Зефирные истерики
Бледная рука дёргалась в такт музыке, звучащей в наушниках. Бэкхён прикрыл глаза и едва слышно подпевал любимой группе. Глаза были закрыты, а свешенная с постели нога касалась мягкого ворса ковра. Омега растянулся на кровати в собственной комнате, а цветной тюль на окнах раздувался под порывом летнего ветра. Неожиданно песня прервалась мелодией телефонного звонка. Бэкхён поморщился и нажал кнопку на наушнике, даже не взглянув на имя звонившего. — Слушаю. — Ты проснулся? Хриплые, тёплые нотки голоса послали по телу мурашки. От неожиданности услышать именно их, омега резко сел на постели. Его волосы спутались на макушке, футболка задралась, обнажив ямочки поясницы, а одеяло упало на пол. — Чего тебе? — постарался как можно безразличней спросить Бэкхён. Чанёль на том конце провода усмехнулся, и парень невольно представил, как тот покачал головой. — Дело есть, — ответил альфа. — У тебя пятнадцать минут на сборы. — Эй! — возмутился омега. — Слышь, никуда я с тобой не пойду! — Бэкхён, — удивительно ласково протянул Пак, — не заставляй меня вытаскивать тебя за уши. Я ведь знаю, что твоих родителей нет дома… — Придурок! — буркнул Бэкхён и сбросил звонок. Угроза Чанёля не казалась ему опасной; наоборот, омега был бы не прочь увидеть парня в своей комнате… желательно, голым. Бэкхён закусил губу и тряхнул головой, желая прогнать всплывающие перед глазами пошлые картины. В конце концов, у него оставалось не так много времени. Испустив тяжёлый вздох, он сполз с постели и полез в шкаф за чистым полотенцем. Позже, проходя по дороге в ванную мимо окна, омега невольно выглянул наружу. С высоты второго этажа коттеджа открывался вид на клумбу, забор и тротуар. У самых ворот, на подъездной дорожке, топтался долговязый Пак. В своей вечной кепке, майке, что оголяла крепкие руки, и в больших очках он походил на школьника. Бэкхён остановился и притаился за шторой; Чанёль его не заметил, занятый телефонным разговором. Губы омеги тронула лёгкая, мечтательная улыбка — он позволил себе представить, что в такую тёплую погоду они могли бы пойти на свидание. Омега обязательно облил бы Пака водой, чтобы наблюдать блеск капель на его шее и руках, а потом бы сцеловывал влагу с губ и улыбался, как последний в мире чудак.***
— Я смотрю, ты особо не торопился, — усмехнулся Чанёль, оторвав взгляд от экрана смартфона. Бэкхён молча показал ему средний палец и с силой захлопнул ворота; пискнул электронный замок, а ключи отправились в карман шорт. — Конечно, Бён Бэкхён — сама любезность… — Кончай, Пак! — недовольно бросил омега и поравнялся с ним. — Чего надо? — Пошли, — усмехнулся альфа и свернул на дорожку, — на месте узнаешь. — Не-не! — возмутился Бэкхён. — Пока не скажешь, что за фигня, я с тобой никуда не пойду! В ответ альфа одарил его таким взглядом, который даже в плюс двадцать пять заставил поёжиться от холода. Они стояли на расстоянии вытянутой руки и смотрели друг другу в глаза. Омеге казалось, что в этом было нечто правильное — истинные всегда должны быть вместе. Кроме того, его собственное сердце от взгляда Чанёля пропустило удар. Альфа смотрел на него так, словно хотел спросить: «Ты что, мне не доверяешь?». — Ладно, — недовольно скривился Бэкхён и понурил голову. — Идём скорей, не хочу долго торчать в твоём обществе… Он сделал вид, что не заметил, как улыбнулся Пак. Демонстративно вынув из кармана наушники, парень воткнул их в уши и махнул рукой, мол, веди меня. Альфа послушно повернулся и пошёл вверх по улице, в сторону автобусной остановки. За весь дальнейший путь они не обмолвились ни единым словом. Даже когда Бэкхён, засмотревшись в телефон, не заметил проезжавший рядом автомобиль; Чанёль ничего ему не сказал. Он в последний момент