Ужас из глубин Меня
Раздался тихий стук в дверь; парень, сидящий на полу, обернулся. На его губах расцвела ласковая улыбка, когда он увидел неожиданного гостя. — Привет. Кай улыбнулся в ответ и прошёл в комнату, прикрыв за собой дверь. — Привет, — ответил Исин. Он поднялся на ноги и отряхнул руки о шорты. — Ты так давно не заходил, что я успел соскучиться. — Простите, сонсенним, — альфа виновато потупил взгляд. — Кончай паясничать! — фыркнул омега и заключил парня в крепкие объятия. Чонин улыбнулся и обнял его в ответ; они простояли так несколько минут, наслаждаясь долгожданной встречей после долгой разлуки. — У тебя что-то случилось? Омега отпустил Кая и присел обратно на пол; альфа последовал его примеру. — Почему ты так решил? — Ты приходишь ко мне только тогда, когда тебе плохо. Я даже по-своему рад тому, что тебя давно не было. Альфа на это ничего не ответил. Он принялся осматривать помещение танцевального зала, отмечая, что с момента его отсутствия кое-что здесь изменилось. Его бывший учитель тем временем изучал внимательным взглядом его самого: отметил, что альфа ещё больше возмужал, но вместе с тем и похудел. Однозначно он уже не был тем мальчишкой, как во времена их знакомства. Сейчас перед танцором сидел взрослый и безумно привлекательный молодой мужчина — от непоседливого мальчугана не осталось и следа. Только глаза были всё те же: добрые и лучистые, но сейчас на их дне плескалась боль. — Наверное, ты прав, — наконец произнёс Чонин. — У меня действительно не всё в порядке: я запутался и теперь не знаю, как из всего этого выбираться. — И зачем ты пришёл ко мне? — За советом, наверное. К тому же, мне нужно выговориться. Ты единственный человек, которому я доверяю, как себе. — Мне это льстит, — мягко рассмеялся омега. — Можешь не волноваться — твой секрет останется только между нами. — Спасибо, хён, — улыбнулся парень. Он лёг на пол и устроил голову на коленях Исина, как делал в детстве. Тонкие пальцы тут же принялись перебирать каштановые пряди, заставив альфу прикрыть глаза от удовольствия. — Рассказывай. И Чонин принялся рассказывать: о том, как застал брата за сексом с его парнем и о том, как поймал за подглядыванием Кёнсу. Рассказал об их странном уговоре и о каждом эпизоде, что был связан с этим парнем. Рассказал о странном поведении Чанёля, его внезапном интересе к Кёнсу и о своих последних наблюдениях по поводу Бэкхёна. Единственное, о чём он умолчал, так это о своих чувствах. Но Исину и не нужно было слов — он всегда читал этого парня как открытую книгу. — Какие вы всё-таки дети, — сказал омега, когда Кай закончил свой содержательный рассказ. — Сами себе ставите палки в колёса, а потом ещё удивляетесь, почему телега не едет. — Что ты имеешь в виду? — Ну вот смотри: на уговор с этим Кёнсу ты согласился совершенно из корыстных побуждений. Зная тебя, могу предположить, что ты нашёл бы тысячу и один способ избежать необходимости соглашаться. Ты сделал это нарочно — просто захотел испытать свои силы. И ведь не ожидал, что всё настолько запутается? — Даже и подумать не мог, — усмехнулся альфа, понимая, что омега прав. — Тогда почему ты продолжаешь эти кошки-мышки? Очевидно ведь, что дело принимает серьёзный оборот. На кону не только твои чувства, но ещё как минимум трёх человек. — Сейчас уже поздно давать заднюю, понимаешь? Я почти подобрался к нему… — Чонин, — строго произнёс Исин; от упоминания настоящего имени его собеседник поморщился. — Ты ведь не боишься этого парня и его угроз. В чём тогда дело? Ответь честно. — Не знаю, — ответил альфа. — Понимаешь, мне ещё