Розы
Часто случается, что тебя одолевает навязчивая мысль, от которой ты не можешь избавиться. У Чонина из головы не выходил злосчастный диск с его провокационным содержимым. Сидя на занятиях, парень прокручивал в мыслях различные варианты развития событий. Это настолько захватило его, что мешало сосредоточиться на учёбе и работе в Студенческом совете. Чанёль ненавязчиво крутил пальцем у виска и отпускал плоские шутки по этому поводу. Дошло до того, что Пак заподозрил друга во влюблённости. Однажды едва не разразился скандал, когда Кай в очередной раз завёл разговор об этом диске. — Я не буду тебе помогать! — крикнул Чанёль. Парни сидели на трибунах спортивной площадки после занятий. — Ну чего тебе стоит? — не унимался Чонин. — И как ты себе это представляешь? Будем к каждому омеге подходить и спрашивать, не любит ли он потрахаться на камеру? — Нет, — задумчиво произнёс парень. Он растянулся на жёсткой скамейке, заложив рюкзак под голову. — Мы должны что-нибудь придумать. — Займись лучше делом, — сказал Пак. Тяжёлый баскетбольный мяч прилетел Каю в живот, отчего парень закашлялся и скривился от боли. — Придурок.***
В жизни каждого человека бывают такие дни, когда непреодолимо хочется убивать. Для Чонина сегодня наступил именно такой день. С самого утра всё пошло не так — он проспал и только чудом не опоздал на занятия. Всему виной был будильник, по странному стечению обстоятельств в это утро сохранивший молчание. Чанёль, который никогда не заводил свой, тоже пропустил подъём. Кая разбудил грохот в комнате: это упал Пак, когда пытался на ходу натянуть брюки, при этом пережевывая бутерброд. Чонин с ужасом взглянул на часы — до начала первой пары оставалось пятнадцать минут. Так быстро жильцы этой комнаты ещё никогда не собирались. Через десять минут они уже на всех парах мчались по направлению к учебному корпусу, попутно переругиваясь друг с другом. Столь яркая сцена буквально в тот же миг стала предметом обсуждения студенческого сообщества. Настроение оказалось загублено на корню. Всю лекцию Чонин не разговаривал с другом. Он уткнулся в тетрадь, усердно делая вид, что безумно увлечён своим конспектом. От недосыпа ужасно болела голова, а желудок требовал еды — парень даже позавтракать не успел. На перерыве он так и не удостоил друга взглядом, и Чанёль махнул на него рукой. Настроение опустилось до отметки «полное дно». Вторая пара была ознаменована всеобщей трудовой повинностью — их поток отправили на чистку бассейна. Кому ещё, как не студентам, этим заниматься? Со всех сторон послышались возмущённые вопли и причитания, но пойти пожаловаться начальству никто так и не рискнул. В конце концов, студенты дружно склонили головы перед лицом неизбежности и отправились в общежитие переодеваться. Группа, в которой оказались Чанёль и Кай, работала в самом бассейне. Им поручили тщательно очистить стенки от налёта и собрать со дна весь мусор. Чонин недовольно цокнул языком, но послушно взялся за дело. В его руках возникли губка и ведро с мыльным раствором, а над макушкой замаячил хвостик из мешавшихся волос. — Ты выглядишь, как пупс-переросток, — заметил Пак; парень едва сдерживал смех, продолжая натирать потускневший кафель. — Держи свои извращённые фантазии при себе, грязный педофил, — парировал альфа. — Я не удивлюсь, узнав, что ты по ночам дрочишь на мои пятки… Чонин в последний момент увернулся от дружеского пинка и показал Чанёлю язык. В ответ тот показал ему средний палец и вернулся к работе. Кая одолела скука — драить стены не хотелось совершенно, да и боль в пояснице донимала уже второй день. Сказать об этом преподавателю он не рискнул: не хотелось излишнего внимания к собственной персоне. Все вокруг дружно работали, желая побыстрее покончить с уборкой и свалить по своим делам. Скучающим взглядом Чонин окинул собравшуюся публику — ничего интересного. Кто-то прошёл мимо с ведром воды: мутная жидкость покачнулась и