Эффект Пилота

      Знаете, это у меня определенно входит в привычку – после каждого боевого столкновения оказываться в лазарете по тем или иным причинам. И я скажу честно, мне это НЕ нравится.       По видимому система автодоктора была откалибрована на мое пробуждение, потому как буквально через минуту в палату вошел доктор с датападом в руках. - Ну как, мистер Моро? Пришли в себя? Как вы себя чувствуете?       По правде говоря, чувствовал я себя неважно, меня немного подташнивало, что само по себе неприятно, так еще и в довесок в голове кто-то взорвал осколочную гранату. Все эти, без сомнения «приятные» ощущения, я описал доктору. - Все с вами ясно, Моро. Вы перенапрягли себя и свой имплантат, не бойтесь, я читал ваше досье. - Как будто кто-то на этом корабле его не читал… - Не буду спорить, все старшие офицеры ознакомились с вашими похождениями, говорят? неплохой боевик получился бы. - Угу, с Бласто в главной роли. - Бласто? Тогда рейтинг бы повысили до 18+.       Я недоуменно воззрился на доктора. Увидев мое недоумение, врач смутился. - Ничего, забудь. Надеюсь, я не породил такого же, как я.       Последнюю фразу он произнес себе под нос, вбивая что-то в своем инструметроне. - Доктор, а сколько я здесь провалялся?       Врач поднял голову. - А? Пролежали? Вы здесь уже около трех часов. Ваш сержант заходил спросить о вашем состоянии, обещал еще раз придти.       Парнс? Узнать о моем состоянии? Да ни в жизнь! Хотя, кто его знает.       Додумать мне не дал звук открывающейся двери. Легок на помине, в дверях стоял хмурый сержант. - Очнулся, Моро? Хорошо, у тебя есть три часа отдыха, а потом со всеми на разбор полетов.       И, развернувшись, ушел в глубину корабля, оставив меня сидеть на кушетке с отвисшей челюстью. Впервые вижу сержанта в таком состоянии, обычно он всегда язвителен и никогда не упускает возможности подколоть, а тут…       Через три часа я сидел в конференц-зале и ждал появления командира. Я решил оглядеться.       Все вокруг были мрачны и подавлены. До меня начало доходить. Сегодня утром нас было двенадцать, включая сержанта. Но из сегодняшнего боя вернулись далеко не все.       Рамирес увел свою машину слишком далеко от ведомого, а севший на хвост батарианец оборвал его жизнь.       Старк и Снегов оказались зажаты между взрывающимся фрегатом и истребителями. Шансов у них не было.       Красилько мы потеряли в самом конце. Его истребитель повредило осколками фрегата и он врезался в борт авианосца. Глупая смерть…       Вот ведь… Было двенадцать, стало восемь. Потерять треть звена в одном – единственном бою. Это давит, осознание того, что их больше нету, это… сложно.       Наконец вперед вышел командир. Его вид был… мрачен. Лоуренс смотрел на нас своим тяжелым взглядом, отчего хотелось вжаться в пол корабля поплотнее и не отлипать, как можно дольше. Спустя минуту он заговорил: - С боевым крещением, парни. Я не стану говорить, хороши вы или плохи, каждый определяет сам. Сегодня вы потеряли товарищей, это само по себе тяжело. Но поверьте, дальше будет только хуже.       Командир пошел к выходу, сделав приглашающий жест рукой. Все наше поредевшее отделение потянулось за ним, никто не говорил, лишь гулкие удары сапог отражались звуком от стен.       Сержант привел нас в столовую, затем подошел к повару и что-то сказал ему. Повар ушел куда–то в кладовую и вернулся с запотевшей бутылкой с какой–то прозрачной жидкостью. Взяв восемь стаканов сержант подошел к нам и разлил жидкость. - Выпьем за павших сегодня. И пусть космос будет с ними ласков! Не чокаясь.       Горло обожгло холодом, а в голове кто–то взорвал еще связку осколочных гранат. Я закашлялся.       Как оказалось, не один я. Больше половины народу судорожно крутила головой.       Сержант занюхал рукавом и, глядя на нас с сожалением, сказал: - Эх, не умеете вы правильно пить!       Задумка сержанта удалась. Получив дозу алкоголя народ смог отвлечься от мрачных мыслей и добавил градус позитива.       Осмотрев разом повеселевший народ, командир на секунду улыбнулся, затем его улыбка перешла в злобный оскал, который мы и привыкли видеть. - А теперь разбор полетов! Уэсли и Гронко, в паре работаете отвратительно! Как вас батары не сбили, я не знаю, видимо, сама Богоматерь сохранила ваши задницы. Петров и Батрудинов, вы как вообще в пилоты попали? Как можно так безбожно мазать по противнику, или руки вам переставить из одного места в другое? Райс и Круффи, вы полные кретиноиды с ампутированными слепым хирургом мозгами. Вы зачем разорвали связку? Если бы Моро не прекратил страдать херней и не сбил бы «хвост» Круффи, быть бы ему космическим шашлычком.       Командир замолчал и посмотрел на меня. - Теперь ты, Моро. Ты, конечно, молодец, прикрыл Круффи, но если ты не знаешь, прикрывать надо было МЕНЯ! И не надо мне оправдываться, на первый раз прощаю. - А теперь, в общем, все здесь находящиеся – молодцы. Было приятно работать. Моро, тебе что–то да светит, вовремя сказал про щиты. Так что добро пожаловать, в пилоты, народ.       Эмм… мне кажется, что наш сержант определенно не знает слово субординация. Хотя, именно благодаря ей, вернее, благодаря некоторым послаблениям в ней, мы зачастую и выживаем.       Следующие несколько часов мы спокойно сидели и общались всем отделением. Общий бой и общее дело сплачивают не хуже семейных уз. И это определенно хорошо…