схватил омегу за руку и оттащил от проезжей части. Парень вскинул на альфу испуганные глаза и ничего не мог произнести от запоздалого страха. Пак на это вздохнул, словно нёс на плечах тяжкую ношу, и обнял, крепко прижав к своей груди. Бэкхён задрожал, как от холода, и прильнул к парню всем телом. Тонкие руки обвили широкий торс и сомкнулись ладонями на спине. Омега прижался ухом к груди альфы и постарался успокоиться стуком его сердца. В макушку ему упёрся подбородок, а широкие ладони успокаивающе огладили спину. Так они простояли несколько минут и, не сказав ни слова, отстранились. Чанёль взял Бэкхёна за руку и крепко сжал маленькую ладошку в своей, тёплой и большой. Кожа от жары вспотела и стала липкой, но до самого конца пути парни так и не расцепили рук. Они сели на автобус и безумно долгий час провели в душном салоне. Омега вис на альфе, укладывал тяжёлую голову ему на плечо, но потом всё же убирал. Бэкхён старался не думать о том, что между ними происходило. Он просто наслаждался спокойствием, которое ровными волнами исходило от Чанёля, и млел от его близости. Кто знает, когда бы им ещё удалось быть друг к другу также близко. После автобуса парни сели на метро, где пришлось стоять лицом к лицу. Альфа прижал Бэкхёна спиной к стене и закрыл собой от напирающей сзади толпы. Омега весь путь не сводил взгляда с его лица и словно гипнотизировал — Пак тоже не мог от него глаз оторвать. По коже пробегали мурашки, кровь закипала в жилах, а воздух становился густым. За окном проносились холодные туннели, но между этими двумя было невыносимо жарко. Из вагона Чанёль омегу буквально выпихнул силой. Не дав опомниться, он поволок парня к выходу, по пути расталкивая людей локтями. Бэкхён спотыкался едва ли не на каждом шагу, но руки его не отпускал. Электричество между их ладонями щекотало кожу, а щёки обоих заливало краской. Оказавшись на улице, парни синхронно вдохнули полной грудью жаркий августовский воздух, желая перебить ароматы друг друга. Удалось лишь вдоха с третьего, но этого было достаточно — взгляды перестали быть мутными, а пожар в сердцах поутих. Дальше они петляли между многоэтажек торговых центров и офисов, перебегали узкие улочки на светофоры и натыкались на велосипедистов. Бэкхён изо всех сил давил в себе улыбку, наблюдая за размашистым шагом альфы. Тот тянул его на буксире в одном ему известном направлении и выглядел при этом серьёзным и сосредоточенным. На дворе стояла солнечная погода и его хмурый вид не вписывался в пейзаж. Остановились они так же неожиданно, как и меняли направление движения все три часа. Чанёль затормозил на месте без предупреждения, от чего Бэкхён врезался в его спину и, наконец, разорвал их сцепленные ладони. — Ну блин! — протянул омега, отстраняясь и потирая ушибленный нос. — Сказать не мог? — Прости, — стушевался Пак. — Я не успел. Бросив на него хмурый взгляд из-под чёлки, Бэкхён промолчал. Он отвернулся и поднял глаза на заведение, у ворот которого они остановились. Перед ним предстал центр экспериментальной психиатрии, занимавший несколько пятиэтажных зданий. Их объединял небольшой двор, застеленный аккуратно остриженным газоном и украшенный клумбами с цветами. — Что мы забыли в больнице? — настороженно поинтересовался омега. — Это не больница, — начал было Пак, а потом поправился, — вернее, это не совсем больница… — Зачем ты меня сюда привёл?! — воскликнул Бэкхён. В следующее мгновение он попятился назад, заметив недобрый блеск в глазах альфы. Тот стиснул кулаки и отвёл взгляд, слово старался сдержаться… или сдержать. — У тебя проблемы, — спустя пару мгновений сказал Чанёль. – То, что происходит с твоим организмом — ненормально, и ты это знаешь… — А тебе какое дело? — перебил его омега. – Я, кажется, о