выплеснулась за бортики, прямо парню на ноги. Кай выругался и хотел было высказать тому растяпе всё, что думал о нём, как вдруг его осенило. — Я сейчас, — бросил он другу. — Куда? — встрепенулся Пак. — На поиски тех двоих. — С чего ты взял, что кто-нибудь из них учится с нами? Вероятность этого — один к миллиону. — Но она есть, — заметил Чонин. — И как ты их узнаешь? — усомнился Чанёль. — Не переживай! — усмехнулся альфа. — Я засмотрел это видео до дыр и запомнил приметы каждого. Если кто-нибудь из них здесь, то я точно его узнаю. — Чёртов извращенец! — Пак притворно поморщился. — А если их здесь нет? — Я что-нибудь придумаю.***
Уборка шла полным ходом. Туда-сюда сновали студенты со швабрами и вёдрами, летали губки и постоянно кто-то поскальзывался. По помещению разносились шутки и смех: идея с уборкой бассейна переставала казаться такой уж плохой. Натянув на лицо выражение непринуждённости и дружелюбия, Кай откровенно пинал балду. Он разгуливал по дну бассейна с полупустым ведром в руках и едва не заглядывал каждому омеге в лицо. Парни краснели под его внимательным взглядом, на что получали вежливые улыбки. «Не ты, и не ты, и не вон ты», — констатировал альфа, загибая пальцы отведённой за спину руки. Он насчитал уже несколько десятков парней-омег, но нужного пока так и не удалось отыскать. Чанёль поглядывал на него исподлобья — в его глазах мелькало неодобрение. Чонин не понимал такого поведения друга, но решил подумать над этим после. Сейчас у него была цель: парень вообразил себя сыщиком, который напал на след серийного маньяка-убийцы. В крови заиграл азарт, а глаза вспыхнули лихорадочным блеском. Привалившись плечом к металлической лесенке, Кай продолжил ненавязчиво наблюдать за однокурсниками. Его взгляд скакал от одного лица к другому, и каждое третье казалось знакомым. «Здесь есть омеги, с которыми я ещё не спал?» — обречённо подумал альфа. И ровно в этот момент он встретился с чужими, незнакомыми глазами. Чонин напрягся и весь подобрался, словно зверь, готовящийся к прыжку. Омега смотрел на него в упор, пристально, даже не моргая. Его губы что-то говорили, кривились в усмешке, но взгляд оставался неподвижен. Как и альфа, которого словно пригвоздили к месту этим самым взором. Лицо казалось смутно знакомым — Кай с большим усилием продирался сквозь дебри собственных воспоминаний. Приветственная церемония, первый учебный день, распределение по группам… Он знал его, но имени в упор не помнил.***
Он стоял у академического пруда, привалившись спиной к стволу огромной ивы. Чонин подошёл сзади, но парень не обратил на него внимания. — Прячешься? — тихо спросил он; голос струился бархатом. Омега повернулся к нему: это был незнакомый парень, судя по отличительным знакам на форме — его однокурсник. — Да нет, — омега пожал плечами. — Просто решил прогуляться. А ты? — А я прячусь, — усмехнулся Кай. — Все омеги как с ума посходили! Только закончилась приветственная церемония, а они уже кинулись предлагать мне встречаться. Постой, ты ведь тоже омега? — опомнился альфа; парень кивнул. — Я надеюсь, ты не хочешь…? — Что? — встрепенулся парень. — Я и не собирался этого делать. Он окинул альфу взглядом. — Ты, конечно, ничего такой, но я подобным не занимаюсь. — Вот как, — хмыкнул Чонин. — Меня, кстати, Кай зовут. Если вдруг тебе интересно. Он с улыбкой протянул руку и омега пожал её. — До Кёнсу, — ответил парень. — А фамилия? — Просто Кай, — подмигнул ему альфа. Заметив недоверие в глазах нового знакомого, он вытащил из петлицы своего пиджака маленькую алую розу. – Вот, возьми. — Зачем? — удивился Кёнсу, но подарок всё же принял. — Ты выглядишь слишком хмурым для омеги, — ответил Чонин. – Это, конечно, не кольцо с бриллиантом, но может поднимет тебе настроение. — Заботливый какой, — усмехнулся парень, — ну спасибо. — Обращайся. — Кай-я! — донёсся грубоватый бас откуда-то издалека. — Иди сюда! — Сейчас! — крикнул альфа. — Что ж, приятно было познакомиться. Кажется, мы теперь в одной группе. Увидимся завтра. — Пока, — кивнул ему омега. — Пока, Кёнсу.***