никогда не было так… Правильно, что ли. Именно — я никогда ещё так сильно не ощущал, что совершаю правильный поступок. С Кёнсу всё так странно… — Ты хочешь отыграться на нём? — За что? — удивился Чонин. Он убрал голову с коленей омеги и присел рядом. — За свою собственную боль. — Исин, как ты можешь! — на лице альфы отразилось негодование. — Я бы никогда не опустился до такого! Наоборот, я чувствую с ним какую-то связь. Мы похожи: Кёнсу, как и меня, когда-то тоже предали. Только я смог оправиться от этого, а он, похоже, всё ещё живёт прошлым… Он не может его отпустить, я чувствую это. Исин смотрел на своего бывшего ученика с едва скрываемым удивлением. Чонин настолько повзрослел, что научился понимать чужие страдания и, кажется, даже сочувствовать. Отчего-то омегу не отпускало чувство, будто в его словах всё-таки таился подвох. — Твоё отношение к нему напоминает заботу. — Думаешь, я его люблю?! — поражённо выпалил альфа. — Не совсем, — уклончиво ответил Исин. — Ты влюбляешься в него, неужели не видишь? — Что я должен увидеть? — Как он становится тебе дорог. Ты не можешь отступиться от него и позволить и дальше оставаться с его проблемами наедине. Ты устроил ему свидание, подарил подарок, спал с ним в одной постели по собственному желанию. Одним словом, ты примерил на себя роль его парня. Похоже, тебе это понравилось. Кай задумался, стараясь переварить услышанное. У него в голове не укладывалось, что он снова проигрывает. — Ты меня ещё больше запутал! — раздражённо сказал парень. Он поднялся с пола, схватился руками за голову и принялся расхаживать из угла в угол. — Сначала говоришь о том, что я хочу на нём отыграться, а теперь утверждаешь, что я в него влюбился. Бред, какой-то, тебе так не кажется? — Нет, милый, — серьёзно ответил Исин. — Я дал тебе ниточку, за которую ты сможешь распутать весь тот клубок. Надеюсь, что ты её не упустишь. Омега поднялся со своего места и бесшумно покинул зал, оставив бывшего ученика наедине со своими мыслями.***
Чонин тяжело дышал, растянувшись на паркете. Его мокрая майка валялась в другом конце комнаты; не хватало сил, чтобы отключить льющуюся из мощных колонок музыку. Вдруг мелодия замолчала — альфа поднял голову, чтобы увидеть того, кто выключил звук. Исин стоял в дверном проёме, скрестив руки на груди, и смотрел на парня серьёзным взглядом. — Я оставил тебя одного, чтобы ты подумал, а не для того, чтобы танцевал. Голос омеги звучал строго и холодно, чем заставил Кая поёжиться. Он уже и забыл, каким жестоким может быть его друг. — Прости, хён, — альфа вымученно улыбнулся и попытался подняться, но сильная боль в пояснице не дала этого сделать. Он зашипел и рухнул обратно. Исин закатил глаза и подошёл к нему, помогая встать и присесть на скамейку. — Ты неисправимый идиот, — устало выдохнул омега и протянул парню бутылку воды и полотенце. — Я знаю, — тот благодарно кивнул и присосался к горлышку. Вода потекла по шее и груди, капала на пол, но он не обращал на это внимание. — Ты ещё принимаешь таблетки? Исин, как заботливая мамаша, принялся вытирать его грудь полотенцем. — Нет, — Чонин устало откинулся на стену, позволяя делать с собой всё, что угодно. — Курс лечения закончился. Боже, хён, ты представляешь, я танцевал всего пять минут. Каких-то чёртовых пять минут… Альфа прикрыл рукой глаза, изо всех сил стараясь сдержаться. Сейчас сильному и взрослому Каю захотелось разреветься, как слабому маленькому Чонину. Находиться в этой комнате и рядом с этим человеком было невыносимо. Исин напоминал парню о прошлом, с которым однажды у того не хватило