Тень Монолита

      Скоро Выброс.       Тень, как могла, сосредоточилась на этой мысли. Зрение начало меркнуть, девушка на ходу сильно надавила на глазные яблоки через смеженные веки, глубоко вздохнула, тряхнула головой.       — Тебе нехорошо? — робко раздалось за спиной.       — Нормально, — буркнула Тень, — под ноги смотри. — Надя молча пожала плечами. Пришлось звать Алешу, чтобы он шел первым: на себя Тень не надеялась. Скорее бы Выброс. Тогда все будет хорошо. Все будет ладно. Она будет видеть лучше, чем теперь, лучше… Девушка открыла глаза, поняв, что уже какое-то время неподвижно стоит посреди полянки. Надя переминалась с ноги на ногу, не смея заговорить. Так дело не пойдет. Мысленно перебрав все знакомые убежища, Тень поняла, что до ближайшего полдня пути, если не терять времени. Достав из разгрузки «лунный свет», девушка сунула его за пазуху.       — Идем быстрее, — велела она, встряхнув рюкзаком. Она торопила себя, мысленно вырываясь из невидимых пут, не позволяющих ей делать очередной шаг. Идти становилось все больнее. Тень едва хваталась сознанием за тонкую путеводную нить Алешиной души, бредя почти наугад. Мир вокруг потерял краски — все, кроме ярко-алой.       — Я не слышу тебя… Я не слышу… Почему ты оставил меня… — недодуманные мысли падали словно осенние листья, заставляя чувствовать себя беспомощной. — Больно… Надя в ужасе наблюдала за происходящими с проводницей метаморфозами, неосознанно прижав руки к губам. Тень в очередной раз резко остановилась, запрокинула голову, подставив лицо мелкому колючему дождю, внезапно сменившему относительно сносную утреннюю погоду, снова забормотала что-то механическим, лишенным эмоций голосом. Девушка прислушалась: обрывки фраз складывались в мольбу о помощи, в отчаянный призыв. Тень упала на колени, принявшись раскачиваться по кругу, голова безвольно моталась, следуя движению тела. Лицо проводницы отекло будто свеча, губы посинели, зрачки расширились до такой степени, что казалось заполнили глаза полностью; две черные дыры слепо пялились в дождь. Снорки, приблизившись, нервно принюхивались, мотали хоботами противогазов, взрыкивали, вспенивая кровавые слюни, стенали.       — Тень… — тихо позвала Астра, шагнула ближе, коснулась плеча проводницы. Снорки замерли, заставив девушку сжаться в комок от ужаса: сейчас они разорвут ее в клочья, и уже никто и ничто ей не поможет. — Надо идти, — прошептала Надя, просто чтобы что-то сказать, чтобы нарушить внезапно возникшую абсолютную тишину. Тень тяжело поднялась на ноги, неуклюже закинула рюкзак за спину и незряче двинулась вперед. Снорк в оранжевом противогазе пошел чуть впереди, иногда он припадал к земле и скулил, тогда проводница меняла направление; Надя шла следом, не особенно понимая суть происходящего, но осознавая, что так будет лучше. Так прошло несколько часов, медленных и тягучих, вроде почти лишенных осмысленного движения. Однако вдалеке замаячили какие-то постройки; Надя даже приободрилась: они все-таки куда-то пришли. Постройки оказались когда-то недостроенными, а теперь еще и порядком обветшавшими фермами, сплошь заросшими крапивой и репьями. Одну из стен украшал пугающего вида крупный деформированный череп, висящий на металлическом штыре. Тень бессильно опустилась на землю, прислонившись спиной к осыпающейся стене. Рюкзак за ее спиной хрустнул содержимым.       — Я пить хочу, — хриплым голосом произнесла проводница, неестественным марионеточным движением подняла руку и вновь уронила на колени. Надя засуетилась, открывая рюкзак, достала бутылку с водой, хотела дать ее Тени, но та не реагировала. Пришлось самой открутить крышечку и, приподняв голову девушки за подбородок, по чуть-чуть вливать воду в ее полуоткрытый рот. Сначала ничего не получалось — вода лилась мимо, растекаясь на груди Тени мокрыми пятнами. Затем девушка все-таки сделала несколько глотков, закашлялась, захлопала глазами, резким движением отстранила бутылку, так что Надя едва удержала ее в руках.       — Ты что делаешь? — недовольно рявкнула она.       — Ты пить просила… — извиняющимся тоном, промямлила Астра.       — А… — проводница раздраженно отвела взгляд, — ладно. Я посмотрю, — неопределенно добавила она, — будь здесь, — с этими словами она скрылась в бурьяне. Тень с трудом, но упорно пробиралась сквозь заросли колючек. Слезы душили, даже сжатые до судороги челюсти не помогали унять нахлынувшие чувства. Почему так? Уже не так далеко. Почему так тихо? Монолит безмолвствовал. Девушка достала КПК, покрутила в руках, снова спрятала в разгрузку на поясе. Попыталась вздохнуть, но вместо этого бесшумно разрыдалась, размазывая руками слезы по лицу. Конечно, бывало, что Он молчал днями. Да, и раньше. Было плохо, страшно. А вдруг больше не заговорит? Вдруг не будет больше путеводной нити… Смысла… Как она без него? Иногда ей хотелось лишиться сознания, стать как другие. Как те, что забыли свои имена и судьбы. Как те, для кого дождь — всего лишь вода с неба. Чтобы не звать его, не мучиться, ожидая ответа, чтобы не сходить с ума в отдалении от Него.       Слезы, наконец, закончились. Надо было взять себя в руки и так — хороша проводница — перлась зомби через пол-Зоны — спасибо Алеше. Еще побродив по зарослям нашла ржавый лист металла, отодвинула, в лицо пахнуло затхлостью. Этот схрон был давно заброшен, но еще вполне годился, хотя за лестницу, ведущую вниз, Тень никак не поручилась бы. Посветив внутрь фонарем, девушка решила проверить, как обстоят дела. Попробовала ногой перекладину, вроде прочная, хоть и скользкая от плесени, спустилась. Внутри не изменилось ничего, разве что осыпавшейся с потолка бетонной крошки прибавилось. Небольшая непонятного назначения бетонная коробка, заканчивалась широкой ржавой трубой такого диаметра, что девушка легко могла бы сидеть внутри на корточках. Дальний ее конец завален землей метров через шесть, по крайней мере так было раньше. Тень принюхалась, подняла с пола отвалившийся с потолка кусок бетона и швырнула внутрь. Темнота в трубе закопошилась и мерзко завизжала.       — Валите прочь, дармоеды! — напутствовала девушка. — Истребители экипировки… Тушканы быстро ретировались, их было достаточно, чтобы сладить с человеком, но с Тенью они связываться не решились в особенности потому, что от нее пахло снорками. Девушка хмыкнула, подумав, что Тимур все равно всех их передушит, потому как питает к ним затаенную ненависть с тех пор, когда эти твари объели ему лицо, это случилось еще до того, как он стал таким, как сейчас.       В целом состояние убежища Тень удовлетворило, оставалось еще время чтобы немного проветрить. Еще раз обведя взглядом полумрак бетонной ямы и отпихнув ногой с прохода полуистлевший крысиный скелетик, девушка решила, что пора звать остальных. Надя жутко нервничала, ожидая возвращения проводницы. Общество снорков очень ей не нравилось. Лучше уж грубая, вечно недовольная и непонятная, но по сути неплохая Тень. Наконец, будто отозвавшись на внутреннюю мольбу девушки, отодвинув в сторону исполинский лист лопуха, появилась проводница.       — Бери вещи, — коротко велела она. Снорков приглашать отдельно не пришлось, они дружно подобрались и мгновенно скрылись в зарослях колючек.       — Вот, там переждешь, — ткнув затянутой в перчатку рукой в неприветливый лаз в земле, — сообщила брюнетка. — Пока можешь костер разжечь. Поесть. Потом придется все закрыть. — Надя согласно кивнула и, собрав волю в кулак, сунулась в воняющую мертвечиной и сыростью нору. Немного обустроившись, Надя наскоро собрала обед, Тень от еды отказалась, сосредоточенно копаясь в содержимом разгрузок.       — А ты? — жуя галету, пробормотала Надя.       — Что? — проводница нехотя оторвалась от созерцания содержимого одного из контейнеров.       — Когда будет Выброс, ты ведь будешь здесь? — тревожно взглянув на спутницу, уточнила Астра.       — Нет, — Тень вновь уставилась в контейнер. Надя отчаянно забеспокоилась. Она всякого наслушалась в баре и теперь ей казалось, что Выброс — это что-то вроде периодического конца света, пережить который можно только надежно спрятавшись и затаившись.       Воздух начал вибрировать, горизонт сломался, будто земля вдалеке оплавилась, начав стекать в сизо-алую мглу. Счетчик Гейгера оживился, его мерный стрекот обволакивал, наполняя помещение каким-то извращенным уютом.       — Надо закрывать, — коротко сказала проводница, направившись к выходу. — Не высовывайся. Я скажу, когда можно, — с этими словами она швырнула в Астру снятыми перчатками и, взобравшись по лестнице, задвинула лаз, сразу стало темно, лишь едва мерцали бледным тревожным светом дотлевающие в костре угольки.       Тепло. Едва оказавшись на поверхности Тень ощутила, как неестественно прогрелся воздух. Она стояла некоторое время у самого люка, будто завернутая в стекловату: лицо покалывало и чесалось, мурашки стаями проносились от копчика по спине и с отчаянным разгоном ныряли в самый мозжечок, вызывая головокружение, пальцы непроизвольно подрагивали. Девушка на подламывающихся ногах побрела сквозь бурьян, ломая на ходу толстые стебли репейника, будто медведь-шатун продирающийся сквозь чащобу. В руки то и дело тыкались пушистые соцветия чертополоха, Тень непроизвольно хваталась за них, шипы почти нежно входили под кожу. Теперь все тело стало будто одно огромное растение чертополоха шипами внутрь. Хотелось смеяться, но челюсть свело в открытом положении, так что слюна вязкими каплями капала на грудь, марая серую ткань спортивной майки. Наконец, она вышла на открытое пространство, воздух все густел, едва пуская в себя тело. Стало так жарко, что казалось еще чуть-чуть, и кожа начнет вздуваться пузырями; глаза пересохли, даже моргание не решало проблемы. Волна аномальной энергии приближалась. От страшного утробного воя заложило уши. Тень остановилась, стояла покачиваясь, вглядываясь в плавящийся горизонт, все-таки не удержавшись упала на колени, попыталась встать, но тело не повиновалось. Проще смириться. Она упала навзничь, раскинув руки, и еще долго смотрела на завивающиеся спирали воздуха, уходящие так высоко, что и не разглядеть.       Выброс набрал силу. Тело сперва заныло, а затем вспыхнуло ярким фейерверком боли, будто невидимый Колосс наступил на него, размалывая кости, сминая в сплошной фарш внутренности. Тень кричала, выла, выгибалась до хруста в позвонках, судорожно царапая ногтями землю, вырывая с мясом ногти. Время растянулось в вечность. Наконец, адская ломка прекратилась, оставив девушку валяться посреди примятой и выдранной с корнем травы куском пропитанной кровью ваты. Тень закрыла глаза, умиротворенно умирая в ожидании своей персональной порции ада. Тысячи тонких красных нитей протянувшись от самой ЧАЭС деловито засновали, сшивая растерзанное тело ровными стежками. Кровь выступала крошечными каплями и тут же впитывалась обратно. Ровный сильный голос говорил что-то: слов не разобрать, но это лишнее. Сознание вернулось так резко, будто Тень включили в розетку. Тело приятно ныло, вставать не хотелось.       — Еще пять минуточек… — нудно проныла девушка, все-таки нехотя и максимально медленно отлепляясь от земли. Поднявшись в полный рост, она потянулась, вдоволь похрустела пальцами, стряхнула прилипший к одежде мусор. Мысленно осмотрелась: только снорки и до смерти перепуганная Надя. Тень подхватила на ходу травинку и, засунув в рот, направилась к убежищу.       Люк оказался распахнутым настежь. Тень на секунду взяла оторопь. Давно ли эта дуреха ринулась наружу, жива ли вообще? Девушка прекрасно знала, что никого постороннего здесь попросту не может быть, да и Алеша со товарищами не подпустили бы чужих к девчонке. Тень развела руки в стороны, раскрыв ладони — так она лучше читала местность на предмет враждебной ауры. Снорки казались взволнованными и будто угнетенными, Надя — напуганной. Что-то определенно было не так. Еще немного послушав Зону, Тень закатила глаза, сочно выругалась и глубоко вдохнув, шагнула к убежищу.       — Долго же ты там торчала, Безымянная, — услышала она, не успев спуститься. — Ты всегда такая безалаберная на счет выполнения Его приказов, — сделав упор на слово «его», продолжил властный мужской голос, из лаза выбрался статный темноволосый мужчина с иссеченным шрамами лицом и темными, словно два колодца, глазами, лишенными белков.       — Чем обязана? — обойдя его по дуге, стараясь не встречаться взглядом, спросила Тень.       — Да вот решил взглянуть, как ты справляешься, замарашка, — мужчина брезгливо скривился, будто увидел дохлую крысу.       — Он не просил, — стараясь сохранить достоинство, заметила девушка.       — В отличии от тебя, он меня за руку не водит, — хмыкнул сталкер.       — Вылезай, — наклонившись к люку, велела проводница. Надя осторожно выбралась, с необычной сноровкой юркнув Тени за спину, пришелец ей явно оказался не по душе. Снорки, сипя и подрагивая, выползли следом, пригибаясь к земле и жалобно постанывая.       — Отпусти, — строго взглянув на мужчину, велена Тень.       — А то что? — надменно вскинув голову, поинтересовался сталкер. — До Выброса теперь долго, замучаешься подыхать. Знаешь, — мужчина подошел, подцепив Тень пальцами под подбородок, она попыталась отстраниться, но он удержал ее за плечо, — я вот все думаю, чего бы ему не наколдовать себе деваху посимпатичнее? Ну, реально, что это? — бесцеремонно оттянув майку и заглянув в вырез, — разочарованно протянул он. — Вот хоть как она, — он перевел взгляд на Астру. — Или ты ее себе на замену и ведешь? — Тень промолчала. — Тебя то пол-Зоны попользовало уже, не иначе.       — Да что вы себе позволяете! — забыв о собственном страхе взвилась Надя, попытавшись влезть между наглым типом и Тенью. — Вы, вообще, кто такой?! — продолжала возмущаться блондинка, не обращая внимания на кривую улыбочку сталкера.       — Я-то? — хохотнув, переспросил он. — У нее вот спроси, — он оттолкнул Тень, так что она едва устояла на ногах, снорки враждебно зарычали, но не сдвинулись с места, будто их удерживали невидимые поводки.       — Увидимся еще, — накинув на голову капюшон длинного черного плаща, обещал мужчина. — В Припяти.       — Дурак ты, Дима, — с сожалением проговорила Тень, грустно улыбнувшись и, присев на корточки возле снорков, принялась гладить их вдоль оголенных хребтов. Надя отвлеклась на это лишь на секунду, а когда обернулась, странного сталкера и след простыл, она некоторое время недоуменно всматривалась в горизонт, пытаясь различить силуэт удаляющегося мужчины, но, так ничего и не рассмотрев, вопросительно посмотрела на Тень.       — Просто забудь, — выставив вперед руку в останавливающем жесте, приказала проводница. Она хорошо помнила тот злополучный день, когда ей «посчастливилось» перейти дорогу Черному сталкеру…       Тогда отчаяние накрыло ее с головой. Она долго маялась в Темной долине, завывая будто брошенная собака, бессмысленно шарахаясь по развалинам. Так одиноко ей еще никогда не было. Монолит молчал уже который месяц — ни слова, ни мысли. Выброс, в который раз, воскрешал истерзанное тоской тело: штопал разодранные крышкой от консервной банки вены, румянил синие от удушья щеки, но лучше не становилось. Тогда она решила идти в Припять, пусть это рискованно и даже неправильно — ведь он запретил, но необходимость терпеть это истязание была куда страшнее наказания. Не помня себя, она рвалась в Припять, к ЧАЭС, как в последний раз, а, добравшись, не смогла преодолеть последнюю черту — наткнулась на невидимую стену. Он не хотел ее видеть, — так она решила. Это было именно тем, что она боялась узнать. Монолит будто перестал замечать ее, предоставив самой себе. Хуже этого быть не могло. Пробравшись в одну из многоэтажек, Тень решила остаться здесь, чтобы бесконечно подыхать от голода, жажды, сходить с ума, находясь максимально близко к нему.       Распахнув первую попавшуюся дверь, она ввалилась в заваленную хламом комнату и едва не вскрикнула, обнаружив внутри вполне живого парня с завораживающе добрыми искристыми глазами.       — Привет, — он поманил ее к разведенному посреди комнаты, прямо на бетонном полу, костерку. — Чай будешь? — Тень обескураженно кивнула.       За окном начался ливень, раскаты грома дребезжали остатками стекол, сквозняк все норовил уничтожить чахлый костерок. Они сидели, накрывшись его плащом, плечом к плечу пережидая ненастье, но не то, что за окном.       — Юр, а ты уверен, что твой, ну, напарник, совсем пропал? — впервые за последнюю вечность Тень проявляла к кому-то участие, наслаждаясь чувством сопричастности будто наркоман дозой — так внезапно приятно это было. Парень молча кивнул, и было в этом столько безнадежного отчаяния, что Тень не удержавшись, обняла его, пытаясь этим жестом дать ему понять, как она его понимает. Как взаимное утешение перетекло в бурный, на надрыве секс, она бы теперь ни за что не сказала, но тогда это было так естественно, так правильно. Она вплетала пальцы в светлые волосы, шептала бессмыслицу, чувствуя, что почти любит его. А потом они долго молча лежали рядом на его плаще, вглядываясь в темный потолок.       