— Кёнсу! Ты меня вообще слушаешь?! Звонкий голос вырвал Чонина из оцепенения. Он узнал этого омегу и даже вспомнил его имя. Тот вздрогнул от чужого окрика и, наконец, разорвал с ним зрительный контакт. Рядом с Кёнсу стоял друг — альфа с трудом мог припомнить черты его лица. Взгляд упирался в худую спину и тонкие крылья лопаток. Они ходили ходуном под тканью футболки, пока парень отчаянно жестикулировал. Рука взмыла вверх и пальцы зарылись в копну каштановых локонов. Чонин застыл, как громом поражённый. Эти волосы, изгиб плеча и шея, голос. Отдельные детали, словно пазл, собирались в единую картину. Шрам на лодыжке, аккуратная, изящная ладонь с длинными, музыкальными пальцами — однозначно, это был Он. Чонин выскочил, словно чёрт из табакерки, и похлопал друга по плечу. Чанёль вздрогнул от неожиданности и едва не перевернул на себя ведро с водой. — Ты думай, что творишь! — взорвался альфа. У него болели руки от изнурительной работы, и настроения для шуток не было совершенно. — Прости, — спохватился Кай. — Я думал, ты меня видел. — Какого чёрта ты припёрся? — Я нашёл Его. Он здесь, среди нас. — Рад за тебя, — буркнул Пак. — А теперь либо помоги, либо свали на хрен. — Ты даже не спросишь, кто это? — фыркнул альфа. Он привалился спиной к мокрой стене, не выпуская из виду нужную ему пару омег. — Я бы спросил, если бы мне хоть чуточку было интересно. — Бён Бэкхён. Знаешь его? Чанёль замер, так и не донеся руку с губкой до стены. Пальцы сжались в кулак, по предплечью побежали дорожки грязной пены. — Допустим, — ответил парень. Неловко мотнув головой, он сбросил с лица мешающие пряди волос и вернулся к работе. — И что с того? — Я не знаю, с какой стороны к нему подступиться, — задумчиво сказал Чонин. — Сзади заходи. Ему, очевидно, такой подход по душе. — Придурок! Если он спит с омегой — это ещё ничего не значит. — Сам-то себе веришь? — съязвил Чанёль. — Не особенно.***
— Бэкхён-щи! Подожди! Омега обернулся на звук своего имени. К ним с другом направлялся никто иной, как Кай, собственной персоной. Парень дружелюбно улыбался и махал рукой. Поравнявшись с ними, он склонился в лёгком поклоне. — Мне нужно с тобой поговорить. — О чём? — насторожился Бэкхён. Он пребывал в замешательстве: чего этому альфе надо? Чонин окинул его взглядом и мысленно присвистнул — какая приятная неожиданность! Вблизи Бён оказался симпатичным: среднего роста, стройный и для омеги хорошо сложенный. Он являлся обладателем чистой молочной кожи, каштановых волос и аппетитных округлых коленей. Весь его внешний вид кричал о независимости и непокорном характере — один дерзкий взгляд чего стоил. Очевидно, ему стоило бы родиться альфой… — Это разговор не для лишних ушей, — ответил Кай. — Поверь мне, это чертовски важно. Приходи ко мне в комнату после уборки. — Ты в своём уме? — нахмурился Бэкхён. Его недовольный взгляд был устремлён куда-то за спину альфы. Обернувшись, тот увидел Чанёля: Пак смотрел на омегу так, словно хотел испепелить на месте. — Неужели ты думаешь, что я настолько глуп, чтобы пойти в комнату к альфе во время течки? — У тебя течка? — Чонин удивился, а потом принюхался. — Я ничего не чувствую… — Конечно не чувствуешь! — усмехнулся Бэкхён. — Я что, зря деньги за свои таблетки отваливаю? — Так ты придёшь? — грубо выпалил Пак. Кай нахмурился — откуда вдруг столько неприязни в голосе? — А с тобой вообще никто не разговаривал, — вмиг ощетинился омега. — Я сейчас не понял: ты нарываешься? — А что, ударишь меня? — оскалился Бён. — Так, стоп! — не выдержал Чонин. — Вы совсем с ума сошли? На нас же смотрят! Вам нужна лишняя шумиха? Кёнсу остался стоять в стороне. «Что за друг-то такой?» — подумал альфа, окидывая парня беглым взглядом. Того, казалось, ни капли не интересовало происходящее. А вот остальные быстро