помощи не просил. — Тебе и не нужно было, — ответил альфа. — Чонин и Кёнсу беспокоятся о тебе… да и я тоже. Они просили меня помочь тебе, пока оба будут заняты. Бэкхён усмехнулся, прекрасно понимая, что никто ему ничего не поручал. И Чонин, и Кёнсу знают парня настолько хорошо, чтобы не соваться в его дела со своей заботой. Только Чанёль, как ни странно, пытался что-то предпринять; его забота снимала пыль с сердца омеги и пускала по нему кровь, наполненную надеждой. Бэкхён знал, что Пак врёт, но всё равно хотел поверить. — Даже если это и так, с чего бы мне идти туда с тобой? — Чёрт возьми, Бэкхён, прекрати! — наконец не сдержался альфа. — Мы с тобой не такие уж чужие люди! — В самом деле? — съязвил омега, но вдогонку прикусил язык. Кажется, Чанёль и впрямь разозлился. Не обращая внимания на его дальнейшие возмущения, Пак схватил парня за руку и повёл через ворота к ступенькам. На крики Бэкхёна о помощи сбежалась охрана, но альфе чудом удалось убедить их в беспочвенности обвинений омеги. И только затолкав того в кабинет психиатра, приём к которому задолго был оплачен, Чанёль вздохнул с облегчением. Он опустился на диванчик у двери и закрыл лицо руками. Месяц обещал быть долгим.***
— Так и будешь молчать? — устало вздохнул Чанёль. Он шёл по пятам за Бэкхёном, стараясь не потерять того в толпе. Приём у психиатра, на котором омега отказывался говорить с врачом и всячески показывал свою неприязнь к происходящему, кончился пару часов назад. По пути домой они больше не держались за руки и в вагоне метро оказались в разных концах. Пак пытался загладить вину — он купил парню его любимое фисташковое мороженое. Тот не оценил его душевный порыв, от злости даже позабыв поинтересоваться, как он узнал. Мороженое оказалось на новых кроссовках альфы, на что тот лишь беззлобно выругался — знал же, на что подписывался. По пути от остановки до дома Бэкхёна Чанёлю пришлось его буквально догонять. Омега нёсся так стремительно, словно его в зад пчела ужалила. Альфа пытался шутить, рассказывал смешные истории, но всё безуспешно. На подъездной дорожке Бэкхён засеменил быстрей и рванул к воротам. Пак в последний момент успел нагнать его и надавить рукой на калитку, не дав ей открыться. — Да подожди же ты! — не выдержал парень. Он схватил омегу за плечи и развернул к себе лицом, заставив невольно поднять голову. — Мы же не в детском саду, в конце-то концов! — Да что ты? — усмехнулся Бэкхён и растянул губы в ядовитой ухмылке. — А я вот весь день себя чувствовал под присмотром нянечки… Я что, по-твоему, сопля малолетняя?! Омега снова вспыхнул, как спичка. В следующее мгновение он почувствовал, что хватка на его плечах усилилась, и заметил, как напрягся всем телом Чанёль. — Не рычи, — ласково сказал альфа и выдавил из себя улыбку. — Ты взрослый, Бэкхён, взрослый, просто мы за тебя волнуемся… — Не надо за меня волноваться! — раздражённо бросил парень. — Тише, — понизил голос Пак, — не злись. Пожалуйста… Он старался дышать размеренно и омега невольно подстроился под его ритм. Бэкхён смотрел в глаза Чанёля, где отражалось закатное солнце, и, кажется, тонул. Взгляды обоих постепенно прояснялись и на дне зрачков отразились чистое умиротворение и спокойствие. — Не злись на меня, — повторил альфа, на этот раз полушёпотом. — И не бойся меня. — Что случилось с тобой? — удивлённо выдохнул омега. — Почему вдруг ты стал таким? — Это всё из-за тебя, — загадочно ответил Пак, — и скоро всё изменится окончательно, я тебе обещаю. — Я не понимаю… Вместо ответа Бэкхён почувствовал на своих губах тепло чужих губ. Чанёль смотрел ему прямо в глаза, целуя бережно и невесомо. Парень даже толком не успел распробовать поцелуй: альфа лишь мазнул по губам, сладко причмокнул на нижней и отстранился. — Тебе нужно отдохнуть, — прошептал Чанёль и выпустил из ладоней худые плечи. — До завтра, Бэкхён. Подавшись вперёд, он запечатлел на лбу омеги короткий поцелуй, а затем развернулся и пошёл обратно. Растерянный Бэкхён провожал его ссутуленную спину взглядом, обхватив себя ладонями за локти. Губы пылали огнём от поцелуя, а воздух оставался наполнен ароматом альфы. Когда тот исчез за поворотом, омега привалился спиной к воротам и зажмурился: если это был чудесный сон, то ему не хотелось больше просыпаться. — До завтра, Чанёль.