь, ты не будешь матерится, — Рейна повернулась и впала в ступор. Это засранец стаял прямо перед ней, облокотившись на подоконник и улыбаясь. Выглядел он, правда, не так презентабельно, как всегда: рубашка с одного бока выправлена, волосы приглажены, но не причесаны, пиджак расстегнут, а голубой галстук расслаблен до предела. — Я узнал по своим каналам, что ты придешь домой, и решил загладить вину этих чмошников, которые тебя без конца допрашивали.       Рейна впала в ступор. Знаете, это когда не можешь пошевелится, ты просто неравномерно дышишь и моргаешь, а сказать не можешь — даже язык и губы не слушаются. Не можешь закричать, улыбнуться, пошевелить рукой. Рейна всегда была уверена. что ступор бывает от страха и нерешительности, но тут ее существо не кричало об опасности, не загоралась красная лампочка, не срабатывала тревожная кнопка. Она несколько растерялась — это да, но не больше.       Ее не съедал страх, как в первую их встречу. Ее не душило предвкушение, как в последнюю. Но чувство было необычное. Она как будто не могла совместить две такие разные реальности. Как будто мозг обрабатывал реальность и подгонял ее под шаблоны, но ничего не выходило, и он подвис на некоторое время, отключив все функции опорно-двигательной системы. Она не могла пошевелить ни одним пальцем, даже на ногах, и она не представляла, что она будет делать, если у Кастеллана замкнет, и он захочет ее прямо сейчас. А зная Кастеллана, такое развитие событий вполне могло бы стать закономерным.       Но вскоре Рейна поняла, что именно заставило ее так сильно оглохнуть от внешнего мира: ее квартира. Ее квартира всегда была ее крепостью, местом спокойствия и благополучия. Но Лука внутри все портил. Лука ассоциировался с опасностью и самыми жуткими воспоминаниями, с отвращением и страхом, когда как дом — с большим теплым пледом, который обволакивает и заставляет остаться перед телевизором в холодный день, никуда не выходить. Даже за печеньем, которое имело наглость кончиться.       — Возможно, — парень сделал к ней шаг, — мы можем провести это вечер вдвоем, я приготовлю что-нибудь, так сказать, отплачу тебе за тот прекрасный обед, после которого ты сбежала.       В голове Рейны созрела пара язвительных комментариев о его внешнем виде и предложении, а так же она от всего сердца пожелала бы ему здоровья и спустила бы с лестницы. Или просто позвонила бы агенту ФБР внизу и через… пятнадцать этажей пешком он был бы здесь. Очень вовремя ворвался бы с пистолетом, когда Лука сиганул бы через балкон к соседям или воспользовался невидимым парашютом. Эта картинка в голове заставила ее засмеяться, но внешне это никак не отразилось: ее ступор все еще не отпускал.       В двери постучались, и Рейну словно включили. Она увернулась, когда Лука хотел ее схватить за руку, и кинулась открывать дверь. Нет, а вдруг это как раз и есть тот самый злополучный агент? Но нет, за дверью стоял человек, которого Рейна была видеть не ожидала. Она и правда обрадовалась, когда увидела его, но это было неожиданно, равно как и появление Луки на кухне. Брюнетка улыбнулась в ответ на знакомую улыбку Кастора Квинса.       — Тебя не учили отвечать на звонки, деточка? — голосом заботливого папы произнес Кастор. — Я тут к ней лечу на всех порах, надеюсь, что ее отпустили из следственного, забегаю в магазин, покупаю ее любимое шампанское, а она даже на звонки не отвечает! Очень безрассудно, милочка! — Рейна улыбнулась и обняла этого идиота.       Кастор Квинс был одним из немногих друзей Рейны, а если быть совсем точным — единственным ее другом. Все остальные зачастую просто подчинялись или приказывали. Они очень редко виделись теперь, но когда встречались — это были самые лучшие вечера. С раннего детства они дружили втроем: Кастор, Рейна и брат-близнец Кастора — Поллукс, но в девять лет Поллукс утонул на море, и Кастор очень тяжело справлялся с потерей родного человека. Поэтому даже пошел учиться на психолога: чтобы помогать людям справляться с тяжелыми потерями и жизненными обстоятельствами, которые от них не зависят.       — Ты что, обрезала волосы? Ты идиотка, что ли? — Кастор возмутился, когда увидел длину хвоста Рейны. — Сумасшедшая девчонка, ты же так долго их растила!       — Я не растила их, мне было лень их подстригать, — фыркнула Рейна, выпуская друга из объятий. — Это что, шампанское? В честь чего?       — В честь того, что тебя наконец-то отпустили из этого дурдома, — Рейна облегченно выдохнула. Он назвал все произошедшее дурдомом. Психолог из него более чем замечательный. Девушка была удивлена, что Лука до сих пор не вышел из кухни, и мысленно думала, как же представит его в таком случае. - Да, твое любимое шампанское. Так что идем скорее, у меня к тебе есть такое предложение, от которого ты не сможешь отказаться.       — Что ты хочешь? — девушка прошла за Кастором на кухню и закусила губу. Луки нигде не было. — Хочешь есть? Я могу что-нибудь приготовить. Что-то вроде омлета, на большее сейчас меня не хватит.       — Лучше скажи, когда тебя хватало на что-то большее, — фыркнул парень, усаживаясь на подоконник, туда, где пять минут назад стоял Лука. — Слушай, помнишь Кати Гарднер? — Рейна покачала головой, потому что имя было знакомым, но она не помнила, кому оно принадлежало. Девушка отлично запоминала номера машин, имена и лица, но совмещать их у нее получалось плохо. — Это девчонка-стилист с Манхеттена, мы познакомились, когда… — Рейна закивала.       — Помню, мы тогда врезались в ее машину и застряли в городе. Вместо выходных у нас выдался отличный вечер в ресторане, — при упоминании ресторана, у Рейны защемило в груди. Как долго она будет ассоциировать рестораны, красивые платья, машины и хлороформ с Лукой? Наверное, теперь всегда. — Хорошая девушка.       — Я встретил ее неделю назад, она встречается с Майклом Кахейлом, — Рейна зашлась в кашле.       — С тем самым придурком из старшей школы, который все пытался подсидеть меня с моей должности старосты? Ой, черт, мне не интересны слухи про моих бывших одноклассников.       — Я не об этом, Арельяно, — прыснул Кастор и вытащил из рук Рейны нож, собравшись самостоятельно разбить яйца в молоко. — А о том, что я договорился с Кати и мы приглашены на ее день рождение в следующую пятницу. И нет, отмазаться тем, что у тебя работа, подписка о невыезде и тем, что «вообще-то меня похитили», — парень изобразил голос Рейны, причем настолько непохоже, что девушка засмеялась, — у тебя не выйдет.       — Придурок, — улыбнулась девушка. — Однажды я сходила уже на день рождение…       — Молния не бьет дважды в одно и то же место, милая, так что отказы не принимаются. А то ты так скоро завоешь. Меня порядком задолбали твои ночные звонки и просьбы помочь и выслушать.       — Ты психолог! Это раз, а во-вторых, ты мой друг, так что имей совесть слушать, когда я тебе звоню. Не так уж и часто я это делаю. Кто бы говорил, сам жалуешься мне время от времени. А я в твои психологи не набивалась, — Кастор в ответ фыркнул.       — Во-первых, ты моя подруга, а во-вторых, попрошу заметить, что психолог я с десяти до шести по будням, а не тогда, когда ты слишком заработалась. Кому-то нужен муж и отвязный отпуск.       — У меня уже был один такой, только сегодня вечером закончился, ей богу, отвязней не бывает, мне нужен еще один отпуск после такого отпуска. — Рейна усмехнулась. Она решила немедленно перевести тему, тем более что с Кастором это всегда прокатывало. Он всегда возвращался к теме, но очень легко с нее съезжал. — Ты ремонт доделал?             Кастор покачал головой, а Рейна усмехнулась. Этот парень уже год не мог выбрать даже проект для своего будущего домика. Он жил на съемной квартире, в то время как рабочие даже не собирались доделывать ремонт, который как начался, так и никак не мог закончится. Рейна время от времени давала другу пинка, тот летел на собственный участок земли, но ничего не происходило.       — Тебе новая голова на плечах нужна, в крайнем случае — жена.       — Ну вот ты думаешь, я тебя просто так в Калифорнию зову? — Кастор рассмеялся, когда Рейна развернулась к нему от холодильника с огромными глазами. — А что ты так смотришь? Тебе к родителям ближе летать будет, работенка не нервная, будешь заправлять местным отделением полиции, сиди себе, ничего не делай, раз в неделю подписывай отчеты и все. — Рейна хихикнула. Калифорния и покой были хорошей перспективой для будущего, но сейчас Рейне предстояло разобраться с Нью-Йорком и его бандами. Пусть она была жертвой, пусть ее официально не пускали к руководству, пусть отделение ФБР слушалось Терминуса — когда закончится эта история, она снова станет главной, а если повезет, выбьет себе место Пола Блофиса. Она слишком привыкла руководить, чтобы жить в спокойствии и покое, украшать елку на Рождество в собственном доме, ездить на море каждое лето.       Рейне от предложения Кастора захотелось смеяться: она очень надеялась, что где бы не находился сейчас Лука — он задыхается от возмущения. Ей почему-то становилось легче от этой чудесной мысли. С Кастором Рейна частенько шутила, что если до тридцати она не выйдет замуж, то со спокойной душой приведет Квинса в дом знакомиться с родителями. Кастор не умел общаться с девушками, несмотря на свое образование психолога и иностранную практику, а Рейне слишком была дорога работа, чтобы погрязнуть в любовных историях с хеппи-эндами и бытовухе.       Кастор спустился с подоконника и уселся напротив Рейны на столом, когда девушка поставила на стол сковородку с готовым омлетом. Большее Рейна редко когда готовила, но и Кастор постоянно отказывался от ее стряпни. Рейна именно на нем в начале своего самостоятельного жизненного пути проверяла свои кулинарные способности. Зачастую, это была дикая дрянь, и теперь Кастор больше предпочитал заказать пиццу, чем смотреть на потуги подруги вкусно накормить его. Впрочем, Рейна никогда не обижалась, когда парень отказывался от еды.       Девушка вспомнила, как готовила на кухне в доме Луки. Очень многое теперь невольно отсылало ее к этому белобрысому сексуальному придурку. Вслед за готовкой, девушка вспомнила, как глупо пыталась изобразить подобие ревности, чтобы задеть его — это было так непродуманно, так наигранно, что ей захотелось покраснеть прямо сейчас, провалится сквозь землю. Она была просто в шоке: как она могла ему нравится? Она вела себя как идиотка. Даже тогда, когда предложила обмен — добровольный секс на телефон. Рейна очень кстати подумала, что об этом отрезке лучше не вспоминать.       — Ну, знаешь, нет. В солнечной Калифорнии мне не место. Мне больше нравится Нью-Йорк. Хотя кто знает, может этим летом я возьму отпуск и все же допинаю тебя до ремонта твоего дома, — оба засмеялись, но Рейна закашлялась, когда заметила, что дверь кухонного пенала за спиной Кастора открылась, и Лука с недовольной лыбой помахал ей рукой. Должно быть, что-то отразилось на лице Рейны, потому что Квинс повернулась лицом к пеналу, благо тот уже закрылся, как ни в чем не бывало.       — Ты чего?       — Задумалась. Слушай, что ты там говорил на счет Кати и Майкла? — Кастор усмехнулся на вопрос Рейны. Девушка фыркнула и пошла переодеваться в комнату. Кастор же взял посуду и положил ее в раковину. Омлетом они не наелись, но готовить что-то еще было лень. Да и на целую ночь Рейна все равно сейчас не оставила бы его, Кастор это понимал. Пусть она сильная девочка, но она не была готова терпеть его всю ночь. В конце концов, после всего, что она пережила, было нормально погнать его метлами, чтобы побыть одной. Но Рейна все равно терпела.       Кастор всегда мыл посуду в доме Рейны, а она занималась этим в его доме. Это была маленькая детская традиция.       — Ну что, когда переезжаешь ко мне? — задал вопрос Кастор, когда Рейна пришла на кухню, уже переодевшись, и обняла его со спины. Она понадеялась, что Лука видит это, потому что может быть хотя бы так ей удастся его вывести из вечного равновесия.       — Неа, — покачала головой Рейна, улыбнувшись. Парень мыл посуду, а девушка облокотилась на него и положила голову на плечо. Кастор улыбнулся, зная, что сейчас выбьет почву у нее из-под ног, но так же осознавая, что только поможет подруге.       — Конечно, куда мне до того типа, который тебя похитил, — девушка хмыкнула и отстранилась от друга, с непониманием на него уставившись. Она напряглась.       — В смысле?       — Хочешь простой тест? Назови этого парня так, как ты бы его назвала в лицо? Можешь даже матерится, я знаю, ты умеешь, — парень сложил руки на груди. Рейна хмыкнула.       — Не хочу я проходить твои дурацкие психологические тесты, — под взглядом Кастора, девушка сдалась, — ладно. Идиот. Придурок. Белобрысый ублюдок, озабоченный мудак…       — Ооо, полный набор. Если бы ты еще сказала «подонок», то я бы пошел выписывать тебе лекарства от влюбленности, — Рейна облокотилась на стол, смотря на друга. Она не понимала, что за херню он несет. Лука изнасиловал ее, убил, а потом оживил и заставил врать ее родителям. — Это называется Стокгольмский синдром, милая. Не знаю, какого он характера, односторонний или взаимный, но что ты заболела им, то это верно. Я читал материалы дела.       — Так ты здесь не как Кастор Квинс, а как ненавистный мне психолог, которого я готова убить? — разозлилась Рейна. — Откуда у тебя это дело? — парень провел пальцами по губам, словно закрывая рот на замок, и выбросил воображаемый ключик. — Квинс!       — На меня все равно не действует твой крик, Арельяно. Я один из лучших психологов в этом городе. Можешь кричать столько, сколько хочешь, но меня интересует твоя судьба. И достать что-то, чего я хочу, для меня не составляет особо трудной задачи. Даже если это конфиденциальная информация из дела ФБР.       Кастор подумал, что Рейна хочет его убить: такой взгляд он не часто видел. Обычно после такого она пару месяцев игнорировала его звонки.       — Я даже не знаю, чего я хочу больше. Убить тебя или убить.       — Воу, — Квинс улыбнулся, подняв руки вверх. — Шампанского для успокоения? — Рейна шикнула и, проходя мимо пенала, долбанула его со всей дури по дверце. Как там оказался Лука — одному Богу известно, там же полки, в конце концов! Рейна была так зла сейчас, что если бы увидела, что Лука одним своим присутствием в пенале рассыпал муку и вылил масло на снятые полки, она бы его убила. Даже мужская грубая сила не помешала бы ей закопать его живьем под паркетный пол, не забыв прижечь теплым полом. — Рейна, стоять. Это не твоя вина, что ты влюбилась с этого мерзавца. Это вполне себе небольшая, быстро проходящая психологическая травма. И психологи из ФБР, — ему пришлось кричать, чтобы Рейна слышала его из другой комнаты, — даже не догадываются поставить тебе этот диагноз. Так что все твои показания все еще остаются доброкачественными.       Рейне захотелось разнести все вокруг, но затем она подумала о том, как Лука ее оживил. Как откликнулся на ее тихое «пожалуйста». Как Кастеллан набил ее холодильник продуктами. Она осмотрелась и поняла, что как бы по-дурацки не звучал его диагноз, Кастор прав. Рейна уже давным давно ждала, пока Лука появится рядом с ней, она скучала по его рукам, по голосу, по чертовому нахальному взгляду. Этот засранец был таким мужчиной, о котором Рейна мечтала: сильным, самостоятельным, умным, властным. Он не слушал ее мнение — это одновременно и нравилось Рейне, и выводило ее из себя.       — Хреново, что ты сказал мне об этом сейчас, — Рейна уселась на диван. Кастор подошел к девушке и сел рядом. — Я слишком устала, чтобы обрабатывать такое количество странной, пугающей и противоречащей мне информации, — брюнетка положила подбородок на плечо парня.       — В этом всем есть огромный плюс, — Квинс улыбнулся, — у тебя есть знакомый бесплатный психолог с иностранной практикой, — агент ФБР улыбнулась.       — Ненавижу тебя, пошел вон, — Рейна проводила Кастора до входной двери, открыла замок, и парень вышел в коридор. — Я напишу, когда ситуация станет необратимо отвратительной.       — Лучше с десяти до шести по будням. И не забудь, в следующую пятницу мы идем на день рождение Кати, — парень улыбнулся и Рейна захлопнула за ним двери, опустившись на пол. Сквозь щель между полом и железной дверью с улицы тянуло холодом, но Рейна, даже будучи в шортах, этого не замечала.       