сил разорвать связь. — Ты же знаешь, что всё дело в травме, — успокаивающе сказал омега, накидывая полотенце на его плечи. — Сам ты можешь всё и даже больше, и ты это прекрасно знаешь. — Знаю, хён, знаю, — Кай перевёл дыхание и вернул себе самообладание. — Как раз это и убивает меня. Я правда могу, но мне больше не дано этого сделать. — Кстати об этом… Я узнал, что в Германии есть частная спортивная клиника. Они специализируются на тяжёлых травмах у спортсменов в самых разных видах спорта. Это лучшая клиника в Европе, если не в мире. Думаю, тебе там смогут помочь. — Ты же понимаешь, что такое лечение займёт слишком много времени. — Понимаю, — кивнул омега, —но разве оно не стоит того? Я сам готов таскать тебя на коляске и ухаживать за тобой в период реабилитации, лишь бы ты снова смог танцевать. — Зачем тебе это? Я ведь уже сам потерял надежду на возвращение к танцам. — Ты её не потерял, — ласково улыбнулся Исин, накрывая руку парня своей. — Она спит в тебе глубоко-глубоко и вот уже несколько лет ждёт своего пробуждения. И знаешь, кто её пробудил? — И кто же? — усмехнулся альфа, сжимая руку омеги в своей. — Кёнсу. Это парень вызвал в тебе такую бурю эмоций, что ты снова стал танцевать. Да, ты хотел заглушить свои чувства болью и эйфорией от танца, но не сможешь отрицать, что подтолкнул тебя к этому Кёнсу. Что если этот парень появился в твоей жизни не случайно? Задумайся над этим. — Можно, я сделаю это завтра? — устало спросил Кай. «А лучше вообще никогда». — Боюсь, милый, что тебе придётся думать над этим не один день. Рано или поздно тебе придётся принять серьёзное решение, от которого будет зависеть твоя жизнь. — А что насчёт твоей жизни? — перевёл тему Чонин. — Собираешься и дальше прозябать здесь? — Мне здесь нравится, — пожал плечами Исин. — Меня всё устраивает. — Ну кому ты врёшь? — ласково улыбнулся парень. — Не только ты умеешь читать меня, хён. Я тоже прекрасно вижу всё, что тебя гложет. Кстати, это ещё одна причина, по которой я здесь. — Опять будешь предлагать мне работу? — Именно. В конце прошлого года дядя уволил начальника творческого центра и до сих пор не нашёл замену. Это прекрасная возможность проявить себя. — Я же никогда не работал со взрослыми! Омега поднялся со своего места и принялся расхаживать из угла в угол. — Это не настолько сложно, как ты думаешь. Главное начать. Исин, я знаю, что ты потрясающий педагог и организатор. Ты сможешь приструнить этих зажравшихся горе-артистов и научить их чему-то действительно стоящему. Поверь мне, такое под силу только тебе. Из меня же тебе удалось сделать бриллиант, фактически из ничего. — Ничего подобного, — Исин остановился напротив парня. — Ты — алмаз, которому нужна была огранка. Я был лишь ювелиром, не более. Всё прекрасное, что в тебе есть — исключительно твоя заслуга. — Так ты согласен или нет? — Я не знаю, — вздохнул омега. За столько лет ему уже надоело отказываться. Тем более, давно пора было что-то менять в своей жизни. Не сейчас, так когда ещё выпадет шанс? — Давай так, – Кай, превозмогая боль, поднялся со скамейки. — Если ты хотя бы сходишь на собеседование, я поговорю с родителями по поводу этой клиники в Германии. Идёт? — Идёт, — Исин вымученно улыбнулся. Альфа знал, что тот на самом деле был рад. Просто омега такой человек: никогда не попросит помощи, но сам будет помогать всем, кому не лень. — Просто замечательно.***