***
Хлопнула входная дверь. Исин наскоро вытер руки полотенцем, чтобы встретить того, кто пришёл. Он быстрым шагом направился в холл, где на него с объятиями налетел Чунмён. — Привет, Исин! — воскликнул парень и крепко прижал старшего к себе. — Я так по тебе скучал! — Я тоже по тебе скучал, милый, — отозвался омега и обнял младшего в ответ. — Ну как отдохнул? — Замечательно! — ответил Сухо и отстранился. — Мы так классно провели время с папой и Тао. С нами был ещё его брат… Мы ездили кататься на байдарках, представляешь? Это было так круто! — Здорово! — улыбнулся Исин. — О чём это вы тут щебечете? — раздался ласковый голос со стороны двери гостиной. — Привет, сынок. — Привет, отец, — улыбнулся Чунмён. — Я тут начал рассказывать Исину про свой отдых. — Замечательно, — отозвался мужчина. — Давай ты продолжишь за ужином? — Кстати, об ужине, — неуверенно произнёс старший омега. — Он уже готов, так что я, наверное, пойду… — Что? Нет! — встрепенулся Сухо. — Я тебя никуда не отпущу! — И я, — сказал Сухён. — Исин, я специально ждал приезда Чунмёна, чтобы мы провели время вместе. — Но вы же так давно не виделись, соскучились. Вам, наверное, надо друг с другом поговорить. — Хён, ну перестань! — протянул младший. — Пожалуйста, останься с нами! — Ну ладно, — с улыбкой вздохнул парень. — Тогда, Ким Чунмён, помоги мне накрыть на стол! — Есть, сэр! — шутливо отдал честь Чунмён, заставив взрослых улыбнуться. — Я закину вещи и весь твой. Когда он скрылся наверху, Исин скрестил руки на груди и повернулся к альфе. — Так не честно. Ты всё подстроил. — Ну не злись, — заискивающе протянул Сухён и попытался поцеловать омегу в щеку, но тот увернулся. — Я на тебя обиделся, — отмахнулся от него парень и ушёл на кухню. — Ну Исин! — усмехнулся мужчина. — Господин Чжан!***
Когда все трое, наконец, собрались за одним столом, Чунмён принялся рассказывать об отдыхе. Он эмоционально описывал знакомство с сестрёнкой, её маленькие проказы и тот самый сплав на байдарках. И постоянно, в каждой истории всплывал некий «брат Тао». — А у этого брата есть имя? — спросил Сухён и сделал глоток воды. — Есть, — кивнул сын и утёр рот салфеткой. — Я могу его узнать? — Не можешь, я пообещал его не говорить. — Твой папа как всегда, — усмехнулся мужчина. — Перечитал в детстве детективов и теперь на всё шлёпает гриф секретности. — Кто бы говорил! — сказал Исин, привлекая к себе внимание. — Ты тоже много чего не рассказываешь. — Я смотрю, тут против меня заговор? — усмехнулся альфа, желая разрядить обстановку. — Да, — улыбнулся Чунмён и игриво подмигнул омеге. — Кстати, Исин, хочешь посмотреть на малышку? — Конечно, — ответил парень. Сухо достал телефон из кармана и протянул его другу. Тот взял его, с улыбкой взирая на улыбающегося младшего с маленькой сестрёнкой на руках. — Красивая. На тебя так похожа. — Да, — мечтательно вздохнул омега. — Отец, ты бы тоже взглянул… Сухён придвинулся к Исину и посмотрел на экран телефона. — И правда, очень на тебя похожа, — он внимательно вглядывался в фотографию. — А чья это рука попала в кадр? — Брата Тао. — Почему я не могу узнать, с кем общается мой сын? — серьёзно спросил альфа. — Мне кажется, я имею