Юра… Симпатичный парень с невероятными небесными глазами и копной мягких белокурых волос, правильный, честный… Наверное, если бы не внезапный порыв, Тень не решилась бы к нему даже прикоснуться.       Идиллия прервалась так же внезапно, как началась. Дверь буквально слетела с петель, раскрошившись на щепки. В проеме возникла чудовищная черная тень. От нее исходила такая угроза, что девушка даже растерялась. Ее новый знакомый нашелся куда быстрее, заслонив ее собой. Она бестолково прижимала к груди машинально подхваченную с пола майку.       — Не надо! — неожиданно спокойно попросил Юра у нависшей над ними тьмы. — Пусть уйдет. Это моя вина.       — Никто не уйдет… — прорычала тень. Очередная вспышка озарила искаженное злобой лицо мужчины.       — Так страдал, что аж какой-то шалавой не побрезговал? — Тень вздрогнула от резкого звука передернутого затвора.       — Не говори ерунды, — блондин поднялся с пола, подхватив свой плащ, развернувшись к Тени лицом, ободряюще улыбнулся, накидывая его девушке на плечи. — Ты не бойся, — погладив ее по предплечью попросил он. Тень на грани восприятия ощущала враждебность пришедшего. Он хотел убить. Позволить этого она никак не могла.       — Я тебя защищу, — уверенно заявила она своему нечаянному любовнику, запахивая плащ и властно отодвигая его с пути. Грянул выстрел, девушка по инерции чуть подалась назад, но устояла. Плащ слетел с плеч. Из образовавшейся в груди дыры по обнаженному телу заструился черный в темноте ручеек. Тень склонила голову набок, вглядываясь в оппонента. Ее тело начало искажаться, растекаясь густым черным туманом. Длинная бесплотная когтистая лапа протянулась к направленному на нее оружию, обвила пальцами ствол. Сталкер отпрянул, оружие с грохотом рухнуло на пол.       — Уходи, — по ушам резануло, будто кто-то внезапно провел болгаркой по рельсу.       — Это что за тварь? — удивился мужчина.       — Дим, давай не будем, — умоляюще проговорил Юра, интуитивно сторонясь черных клоков тумана, струящихся от того, что еще недавно было симпатичной брюнеткой с грустными карими глазами. Сталкер не послушал, выхватив из-за пояса пистолет, он высадил в Тень всю обойму. Она в долгу не осталась, кинувшись на него, впилась когтистыми пятернями в грудь, содрав лоскутами кожу вместе с одеждой. Ей овладела такая ярость, что боль отпрянула, уступив место слепому желанию убить. Они сплелись в яростно дерущийся клубок, рыча словно животные, ломая все, что попадалось на пути и разбрызгивая собственную кровь, пока окончательно не обессилили. Лишь немного придя в себя, Тень заметила нелепо завалившегося набок Юру, он едва дышал.       Утром они оба умирали, истекая кровью. Блондину досталась шальная пуля и теперь он виновато улыбался из своего угла. Его было жалко ровно до тех пор, пока он не воплотился вновь. Изодранный в клочья Шухов к утру полностью восстановился. Ненависть, с которой он смотрел на девушку, не сулила ничего хорошего.       Нововоплощенный Семецкий перевязал Тень, игнорируя ругань и упреки своего напарника, помог ей одеться, а затем увел Шухова в соседнюю комнату. Тень слышала, как эти двое крайне эмоционально ссорились. Орали, сыпали взаимными упреками, кажется даже дрались, а потом, судя по звуковому сопровождению, занимались любовью. Тогда Тени показалось это странным. Сложить два и два удалось много позже. В целом ситуация оказалась крайне глупой: нежданно-негаданно оказаться третьим углом в любовном треугольнике — да еще в каком! Черный сталкер так и не простил ей совращения его дражайшего Семецкого, несмотря на заверения последнего в том, что все было совершенно обоюдно. Девушке оставалось только терпеть постоянные нападки Шухова. Особого смирения придавал тот факт, что как-то уж так вышло, что Тень с Семецким еще пару раз утешались друг с другом, эпично подыхая в один день.       — В общем-то, я это заслужила, — коротко взглянув на Надю, заключила проводница. Та лишь недоуменно сморщила лоб.