Чонин практически уснул, когда в тишине раздался приглушённый крик. Парень подскочил, как ужаленный, и в темноте нащупал лампу на тумбочке. Комнату озарил тусклый свет — Кай невольно бросил взгляд на соседнюю кровать. Пак сидел на постели и закрывал лицо ладонями. Его волосы были всклочены, пальцы дрожали, а плечи сотрясались от беззвучных рыданий. — Эй, ты чего? — тихо позвал Чонин. Он выбрался из постели и присел на кровать друга. — Ты чего, плачешь что ли? — Ерунда, — отмахнулся Чанёль. Он отнял руки от лица и попытался украдкой стереть слёзы. — Ты плачешь, — утвердительно сказал Кай. Он обхватил ладонями лицо друга и заставил посмотреть на себя: глаза Пака опухли и покраснели, даже кончик носа стал красным. — Что случилось? — Ничего, — тихо ответил альфа и убрал его руки. — Чан, ну скажи, — ласково произнёс Чонин, поглаживая того по плечу. — Мне просто приснился дурной сон. Всё. Теперь ты отстанешь от меня? — Нет, — Кай покачал головой. — Ты не маленький, чтобы плакать от простого кошмара. Для этого тебе должно было присниться что-то действительно страшное. Рассказывай. Пак закусил губу, собираясь с мыслями. Чонин ясно видел, как тяжело ему это давалось. — Ладно, — выдавил из себя парень. — Мне приснился мальчик — маленький, лет пяти. И знаешь, такой красивый… Личико маленькое, миленькое, глазки-бусинки, носик пуговкой. Ну прелесть, а не ребёнок. И ещё ушки такие чуть оттопыренные, как у меня. Наверное, именно по этому я и определил, что этот мальчик — мой сын. Боже, никогда не думал, что мне может такое присниться… Короче, мой сын плакал. Он просто заливался слезами и кричал: «Отец, пожалуйста, перестань! Не надо, пожалуйста!». Я не понимал, что же он просил меня перестать. Вроде бы я стоял и ничего не делал, но мой ребёнок продолжал рыдать. Я шагнул к нему, чтобы обнять и успокоить, а он шарахнул от меня, как от огня. А потом он стал звать своего папу. Истошно так кричал: «Проснись, папа, проснись!». Сначала там никого не было. Потом картинка в моей голове изменилась: мальчик сидел на коленках перед телом парня. Лица я его не видел, но и так понял, что это мой омега. Нутром просто почувствовал. Он лежал без сознания, и, судя по всему, был мёртв. Малыш продолжал его звать, но тот никак не реагировал. Это я его убил, понимаешь? — Чанёль всхлипнул, а по щекам снова покатились слёзы. – Я, своими собственными руками убил своего омегу, а потом и собирался убить нашего сына! Пак подался вперёд и обнял друга за плечи, спрятал лицо у него на груди. Чонин ошарашенно выдохнул и обнял его в ответ, принимаясь гладить по голове. — Ну всё, успокойся, — ласково сказал парень. — Это всего лишь сон. В жизни ничего такого не случится. Я уверен, ты станешь замечательным мужем и отцом… — Может случиться, — прохрипел Чанёль; Кай почувствовал, как намокла его пижамная футболка. Они просидели так довольно долго: Пак плакал, а друг успокаивающе гладил его по голове. Чонин не понимал, почему парень воспринял этот сон так близко к сердцу. Отчего-то на ум пришёл Бэкхён — могло ли случиться, что именно его альфа представил в роли своего омеги? Когда парень наконец успокоился, он неловко отстранился от друга. — Прости, — Чанёль смахнул влагу с щёк. — Что-то я раскис. — Всё нормально, — Чонин улыбнулся. — Хочешь, лягу сегодня с тобой? — Да ну, зачем… — Так надо. Кай поднялся с постели и взял одеяло с подушкой со своей кровати. Перебравшись к другу, он заставил того потесниться к стене. — Что-то ты разжирел, — запыхтел Пак, пытаясь устроиться поудобнее. — Не правда, — парировал друг. — Исин, между прочим, сказал, что я похудел. — Для Исина ты всегда худой, — улыбнулся Чанёль. — Ты для него как сын. — Я знаю, — альфа выключил ночник. — Спокойной ночи, Чанёль. — Спокойной ночи, Чонин.