смекнули, что к чему. Чонин встал между парнями, оттесняя Чанёля назад. — Нет, — в один голос ответили альфа и омега. — Так ты придёшь, Бэкхён-щи? — спокойно спросил Кай, отвлекая омегу на себя. — Мы придём, — ответил за друга Кёнсу. — Мы? — Кай вопросительно взглянул на Бэкхёна. — Ты ему доверяешь? — Как себе. — Хорошо. Приходите к нам, как освободитесь. Комната двести десять. — Мы знаем, — бросил Кёнсу. Он схватил своего друга за руку и утащил по направлению к лестнице, ведущей из бассейна. Когда омеги скрылись из виду, Чонин покосился на соседа — его лицо выражало крайнюю степень озабоченности и непонимания. — Что это только что было? — Что именно? — альфа изобразил искреннее недоумение. — Ты всё прекрасно понял, Пак Чанёль.***
Кай опустился на свою кровать и устало прикрыл глаза. Прошла только половина дня, а он уже был изрядно вымотан. Их заставили в течение четырёх часов драить бассейн и всё здание в целом, а потом переписывать весь спортивный инвентарь. В конце концов, сил хватило только на то, чтобы доползти до душа и снова ползком добраться до постели. Все мышцы тела ныли, а глаза слипались. Он так нормально и не поспал. Скоро должны были прийти омеги, поэтому сон откладывался на неопределённый срок. Устроившись на кровати с ноутбуком, Чонин принялся ждать. Через пару минут из душа вернулся Чанёль: в домашней одежде и с мокрыми волосами. Повесив полотенце на спинку кресла, парень присел на свою кровать. — У нас гости, ты помнишь? — Помню, — ощетинился Пак. Чонин закусил губу, стараясь подавить навязчивую улыбку. — Кстати, я тут на досуге покопался в своих «чертогах разума» … — Отыскал здравый смысл? — Бён Бэкхён, — протянул альфа, смакуя чужое имя. — Это случайно не тот самый омега, по которому ты сох со вступительных экзаменов? — Нет, — бросил Чанёль. — Врёшь. Я чую твою ложь за версту. Парень ничего не ответил; в дверь постучали. Кай поставил ноутбук на тумбочку и пошёл открывать дверь, а Чанёль растянулся на постели во весь свой гигантский рост. — Привет, — поздоровался Чонин; он отошёл в сторону, пропуская омег в комнату. — Садитесь. Затворив дверь, альфа вернулся на свое место. Вместе с омегами в комнату ворвались их чарующие ароматы. Бэкхён пах ярче из-за течки — Чанёль и Кай напряглись. — Так, о чем ты хотел поговорить? — поинтересовался омега, поправив чёлку. Чонин невольно задержал взгляд на его руках: тонких, изящных пальцах, маленькой ладошке и хрупком запястье. Он тряхнул головой, чтобы отогнать лишние сейчас мысли. — Несколько дней назад я нашёл кое-что, связанное с тобой, — пояснил альфа. –Рассказывать долго, поэтому я просто покажу. Кай развернул к омегам ноутбук и нажал на «плэй». За следующие пять минут никто не произнёс ни звука. Чонин невольно задержал дыхание. Оба омеги не отрывали взглядов от экрана; постепенно глаза Бэкхёна увеличивались в размерах сперва от шока, а затем от негодования. — Что это?! — изумился парень. Он вскочил со своего места, но Кёнсу вовремя схватил его за руку и вынудил присесть обратно. — Это мы у тебя хотели спросить, — презрительно выплюнул Чанёль. Кай в очередной раз поразился странному отношению друга к Бэкхёну. — Чанёль! — он повысил голос. — Бэкхён-щи, ты знал, что тебя снимают? — Нет, чёрт возьми! Конечно, же, нет! Омега не находил себе места: он нервно дёргал ногой и зачесывал пальцами волосы назад, создавая ворох на голове. Кёнсу взял его за руку и успокаивающе сжал ладонь друга в своей. На удивление, Бэкхён перестал дёргаться. — Получается, кто-то следил за тобой. — И ты ему веришь, Кай?! — усмехнулся Чанёль. — Посмотри только на этого актёра — как хорошо играет! — Заткнись, Пак! — не выдержал альфа; поведение друга бесило. — Оставь свои мысли при себе, пожалуйста. Пак заметно напрягся, но на этот раз решил промолчать. Чонин обратил внимание на Кёнсу: тот снова не был заинтересован в происходящем. Его лицо выражало безразличие и отрешённость, он