на это право. — Нет, не имеешь, — холодно бросил парень. — Ты уже один раз вмешался в мою жизнь, и этого достаточно. Больше она тебя не касается. — Чунмён! — не выдержал мужчина и ударил кулаком по столу. — Как ты с отцом разговариваешь?! — А что я сказал не так? — омега подорвался с места. — Я делаю то, что ты требуешь, так что будь добр — отстань от меня! Он с грохотом отодвинул стул и быстрым шагом покинул столовую. — Чёрт! — выругался Сухён и бросил на стол салфетку. — Хочешь, я с ним поговорю? — обеспокоенно спросил Исин. — С какой радости он тебя станет слушать? — Если ты не забыл, я его друг. — Друг, который спит с его отцом — отличная дружба! — Ким Сухён! — вскочил со своего места омега. — Чунмёну ты отец, поэтому можешь говорить ему всё, что вздумается, но мне ты никто, и я не потерплю такого отношения к себе. Я не твоя подстилка и могу уйти в любой момент, как только захочу. Он бросил на стол салфетку, которую до этого держал в руках, и ушёл следом за Чунмёном. У двери его комнаты парень перевёл дух и постучал. — Как ты? — ласково спросил Исин, когда ему разрешили войти. Он присел на кровать рядом с омегой и погладил по ссутуленной спине. — Нормально, — вздохнул Сухо. — Я уже привык. А ты? Он тебя не обидел? — Попытался, — усмехнулся старший, — но ты же знаешь, что я себя в обиду не дам. — Прости его, пожалуйста, — сказал Чунмён и взял ладони друга в свои. — На самом деле он не такой плохой, каким пытается казаться. — Нет, Чунмён, — отрицательно покачал головой Исин. — Твой отец действительно плохой человек. Он жуткий эгоист, каких ещё свет не видывал. Сухён считает, что имеет право распоряжаться твоей жизнью, как хочет, наплевав на твои чувства. И ты пытаешься оправдывать его, милый, но я не могу так. Я принимаю его таким, но мириться с этим не желаю. Я ведь не думаю, что Сухён — мой принц на белом коне, которого наконец подарила мне судьба. Да, он красивый, успешный, интересный, обаятельный. Как мужчина он прекрасен, но как человек… Знаешь, сейчас я не понимаю, зачем ввязался во всё это. Я знал, что он не подарок, но, наверное, в глубине души надеялся, что это окажется неправдой. — Ты бросишь его? — хрипло прошептал Чунмён. Он обнял друга за талию и уткнулся носом в шею. — Мы пока не встречаемся, — ответил Исин, поглаживая его по голове. — У него ещё есть шансы? — Есть, но уже значительно меньше. Всё будет зависеть от того, на что Сухён будет готов ради меня. Потому что я сам не готов жертвовать собой ради очередной домашней тирании. — Он не тиран, — вздохнул Сухо. — Исин, я правда очень хочу, чтобы отец был счастлив. И он ни с кем не сможет быть им, кроме тебя. — Время покажет, милый. Нам остаётся только ждать.***
Когда старший омега спустился вниз, Сухён ждал его у лестницы. — Исин, прости меня, — вздохнул тот, — я погорячился. Ты прав: я не имею права так с тобой разговаривать. — И как часто ты будешь так горячиться? — усмехнулся омега, запустив руки в карманы. — Так это мы ещё даже встречаться не начали. А если бы начали, что бы было? Ты бы меня ударил? — Господи, ну что ты такое говоришь! — сокрушённо протянул альфа. — Я бы никогда… — Всё, хватит, — прервал его Исин. — Не хочу ничего слышать. Даже голова разболелась… Иди и извинись перед Чунмёном. Твой сын безумно любит тебя, несмотря на то, что ты этого не заслуживаешь. Мужчина вздрогнул и закусил губу, не зная, что сказать. — Ладно, я поехал домой, — омега обошёл его и направился к дверям. — Ты же обещал остаться на ночь! — догнал его хриплый голос. — Ты думаешь, я смогу лечь с тобой в одну постель после этого? — усмехнулся парень. — Нет, конечно. Чёрт, Исин, давай я тебя хотя бы отвезу! — Не надо, — отказался Исин и достал из кармана телефон. — Я вызову такси.