Злость куда-то испарилась, когда она вспомнила все приятные моменты с Лукой. Их было немного, но все же… Они вместе пекли пиццу. Он желал ей спокойной ночи и доброго утра каждый день, когда они жили в доме ее родителей. Он никогда не хамил им, хотя она знала, что порывался пару раз сорваться. Она подняла голову и выждала несколько минут.       — Не дай бог ты устроил погром в моем пенале, — с кухни донесся звук открывающегося шкафа. — Если мне придется сейчас убираться из-за тебя, то я сейчас наберу номер агента ФБР внизу дома, и через пять минут тебя увезут на машинке с мигалками, — Лука на кухне фыркнул, а после показался в коридоре.       — Пятнадцать этажей без лифта за пять минут? Допустим, первые пять этажей он пробежит, а потом… Не знаю, не знаю, — он улыбнулся. — Не знаю, кто этот парень, который только что устроил тебе бесплатный сеанс психотерапии, но, пожалуй, я с ним соглашусь. У нас с тобой взаимный Стокгольмский синдром.       — От тебя одни неприятности, — вздохнула Рейна, показав на следы муки на полу под ботинками Кастеллана. — Помой полы, пожалуйста, я слишком устала.       — Нет, — они пересеклись взглядами и буквально пару минут пялились друг другу в глаза. После чего Рейна отвела взгляд.       — Уходи, если уже этот самый синдром взаимный. Видеть тебя не хочу, — Арельяно поднялась с пола и пошла в спальню, уже оттуда услышав звук хлопнувшей входной двери. Злость и понимание собственной ничтожности заставили Рейну упасть на кровать и обнять подушку. Ей хотелось плакать.       Лука вышел из подъезда девушки и осмотрелся. Возле выезда со двора стояла его машина, и Кастор облокотившись на нее, что-то листал в телефоне. Когда Лука приблизился к нему, парень поднял глаза и невесело усмехнулся.       — Что-то быстро. Выгнала? — он словно бы надсмехался над Кастелланом, прекрасно зная, какая бывает Рейна, но и сам Лука уже успел ее изучить. Доламывать девушку он не горел желанием, потому что сломанная Арельяно грозила разонравится ему, а Луке нравились чувства к ней. Что-то вроде зависимости, от которой не хочется избавляться.       — Не твое дело, — фыркнул Лука и достал из машины конверт. — Десять тысяч, как и договаривались. Вот нахрена, скажи мне, было так грубо с ней? В какой-то момент я подумал, что она тебя убьет, — Кастор рассмеялся.       — Я знаю Рейну с детства, и точно знаю, что любая правда для нее полезнее, можешь мне поверить. Она бы меня убила, если бы я после всего начал ее еще и допрашивать обо всем. Она не выдержала бы еще одного сеанса психологическое поддержки. Она справится со всем этим одна, как настоящий воин. Сейчас ей просто нужно привыкнуть к тому, что ты ей нравишься, — Квинс пожал плечами и пересчитал деньги в конверте. — Маловато будет, чувак, — Лука нахмурился. Он несколько раз пересчитывал сумму, на которую они оба согласились., но как оказалось, Кастору нужны были теперь не деньги. Он неожиданно размахнулся и врезал Луке по лицу кулаком, попав в глаз.       — Ты что делаешь, придурок?! — заорал Кастеллан, порываясь отомстить обидчику, но парень увернулся.       — Это тебе за Рейну, ублюдок. Все-таки я ее единственный друг, и мне очень не понравилось, когда мою подругу украли, изнасиловали, держали неизвестно где, да еще и убили, после чего морально постебались. И мне глубоко насрать, что после всего этого ты пытаешься наладить с ней отношения.       — А что ж ты тогда помогаешь мне, сука? — зло прошипел Лука, держась за лицо.       — Больше, чем Рейну, я все же любил приемного отца, Диониса. Из старшего состава, погибшего пятнадцать лет назад от рук этих мразей. И так как ты собираешься им мстить… Флаг тебе в руки, петарду в задницу и пинка для скорости. Все, бывай, — Кастор махнул рукой, словно отдал честь, и направился к мотоциклу, стоящему неподалеку.       Лука с саднящей от боли скулой — почему-то боль от удара отдавала именно туда — сел в машину и посмотрел в зеркало. Он собирался уже вытереть кровь с щеки — Кастор бил его с кольцом на пальце, из-за чего слегка поцарапал его — как зазвонил телефон. Лука поднял трубку, и женский голос в трубке попросил приехать.       — Надеюсь, Селена, это очень срочно… Скоро приеду.