неспешно перебирал пальцы друга в своих. Омега выглядел тихим и задумчивым. Худая, нескладная фигура, непропорционально большая для его комплекции голова и узкие плечи — парень походил на куклу. Большие карие глаза казались безжизненным, словно действительно были сделаны из стекла. На дне глянцевых зрачков отражался искусственный жёлтый свет. Кёнсу вновь взглянул на альфу — тот почувствовал, как по рукам побежали мурашки. — Где ты взял видео? — подал голос Бэкхён. Парень снова полностью владел собой и был готов к дальнейшему разговору. — На диске. Диск нашёл в аудитории на полу, под столом. Есть предположения, чьих рук это дело? — Нет, — ответил Бэкхён. — А кто второй? — Пак долго не смог оставаться в стороне. — Он же тоже из академии? — Это Лу Хань, — спокойно ответил парень. — Он заканчивает ИБМ. Бён выдержал тяжелый взгляд альфы — он и сам мог кого угодно задавить подобным образом. Чонину не нравилось напряжение между этими двумя: ещё немного и искры полетят. — И давно ты этим занимаешься? — не унимался Чанёль. — Тебя это не касается. — Вы опять начинаете? — устало произнёс Кай. — Кончайте уже с этим. — Что вам нужно? — холодно спросил Бэкхён. Он скрестил руки на груди и с вызовом посмотрел на сидящих перед ним альф. От прежних растерянности и смятения не осталось и следа. — Ничего. — Думаешь, я тебе поверю? — усмехнулся омега. Его взгляд бегал от одного парня к другому, дольше всего задерживаясь на Чанёле. — О вас двоих ходит немало интересных слухов. Всё не может быть так просто. — Что нам может быть нужно от такого, как ты? — прошипел Пак. За это он удостоился гневного взгляда даже от Кёнсу. — Можно, я ему врежу? Бэкхён снова подорвался с места, желая как следует уделать зарвавшегося альфу. — Бэк, успокойся, — ледяным тоном произнёс Кёнсу. Друг послушно опустился в кресло, смеряя Чанёля грозным взглядом. От голоса До у Кая мурашки по спине побежали. «Этот парень не так прост, как кажется». — Нам ничего от тебя не надо, — сказал Чонин. — Мы просто хотели помочь. Я хотел, — тут же исправил парень. — Но вижу, ты не настроен принять мою помощь. Что ж, я умываю руки. Он протянул омеге диск с видео. Тот забрал его и тут же сломал пополам. На мягкий ковёр осыпались мелкие осколки глянцевого пластика. — Надеюсь, этот разговор останется между нами? — спросил Кёнсу, поднимаясь со своего места. — Разумеется. Мне нет нужды портить Бэкхёну жизнь. — А он будет молчать? — Бён кивнул на Пака. Тот открыл было рот, чтобы ляпнуть очередную глупость, но Чонин его опередил: — Будет. Можете не сомневаться. — Прибраться за собой не хочешь? — съехидничал Чанёль. Бэкхён ничего не ответил: он показал альфе средний палец и вышел следом за Кёнсу, даже не попрощавшись. Когда за парнями закрылась дверь, на Чанёля обрушился весь гнев, который накопился в его соседе за день. — Позволь спросить, какого чёрта, Пак Чанёль?! — взревел Кай. — Что за концерт ты сейчас устроил?! — Ничего я не устраивал! — ощетинился друг. — Это ты тут устроил акцию благотворительности. Теперь всем шлюхам будешь помогать?! — Да что с тобой, твою мать?! — Чонин снова сорвался на крик. — С каких пор тебя вообще интересует чужая половая жизнь, моралист ты херов? Тебе какое дело до того, кто его ебёт? — Да сдался мне этот… Фу, даже представить противно! — парень поморщился. — А я так и знал, что это он тебе нравился на первом курсе, — констатировал Кай. — У тебя ж горит в одном месте от злости! Не твоя, вот ты и бесишься, да? — Да не нравился он мне! — Врёшь же. Как дышишь, — альфа снисходительно покачал головой. — Иди ты к чёрту, Пак Чанёль, со своими загонами! Только впредь, пожалуйста, загоняйся не при мне! Сосед на это ничего не ответил. Он поднялся с постели, схватил с пола сумку и сел за письменный стол. Кай показал его ссутуленной спине средний палец, но решил на этом отстать от него — всё равно от Пака словами ничего не добьешься. Он ведь упрямый, как осёл.